казываться от осмотра темниц... Мало ли что мне тут наговорили. Не стоит все принимать на веру. Нынче я достаточно побродила по крепости и сумею отыскать вход в подвал, а там – как-нибудь...
Сон не шел, зато, кажется, ко мне пришел кто-то другой. Скрип ключа в замке почти не был слышен – несомненно, замок хорошо смазали. Дверь тихонько приоткрылась.
Это было уже интересно. Поскольку человек, являющийся среди ночи без приглашения, обычно с добрыми намерениями не приходит, я затаилась, ожидая дальнейшего развития событий. В темноте не было видно, кто это, но и он меня на полу видеть не мог.
Несколько мгновений человек стоял неподвижно. Затем мелькнуло лезвие, и отнюдь не меча. Ночной пришелец взмахнул топориком на длинной рукояти, каковые носили местные жители. Топор пролетел надо мной и ударил аккурат по тому месту, где должна была находиться голова, если б я оставалась на прежнем месте. Лавка с хрустом треснула – с тем же успехом хрустнул бы мой череп. Только тогда человек рискнул пересечь комнату, предварительно вытащив из-за пояса нож. При этом он вполне мог споткнуться об меня, но я не позволила этому свершиться. Покуда он двигался к постели, я пнула его туда, куда с пола пинать удобней всего. Одного было жаль – сапоги на ночь я все же сняла. Ну ничего, у меня и пяткой этот удар неплохо получается.
Он взвыл, согнулся пополам и выронил нож. После чего диспозиция поменялась самым кардинальным образом. Довершая начатое, я сбила его с ног, и, покуда он не отошел от болевого шока, связала его же поясом. При этом мне удалось разглядеть посетителя. Увы, это был не боярин Бобоану, а Будай, мой давешний проводник.
– Но ты же должна спать! – простонал он.
Тут до меня дошло. Молоко! В воде не всякое сонное зелье разведешь, а молоко – оно непрозрачное.
– Нехорошо у вас в крепости с гостями поступают. Мало того, что подставы устраивают, так еще зельями травят, убийц подсылают. Некрасиво.
Будай то ли всхлипнул, то ли всхрюкнул.
– Бояре говорили господину, что ты беспременно перебежишь к Ужоснаху. И что нельзя этого допустить, потому что слишком много ты видела в крепости и можешь рассказать об этом нашим врагам.
Замечательная логика! Сначала отправить меня осматривать крепость, а потом опасаться, что я расскажу об увиденном. Я решительно отказывалась понимать жителей Сильватрансы.
– Враги? Но Ужоснах – союзник Нераду Бобоану, разве нет?
– Иные союзники похуже противников будут, – ответил Будай, являя начатки здравого смысла, который я и не чаяла здесь встретить.
– Ага, и потому вы решили меня убить. Тебя-то почему послали?
Ответ не блистал оригинальностью.
– Благородные витязи не марают рук убийством пошлой бабы, к тому же чужестранки. А я человек подневольный.
– То есть они все перетрухнули, потому что у них кишка тонка была справиться с теми уродами на площади. И на всякий случай решили меня притравить. Что ж сонного подсыпали, яду пожалели?
– Времена сейчас трудные, яду не достать. А маковый отвар завсегда имеется...
– Так у вас тут и маком балуются? Что ж, это зелье в любом захолустье производится. Неудивительно, что часовые у вас дрыхли так крепко. Стало быть, решили усыпить и прирезать для верности. Тем более что ни кольчуги, ни доспехов я не ношу – ты сам это проверял, когда в оружейную водил...
– Смилуйся, добрая домна! Я только выполнял приказ! Не убивай! У меня семья!..
– А вот посмотрим. – Я приставила ему к горлу нож. – Отвечай как перед священником... нет, лучше как перед верховным богом! Был ли за последний месяц... нет, уж больше, сорок дней... так был ли здесь чужеземный рыцарь по имени Гверн, и если был, то что вы с ним сделали? Говори, падла, правду, иначе никакие стригои с шоломонарами тебе не помогут!
– Клянусь, домна, уж два месяца никаких чужеземных рыцарей и витязей не было. Последний был из империи, Тейфель звали его, он чашу спер, так мы его по обычаю предков – на кол...
– Ладно. – Я встала и взяла кувшин. – Маковый отвар, говоришь? – Вернувшись, я крепко зацепила пальцами нос Будая. Он невольно открыл рот, и я, свободной рукой подтянув кувшин, стала вливать в рот пленника молоко. Пару раз пришлось прерываться, чтоб он не захлебнулся. Ведь теперь я преследовала другие цели, чем когда поила змеебыка водой из фонтана.
Когда Будай захрапел, я оставила его в покое. Просьбу я выполнила, не стала его убивать. А что там с ним сделает Бобоану за проваленное задание – отрубит голову или, в соответствии с национальными традициями, посадит на кол – не моя печаль.
Нужно было решить, каким образом покинуть негостеприимную крепость. На то, чтоб выбраться тем же путем, каким пришла, ушло бы слишком много времени. Светлица моя располагалась в угловой башне, сейчас удачнейшим образом находившейся в тени. Так что и более расторопный часовой, чем водившиеся здесь, с трудом проследил бы спуск по стене. Окно было зарешечено, но железо, пошедшее на прутья, изначально было низкого качества, да еще порядком проржавело. Позаимствованным у Будая топориком я перерубила один прут – этого было достаточно. Оставалось собрать вещи, извлечь из полевого набора веревку, закрепить на оставшемся пруте и сказать светлице «прощай». Ответного «прости» я бы все равно не дождалась.
Конечно, я видела, что веревка далеко не достигает земли, но стены в крепости были древние, камни в них неровные, и был шанс зацепиться за что-нибудь при спуске.
Оказалось даже удачнее, чем я предполагала. Пара мощных валунов так выступала из стены, что образовался практически карниз. Или вроде того. Встав на нем, я прикинула, как продвигаться дальше. Рва под стеной не имелось. Зато почти насупротив моего карниза высилось какое-то основательное дерево (вяз?). Поскольку петлю я не поленилась сделать скользящую, арбалет же зарядила заранее, на то, чтоб сдернуть веревку, привязать ее к болту и отправить этот болт в ствол дерева, ушло немного времени. Еще меньше – на то, чтоб перемахнуть со стены на дерево, хотя ощущения при этом были не из приятных, слишком смахивало на полет.
Покинув Торговище и его цитадель, следовало определить направление пути. Казалось бы, все ясно: Бобоану не хотел, чтоб я шла к Ужоснаху, следовательно, к нему и следует направить стопы. Тем паче что ландграф сообщил, где его искать – у реки Авжеж, верно?
Но еще прежде меня предупреждали, что не нужно ходить к Бобоану, а я не послушала. Авестита, да. Судя по тому, как о ней отзывался боярин, нелюбовь у них взаимная. Есть впечатление, что Бобоану не любит ее даже больше, чем ландграфа. Нет, «не любит» – определение неточное. Боится, вот.
Что же делать? Какое направление выбрать? Какая дорога выведет меня к Гверну?
За подобными размышлениями я сматывала веревку и убирала ее обратно в сумку. При этом рука наткнулась на другой моток. Вернее, клубок. Подарок Бабы-Яги, который я неизвестно зачем таскала с собой. Что-то воздухолетчица говорила о технических характеристиках этой штуковины...
Как бы скептически я ни относилась к разработкам Бабы-Яги, надобно признать – яблочко на тарелочке оказало мне услугу, и вовремя! Продержалось недолго, так мне и не нужен клубок постоянного действия. Но как именно он действует? Единственная известная мне история с участием клубка ниток была лишена всякой магии. Мне рассказали ее в имперском архиве Вестенбурга. Это и сейчас внушительное здание, а раньше, говорят, оно было гораздо больше. Поскольку бывали случаи, что архивные служители, ушедшие к дальним стеллажам, терялись, не возвращались назад, и лишь потом между полок находили их скелеты, было принято решение выдавать у входа клубок, и отправляться за книгой или рукописью по путеводной нити. Клубок был доверен старшему архивариусу, который выдавал его только доверенным лицам строго под расписку. Дальше начались всяческие интриги, борьба за обладание клубком, обманы, подставы... подробностей не помню, но дело кончилось плохо – дошло до смертоубийств и умопомешательств, вплоть до вооруженных столкновений, в архиве то ли рухнула крыша, то ли случился пожар, часть материалов погибла, здание пришлось капитально ремонтировать, архив же в результате перешел на каталожную систему.
Но в этой истории клубок, сколь бы ни был он важен, никакими волшебными свойствами не обладал. А тут, демон Псякрев его знает... может, он от заклинания работает? Типа: «Ты веди меня, клубок, через запад на восток, через горы и леса, облака и небеса»? А Баба-Яга, подвыпивши, забыла мне об этом сообщить.
Но нет. Когда воздухолетчица вручала мне клубок перед нашими отбытием из Волкодавля, она была совершенно трезва. Значит, надо просто правильно сформулировать задачу.
Я положила клубок на землю и произнесла:
– Дано – есть ландграф фон Ужоснах и Авестита. К кому из них я должна идти, чтобы найти Гверна?
Глупее я никогда в жизни себя не чувствовала. Какого ответа можно ждать от неодушевленного мотка шерсти?
Он не ответил. То есть – словами не ответил. Он покатился, причем против всяких законов природы – вверх по склону горы. Да с такой скоростью, что мне пришлось припустить за ним бегом. Хорошо, что за предыдущий день, если не брать в расчет последней пары часов, я порядком отдохнула и могла бежать вверх, не сбивая дыхания.
Однако по прошествии изрядного времени я поняла, что не отказалась бы от какого-нибудь транспорта. Даже от летучей овцы бабушки Ламьи. Увы, та овца уже находилась за кордоном, в убежище близ Дикополиса – если ее не расклевал на обратном пути какой-нибудь горный орел. Клубок петлял между камней, там, где не было никаких троп, и с трудом можно было протиснуться. Вдобавок в темноте я почти не видела его.
– Эй! – почти без надежды воззвала я к шерстяному навигационному прибору. – Мы так не договаривались! Что, если я тебя потеряю? Как мне тебя искать в этих каменных дебрях?
Клубок остановился и несколько мгновений был неподвижен. Затем снова покатился, и я было решила, что мой призыв пропал втуне. Но, приглядевшись, увидела, что на земле оставалась нить. Клубок разматывался! Я подхватила конец нити, на всякий случай намотала его себе на палец, и последовала туда, куда эта нить вела.