Мне нравится то, как меняется мой разум. Я наблюдаю за ним и получаю от этого удовольствие. Мне нравится ощущать сладость происходящих в нем перемен. Я двигаюсь следом за ним без малейшего сопротивления. Он изменчив как ветер. Я говорю «да» переменам, потому что нет никаких причин говорить им «нет», хотя легко могу и отказаться от них.«Нет» точно так же, как и «да», не требует никаких усилий. Я реагирую на перемены исходя из того, что истинно для меня в данный момент. Иногда это вызывает у людей замешательство; из-за своего ошибочного понимания они истолковывают все так, как они считают нужным. Но я точно знаю, что в моем «нет» столько же любви, сколько и в «да», потому что я всегда говорю «да» своей целостности. «Нет» ничем не отличается от «да», если оно исходит из целостности.
Кажется, что в разуме постоянно происходят какие-то перемены, и в то же время он вообще не меняется. Я укоренена в том, что не подвластно переменам. Из каких бы позиций вы ни исходили, ради того, чтобы встретиться с вами, я буду исходить из тех же самых позиций. Вот почему некоторые из моих утверждений кажутся противоречивыми. В разных обстоятельствах я руководствуюсь разными указаниями, и все они верны. Каждое указание равнозначно другому.
Мои слова могут показаться вам невразумительными и такими же бессмысленными, как попытки щенка ухватить себя за хвост. Возможно, вы посчитаете, что я говорю загадками. Кого-то из вас мои слова серьезно озадачат, поскольку, с вашей точки зрения, следовать им невозможно. Те же, кто вместе со мной выполняют Работу, не найдут в них никаких противоречий, потому что мы очень тесно соединяемся друг с другом в текущем моменте, хотя какому-нибудь человеку в зале все это может показаться полнейшей чушью. Но если вы слушаете меня, не пытаясь анализировать, если вы просто погружаетесь в переживание того, о чем я говорю, двигаетесь внутрь себя и сами находите ответы на вопросы, а не ждете, когда за вас это сделает кто-то другой, мои слова не будут восприниматься вами как нечто бессмысленное.
Когда я с кем-то работаю, я никогда не думаю о результате. Я не беспокоюсь по поводу того, принимаете ли вы то, о чем я говорю, или нет, насколько глубоки ваши переживания, как далеко вы идете, пытаясь отыскать истину, оказываете ли упорное сопротивление или полностью пробуждаетесь. Мне интересно лишь то, что вас беспокоит. Если ваши ответы поверхностны, я воспринимаю это нормально, поскольку понимаю, что это именно та глубина, которая требуется от вас в данный момент.
Даже когда вы не способны продвинуться хотя бы на шаг, я понимаю, что иллюзии, за которые вы цепляетесь, очень ценны для вас. И если вы хотите удержать их, это будет и моим желанием. Или если, наоборот, все ваши иллюзии в ходе исследования исчезают и вы падаете в бездну реальности, отбросив все свои прежЕіие убеждения, я искренне радуюсь за вас. Мне нравится полярность, в которую вы погружаетесь, незнающий разум, где все удивительно, свежо и прекрасно, где вы. как дети, впервые открываете для себя жизнь. Но это ваша заслуга, не моя. Зачем мне отнимать у вас ваш мир, даже если бы я могла это сделать? Просто все приходит в свое время.
Все мы дети, даже самые мудрые из нас. Каждый из нас — пятилетний ребенок, который только еще учится тому, как жить. Когда меня называют мудрой, я улыбаюсь: кому-то моя жизнь кажется слишком ограниченной. Безграничный разум всегда стремится обогнать самого себя, оставляя мир поверженным в прах. Разум подобен ребенку и в то же время не имеет возраста. Он пребывает в неизведанном и благоденствует в нем. Неизведанное — это то, что его питает и доставляет ему наслаждение. Это то место, где свободно проявляет себя его созидательная сила.
Я подписываю книги после выступления в одном из книжных магазинов. Ко мне приближается умственно отсталый мужчина. У него большой живот и маленькая конусообразная голова, его язык свисает изо рта как у собаки, руки молотят воздух, глаза блуждают. Я не могу не влюбиться в него, в его первозданную невинность, которая так прекрасна. Ясно, что он хочет, чтобы я подошла к нему ближе. Он приглашает меня в свой мир. «Привет! — произносит он. — Меня зовут Боб». Он говорит медленно, комкая слова и пуская слюни.
Я принимаю приглашение и подхожу к нему совсем близко, мы соприкасаемся лбами. Наши взгляды встречаются, затем его глаза снова начинают блуждать. Я смотрю в них и жду, когда они остановятся, И вдруг он обнимает меня и касается губами моей щеки. Он целует меня, издавая едва слышные хрюкающие звуки. Невозможно подобрать слова для описания его искренности и щедрости. Это продолжается бесконечно. Кажется, он знает то же, что и я: что он свет моей жизни, мой мир, мое все. Я смотрю в его глаза и говорю: «Спасибо за поцелуй», И отмечаю, что моей благодарности вполне достаточно. Но разве может быть достаточно простого «спасибо»? Ведь любовь так огромна и всепоглощающа. Тем не менее это так. Даже когда любовь поглотила вас целиком, «спасибо» — это все, что от вас требуется.
