МАША-ДОЧЬ. Отпустите его, менты поганые!
ВОЛКОВЕЦ (сверяет с фотографией). Ну что, Чегеваров, он же Юстас, он же Вихрь, он же Сатурн… Добегался, Зильбертрудт!
БАРАБАШ. Эх ты, Венька, Венька! Говорил тебе, через мое окно лезь. От меня можно по дереву на соседний участок – и в лес…
ВОЛКОВЕЦ. Дедушка, еще слово – и пойдете… поедете на своей коляске как соучастник! (Застегивает на Вене наручники.) Всем спасибо за помощь при задержании опасного экстремиста! Уводим…
ЧЕГЕВАРОВ. Маша, я тебя люблю!
МАША-ДОЧЬ. Венечка, я тебя буду ждать! Всю жизнь.
ВОЛКОВЕЦ. Всю жизнь не надо. Если будет сотрудничать со следствием, лет через пять вернется.
ЧЕГЕВАРОВ. Береги сына!
БАРАБАШ (особенным голосом). Береги, Машка! Вон моя Людмила, царствие ей небесное, чуть не померла на сносях, нагнулась к духовке, так схватило…
Маша не понимает намека. Спецназовец толкает Чегеварова к выходу.
ТУРУСОВ (всем). Очень интересный вексель! Goldschuldverschreibung. Значит, обеспечен золотом. Целых пятьсот кило. Выдал Zurichcantonalkreditbank в 1908 году. В Москве отделение расположено… было… на углу Тверской улицы и Тверского бульвара…
ВОЛКОВЕЦ. Полтонны золота… Оригинально!
БАРАБАШ. Смотри-ка, и рядом с домом. Ну-ка дай сюда, Карлыч… (Забирает.) Эх, такие деньжищи зря пропали! А так бы и нести недалеко…
МАРЛЕН. Почему «пропали»? Как, вы сказали, банк называется?
ТУРУСОВ. Zurichcantonalkreditbank.
МАРЛЕН (хватает планшет). Это у нас в России то революция, то понос, то дефолт, то золотуха… А в Швейцарии все спокойно и стабильно.
ВОЛКОВЕЦ. Петр Лукич, откуда у вас этот вексель?
БАРАБАШ (Маше). Внучка, как ты себя чувствуешь?
МАША-ДОЧЬ. Голова кружится, дедушка.
БАРАБАШ. Ну-ка, Оксана, посмотри, что с ребенком!
Оксана подходит к Маше-дочери, щупает у нее пульс, лоб, что-то шепчет.
ВОЛКОВЕЦ. Ты, ветеран, вола-то не крути. Откуда вексель?
БАРАБАШ. Наследство получил.
ВОЛКОВЕЦ. От кого?
БАРАБАШ. От партии.
МАРЛЕН (вскинувшись от планшета). Я сойду с ума! Хоть сейчас лети в Швейцарию и получай. Вы знаете, сколько процентов набежало за сто лет? А во сколько раз золото подорожало!.. Нет, лучше вам не знать. Я спасен! Хватит все долги отдать. Даже останется! Папа, я тебя люблю!
БАРАБАШ. Я тебя тоже, сынок, люблю. Но с чего ты решил, что я подарю это золото тебе? Я лучше на революцию отдам.
ЧЕГЕВАРОВ. Спасибо, дедушка. Мы не подведем! На эти деньги устроим в Москве марш несогласных, тройной живой цепью окружим Кремль, никого не впустим туда и не выпустим, пока они добровольно не отдадут власть…
БАРАБАШ. А если все-таки не уступят?
ЧЕГЕВАРОВ. Забросаем Кремль помидорами и яйцами под самые кресты и звезды. Заодно поддержим наше сельское хозяйство. Тогда точно сдадутся!
ВОЛКОВЕЦ. Оригинально! (Спеназовцу.) Выводи балабола! (Барабашу.) Еще раз повторяю вопрос: где взяли векселя?
БАРАБАШ. В архиве.
