— Прости, Анна. Я уже сказал слишком много.
Он мне ничего не скажет. Он бросит меня здесь.
НЬЮ-ЙОРК: КРИМИНАЛ И СУДЫ
С девочки-подростка из Бруклина сняты обвинения в причинении смерти по неосторожности после того, как несовершеннолетняя жительница Лонг-Айленда призналась в сокрытии тела своей сестры после ее случайной гибели в новогоднюю ночь.
Опубликовано 11 октября в 12:56
Девочка-подросток из Бруклина, помещенная в исправительное учреждение до суда после того, как в августе призналась в причастности к гибели жительницы Лонг-Айленда. 19-летней Зоуи Спанос, в субботу была освобождена из-под стражи. Семнадцатилетней Анне Чиккони в августе было предъявлено обвинение в причинении смерти по неосторожности и сокрытии тела. Освобождение Чиккони произошло в результате ареста и признания Астер Спанос, также семнадцати лет, младшей сестры Зоуи, чье тело было обнаружено в августе в затонувшей лодке на дне озера Пэрриш в Херрон-Миллс.
В субботу судья Эмануэлла Кастера объявила, что после ареста Астер Спанос Анна Чиккони будет освобождена из центра для трудных подростков «Тропы» и передана на попечение матери, Глории Чиккони из Бей-Ридж, Бруклин. Судья Кастера ранее намеревалась рассмотреть ходатайство адвокатов Чиккони о снятии с нее обвинений на основании неправомерных действий полиции. Рассмотрение ходатайства было ускорено, и в субботу было принято решение о его удовлетворении.
Хотя подробности признания Астер Спанос пока не опубликованы, адвокат Спанос сегодня утром заявил следующее: «Мисс Спанос добровольно дала исчерпывающие показания и предоставила известную ей информацию о несчастном случае, который привел к гибели ее сестры Зоуи в прошлую новогоднюю ночь. Мисс Спанос не являлась причиной ее гибели, и данное обвинение ей предъявлено не было. Она пошла на полное сотрудничество с полицией. Семья Спанос просит общественность с уважением отнестить к неприкосновенности их частной жизни в этот трудный период».
По сведениям полиции, Астер Спанос была доставлена в участок поздно вечером в четверг после жалобы соседки на то, Спанос вместе с другой девочкой нарушила границы ее частной собственности. В пятницу, во время следующей беседы, она раскрыла полиции информацию, касающуюся смерти ее сестры, произошедшей первого января, и призналась в том, что обнаружила и скрыла ее тело. Причины поступка Спанос выясняются.
Астер Спанос предъявлено обвинение в сокрытии тела на основании так называемого «Закона Аманды Линн», что в штате Нью-Йорк является преступлением класса Е, за которое предусмотрено наказание тюремным сроком до четырех лет и штрафом в пять тысяч долларов. Поскольку мисс Спанос несовершеннолетняя и ранее к ответственности не привлекалась, она едва ли получит максимальное наказание, если будет признана виновной.
32. Октябрь
Полицейское управление Херрон-Миллс, Лонг-Айленд, Нью-Йорк
Рабочий день детектива Миры Холлоуэй закончился час назад, но она все еще просматривает запись в комнате для допросов. С ареста Астер Спанос прошло больше суток. Она пересматривает допрос в третий раз от начала до конца, делая пометки ручкой. С девчонкой Чиккони они переусердствовали, и версия, казавшаяся им достоверной, рассыпалась в прах. Но теперь появилась другая возможность, и для них это манна небесная. Ей надо бы пойти домой, поспать немного. Но она хочет еще раз убедиться, что на этот раз все сделано правильно до последней мелочи. От этого зависит раскрытие дела. От этого зависит, сохранит ли работу сама детектив Холлоуэй. Она снова включает воспроизведение.
Объектив камеры направлен на девушку с мускулатурой пловчихи и чуть растрепанной стрижкой пикси. Она сидит на шатком металлическом стуле, опираясь на спинку, одетая в джинсы и серую хлопковую рубашку. Девушка постоянно одергивает ее, теребя пальцами длинные рукава.
Справа от девушки сидят ее родители и напыщенный адвокат. У жены вокруг глаз темные круги. Муж перед походом в полицию побрился, но пропустил пару мест.
Напротив семьи Спанос и их адвоката, сложив руки на тонком металлическом столике (новый предмет мебели в комнате), сидят детектив Холлоуэй и помощник детектива Мейси. Мейси ерзает в кресле на колесиках, постоянно перекатываясь на пару дюймов то вперед, то назад.
— Ты можешь начать сначала, Астер, — ласково говорит детектив Холлоуэй, и лишь легкое подергивание мускула на подбородке выдает, с каким трудом ей удается сдерживать характерную резкость в голосе.
Девушка делает глубокий вдох и рассеянно чешет в том месте, где воротник рубашки соприкасается с ключицей. Мать ободряюще поглаживает ее по ноге.
— Кажется, это началось во время каникул на День благодарения, почти год назад. Зоуи вернулась из Брауна, и у них с Кейденом что-то пошло не так. Мне она ничего об этом не говорила, но я видела, как она страдает.
В ту субботу Кейден гостил у друзей в городе. Во всяком случае, так он сказал Зоуи. Днем она навещала в Уиндермере миссис Толбот. В этом не было ничего необычного — они были очень близки. Но в тот вечер Зоуи вернулась домой вся в слезах. Она заперлась в своей комнате и не захотела со мной говорить. На следующее утро она вернулась в Браун.