Как мне расстаться с любовью моей жизни ? Я слышу свои слова: «Прощай, Боб, Я люблю тебя». И я отмечаю, как в меня входит жизнь, когда я направляюсь к выходу, — люди, стены, двери. Жизнь продолжает вливаться в меня точно так же, как только что влился в меня этот дорогой мне человек. Как замечательно не нуждаться в мире, не стремиться навстречу ему, но всегда позволять ему входить в себя. Я знаю, что во мне есть место для всего, для каждого, для любой ситуации, любого проявления бытия. Мне нравится открытость того существа, которым я являюсь.
Обычные люди боятся одиночества. Но Мастер извлекает из него пользу, принимая его и осознавая, что он един со Вселенной.
Мы рождаемся в одиночестве, умираем в одиночестве и живем в одиночестве — каждый со своим миром ощущений. Нет двух человек, которые были бы соединены друг с другом. Даже те, кого вы знаете очень хорошо и любите всем своим сердцем, являются вашими проекциями. Рано или поздно, вы приходите к пониманию, что в этом мире есть только вы. Осознаете ли вы, как это замечательно? Вы — тот единственный человек, с которым вы засыпаете и просыпаетесь; вы — тот, кто заказывает ваши любимые блюда в ресторане и наслаждается вашей любимой музыкой. Вы всегда будете для себя любимым объектом — единственным объектом. Все вращается вокруг вас.
Нет ничего приятнее, чем быть с самим собой и быть самим собой. Оставаться наедине с мыслями, вызывающими изумление! Они кажутся такими реальными, такими яркими; они создают целый мир, необычный мир, и забавляются им; они создают жизнь, полную ощущений, радость, которая является нектаром для разума Мысли появляются ниоткуда, они движутся подобно облакам, меняются, рассеиваются и исчезают.
Я сижу с закрытыми глазами. Проходит два часа, и только тогда я осознаю, что за это время меня не посетила ни одна мысль. Я чувствую, как слезы радости текут по моим щекам. Я не сдерживаю их, хотя радость так велика, что мне трудно вместить ее в себя. Все. что есть, все, что было или могло когда-либо быть, приветствуется на этом празднике жизни — в высочайшей силе Настоящего. И пусть даже эта сила убьет меня — это неважно; я знаю, что не буду сдерживать свою радость.
Я становлюсь такой светящейся, такой легкой и живой, такой бесстрашной, что радость во мне обретает свою собственную жизнь. И тогда приходит понимание, что истинной природой всего сущего является любовь. Все остальное сжигается живущей во мне радостью. Я могу целовать землю, я могу заниматься любовью с грязью, цементом, листьями, почвой, с текстурой реальности, которую ощущают мои пальцы и которую они даже не могут удержать. Нечего удерживать, нечего контролировать.
Я отмечаю, что совершаю обряд поклонения любви не с помощью слов, а просто оперевшись ладонью о щеку. Наступит ли конец моей любви? Как я могу знать это?
Постепенно мои всхлипывания переходят в очень нежный шепот, почти незаметные вздохи, а затем наступает тишина.
Самое мягкое в этом мире одерживает верх над самым жестким.
Нет ничего более мягкого в мире, чем открытый разум. Он не верит в свои мысли, поэтому остается гибким, восприимчивым, не сопротивляющимся, не защищающимся. Ничто не имеет над ним власти. Ничто не способно противостоять ему. Даже самое что ни на есть жесткое в этом мире — закрытый разум — не может сопротивляться силе открытости. В конце концов истина просачивается в него и через него, как вода просачивается через камень.
Когда разум впервые начинает учиться у самого себя, он узнает, что ничто в мире не может противостоять ему: все существует для него, все является дополнением к нему, все просветляет и питает его, способствует его открытию. Он продолжает открываться, потому что в нем нет страха и ему не нужно защищаться, и он очень жаден до знаний. А осознав, что он есть ничто, он способен проникнуть куда угодно, даже туда, где нет места для него.
Люди боятся быть ничем. Но ничто — это всего лишь один аспект бытия. Его не только не нужно бояться, оно должно быть причиной для празднования. Без вашей стрессовой истории нет никакого стресса — это очевидно!
Когда вы больше не верите в свои мысли, внутри вас остаются только радость и покой. Это состояние нызывают по-разному. Для меня оно означает небеса. Как вы можете узнать, что такое ничто, если продолжаете верить в свои мысли? «Что-то лучше, чем ничто» — можете ли вы абсолютно точно знать, что это правда?
У действительно открытого разума нет другой цели, кроме как быть самим собой. Он не привязан к концепциям о том, каким должен быть он сам или чей-то еще разум. Он понимает, что на самом деле не существует никакого человечества, никакого разума. Когда разум открывается, вы теряете все — с благодарностью. Сейчас я сижу здесь как женщина, а уже в следующее мгновение могу осознать себя галактикой или муравьем. Вы теряете все, и тогда вы входите в новое состояние. Вам нравится смотреть в зеркало, когда вы хорошо выглядите? Это что-то похожее. Вы смотрите в зеркале на