ь остановиться, но сила инерции была настолько велика, что Фэйт со всего ходу врезалась в него. Он обхватил ее руками, сам едва не потеряв равновесия, но не дал ей упасть.
Рассмеявшись, он прижал ее к себе крепче.
— Неплохой удар для бойца столь легкой весовой категории. И бежала тоже неплохо. Куда ты так спешишь, Красная Шапочка? И, кстати, какого черта ты здесь вообще делаешь?
У Фэйт разрывались легкие, дыхание восстанавливалось с трудом. Господи, не грудь — а скала! И надо же было ей так врезаться в него! Теперь, наверное, еще синяки будут.
Отдышавшись, она проговорила:
— Решила предаться воспоминаниям.
С этими словами она уперлась руками в его широкие плечи, требуя тем самым поставить ее на землю.
Он только фыркнул, проигнорировав это требование.
— На чужой земле? Неубедительно.
— В таком случае вынюхивала, — все еще тяжело дыша, выпалила Фэйт. Он прижимал ее к себе так крепко, что ей трудно было дышать. Прикасаться руками к его голым плечам она больше не рисковала — это сводило ее с ума и пугало.
— Уже больше похоже на правду, — пробормотал он. — И что тебе удалось вынюхать?
Наконец-то он поставил ее на землю, но не отпустил. Вспыхнув, Фэйт отодвинулась от него как можно дальше. На нем были только облегающие джинсы и потертые ботинки. Она поймала себя на том, что с невольным восхищением смотрит на его обнаженный торс. Плечи его достигали в ширину добрых двух футов. Мускулы четко выделялись под кожей. Черные курчавые волосы, росшие на груди, почти полностью закрывали маленькие плоские соски и, сужаясь, спускались вниз к животу. Кое-где на оливковой от загара коже поблескивали капельки пота. Он походил на выкрашенную в темный цвет статую античного героя.
— Как ты сюда попал? — не отвечая на его вопрос, воскликнула она. — Я не видела машины.
— Я приехал на лошади. — Он кивнул в сторону луговины, начинавшейся по ту сторону пригорка.
— Он там, пасется.
— Максимилиан? — спросила она машинально, вспомнив, что именно такая кличка была у породистого жеребца Ги.
— Нет, один из его сыновей. — Вдруг Грей нахмурился. — Откуда ты знаешь Максимилиана? И как ты сама здесь оказалась?
— Весь округ знает о том, что у вас есть лошади, — ответила она, пытаясь незаметно отойти от него. Протянув руку, он вновь приблизил ее к себе.
— Стой на месте. Да, действительно, все знают, что у нас есть лошади, но немногим известна кличка племенного жеребца. Ты опять наводила о нас справки по городу? — Он крепче ухватил ее за руку. — Кого ты допрашивала на этот раз? Ну, говори, черт возьми! — С этими словами он довольно сильно встряхнул ее.
— Никого, — яростно сверкнув на него глазами, ответила Фэйт. — Я с детства знала его кличку.
— А тогда тебе кто сказал? Что-то не верится, что Рини могла рассказывать дома такие детали о жизни ее любовника!
Фэйт стиснула зубы. Кличка жеребца ей была известна потому, что в детстве она, как губка, впитывала в себя абсолютно всю информацию, которая касалась Грея. Но признаваться в этом она сейчас не собиралась.
— Просто помню и все, — сказала она. Он ей не поверил. Лицо его потемнело.
— Ни с кем я не говорила! — крикнула она, пытаясь вырваться. — Я не помню уже, откуда знаю его кличку!
Господи, ну почему всякая встреча с Греем приводит к тому, что ей приходится вырываться из его крепких, как тиски, объятий?
Он внимательно, прищурив глаза, взглянул на нее.
— Хорошо, не будем об этом. Ты лучше скажи, что ты здесь вынюхивала и как сюда попала. У тебя лошади уж точно нет.
По крайней мере тут ей не нужно было изобретать ответа.
( Я пришла пешком, — сказала она. — По лесу.
Он опустил глаза на ее ноги.
— А тебе не кажется, что ты несколько ошиблась с выбором костюма для прогулок по лесу?
Это была правда. Фэйт не переоделась после возвращения из Нового Орлеана. На ней все еще были юбка-миди, чулки и туфли, больше приспособленные для ходьбы по тротуарам, чем по лесным тропинкам. Кстати, в детстве она шныряла по лесу вообще босиком. Пожав плечами, она сказала:
— Я как-то не подумала об этом. Извини, что забрела в твои владения. Я сейчас уйду…
— Уйдешь? — Он снова притянул ее к себе. — Ты уйдешь только, когда я тебе разрешу. Не раньше. Я все еще жду ответа на поставленный вопрос.
Слава Богу, она уже успела несколько прийти в себя и успокоиться.
— Мне было просто интересно, — сказала она. — Они встречались здесь тогда и… мне хотелось посмотреть на это место.
Называть имена своей матери и его отца не было нужды. Все было и так понятно.
— Не надо врать. Ты была здесь и раньше. Я тебя видел.
Она потрясение взглянула на него.
— К-когда?
— Давно. Ты носилась между деревьями, словно маленькое привидение. Твоя ошибка была в том, что ты не подумала надеть что-нибудь на голову. — Он провел рукой по ее волосам. — Разве такой огонь спрячешь?