ВОЛКОВЕЦ. Архив – это недра власти, а все недра принадлежат государству.
БАРАБАШ. Разве не народу?
ВОЛКОВЕЦ. Народу в лице государства. Отдайте!
ЧЕГЕВАРОВ (уходя). А не треснет рожа у вашего антинародного государства?
Майор кивает, спецназовец коротко бьет Чегеварова в бок. Парень падает, корчась. К нему на помощь бросается Маша-дочь.
МАША-ДОЧЬ. Что вы делаете, гады!..
БАРАБАШ. Ладно, оставьте парня. Мы живем в демократической стране. Вот сейчас у народа и спросим, кому отдать: банку, революции или государству. Оксана, ты – председатель счетной комиссии.
ТУРУСОВ. Можно я буду заместителем?
БАРАБАШ. Валяй. (В зал.) Кто за то, чтобы отдать золото банку «Бескорыстье-лимитед», поднимите руки! Оксана, считай!
Оксана считает и называет количество голосов.
БАРАБАШ. А кто за то, чтобы отдать золото нашему государству? Считаем!
Турусов считает и объявляет количество голосов.
БАРАБАШ. А теперь кто за то, чтобы отдать золото на революцию? Считаем!
Турусов и Оксана считают, а потом объявляют количество голосов.
БАРАБАШ (Волковцу). Вот, майор, народ так решил. Или ты против народа?
ВОЛКОВЕЦ. Ладно, Петр Лукич, подурачились, и хватит. Давай сюда вексель!
Вдруг сверху доносится пронзительный тирольский дуэт.
ВОЛКОВЕЦ. Кто это еще там? (Толкает в бок Чегеварова.) Сообщники?
МАРЛЕН. Ну какие сообщники?.. Это мой сын с невестой поют…
ВОЛКОВЕЦ. Странно как-то поют. Откуда у вас еще и сын?
МАРЛЕН. Из Тироля.
ВОЛКОВЕЦ (Турусову). Почему не доложил?
ТУРУСОВ. Не придал значения. Теодор – полный дебил, по-русски не говорит. Приехал из Тироля в Москву за невестой.
ВОЛКОВЕЦ. Оригинально! Невеста тоже рожать собирается?
ТУРУСОВ. Ну что вы! Они только вчера познакомились в «Альпенштруделе».
ВОЛКОВЕЦ. Где-е?.. Знаю я это кубло. (Спецназовцу.) Сюда обоих!
Спецназовец идет наверх. Вдруг Маша-дочь падает, держась за живот.
МАША-ДОЧЬ (поняв, что от нее требуется). Рожа-а-аю!
Все бросаются к ней. Чегеваров в суматохе бежит в комнату деда.
БАРАБАШ. Венька, дуй на дерево и на крышу! Уйдешь…
ВОЛКОВЕЦ. За мной! (Бросаясь вдогонку.) Ну, дед, я тебя посажу!
БАРАБАШ. Сажай! Больше, чем есть, не вырасту.
МАША-ДОЧЬ (вскакивая как ни в чем не бывало). Не поймаете, гады!
Волковец и спецназовец бегут за Чегеваровым. Маша прыгает, смеется и вдруг оседает, хватаясь за живот.
ОКСАНА. Что с тобой?
МАША-ДОЧЬ (сдавленно). Рожа-аю… Правда…
ОКСАНА. В|оды!
МАРЛЕН. Сейчас принесу. Где чистый стакан?
ОКСАНА. Не надо стакана, у нее в|оды отходят. Срочно в роддом!
БАРАБАШ. Быстрее! Правнучка моя в жизнь просится… (Держится за сердце.)
МАРЛЕН. Турусов, помогите донести дочь до машины!
ТУРУСОВ. Вы со мной еще по зарплате не рассчитались.
МАРЛЕН (хватает брошенную «вертикалку»). Я сейчас с тобой за все рассчитаюсь, сквалыга, крохобор, доносчик!
ТУРУСОВ. Я помогу, не убивайте!
