— Конечно.
— Так вот чтобы что-то получилось, это надо взять откуда-то. Значит, сама планета из ничего образоваться не могла. Она существует, потому что создана на основе физических законов. Без рукотворности существует только хаос или ничего не существует. Человек не создает новые законы, он их открывает, а значит, кто-то их закрыл. И кто это мог быть?
— По-вашему, это Бог, молодой человек?
— А по-вашему, приматы?
— А при чем тут приматы?
— Я просто за вас сделал предположение.
— Нет, не приматы. Никто ничего не создавал. Все сложилось путем бесконечной эволюции…
— Из чего?
— Что из чего?
— Из чего все сложилось путем эволюции?
— Ну… Я не знаю точно… Но в свою очередь хочу спросить, а зачем вашему Богу скрывать законы?
— Бабушка говорила, что Бог живет в тайне и дал людям цель исследовать тайну. Это нужно для развития человека. Без приложения усилий нет результата.
— Какая-то несусветная глупость и дикость в ваших словах, Сюр. Простите за резкость.
— Это не глупость, — отреагировал Сюр. — Просто ваш ум ограничен узкой специализацией, опытом жизни, профессор, и то, что вы не понимаете, то отвергаете. Вы многого не знаете…
— Например? Чего я не знаю? — рассердился старик и упер руки в бока. Он стал похож на взъерошенного воробья.
— Многое.
— А что конкретно? Спросите. Я отвечу.
— Да? Вы так уверены? — Сюр с сомнением посмотрел на профессора. — Тогда скажите, почему одно яичко у мужчины висит ниже другого?
— Что? Какое яичко? — Профессор не просто удивился такому вопросу, он сильно растерялся и был ошарашен.
— И еще, — наседал Сюр, — слизистая рта человека с чем идентична?
— Что?.. Что за ерунда?.. — Никто был совершенно сбит с толку напором Сюра. Тот задавал, казалось бы, нелепые вопросы, но профессор не знал на них ответы и молчал.
— Вот, профессор, для вас то, чего вы не знаете, становится неважным, ерундой.
— А вы, значит, знаете? — обиженно спросил Никто.
— Ну, кое-что знаю, — скромно ответил Сюр. Налил себе в стакан коньяк, посмотрел на Гумара. — Ты будешь? — спросил он, и Гумар отрицательно покачал головой. — Ну а я достигну просветления, — ответил Сюр и выпил.
— И чему идентична слизистая рта человека? — спросила молчавшая Руди.
— Слизистой женской вагины, Руди.
Все вытаращились на Сюра, а профессор пошевелил языком во рту.
— Фу, какая гадость! — произнес он. — Откуда у вас эта информация, Сюр?
— Из базы медика.
— А я догадывалась, — выпалила Руди и засмущалась. Огляделась и тихо добавила: — По ощущениям… Профессор, — она ожгла Никто злым взглядом, — вы мало понимаете в небесной сфере. Так что не спорьте.
— Да я в ней вообще ничего не понимаю, — ответил Никто. — И как понять? Сплошные яички, вагина… Тьфу.
— Вот именно, — решительно заявила Руди и повернулась к Сюру. Никто с сожалением посмотрел на бутылку. — Сюр, я вот тут подумала, а если не достанем системы для линкора, что будем делать?
— Будем делать тяжелый крейсер. Броненосец. Назовем его броненосец «Варяг».
— Так это совсем другое дело, — оживилась Руди. — С этого и надо было начинать. Я разработаю проектное задание. Мне нужны вычислительные мощности Малыша.
— Он твой, Руди, — улыбнулся Сюр.
— Тогда я пошла заниматься делом, а вы, — Руди кинула взгляд на полупустую бутылку, — не сильно просветляйтесь…
Когда Руди вышла, Никто с некоторой долей возмущения спросил:
— А что, так можно было?
— Что именно, профессор?
— Просчитывать не линкор, а крейсер?
— Можно, — ответил Сюр.
— А почему сразу не сказали?
— А почему вы сами не додумались до этого? — в ответ спросил Сюр. — Вам все надо разжевать и положить в рот.
— Не надо мне ничего жевать, — профессор отступил на шаг от Сюра. — У меня зубы есть.
— Я в иносказательной форме вам сказал, — пояснил Сюр, — что пора думать головой.
— А чем, по-вашему, я думаю? — Никто подозрительно уставился на Сюра.
— Частью головы, профессор. — Тот даже задохнулся от вновь нахлынувшего возмущения. — А что тут обидного, профессор? — не дал высказаться старику Сюр. — Вы сами называли меня серой посредственностью. Я не обижался. Так кто из нас серая посредственность?
Никто хватал ртом воздух и силился найти слова для ответа. Сюр налил ему коньяк и протянул профессору бокал.
— Выпейте, профессор. Голова лучше соображать будет.
Никто закрыл рот, осуждающе посмотрел на Сюра.
— Я, молодой человек, старше вас. Могли бы и уважать мою старость.
— Пейте, профессор, и не забывайте — со старостью приходит маразм, а кто будет уважать маразматиков? Их просто жалеют.
Никто подавился глотком и закашлялся. Он вытер слезы на глазах и произнес:
— Ну, знаете… Я не маразматик.
— Хотелось бы верить, — невозмутимо ответил Сюр. — Господа, если мы решили все наши вопросы, то давайте, расходитесь по своим рабочим местам. И да, профессор, пришлите мне Еву.
— Это еще зачем? — подозрительно спросил Никто.
— У меня к ней есть разговор. И кроме того, вы же не зовете ее к себе в постель.
— Я?
— Да, вы.
— А должен?
Сюр пожал плечами.
— Сами решайте… Ступайте уже…
Глава 4
Границы ПДР «Ирбис».
Руди оставила компанию мужчин и ушла в приподнятом настроении. Ее радовало, что никто ее не упрекнул в легкомыслии и в том, что она поставила команду в трудное положение. Душу ей грела мысль, что два любимых ею человека очень старались ее спасти и даже заплатили выкуп в миллион кредитов за ее жизнь. За такое она могла обоим мужчинам простить любой проступок.
«Пусть немного выпьют, — согласилась она с нарушением сухого закона. — Заслужили». Кроме того, у нее была конкретная и интересная задача — подготовить проектное задание для нового корабля.
Идеи Сюра ей всегда нравились. Хотя вначале она скептически их оценивала, но втянувшись в работу, заметила, что у нее проявляются неиспользованные ранее резервы умений и знаний. Сюр мог направить ее таланты и способности в свободное от ограничений, творческое русло. А творить, выдумывать она любила. Поэтому, получив новые горизонты задач, она смогла реализовать задумки Сюра. Некоторые на первый поверхностный взгляд были невыполнимы и казались полной чушью. И она в душе понимала Мура, который ради удовлетворения мужского эгоизма не стал менять свое отношение к работе. Не каждому дано постичь гениальность их лидера, проводника к небесам.
От таких мыслей у эмоционально возбудимой Руди захватило дух. Она безоговорочно верила в Сюра и даже готова была вверить ему будущего ребенка. Уж он точно сможет позаботиться о ее сыне. И он будет вторым папой. Какая женщина могла похвастаться тем, что у ребенка два отца? Таких женщин она не знала, и это поднимало ее самооценку в собственных глазах выше остальных женщин, а вместе с ней еще выше взлетал авторитет Сюра. «А как иначе?!» — думала она.
Пребывая в сладких мечтах, Руди нашла Малыша. Он летал по боевой рубке за спинами дежурной смены и общался с андроидами.
— Малыш, — позвала его Руди, — пошли со мной. У меня для тебя есть работа.
— Очень хорошо, — ответил басом дрон и вылетел из рубки. Полетел за уходящей женщиной. — Я уже соскучился по настоящей работе, детка.
— Сам ты детка, — огрызнулась Руди. — И не веди себя как живой. Ты просто набитая программами железка.
— Ошибаешься, дорогуша. Я наполовину человек. Я даже больше чем человек. Во мне несколько оцифрованных матриц сознаний людей. И Сюра, и Гумара, и Никто, и даже кусочек твоей души. Разница между нами в том, что у меня нет рта и вагины. Ха-ха, — рассмеялся своей шутке дрон. — Но если хочешь, я приделаю себе фаллос.
— Тьфу на тебя. Ты тупой кусок железа. Кто тебя научил таким плоским шуткам?
— Как кто? Два великих человека. Был еще третий, но он пресный, как вода, и шуток не понимает.
— Я догадываюсь, кто тебя научил таким… — Руди немного замялась, подбирая выражение, — глупостям, — произнесла она.
— Да? И кто? — проявил удивление Малыш. — Даю тебе право угадать с трех раз. Если не угадаешь, будешь блеять, как овечка, под столом.
— Да больно надо. Это или Сюр, или Никто. Или они все вместе.
— Третий ответ верный. Молодец, с тебя бутылка.
— Какая еще бутылка? Хватит нести всякую чушь. Мне твои шутки неинтересны.
Она остановилась и погрозила Малышу кулаком. Красные светодиоды на его корпусе замигали, и он загудел:
— Ду-ду. Чего ты встала, как член у мужика, объевшегося возбудительных средств. Идем работать.
— О боже! Почему его сделали мужики? — всплеснула руками женщина. — Я попрошу Гумара, чтобы он лишил тебя возможности шутить. Ты невыносим.
— Я еще маленький и учусь, — вроде как обиженно прогундел Малыш.
— Ты еще и речь можешь подстраивать под настроение? — удивилась Руди. — И что ты взял от меня?
— Немного. Трезвый, скучный образ жизни похотливой самки.
— Ах ты!.. — воскликнула разгневанная Руди. — Кто тебе внушил, что я похотливая самка?
— Это все Мур говорил, а я слышал и прислушивался к своим ощущениям. Еще ты соска. И все это слышали, так что это не мои слова. И у меня странные желания… Затащить в постель…
— Хватит! Замолчи! Я запрещаю тебе разговаривать со мной о чем-либо, что не касается работы. А Гумару я кое-что оторву…
— Приказ принял и умолкаю, — твердым басом ответил Малыш и молча полетел следом. Они без споров прошли в лабораторию Гумара, и Руди направилась к полигону.
— Слушай меня внимательно, гадкий Малыш. Я лягу в капсулу. Ты включишь полигон и будешь присутствовать в моем сознании виртуально. Там ты проведешь меня по платформе номер 39/451.
— Задачу принял, — бодро ответил Малыш.
— Ну, то-то, — ворчливо проговорила Руди и легла в капсулу.
Малыш дистанционно включил полигон, и сознание Руди поплыло. Она медленно погрузилась в тягучую, как кисель, тьму и выплыла в пустом пространстве. Огляделась и зам