Значит, он знает о том, что она тогда была здесь. Ей стало страшно. А известно ли ему, что ее вообще тянуло всегда к нему, как мотылька на горящую свечу? С горечью она вспомнила сейчас все свои детские фантазии о том, что однажды он увидит ее прячущейся за деревом, окликнет и пригласит присоединиться к нему и его друзьям. Оказывается, он ее видел. Но не пригласил. Сейчас разница в возрасте между ними почти не ощущалась, но тогда было совсем другое дело: одиннадцатилетняя девчонка и девятнадцатилетний юноша. Впрочем, дело даже не в этом. Она была Девлин, а значит, по определению никогда не могла войти в круг его друзей.
— Спрашиваю в последний раз, — проговорил он в ответ на ее молчание. В голосе его звучал металл, от которого у нее по спине пробежали холодные мурашки. — Что ты здесь делала?
— Я же говорю, — она гордо вскинула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза, — вынюхивала.
— Хорошо. Что вынюхивала? Похоже, с тех пор как ты вернулась в город, это стало твоим любимым занятием. Что у тебя на уме, Фэйт? Я ведь предупреждал тебя. Говорил, что, если ты вызовешь к жизни отголоски того скандала, это очень огорчит моих родных. И говорил, что это добром для тебя не кончится. Ведь я тогда не шутил, ты понимаешь?
Она ответила ему как могла. Он не поверил. Оставалось либо сказать всю правду до конца, либо лгать. В итоге, отвергнув и то и другое, она решила просто молчать.
Скрипнув зубами, он еще крепче сжал ее руку. Фэйт поморщилась от боли. Заметив это, он опустил глаза и увидел, что на руке, где он сжимал ее своими пальцами, выступили красные пятна. Чертыхнувшись, он отпустил ее. Воспользовавшись его секундным замешательством и своей свободой, Фэйт тут же метнулась от него к опушке. Скоро она поняла, что совершила большую ошибку, но ею двигали сейчас эмоции, а не разум. Реакция Грея на ее побег была реакцией грозного хищника. В два прыжка он настиг ее и сбил с ног, словно тигр, набросившийся на газель. Прижимая ее к груди, он упал вместе с ней, повернувшись так, что она оказалась сверху, а он принял основной удар о землю своими лопатками. Перед глазами у Фэйт все поплыло: трава, деревья и небо.
О Боже!..
Ощущения, нахлынувшие на нее, парализовали. Она не шевелилась, словно боясь испортить сладкий миг наслаждения. Одно дело находиться в его объятиях и совсем другое — лежать с ним, тесно прижимаясь к его груди. Грей перевернулся и оказался сверху. Пьянящий мужской запах, исходивший от него, смешался с зеленым ароматом смятой травы. Во время падения юбка задралась выше колен, и его нога оказалась между ее ногами. Бедра их тесно соприкасались. Падая, она инстинктивно прижалась к нему и теперь чувствовала кончиками пальцев жар у него под кожей. Они лежали сейчас в той позе, в которой обычно люди занимаются любовью, и ее тело живо реагировало на это: возбуждение накатилось волной, затмив разум.
— Все в порядке? — пробормотал он, поднимая голову.
Фэйт смогла лишь судорожно сглотнуть, будучи не в силах произнести хоть слово. Бешеное желание отдаться ему мучило невыносимо. Подавляя его из последних сил, она повернула голову в сторону, боясь, что он заметит отражение его в ее глазах.
— Фэйт? — настойчивее вопросил он.
— Что? — прошептала она.
— Посмотри на меня.
Он приподнялся на локтях, чтобы ей было легче вздохнуть: лицо его было всего в нескольких дюймах от ее лица.
Соблазн не давал покоя им обоим и становился сильнее, несмотря на все попытки Фэйт сопротивляться ему. Желание просыпалось в ней от простого поцелуя, от прикосновения, возгораясь, словно стог сухого сена от малейшей искры. Подавлять его с каждый разом становилось все труднее. И только мысль о том, что она может повторить аморальный путь своей матери, пока еще давала ей силы для борьбы. Но каждая новая встреча с Греем изматывала Фэйт, подтачивала ее волю к сопротивлению.
Она чувствовала его дыхание на своих губах. Они чуть разомкнулись, словно Фэйт хотелось принять его дыхание в себя. Грей склонился и хотел ее поцеловать.
Фэйт отчаянно уперлась руками в его грудь, и в следующую секунду почувствовала под своими ладонями его соски. Ее собственные соски, скрытые под лифчиком и блузкой, уже давно отвердели.
Он замер, нависнув над ней. Капелька пота скатилась по виску на подбородок. Его соски обжигали ей ладони. Ей хотелось ласкать их, целовать, пробежать по ним языком, вкусить их, почувствовать, как они твердеют от ее ласки, и испытать восторг.
Желание изводило. Он сделал вдох, грудь раздвинулась под ее руками и сила воли Фэйт была сломлена. Вздохнув, она принялась медленно ласкать его соски большими пальцами. Это доставляло ей такое удовольствие, что даже закружилась голова.
Темные зрачки его расширились, он еще ниже опустил голову и шумно дышал. А Фэйт уже была не в состоянии остановиться. Она медленно водила ладонями по мощным мышцам груди, время от времени возвращаясь к напрягшимся маленьким соскам. Она уже почти не владела собой, хотела ласкать его еще и еще…
Он убрал ее руки и, пристально глянув на нее сверху вниз, проговорил негромко: