Прожив десять лет в Пуйаллапе, она не могла заставить себя поверить, что когда-то ее домом был солнечный Лос-Анджелес, и уже не променяла бы свой маленький городок ни на какие плюшки.
Ханна бросила взгляд в зеркало и удовлетворенно вздохнула. На заднем сиденье лежали пакеты с подарками в богатых упаковках. Ей было настолько хорошо, что на глаза навернулись слезы счастья. Разве может быть что-то лучше в этом мире? Она едет домой, к семье, в канун Рождества, проведя пять дней в дороге. Боже, как она скучала! Приходилось заставлять себя не торопиться на заметенной снегом зимней дороге.
Еще минута, и показался дом. Шины заскрипели по подъездной дорожке, и сердце Ханны забилось чаще. Из печной трубы на крыше стилизованного под большую бревенчатую избу дома лениво поднималась струйка дыма. У входной двери стояли детские санки, рядом – большие, взрослые. В одном из многочисленных окон сверкала огнями рождественская елка. В ярко освещенной комнате показался муж; прошел мимо окна, придерживая за ноги перекинутую через мускулистое плечо младшую дочь. Ханна засмеялась, и в ее смехе прозвучали любовь, благодарность и накопившаяся за пять дней тоска.
У них все получилось. В их жизни поселились счастье и радость. Разве можно было представить себе подобный рай десять лет назад?
После съемок «Оглушенной славой» они с Фоксом съездили в Бель-Эйр и собрали ее вещи. Ханна до сих пор вспоминала чувство невесомости, сопровождавшее ее в том путешествии. Они дали друг другу обязательства, и их прежняя настороженность растворилась без следа. Каждое касание, каждое слово наполняли существование глубоким смыслом. Ханна с Фоксом вступали в новую, взрослую жизнь. Оба немного побаивались, однако были неизменно честны друг с другом.
Они стали сплоченной командой.
В самом начале пришлось снять апартаменты в этом маленьком городке на полпути между Уэстпортом и Сиэтлом. По той квартире Ханна скучала до сих пор: вспоминала скрипучие половицы и те уроки, которые они извлекли в стенах первого совместного жилья. Они безумно любили друг друга, громко ссорились и громко мирились. Ханна все еще слышала музыку, под которую они танцевали. Именно там Фокс в такой же точно вечер упал на колено и попросил ее руки. Оба были в легкой панике, когда через год она наконец забеременела. Потом отметили покупку дома. Сидели тогда в пустой комнате на полу, поедая торт прямо из коробки – Фокс в костюме, Ханна в платье.
Сколько за эти десять лет накопилось воспоминаний… Каждый их день проходил под знаком новой песни, и все они были ей дороги.
Ханна нетерпеливо распахнула дверцу автомобиля и осторожно поставила ногу в модном сапожке на заледеневшую дорожку. Не самая практичная обувь в подобную погоду, но куда деваться… После встречи с очередным клиентом пришлось срочно вылетать в Лос-Анджелес. Все, теперь никаких аэропортов до середины января. Слава богу! Чем дольше она работала, тем более комфортным становился график поездок. Многие процессы запросто можно было контролировать удаленно, однако бывало всякое. Порой Ханна открывала для себя группу, которую, как ни крути, надо прослушать вживую. Так случилось и на этой неделе.
Ее детище, компания «Сад звука», занималась посредничеством между подающими надежды музыкальными группами и продюсерскими компаниями, находящимися в поиске свежих идей для саундтреков к фильмам. Уже через несколько лет Ханна стала одним из лидеров в своей области, чему немало способствовал выход «Оглушенной славой», после чего «Анрелайблз» прогремели на всю страну. Ханна заработала репутацию человека, способного придать каждому фильму особое звучание и вывести процесс на совершенно новый творческий уровень. Она давно уже не могла представить, что посвятит себя какой-то иной работе.
Открыв заднюю дверцу джипа, Ханна на секунду задумалась, не позвать ли на помощь Фокса, и тут же отбросила эту мысль. Она войдет в парадную дверь, обвешанная подарками. То-то все трое удивятся!
Пожалуй, надо шевелиться: вот-вот приедут Пайпер и Брендан с детьми. Кроме них, с утра прибудет еще и Чарлин. Все пятеро останутся у Торнтонов до Нового года.
Зажав в каждой руке по тяжелой сумке, Ханна бедром захлопнула дверцу и, заранее расплывшись в улыбке, направилась к дому. Подойдя к крыльцу, поставила сумки и полезла в карман за ключами. Связка тихонько звякнула, и едва слышный звук заставил парочку лабрадоров разразиться радостным лаем.
Целясь ключом в замочную скважину, Ханна не видела, как сзади к ней приблизился лось и остановился совсем рядом. Заметив огромную тень, она замерла на месте, потом медленно обернулась… Сохатый оказался настоящим гигантом – прародителем всех лосей. Животное непринужденно направилось к крыльцу, словно вознамерившись поболтать с хозяйкой, как две кумушки в супермаркете. Лоси – не самые опасные создания, однако Торнтоны прожили в этих местах достаточно долго и не раз слышали, как те нападали на людей. Как правило, нужно было серьезно потрудиться, чтобы спровоцировать их на атаку, однако Ханне рисковать не хотелось. Такой колосс сомнет ее в лепешку, что твой грузовик.
– Фокс… – тихо позвала Ханна.
Слишком тихо, вряд ли ее голос услышали в доме. А потом она уронила ключи в сугроб. Черт… Нагибаться, отвернувшись от лося, опасно. Оставив пакеты на пороге, Ханна бочком, медленно сошла с крыльца и попятилась к машине. Гигант взирал на нее с высоты своих тринадцати футов. А может – двадцати пяти.
Она вытащила сотовый и набрала домашний номер.
– Ага, ты, должно быть, уже у порога? То-то собаки с ума сходят, – радостно заговорил ей в ухо Фокс. – Слава богу, малышка! Чертовски скучал по тебе… Что у тебя, чемодан? Помочь? Подожди, я сейчас…
– Здесь лось, – придушенным шепотом ответила Ханна. – Прямо у крыльца… Не выпускай девочек. Огромный зверюга, сотня футов в холке, не меньше!
– Лось? – напряженно переспросил Фокс. – Ханна, почему бы тебе не укрыться в доме?
– Я выронила ключи. – Она развернулась спиной к сохатому и припустила к машине, крича во всю глотку: – Я спрячусь за джипом!
– Иду на помощь, – засопел в трубку Фокс.
Через пару секунд он уже выскочил во двор – как был, босиком, в спортивных штанах и толстовке. Застучал двумя зажатыми в руках кастрюлями, выкрикивая ругательства в адрес пробравшегося во двор нарушителя, и ошеломленный лось отступил. У окна бесновались дети – шестилетняя Эбби и Стиви, которой едва исполнилось четыре. Девчонки колотили ладошками по раме. Стекло задребезжало, завыли собаки, и Ханна, присев за задним бампером джипа, едва не умерла со смеху. Потеряв равновесие, она упала на спину и захохотала еще пуще, а когда пришла в себя, сквозь слезы разглядела над собой лицо Фокса.
Он протянул натруженную мозолистую руку и помог подняться.
Возраст красил Фокса. Сорокаоднолетний капитан «Деллы Рэй» носил окладистую бороду и волосы до плеч, в которых только-только начали пробиваться седые нити. В прошлом году он вдруг решил подстричься. Дочери, увидев его с короткой прической, расплакались, и Фокс поклялся, что больше так не сделает никогда. Девочки крутили отцом, как хотели, и он с удовольствием признавался в этом всем и каждому. Ханна считала, что привязанность к малышкам делала мужа еще привлекательнее.
– Лось ушел, – хрипло произнес Фокс, сжав ее пальцы в своей ручище. – Давай-ка заходи. Ты должна вернуть мне десять лет жизни, которые только что отняла.
– Ну, с этим я справлюсь запросто. Посмотришь, какие я вам привезла подарки, и все как рукой снимет.
Едва поднявшись, она вновь поскользнулась, и Фокс, умевший, как всякий моряк, твердо стоять на ногах, грохнулся вместе с ней. Он попытался подстраховать Ханну, но в итоге оба сели на пятую точку посреди подъездной дорожки. На их головы падал снег; супруги хохотали, и дочери, не выдержав, выскочили из дома во фланелевых ночных рубашках и надетых наспех сапожках.
Эбби и Стиви немедленно затеяли игру в снежки, а Фокс притянул к себе жену, приподнял пальцем ее подбородок и заглянул в глаза. Ханна чувствовала, как стучит его сердце.
– Господи, милая… – прошептал он. – Случалось ли у тебя такое, что счастья больше, чем ты можешь выдержать?
– Было дело. – Она ласково погладила мужа по лицу. – С тобой-то? Да я все время живу с этим ощущением.
Фокс хмыкнул, смахнув с ее лица снежинку.
– Сказал бы, что я тебя люблю, но, наверное, этого недостаточно…
– Разве такой любви, как у нас, может быть недостаточно, Фокс?
Он молча кивнул и еще долго не отрывал от жены взгляд. Склонился к ее лицу, поцеловал, провел языком по ее губам, и Ханна, затаив дыхание, выгнулась под его могучим телом. Поцелуй лишь разжег их аппетит. Собаки весело носились по двору, за ними бегали дети, а Фокс с Ханной никуда не спешили.
Прошло несколько минут, и на подъездной дорожке притормозила машина. В воздухе зазвенел смех Пайпер; преувеличенно громко вздохнул Брендан.
– Тетя Ханна, дядя Фокс, привет! – крикнул девятилетний племянник Генри. – Освободите нам место!
– Смотри-ка, полон дом детей, – пробормотал Фокс, помогая Ханне подняться из сугроба. – У нас есть все, о чем только можно мечтать.
Все они – мамы и папы, тети и дяди, дети и собаки – гурьбой потянулись в дом встречать Рождество, как делали это много лет и как будут делать всю отпущенную им жизнь.
Благодарности
С данной книгой мне помогало огромное количество людей – не знаю, с кого и начать. Идея родилась давно, а вот писать я села далеко не сразу: у мужа хватило наглости заболеть, после чего он провел три месяца в отделении интенсивной терапии. Случилось чудо, и мастерство врачей позволило ему вернуться домой, иначе вряд ли данная книга увидела бы свет, а уж все последующие – и подавно. Остается лишь поблагодарить современную медицину, врачей и медицинских сестер, современную науку и друзей за то, что поддерживали меня вплоть до того дня, когда я наконец занялась сочинением этого трогательного любовного романа, который позволил мне перенестись душой в Уэстпорт с любимыми моими Ханной и Фоксом. Да, и еще у меня была твердая вера.