– Что? – вскрикнул человек в невидимой маске.
Керк почувствовал шевеление своих губ и, все еще не веря в свой собственный окрик, повторил:
– Я сказал, заткнись!
– Кто вы, черт возьми, такой? – возмутился первый.
– Кто бы ни был, не ваше дело!
И как же теперь с этим быть? – озадаченно подумал Керк. Затем он взглянул на второго и прочитал на его лице ответ. Он увидел, как в его глазах затеплилась надежда, недоумение и жажда избавления.
– Вот что, вы идете со мной, – сказал Керк.
– Что? – спросил второй.
– Вам же не хочется быть с этим монстром? Да? – спросил Керк. – Нет. Тогда идем. Со мной вы будете счастливее, чем с ним. Я начну с того, что оставлю вас в покое. А там видно будет. Да? Итак? Он или я?
Второй терзался сомнениями, бросая взгляд то на своего друга, то на Керка, то, потупив глаза, смотрел в землю, не в силах сделать выбор.
– Послушай, – сказал первый, с которого начала сползать маска. – Ты…
– Нет.
Керк протянул руку, чтобы взять второго за локоть.
– Долгожданная свобода. Разве это не здорово? Вы, прочь с дороги! А вы – со мной!
Он решительно встал между ними, развернул второго и повел прочь.
– Так нельзя! – завопил ошарашенный первый.
– Еще как можно! – заорал Керк.
И пошел, не останавливаясь, со своим пленником. Быстро свернул за угол. Вдогонку летели бакланьи крики, а может, чаячьи или там черт знает чьи.
– Идите, идите, – твердил Керк.
– Иду.
– Не оборачивайтесь.
– Не оборачиваюсь.
– Быстрее.
– Я и так бегу.
– Так-то лучше.
Они добрались до следующего угла и остановились на мгновение, уставившись друг на друга.
– Кто вы? – вопросил второй.
– Ваш спаситель, наверное.
– Почему вы на это пошли?
– Не знаю. Пришлось. Это было так отвратительно.
– Как вас зовут?
– Керк. Джозеф Керк.
– А я Вилли-Боб.
– О Боже! И впрямь Вилли-Боб.
– Знаю. Он погонится за нами?
– Он сейчас, наверное, в шоке. Пойдем лучше. Моя машина рядом.
Они дошли до машины, и пока Керк открывал дверцу со стороны пассажира, Вилли-Боб сказал:
– Господи, ведь вы даже не один из нас! Вы даже не… ну, вы понимаете.
Пока они садились в машину, царило молчание. Не успел Керк завести мотор, как Вилли-Боб сказал:
– Вы из наших?
Керк тихо засмеялся и обернулся, чтобы взглянуть на него.
– Нет.
– Тогда зачем, зачем?
– Меня возмутила одна только мысль, что вы останетесь с этим сукиным сыном. Я не мог этого позволить.
– Знаете, я люблю его.
– Да, как ни прискорбно. Но сейчас вы со мной.
– Что вы собираетесь со мной делать?
– Я человек без носа. Вы же пачка «клинекса».
Керк засмеялся. Вилли-Боб тоже.
– Потрясающе! Вот умора!
У обоих по щекам катились слезы.
– Правда же? – спросил Керк и укатил со своим невольником.
Они нашли закусочную, где еду подают прямо в машину, и там досмеялись. Заказали пару сэндвичей, картофель фри, два пива и ждали, пока уляжется хохот.
– Господи, какая у него была физиономия! Ах, как мне хорошо! – всхлипывал Вилли-Боб.
– Этого я и добивался, – сказал Керк.
– Я впервые, первый раз в жизни смог за себя постоять!
«Ничего подобного, – подумал Керк, – но замнем для ясности».
– Представляю, как он сейчас топочет взад-вперед по бульвару, рыщет, рвет и мечет…
Вилли-Боб сник.
– Боже, вот когда он меня найдет… Все мои вещи на его квартире.
– Разве эта квартира заодно и не ваша?
– У нас общая квартира на Фонтан-авеню.
– И много там у вас барахла?
– Полно. Смена одежды. Туалетный несессер. Видавшая виды пишущая машинка. Вот, пожалуй, и все.
– Негусто, – сказал Керк.
Гамбургеры прибыли как раз вовремя, чтобы нарушить нарастающую тишину. Ели молча. Поглотив половину сэндвича, Вилли-Боб решительно сглотнул слюну и спросил:
– И все же, что вы собираетесь со мной делать?
– Ничего.
– А могли бы. Я ваш должник.
– Вы ничего мне не должны. У вас должок перед самим собой – сваливать, убираться оттуда ко всем чертям.
– Вы правы. И все равно я не понимаю, почему вы так поступили? Почему я здесь, с вами?
Керк откусил от гамбургера и задумался. Его взгляд упал на лобовое стекло, в которое втемяшились разные жучки и сплющились. Он пытался разобрать, что за следы они начертили высохшими соками.
– Две собаки спаривались посреди улицы, не могли расцепиться. Я выбежал, окатил водой из шланга. Сова выпала из гнезда. Принес домой, напоил теплым молоком. Черт.
– Так я – сова, вывалившаяся из гнезда?
– Сходство разительное.
– Все равно я не умею летать.
– Вот поэтому я и вмешался.
– Но вы ничего обо мне не знали.
– Нет, знал, наблюдая, как вы идете мимо, прислушиваясь к вам.
– Вы ничего не знали о нем.
– Знал, подмечая, как он ходит, услышал всю его жизнь и вашу.
– У вас поразительно острое зрение, и слух не подкачал.
– Это не достоинство. От этого одни неприятности. Вот полюбуйтесь на нас с вами. Что дальше?
Они доели сэндвичи и взялись за пиво. Вилли-Боб сказал:
– Может, у нас получилась бы совместная жизнь…
– Ни в коем случае, – отрезал Керк и запнулся. – Ну, я хочу сказать, я всего лишь обшарпанный аналитик, неуклюжий благодетель, по уши в… и в таком же дурацком положении, как вы.
– Этого хватит, – сказал Вилли-Боб – Иду ли я вечером к вам домой? Если я вообще иду с вами?
– С каждой секундой в вашем голосе все больше сомнений.
– Мне до смерти страшно. Словно меня стошнило в церкви.
– Ну, такого Бог вам ни за что не простит.
– И никогда не прощал.
Керк потягивал пиво.
– Ваш парень не Бог, а Люцифер. А его квартира – Ад на Земле. Возвращаться туда? С таким же успехом можно и пулю в лоб.
– Знаю, – кивнул Вилли-Боб, зажмурив глаза.
– Но вы все же подумываете об этом?
– Да.
– Давайте найдем вам комнату на ночь. Если вы будете находиться в другом месте, это придаст вам больше…
– Смелости?
– Черт, не хочу проповедовать.
– Боже, я нуждаюсь в проповеди. Гостиница – да. Но у меня нет денег…
– Думаю, смогу себе это позволить, – сказал Керк.
Керк завел машину, и Вилли-Боб сказал:
– По пути, если не слишком большой крюк, можно проехать мимо вашего дома, я хотел бы посмотреть…
– Что?
– С улицы. Дом, в котором вы живете. Вы ведь женаты? Хочу увидеть какое-то постоянное пристанище. Просто проехать мимо. Ладно?
– Хорошо, – согласился Керк.
– Можно? – спросил Вилли-Боб.
Они поехали в объезд через Голливуд. По дороге Керк сказал:
– У вас есть работа? Нет. Я привезу вам объявления о приеме на работу, чтобы вы могли пожить один какое-то время и выяснить, кто же вы на самом деле. Сколько вы жили, если это можно назвать жизнью, с этим сукиным сыном?
– Год. Лучший год в моей жизни. Год. Самый ужасный в моей жизни.
– Половина на половину – знакомо.
Они медленно подъехали к фасаду дома, где живет Керк, – маленькому белому бунгало. Абрикосовая лампа горела в окне. Даже Керк ощутил ее тепло. Они почти остановились.
– Это ваше окно? – спросил Вилли-Боб. – Выглядит здорово.
– Да.
– Боже, вы замечательный человек. Что со мной не так – я не могу расслабиться и быть спасенным? Что не так?! – захныкал Вилли-Боб, и слезы брызнули у него из глаз.
Керк передал ему «клинекс» и затем, поддавшись минутному порыву, перегнулся и чмокнул Вилли-Боба в лоб. Залитое слезами лицо Вилли-Боба передернулось от изумления.
Керк отпрянул.
– Без обид! Без обид!
Они рассмеялись и поехали через Голливуд искать какую-нибудь гостиничку.
Керк вышел из машины.
– Лучше вам вернуться, – сказал Вилли-Боб.
– Вы не останетесь здесь?
– Знаете, не могу.
Керк стоял в ожидании. Наконец Вилли-Боб спросил:
– У вас было много подружек?
– Хватало.
– Так я и думал. Вы недурны собой. И манеры у вас что надо. Вы счастливы в браке? Манеры в этом деле помогают?
– У меня все в порядке, – сказал Керк. – Только скучаю по тому, как это было в самом начале.
– О, хотелось бы и мне соскучиться по нему однажды. А теперь меня тошнит.
– Это пройдет, дайте срок.
– Нет, – сказал Вилли-Боб. – Это никогда не пройдет.
Это уже было выше его сил.
Керк залез в машину и сидел, наблюдая, как молодой хрупкий человек вытирает слезы.
– Куда вас отвезти?
– Я покажу вам дорогу.
Керк вставил ключ в замок зажигания и ждал.
– Отель – вот он. Последняя надежда на жизнь. На старт, внимание, марш! Девять, восемь, семь…
Керк посмотрел на пиво в руке Вилли-Боба. Тот тихо засмеялся.
– Приговоренный выпил обильный ужин. Он раздавил банку и выкинул ее.
– Теперь это просто мусор, как я. Итак?
Керк сдержался, чтобы не ругнуться.
– Вот!
Они проехали по бульвару Санта-Моника, приближаясь к заведению под названием «Голубой попугай».
Перед входом наполовину снаружи, наполовину внутри – стоял человек в незримой маске и накидке-невидимке. Сейчас маска наполовину сползла с лица, глаза и рот уязвлены, но он стоит, однако, скрестив руки на груди, и выстукивает ногой нетерпеливую дробь.
Когда он увидел замедляющую ход машину Керка с ее пассажиром, он невольно подался всем телом вперед. Но затем его маска скользнула на прежнее место, спина выпрямилась, руки сдавили грудную клетку, подбородок вскинулся и глаза загорелись в тишине.
Керк притормозил.
– Уверены, что вам хочется здесь находиться?
– Да, – сказал Вилли-Боб, потупив взор и зажав руки между ног.
– Знаете, что будет? Следующую неделю – ад кромешный или, если я его раскусил, – весь месяц.
– Знаю, – тихо кивнул Вилли-Боб.
– И все равно хотите вернуться к нему?