ого характера.
— Что? — испуганно воскликнул Никто. Вскочил со своего места и, путаясь в комбинезоне, спрятался за медкапсулу. — Не подходи ко мне, извращенец! — пригнувшись за капсулой, закричал он. — Я буду звать на помощь.
— Вам не стоит, папаша, беспокоиться о своей чести. У меня нет органа Руди для совершения совокупления. Просто надо почистить ее матрицу во мне. Вы, папаша, закрыли доступ к полигону, где хранится ее новая матрица. Дайте доступ, и я уберу эту досадную помеху. Скажу вам по секрету, у нее влечение к мужчинам, которые ее постарше…
— Это я без тебя знаю, — уже более спокойно произнес Никто. — И мы ее полечили. Ты пока ее матрицей не пользуйся. Используй матрицу Сюра. Тогда твое поведение будет понятно и безопасно для всех. А с новой матрицей повременим. Вернется Сюр — пусть он и решает, давать тебе или не давать эту матрицу. У нас теперь строго с допусками к полигону. Тебя в списках допущенных нет.
— Я знаю, — ответил Малыш. — Я сам создавал инструкцию. Но полигон мне не нужен. Поставьте ее новую матрицу в одну из медкапсул.
Никто вылез из-под капсулы, подозрительно посмотрел на дрона и кивнул:
— Хорошо, я так и сделаю. Где сейчас Руди?
— В кают-компании, смотрит сериал с планеты народа Си.
— Это которые узкоглазые и хитрые?
— Я мало имею сведений об этом народе, — ответил Малыш, — но видел, что глаза у них узкие, а лицо круглое. Этот народ обычно не путешествует в космосе и находится под протекторатом королевства Мантикоры. Они снимают много сериалов про любовь, и они очень популярны. Выращивают фрукты, кустарники, из листьев которых получается целебный напиток, и он очень ценится. Всю их продукцию выкупает Мантикора.
— Я даже половины того, что ты сказал, не знал, — буркнул Никто. — Но у меня была одна проститутка из этого народа. Очень умелая девушка, — прищелкнул языком профессор. — Но это было давно, — издал вздох сожаления Никто. — Он с шумом застегнул молнию комбинезона. — Нам, Малыш, не пристало сидеть сложа руки. Надо дела делать, а то стыдно перед Сюром. Руди надо отправить на завод, пусть контролирует процесс строительства корабля, а мы будем штурмовать командный пункт обороны ПДР.
— Здесь только командный пункт обороны юго-восточного сектора, папаша. И у нас нет для этого военных ресурсов.
— А никто не говорит, что мы будем брать его вооруженным путем, — усмехнулся профессор, — будем думать, как хитростью туда проникнуть.
Он решительно покидал медблок оборонительной платформы и говорил это Малышу, который летел следом за ним на гравиподушках.
По сравнению с ОДК, платформа была огромной. Здесь были помещения для личного состава обслуги артиллерийских систем, систем жизнеобеспечения, разведки, маневренных двигателей, энергоустановок и всего того, что нужно для жизни и ведения боевых действий. На платформе по штату должны были располагаться две сотни специалистов. В транспортных отсеках располагались десять штурмовиков и два корабля-разведчика. Но руководство «Ирбис» приняло решение автоматизировать платформы, законсервировав жилые помещения, в которых было все необходимое для жизни двух сотен человек в течение месяца.
Никто, сопровождаемый Малышом, вошел в офицерскую кают-компанию и увидел сидящую на диване с поджатыми под себя ногами беременную женщину. Неожиданно для себя профессор почувствовал желание ею обладать. Она смотрела на мониторе старую кинокартину и плакала.
— Что случилось? — с несвойственной ему теплотой спросил Никто и сел рядом. Руди быстро вытерла глаза, высморкалась и спросила в ответ:
— Ты почему не в медкапсуле? Тебя туда положил Сюр, и он не давал команды тебя выпустить.
Никто равнодушно пожал плечами.
— Не знаю. Я проснулся, а надо мной висит вот этот бочонок, полный матриц. Он меня, видимо, разбудил… А вообще Сюр с Гумаром улетели, кто остался у нас за главного?
— В секторе Мак Кензи, а я исполнительный управляющий всей коммуной. За всем присматриваю и принимаю самостоятельные решения, — пояснил зависший перед ними Малыш. — Просмотрите пакет на нейросети. Там есть вся информация.
— Он большой, — пожаловалась Руди. — Лягу спать, тогда распакую и выучу во сне. А так я тебе верю, Малыш…
— Когда вы спали в медкапсулах, — ответил дрон, — я инсталлировал вам всю необходимую информацию. Откройте базу с текущей информацией. Вы все уже выучили. Я полетел на завод, а вы работайте по плану. И главный среди вас Эдик. Удачи, друзья.
Малыш улетел, а Никто горестно вздохнул:
— Дожили, андроиды и дроны управляют живыми людьми…
— Так даже лучше, — ответила Руди. — Не надо думать, что делать. За нас все придумали. Ответственности меньше, а нести ответственность за принятие решений, в которых не разбираюсь, я не люблю.
Никто скосил глаза на профиль женщины и изучал ее. Та заметила косой взгляд и удивленно спросила:
— Что?.. Хочешь сказать, тебе нравится нести ответственность за дела, в которых ты ничего не понимаешь?
— Я о другом думаю, — тихо произнес Никто. — Тебе в самом деле нравятся мужчины постарше?
— С чего ты это взял?