БАРАБАШ (вдогонку). Окрестить не забудьте! Мамку мою Анфисой звали, батю – сами знаете как…
Марлен и Турусов уносят Машу-дочь. Слышен звук уезжающей машины.
БАРАБАШ. Ну вот, вроде управились. Накапай мне, Оксаночка, как обычно. Что-то сильно жмет…
ОКСАНА. Сейчас, сейчас, Петр Лукич, потерпите!
Оксана убегает. Барабаш сидит в кресле и, морщась, держится за сердце.
БАРАБАШ (тихо). А мы ведь с Людмилой как думали: если родится дочь, назовем Марсельезой или Социальной. Молодые были, горячие…
Засыпает, уронив голову. В руке его зажат вексель. Входит ражий чубатый парень в синей спецовке с чемоданчиком, озирается.
САНТЕХНИК. Сантехника вызывали? Дедушка, сантехника вызывали?
Появляется Оксана с рюмочкой, видит стоящего спиной сантехника.
ОКСАНА. Вам кого?
САНТЕХНИК (оборачивается). Сантехника вызыва…
Оба застывают, потеряв дар речи, Оксана роняет рюмку с коньяком, и они бросаются друг к другу с криками: «Оксана!», «Степан!» Обнимаются, целуются, забывая обо всем.
В углу сцены прожектор высвечивает старинную кровать. На высокой перине лежат курсистка и студент, усталые, но довольные.
КУРСИСТКА. Вольдемар, о чем вы опять думаете? Надеюсь, вы счастливы?
СТУДЕНТ. Надин, сердце мое, я думаю о том, что если не мы, не наши дети, то наши внуки обязательно увидят прекрасный благородный мир, где не будет жадности, эксплуатации, лжи, а только любовь и бескорыстный труд!
КУРСИСТКА. Вольдемар, вы не ответили мне: теперь, когда я вся и навек ваша, вы счастливы?
Студент встает с кровати, идет через сцену, шлепая босыми ногами, по пути смотрит на Оксану и Степана: те все еще целуются. Подходит к Барабашу и вынимает из его неподвижной руки золотой вексель.
СТУДЕНТ. Я счастлив, душа моя, теперь я архисчастлив!
Конец
Память святая
Ваграм КеворковРомано́ ди́ло
Ваграм Борисович Кеворков родился 1 июля 1938 года в г. Пятигорске. Окончил режиссерский факультет ГИТИС-РАТИ, ранее историко-филологический факультет Пятигорского Госпединститута. Режиссер-постановщик. Артист. Работал на Центральном телевидении и на эстраде. Член Союза писателей России. Член Союза журналистов России. В 2005 году в издательстве Союза писателей России вышла книга Ваграма Кеворкова «Сопряжение времен». В 2008, 2009, 2013 годах в московском издательстве «Книжный сад» вышли книги Ваграма Кеворкова «Романы бахт» («Цыганское счастье»), «Эликсир жизни», «Гул далеких лавин».
Критик Эмиль Сокольский не раз упрекал: дескать, судьба свела меня с людьми приметными, известными, и можно было бы рассказать о них немало любопытного, а я «молчу в тряпочку»! «Хотя бы о народных артистах Жемчужном, Якулове! Ведь столько лет вместе!»
Ну что ж: делюсь!
И подобно тому, как когда-то обратился ко мне в письме Юрий Петрович Любимов («Любезному вниманию господина Ваграма!»), обращаюсь я к Вашему любезному вниманию, господа! Итак: мне надо было передать нашу рекламу (ансамбль «Ромэн», худрук – народный артист Николай Жемчужный) в Йошкар-Олу. Реклама цветная, тяжеленная! С кем переправить? С проводником? На такую рекламу могут и позариться! Так уж бывало! Повесил на кухне красочный плакат-и ты супер!
– Фирменным поездом «Марий Эл» едет к нам скрипач Якулов! Знаете его? – уточняет по телефону директор марийской филармонии.
– Немного! Однажды стадион вместе работали!
– Вот с Якуловым и передайте! А мы его встретим!