релом, после которого все перевернулось с ног на голову, и академия буквально встала на уши.
Виновницы Армагеддона на отдельно взятом небесном острове, приземлившись, возблагодарили небо и мудрых организаторов, не допускавших зрителей к участникам.
Да, ясно было, что рано или поздно придется общаться и с журналистами, и с представителями властей Виссарии и Лаймиены, но пусть уж лучше это будет на официальных, специально организованных мероприятиях, где их точно не разорвут на части. Кроме того, надо дать обоим королям время переварить новости.
Виссария точно будет на их стороне - все-таки слово тисса Тристобаля немало значит в Совете Первых родов, - и она окажет давление на Лаймиену. Что до самой Лаймиены, то Сирш, прихватив одну из газет, уже направился к своему королю. Сам младший принц
ритхов, посмотрев на деканского дракона, был готов освободить собственного зверя от привязки хоть сейчас и убедить сделать то же самое брата, но хотел все же сначала морально подготовить отца.
Теперь перемены были только вопросом времени. Да, скоро ритхи неизбежно обнаружат, что не каждый освобожденный от привязки дракон захочет возвращаться к хозяину. Для этого между ними должны быть крепкие узы другого толка, а далеко не все наездники любят своих зверей. Но снежный ком, покатившийся с горы, будет уже не остановить. Часть драконов все же останется - а недостающих со временем смогут заменить вертолеты.
Дожидаться оглашения результатов и даже награждения девушки не стали - оно состоится только после выступления всех участников с оставшегося факультета драконьих наездников, которое уже практически никого не интересовало. Все, что хотели сказать, они написали в газетных статьях. А дальнейшие пресс-конференции и интервью пусть желающие согласовывают с тиссом Тристобалем, тиссе Торией и ректором Севейном.
Под прикрытием конвоя из родных и друзей, да еще и в сопровождении Котангенса, с которым никому бы не захотелось шутить, девушки смогли благополучно удрать с полигона, а сопроводив дракона к загону, добраться и до общежития. Представители старшего поколения семьи Виленто сразу отправились в столицу с докладом для Совета и короля. А Ида, Ада и Кей втроем остались сидеть в комнате девушек с задернутыми шторами, чувствуя себя на осадном положении.
До вечера все посетители - и главное, журналисты, пока дежурящие у них под окнами! -должны отбыть с Тего, остров был открыт только на время соревнований, а официального разрешения здесь ночевать никому не давали. Так что оставалось только переждать нашествие.
И все синхронно вздрогнули, когда в дверь бесцеремонно, с грохотом заколотили.
Все трое переглянулись, и Ада, решительно встав, подошла к двери - открывать ее, впрочем, пока не стала.
- Шо надо? - сурово спросила она.
- Открывайте давайте, заперлись они! - глухо прозвучавший из-за двери голос тэри Гавы не обрадовал, но несколько успокоил, и Ада осторожно приоткрыла дверь.
- Посетительница к вам, сам ректор разрешил. К тиссе Леган.
- Кому?! - вопрос хором задали разом обе сестры и тут же шокировано переглянулись, не сразу осознав, кого из них и почему могли так назвать. Они так привыкли уже к виссарийским законам, по которым любая из них, выйдя замуж, сохранила бы свою родовую фамилию или взяла двойную. Брак же с Айсеном Леганом ни одна из них не желала считать “настоящим”. Но в Лаймиене законы были другие.
Комендантша перевела взгляд с одной девушки на другую и пожала плечами: различать их, как и большинство окружающих, она не могла.
- К той, которая таки отхватила себе ритха, - неодобрительно отозвалась она, подтверждая предположения.
- Кто там? - Ида, встав, тоже подошла к двери, за которой, помимо тэри Гавы, никого не было.
- Знатная ройса.
- Но имя-то у нее есть?! - Ида не знала ни одной ройсы - ни знатной, ни не очень. И вообще до сих пор думала, что ритхи своих женщин едва ли не нарочно прячут.
Тэри Гава неопределенно передернула плечами.
- У нее есть разрешение от ректора.
- Но я не могу сейчас выйти из здания, там...
- Я проведу черным ходом.
- Я с тобой! - на этот раз хором воскликнули Ада и Кей, и тэри Гава, впервые заметив, что девушки в комнате не одни, тут же грозно сдвинула брови.
- А эт-то еще что?! С мужиками тут запираетесь?! А эта замужняя еще! А ну пшел вон отсюда!
Кей с готовностью проскользнул мимо тэри Гавы через дверь на лестницу.
- А ты тут сиди, ройсе наедине с твоей сестрой поговорить надо! - безапелляционно заявила комендантша, захлопывая дверь за Идой и перед носом Ады.
Конечно, Аду ни за что не остановило бы слово какой -то комендантши - и последняя это, похоже, отлично понимала.
Хлопнув дверью, она тут же навалилась на нее всем телом и повернула уже вставленный в замочную скважину снаружи ключ.
- Что?! Что вы делаете? - скорее изумленно, чем испуганно, спросила Ида. Ее сестра тем временем уже забарабанила в дверь с той стороны, но когда девушка попыталась открыть, комендантша бесцеремонно схватила ее за руку и потянула за собой - неожиданно сильно. А ключ так и остался торчать в замке снаружи.
