о контрреволюции, и наблюдателями-корректировщиками, что обеспечило точность попадания снарядов и ускорило капитуляцию врага. Вечером 29 октября телеграфисты полка прибыли в только что отбитое здание почтамта и телеграфа на Мясницкой улице (ныне улица Кирова) и приступили к восстановлению их работы.
2 ноября рота И. Степачева пошла в атаку, но отступила под яростным огнем юнкеров. Во вторую атаку одним из первых поднялся Илларион. Бросился вперед, но вражеская пуля попала ему в голову.
В приветствии Благуше-Лефортовского районного Совета рабочих и солдатских депутатов красным бойцам 1 — го телеграфно-прожекторного полка говорилось: «В славные дни революционной борьбы против врагов народа в Москве ваш полк первый из нашего района дал мужественных борцов за народное дело. Имена погибших… всегда будут жить в нашей памяти».
СУХАРЕВ Александр Артамонович (1898–1917). Солдат.
В архивном «Списке убитых, находящихся в анатомическом театре Московского университета» написано: «Сухарев Александр, сол(ат)…»
Кто он — солдат легендарной команды двинцев, героического самокатного батальона или защитник Кремля, расстрелянный юнкерами? Поскольку анатомический театр университета был на Моховой улице, ясно: солдат Александр Сухарев сражался и погиб в боях в центре Москвы, где решался исход борьбы за власть Советов.
А. Сухарев родился в селе Сенницы Зарайского уезда Рязанской губернии (ныне Озерского района Московской области) в семье батраков. С детских лет видел всю забитость и бесправие крестьян.
Семилетний Саша видел, как в 1905 г. крестьяне вместе с рабочими, приехавшими из Зарайска, водрузили на крыше волостного управления красный флаг. Несколько дней Сенницы были в руках восставших, собиравшихся делить помещичью землю. Нагрянувшие казаки сурово расправились с «зачинщиками»: выпороли и бросили в тюрьму.
Окончив три класса церковноприходской школы, Александр, как и его родители, батрачил. В 1916 г. был призван в армию. Когда началась Октябрьская революция, Александр Сухарев, не колеблясь, вступил в бой «с игом проклятой нужды», дабы завершить с однополчанами правое дело, которое не удалось в Сенницах в 1905 г.
ШИРЯЕВ Сергей Александрович (1898—2.XI.1917). Солдат 56-го пехотного запасного полка.
…Под непрерывным огнем юнкеров Сергей Ширяев и его однополчане упорно пробивались по Мясницкой улице к центру города. «По Мясницкой пройти невозможно, — писал очевидец. — Она перегорожена поваленными трамвайными мачтами, киосками, опутана телеграфной и телефонной проволокой». 29 октября Ширяев и его товарищи вновь захватили почтамт и главный телеграф, дважды переходившие из рук в руки, и начали бои за телефонную станцию в Милютинском переулке.
Это здание и ныне кажется высоким. А в 1917 г. оно поднималось небоскребом над двух-трехэтажными домами, и юнкера из ружей и пулеметов обстреливали наступавших на большой дистанции.
Но не только пулеметы с телефонной станции замедляли наступление Сергея Ширяева и красных бойцов. Это был район особняков, квартир богачей, торговых контор, и революционеры несли значительные потери от одиночного и залпового огня из домов. Почти каждое здание брали с боем. Расстояние от Мясницких ворот до Лубянки Сергей Ширяев и его товарищи прошли в двухсуточных схватках.
Юнкерам на телефонной станции, окруженным почти со всех сторон, несколько раз предлагали сдаться. Но они упорствовали. Наконец из Спасских казарм доставили два бомбомета, привезли снаряды. Утром 1 ноября бойцы пошли на штурм. Заработали бомбометы. Через два часа юнкера подняли руки вверх.
В этих боях С. А. Ширяев был смертельно ранен.
…Сергей родился в Москве, куда его отец, тульский крестьянин, приехал на заработки, а затем в 1897 г. перевез семью. Жили в Большом Ново-Песковском переулке на Пресне, близ Горбатого моста. В 1905 г. 7-летний Сережа видел жестокие баррикадные бои, горящие дома рабочих, подожженные царскими пушками, зверства карателей. Мальчишки пролетарской Пресни восхищались дружинниками. Вопреки запрету родителей, Сережа и его друзья пробирались на баррикады, откуда приносили стреляные гильзы, взахлеб рассказывали об увиденном. Восстание было подавлено.
Но долго еще Сережа и его ровесники, играя во дворе, строили снежные баррикады, забрасывали снежками — «бомбами» и «камнями» — «семеновцев» и «казаков».
В семье было восемь детей, и, чтобы помочь овдовевшей матери, Сергей поступил работать конторщиком в трамвайное управление. В феврале 1917 г. его, 19-летнего, досрочно призвали в армию, в 56-й полк. Накануне октябрьских боев солдаты части приняли резолюцию о переходе власти в руки Советов. В эти дни Сергей заскочил домой повидаться. Мать просила его остаться, но он сказал, что должен быть там, где его товарищи.
Смертельно раненный Сергей Ширяев умер в тот день, когда контрреволюционеры запросили у Московского ревкома условия капитуляции. Он увидел первые лучи восходящего солнца пролетарской победы.