— Мы не знали… — начинает Джоан Спанос, но помощник детектива Мейси жестом просит ее замолчать.
— Сейчас мы записываем показания мисс Спанос, — говорит он. — Поэтому говорить должна только она.
Джордж Спанос берет жену за руку, и они оба кивают детективам, сидящим по ту сторону стола, в w Что произошло после возвращения Зоуи в Браун? — спрашивает детектив Холлоуэй.
Астер тихо вздыхает.
— Я покопалась в ее комнате. Компьютер она, конечно, увезла, но в ящике стола я нашла несколько флэшек. На одной из них было несколько фотографий Кейдена с какой-то симпатичной девчонкой, которую я не узнала, а еще — несколько писем, которые были вырезаны и вставлены в один документ. Датой создания всех фотографий была суббота, а последнее письмо было датировано двадцать восьмым ноября, Днем благодарения. Так что все было совсем свежее, и я решила, что именно из-за этого Зоуи и расплакалась.
— Ты рассказала сестре о своей находке? Она подтвердила твою догадку? — спрашивает детектив Холлоуэй.
— Нет, прямо не подтвердила. Как я уже сказала, она не захотела со мной об этом говорить, — потому я сразу и поняла, что что-то не так. Наверное, она нашла фотографии и письма в ноутбуке Кейдена, когда ходила к миссис Толбот. Если бы я не нашла флэшку в ее столе, ничего этого не было бы, — подбородок Астер начинает дрожать, голос срывается, и мать снова касается ее ноги. — Если бы я могла все вернуть, я не стала бы заходить в комнату Зоуи. Я хотела бы этого больше всего на свете.
С другой стороны стола доносится громкий взволнованный всхлип, и Джордж Спанос прикрывает рот бумажным платком. Адвокат деловито записывает что-то в блокнот.
— Что было дальше, Астер? — спрашивает детектив Холлоуэй.
— Следующие пару недель я пыталась разговорить Зоуи. Кейден причинил ей боль, а она просто сидела сложа руки. Я не говорила ей о своей находке, потому что понимала, что на этом все разговоры закончатся. Я пыталась добиться, чтобы она сама мне все рассказала, но она притворялась, что все хорошо.
— Когда Зоуи приехала на зимние каникулы, я подумала, что все изменится. Но Рождество прошло, а все было по-прежнему. Если Зоуи не хотела ничего говорить мне — ладно. Но становилось понятно, что она не хочет говорить об этом и с Кейденом. Она всегда хотела, чтобы все вокруг были счастливы. А он пользовался ее добротой. Козел! — голос Астер едва не переходит в крик, рукава рубашки выскальзывают из пальцев, которые тут же сжимаются в кулаки. — Простите… — добавляет она, бросив быстрый взгляд на родителей.
Она переводит дыхание, потом снова оборачивается к детективам.
— В общем, я всегда приглядывала за Зоуи Она была самым лучшим человеком на свете, но совершенно не умела позаботиться о собственных интересах.
— Продолжай, — ласково просит детектив Холлоуэй, чтобы поддержать разговор.
— Когда Кейден под Новый год написал ей из Нью-Йорка и отменил все планы на тот вечер, она сказала мне, что ей нужно немного побыть одной, что она сходит погулять на пляж. Она плакала, — в глазах Астер стоят слезы, и она утирает их рукавом. — Я не могла допустить, чтобы она и дальше так с собой поступала. Это было нечестно. Поэтому я решила дать знак Кейдену. Проучить его.
Адвокат Астер откашливается, но не запрещает своей подзащитной говорить. Джоан нервно перебирает пальцами вдоль ключицы.
— Хорошо. Что ты сделала? — спрашивает детектив Холлоуэй.
— Я пошла в Уиндермер.
— Ты могла проходить на его территорию?
— В смысле было ли у меня разрешение там быть? Нет, но попасть на участок Толботов нетрудно, — отвечает Астер. — Нужно только протиснуться через запущенную изгородь. Они еще были в городе, и там никого не было.
— И куда ты направилась, когда прошла через изгородь?
— В конюшню. Кейден использовал дальнее стойло вместо тайника, прятал там выпивку.
— Ты раньше бывала в конюшне Толботов?
— Пару раз, пока мы все учились в Джефферсоне. Я знала об этом тайнике. Я бы оставила флэшку в его комнате, если бы могла, но в дом мне было не попасть. Поэтому я положила ее рядом с его виски, зная, что там Кейден ее точно найдет. Это должно было стать анонимным предупреждением, что кому-то еще известно о его тайне и что ему это с рук не сойдет.
— А что было дальше?
— Я пошла домой. Зоуи вернулась вскоре после меня и заперлась в своей комнате. Около девяти вечера она ушла на вечеринку у Джейкоба Трейнера, это всем известно. Я немного потусовалась с подругой, Мартиной, но ей к одиннадцати надо было домой. У нее очень строгие родители. После ухода Мартины я не могла уснуть. Я сидела в своей комнате и смотрела какую-то чушь по «Нетфликсу». Около часа ночи у меня возникло чувство, что что-то не так. Я почувствовала, что не надо было оставлять флэшку в конюшне. Мне все еще хотелось наказать Кейдена, но это были отношения Зоуи. Я понимала, что она очень разозлится, когда узнает, что я наделала.