- Сестрица твоя больно шустрая, - буркнула тэри Гава. - У ройсы и так горе, не хватало ей еще...
- Какое горе?!
Тэри Гава, едва обернувшись, молча потащила Иду за руку дальше. И та покорилась судьбе.
Страха не было. Ну что может ей сделать немолодая комендантша или эта неизвестная ройса, кем бы она ни была? Замуж ее уже выдали. Что с ней может еще случиться?
Тем более, что она отлично понимала, что Кей не зря с такой готовностью прошмыгнул вперед. Лестница в здании только одна, и значит, черный ход ведет от одного из подсобных помещений на первом этаже. Если бы парень попытался пойти с ними, Гава, чего доброго, заперла бы его вместе с Адой - или придумала что-то еще. Зато спустившись первым, он мог затаиться за любой из колонн, чтобы проследить за ними. Зная, что он точно где-то рядом и она не одна, идти знакомиться с неизвестной было куда легче.
В принципе, Ида даже догадывалась, кем может быть “благородная ройса в горе”, и совсем не удивилась, увидев ее почти снежно-белые, с голубоватым отливом волосы.
Ритханка ждала у задней стены здания, куда выходила неприметная дверь для персонала -и смотрелась ройса здесь удивительно неуместно. Было ясно, что подобные дамы всегда подъезжают в машинах последних моделей к парадному входу, и двери перед ними услужливо распахивают слуги.
Женщина была одета в длинное строгое темно-синее платье, а на голове у нее красовалась закрепленная шпильками на сложной прическе маленькая шляпка. Узкое безупречно красивое лицо обрамляли аккуратно выпущенные пряди, и только легкая краснота в уголках синих глаз и скорбно опущенные, подрагивающие уголки губ выдавали ее состояние. Выглядела она, пожалуй, ровесницей Айсена Легана - но Ида ни на миг не усомнилась, кто перед ней.
- Значит, вы и есть моя невестка? Меня зовут Ализанна Леган.
Ида настороженно кивнула своей... видимо, свекрови. Что может быть нужно от нее этой женщине?
- Я прошу прощения, что нарушила ваше. торжество, - женщина чуть скривила губы. -Но мне необходимо поговорить с вами как можно скорее. и наедине.
- О чем? - Ида непреклонно скрестила руки на груди и даже сделала шаг назад - к двери в общежитие. Впрочем, уже захлопнувшейся за тэри Гавой.
Ходила она уже однажды с ритхом “просто поговорить” - даже при множестве свидетелей.
- О возможности вашего развода с моим сыном.
- Что? - кажется, ничего более неожиданного эта женщина сказать не могла. Нет, Ида искала такую возможность - но Сирш не раз говорил, что разводов у ритхов не бывает, и причин не верить ему у нее не было. - Я думала, разводы у ритхов невозможны?
- Почти невозможны, - ритханка бледно улыбнулась. - Разве что при одном условии.
- Почти невозможны, - Ализанна бледно улыбнулась. - Разве что при одном условии. Вам интересно?
- Может быть, - медленно и все так же настороженно проговорила эта девица.
Замечательно! Ализанна протянула руку - перчатку сняла заранее, знала, что понадобится - и прикоснулась к руке человеческой девчонки. И. ничего не произошло.
Будто натолкнулась на глухую стену. Что за чушь? С ее способностями все в порядке, толстую комендантшу удалось “убедить” моментально. Что же не так с этой?
Впрочем, размышлять было некогда, иначе девчонка могла что -то заподозрить. Придется действовать иначе.
Главное - не показывать свой гнев и ненависть. А вот боль и горе, напротив, пусть она видит. Хорошо, что скрывать свои чувства знатных ритханок учат лучше, чем чему бы то ни было другому.
Да, она читала этот гнусный пасквиль в газете. Ритханки веками угнетены, лаймиенский брак противоправен - Лагос великий, какой невероятный бред! Когда -то в юности Ализанна интересовалась немного людьми и их обычаями. Она знала, например, что человеческим женщинам, даже аристократкам, приходится самим работать, будто позаботиться о них некому. Что хваленые человеческие браки по взаимному согласию далеко не всегда бывают счастливыми, случаются и измены, и даже разводы. И лишь веками освященные и благословленные самим Лагосом традиции Лаймиены делают любой брак счастливым - и вечным.
Ализанна не понимала мотивов, сподвигших ее сына добиваться какой -то ничтожной человеческой девчонки, кем бы она там ни была. Своими планами он с матерью никогда не делился. Но, разумеется, она бы пересилила себя и приняла любую невестку, которую привел бы в дом сын - он мужчина, и ему решать. Но эта девка даже не смогла оценить высочайшей чести, что была ей оказана. Перековеркала все, что могла, искалечила жизнь Айсену, испортила его репутацию, а теперь он и вовсе ждет суда - и все из-за нее!
А самое чудовищное - в том, что он все-таки женат на ней. Ализанна ни на миг не сомневалась, что ее мальчика в итоге оправдают и принесут ему извинения. Да просто не может король всерьез осудить своего родственника и именитого ученого всего лишь из-за человечки! Такое никак не могло бы уложиться в голове, а значит, было попросту невозможно - в этом ройса Ализанна была твердо уверена.