ЩЕРБАКОВ Петр Петрович (7.IV.1887 — X.1917). Организатор санитарной части Красной гвардии Лефортовского района, инструктор профсоюза текстильщиков.
Красногвардейцы и солдаты штурмуют лефортовские кадетские корпуса. Юнкера и офицеры бьют с подоконников и чердаков из винтовок и пулеметов. Но велик наступательный порыв революционных отрядов: вот-вот они ворвутся в подъезды.
Чтобы отбить натиск, юнкера пошли на подлую провокацию: насильно пригнали к окнам кадетов-младшеклассников, находившихся в подвалах, и, прячась за спины перепуганных детей, начали яростно стрелять.
Среди наступающих — замешательство, цепи прекращают огонь и отходят. Посреди улицы остается лежать боец… Щуплый, низенький красногвардеец с красным крестом на рукаве бросается к нему, крикнув: «Он жив!» Пуля попадает санитару в переносицу.
Создатель медицинской службы лефортовской Красной гвардии Петр Щербаков родился в семье ткача. С 12 лет стал работать «мальчиком» в чулочной мастерской. С 1908 г. работал на пуговичной фабрике Ронталлера, где вместе с братом-большевиком вел подпольную революционную работу. Его увольняют за «бунтарство». Поступив работать в кинематографическую фирму Ханжонкова, Петр организовал забастовку, в результате которой сотрудники фирмы добились стопроцентной прибавки заработной платы. В 1911 г. Щербаков вступил в большевистскую партию. Работая уполномоченным Благушинской рабочей библиотеки, он снабжает нелегальной литературой заводы, фабрики, рабочие чайные. С октября 1915 г. Щербаков — секретарь Лефортовского районного комитета РСДРП. Арестованный полицией, в марте 1916 г. он был сослан на три года в Иркутскую губернию. Находившаяся вместе с ним в ссылке Е. Штейнман вспоминала: «Твердокаменный большевик с нежной мечтательной душой поэта. Любили его все за кристальную чистоту и… покорность; ни на кого не наваливали столько работы, сколько на Щербакова, и в ссылке, и потом в… Москве. И в Комитете, и в Совете, и в профсоюзе текстилей, и в клубах на Благуше, и у Преображенской заставы, и в Введенском народном доме — везде Щербаков — член всяких комиссий и проч.».
Осенью 1917 г. Щербаков создает отряды Красной гвардии на крупных предприятиях Благуше-Лефортовского района. Но когда загремели выстрелы Октябрьского восстания, районный ВРК, несмотря на неоднократные просьбы Щербакова, отказался послать его в бой ввиду слабого здоровья. Ему поручили развернуть санитарную часть. Наладив медицинскую помощь раненым в госпиталях, Щербаков не мог усидеть в тылу. Он пошел с санитарной сумкой в самое пекло боев…
В 1922 г. Михайловская улица, на которой жил Петр Петрович Щербаков после возвращения из сибирской ссылки, была названа Щербаковской. Имя героя Октября носит находящийся неподалеку шелковый комбинат.
57 фамилий… Кто же остальные 183? Мы пока точно не знаем. Ибо списка борцов революции, похороненных на Красной площади, никогда не было.
4 сентября 1918 г., когда у Кремлевской стены шло первое благоустройство Братских могил, московские газеты опубликовали обращение Моссовета: «Необходимо знать общее количество покоящихся там героев, их имена и фамилии». Городской Совет призвал «все революционные и демократические организации, а также отдельных товарищей, родственников убитых героев, граждан и всех, имеющих какие-либо сведения о расположении места погребения, сообщить незамедлительно непосредственно на месте производства работ у Кремлевской стены…» Указывалось: «Срок подачи сведений недельный». Однако этот призыв не дал ожидаемых результатов, и через 12 дней газеты трижды повторили его, добавив, что письменные сообщения следует направлять в отдел благоустройства Моссовета, руководивший всеми работами на Братских могилах.
7 октября начальник отдела К. Ратехин доложил горсовету, что за полтора месяца получено всего 20–30 фамилий, и просил президиум Моссовета и МК партии «немедленно послать строгую циркулярную бумажку во все районные Совдепы и комитеты РКП, обязав их (максимум) в двухнедельный срок представить имеющиеся у них сведения…».
Но составить список героев, покоящихся в Братских могилах, не удалось. Двинцы и солдаты московских полков, понесшие наибольшие потери, после роспуска старой армии давно разъехались по домам; красногвардейцы-москвичи — товарищи погибших героев — дрались на многочисленных фронтах гражданской войны; а многие семьи убитых в связи с продовольственными трудностями покинули город и переселились в деревни.
Враги наседали со всех сторон. Москвичи посылали на фронт отряд за отрядом. Вскоре уехали сражаться К. Ратехин и другие руководящие работники Моссовета. Грозные события заставляли в первую очередь думать о главном: как удержать Советскую власть, как отбить натиск белогвардейских орд. И восстановлением имен борцов, погребенных на Красной площади, заниматься в то время было некогда. «Наша вина перед их прахом, — писал К. Ратехин, — что мы до сих пор в обстановке тяжелой борьбы не учли их, не записали эти дорогие нам имена».