— Рудиванна, — несколько смущенно произнес профессор. — Мы одни. Никто нас не слышит. И по версии Сюра, мы семья. Скажи честно, я тебя привлекаю как мужчина?
— Почему ты это спрашиваешь? — насторожилась Руди. — И не называй меня Рудиванна. Просто Руди.
— Ну так что? — настойчиво спросил Никто. — Я давно перестал считать себя мужчиной… — Он на мгновение замялся, — но видишь ли… В Малыше есть твоя матрица, и он сказал, что ты испытываешь ко мне влечение, потому что тебе нравятся мужчины, которые старше тебя.
Руди опустила голову и задумалась.
— Если честно, — не поднимая головы, произнесла она, — то да, нравятся. Я не знаю почему… Может, потому, что с ними надежнее, они ценят и любят сильнее, чем сверстники… Ты прости меня, Никто, что я стянула с тебя штаны. Я не знаю, что на меня нашло. Такое больше не повторится.
Никто кивнул и подсел поближе. Его рука коснулась ее бедра. Руди не отстранилась, а повернула к нему голову.
— А если я не буду против?.. — тихо произнес он.
— Я беременна. И вряд ли тебе понравится иметь близость с толстой, беременной женщиной…
— А если меня это возбуждает? — Никто сел совсем близко и обнял Руди за талию, погладил ладонью ее бок. Руди прикрыла глаза и не сопротивлялась.
Профессор осмелел и поцеловал ее в щеку. Руди повернулась к нему, подставила губы и прошептала:
— Только Сюру и Гумару не говори…
Впервые за многие десятки лет одиночества Эльвин Лимшиц познал страсть женщины, и она его захватила. А Руди получила то, чего давно тайно желала и не могла в этом признаться. В лице Никто она нашла то, что искала во всех мужчинах и не находила.
Из кают-компании они переместились в сауну и бассейн, оттуда в каюту Никто. Они зажигали друг друга обоюдной страстью и отдавались ей без остатка.
Уже поздно вечером Никто гладил ее выпирающий живот и ласково говорил:
— Я хочу, чтобы ты стала моим партнером. У нас с тобой полная психоэмоциональная и половая совместимость.
— А как же Гумар? — обнимая Никто, спросила она. — Он отец моего ребенка.
— Гумару ты не нужна. Это я придумал про вашу совместимость, чтобы ты оставила меня в покое.
— А что изменилось, что ты поменял свое мнение?
— Тебя вылечили от неконтролируемого влечения к мужчинам, Руди. У тебя на нейросети был червь. Я считаю, что его подсадили тебе вместе с нейросетью.
— Вот гад, — беззлобно произнесла Руди. — Это отчим… А почему червя раньше не обнаружили?
— Это мог сделать только Малыш. Он по просьбе Сюра тебя углубленно исследовал. Раньше эту процедуру с тобой не проводили.
— Вот в чем дело. А я-то подумала, почему я стала такая спокойная?.. И почему потянулась к тебе?..
— Ты стала сама собой, девочка моя. А ребенка я усыновлю и дам ему свою родовую фамилию…
— Он что, будет Никто Никак? — рассмеялась Руди.
— Нет. С этого момента я тоже обрел себя и буду прежним Эльвином Лимшицем.
Руди зажмурилась и обняла Эльвина, прижалась к его щеке.
— Я согласна, — прошептала она ему на ухо. — Кто скажет Гумару?
— Я и скажу, за нас, — ответил он, так же шепотом.
Они обнялись и уснули счастливые и довольные друг другом. Их не мучили сомнения и не было стыда за содеянное ими. Оба не чувствовали себя виноватыми перед Гумаром. Они поняли, что нашли друг друга на самом краю вселенной…
И такое бывает в жизни.
Ариа упорхнула из кровати рано утром, а Сюр поспал и отправился в медкапсулу снять ночную усталость и вернуть бодрость. Потом была часовая восстановительная процедура, душ, бритье, и к девяти часам утра переодетый в свой обычный комбинезон Сюр появился в ресторане.
Принимать изысканную пищу, приготовленную не синтезатором, а поварами, ему понравилось. В зале уже сидел насупившийся Горв. Увидел Сюра и помахал ему рукой, приглашая за свой столик. Сюр обратил внимание, что столов уже стало пять.
— Как дела, как настроение? — спросил Сюр, садясь на мягкий стул напротив Горва.
— К демону настроение. Ты ночью был с Арией?
— Был, Горв, и остался доволен ее ласками. Ты снова ревнуешь?
— Есть немного. Запала эта девушка мне в сердце.
— Это плохо, Горв, — серьезно произнес Сюр. — С такими душевными страданиями ты можешь стать тем, кто покинет нас одним из первых. Не надо вешаться на женщин, Горв. Вернее, вешать их себе на шею. Пойми, женщины как маленькие дети. Их можно купить подарками, и их любовь тоже. Что ты сделал, чтобы привлечь к себе Арию? Показал ей свое положение в коммуне? Какой ты крутой и всемогущий? А я сводил ее в ресторан «Арумани» и подарил золотую цепочку с кулоном. Вот она меня и отблагодарила. Извини, но мы вынуждены будем поставить тебе блок на увлечение женщинами.
Горв без обиды посмотрел на Сюра.
— Ты просто не понимаешь. Я многие годы был пленником своей нейросети как агент, я жизни не видел, пил, спал и вел образ жизни животного. Ты открыл мне новые возможности… Естественно я не выдержал такой нагрузки.