Духота всё же потихоньку спадала, над головой с диким щебетом проносились птицы, слабый ветер сухо шуршал листвой. Прохожие столбенели, завидев нашу парочку. Смех и разговоры смолкали, нас долго провожали недоумёнными взглядами. К дому номер пятнадцать я подходила даже раньше моего сопровождающего. Кулаки мои сжимались, рваное дыхание вырывалось сквозь сжатые зубы. Мне не нужны его деньги, не требуется помощь. Я желала лишь одного, оторвать ему…
— Джо! — позвал Даниил.
Я подпрыгнула на месте, едва сдержавшись, чтобы не вскрикнуть от неожиданности. Инвалидная коляска Даниила небыстро ехала по дорожке с противоположной стороны, сам калека приветливо махал мне здоровой рукой, на лице его сияла широкая улыбка. За ним быстрым шагом двигался маленький кудрявый Мирон, завуч Академии. Сердце у меня опустилось, щёки оледенели. По лицу Даниила пробежала волна беспокойства, рука его опустилась на пульт.
— Джо, это кровь? — взволнованно проговорил он. — Что с тобой?
— Порезалась, — нехотя отозвалась я.
— Когда брилась, — в тон мне ответил Иван. Он подошёл к калеке и радостно пожал тому левую руку. — Привет, дружище! Рад тебя видеть. Мы к тебе в гости, примешь?
Даниил с трудом отвёл от меня тяжёлый взгляд, я с облегчением выдохнула, ощущая, как ровнее стало биться сердце. Калека оглянулся на завуча и произнёс:
— Мирон, прошу простить меня. Давай обсудим всё утром.
Завуч быстро-быстро закивал, лицо его расплылось в улыбке, но глаза с любопытством посматривали в мою сторону.
— Конечно-конечно, о чём разговор, всё обсудим завтра, — протараторил он, и не думая уходить.
Даниил направил коляску к подъезду, я обречённо смотрела, как он рывками выбирается из кресла. Почему-то вспомнила день, когда предлагала помощь. Губы мои невольно скривились: сейчас мне бы и в голову не пришло помогать ему. Всё равно, что пытаться помочь горе стоять, а реке течь. Каждое движение отточено до мелочей, словно танец странной уродливой птицы.
Калека на прощание махнул Мирону, который так и не сдвинулся с места, и вошёл в дом. Мы с Иваном последовали за ним. Я болезненно заморгала в полутьме, руки мои вцепились в зоомага, я спотыкалась о ступени и натыкалась на стены, словно слепая неуклюжая лошадь.
Скрипнула дверь в квартиру Даниила, сердце моё вновь болезненно сжалась. Лучше бы я злилась на калеку. Но вся ярость мгновенно улетучилась, стоило мне вновь посмотреть в его чёрные глаза. Но теперь я знала, что это магия, и надеялась, что смогу противостоять ей.
Зазвенели ключи о толстые стенки единственной вазы, брякнул о прихожую набалдашник трости. Зашумел включённый чайник. Всё, как вчера. Губы мои задрожали. Я обречённо топталась в коридоре, не смея переступить порог комнаты. Иван же вольготно расселся на кровати.
— Дань, одолжи нам денег, — без обиняков начал он и саркастично усмехнулся: — А то так есть хочется, что переночевать негде…
Даниил доковылял до стула и аккуратно опустился на него. Я волком посмотрела, как он похлопал по сидению рядом, и отрицательно помотала головой. Губы его дрогнули в неопределённой улыбке, взгляд переместился на Ивана.
— Что же с вами произошло?
— У меня угнали машину, — зло хохотнул Иван. — А Джо порезали мечом. Точно таким же, какие нашли при Николае в загородном клубе…
Я внимательно смотрела на Даниила, стараясь не упустить ни малейшего движения на его правильном лице. Калека медленно повернул голову в мою сторону, губы его приобрели голубоватый оттенок, глаза слегка расширились.
— Порезали? — тихо переспросил он.
Я сглотнула ком в горле и произнесла чужим голосом:
— На меня напала ваша подруга Татьяна. Точнее, она заманила меня на квартиру в двадцать пятом доме, которую выдавала за свою, а напал на меня некто со спины. И этот некто применил магию. А потом мы с Иваном обнаружили десяток мечей и лампы в виде полумесяца…
Даниил не отрывал от меня пристального взгляда чёрных глаз, меж бледных губ мелькнул язык, калека кашлянул, словно убеждаясь, что не лишился голоса, и хрипло уточнил:
— Ты как?
— Ать за ногу, — рявкнула я. — Голова чумная от магии, бок разрезан, и как я по-твоему?
К моему неудовольствию, на лице его отразилось облегчение, Даниил почти улыбнулся.
— Да нормально она, — весело добавил Иван, хлопая себя по коленям. — Сам перевязку делал. У тебя нет для Джо одежды, Дань? Желательно, без кровавых пятен.
Но Даниил, казалось, не слушал друга. Он шевельнулся, словно собирался подняться, но потом рука его опустилась, пальцы забарабанили по столу.
— Джо, не стой в дверях, — строго сказал он. — Присядь, а лучше приляг. Я попрошу магдока Академии осмотреть тебя.
— Спасибо, належалась уже, — огрызнулась я, сложив руки на груди. В боку тут же кольнуло, и я скорчилась от боли. И добавила сквозь зубы: — Не нужны мне твои магдоки. Лучше скажи, зачем тебе всё это понадобилось!
Брови Даниила немного приподнялись.
— Что «всё это»?
Я горько усмехнулась, не сводя с калеки пристального взгляда.
— Всё! — упрямо повторила я, ощущая, как горят щёки, а глаза защипало от слёз. — И я в том числе…
— Ой-ёй, — протянул Иван, резво поднимаясь с кровати. — Что-то мне вдруг на воздух захотелось… Джо, дай-ка мне свой сотовый, позвоню знакомым. Может, что про машину свою чего узнаю.
Зоомаг вытащил телефон из моих сцепленных пальцев и выскользнул в дверь. Даниил поднялся, опираясь о стол здоровой рукой.
— Если ты не присядешь, Джо, то мне придётся постоять, — проговорил он.
Я не сдвинулась с места. То, что я собиралась высказать, невозможно проговорить в дружеской беседе за чаем. Я глубоко вдохнула, прогоняя постылые слёзы, которые уже готовы были скользнуть по щекам. Даниил ждал, он высоко поднял подбородок, глаза его стали холодными и колкими.
— Ты знаешь о мальчике? — язвительно спросила я. И тут же кивнула: — Конечно же, знаешь! Я видела, как Татьяна выходила из твоего подъезда в понедельник утром. Мне она сказала, что искала у тебя сына, но я не верю. Скорее всего, вы обсуждали, как вытащить из Петра побольше денег.
Я пытливо всматривалась в лицо Даниила, но оно больше походило на холодную маску. Он никак не отреагировал на моё обвинение. Я невольно шагнула навстречу, руки мои сжались, я страстно желала вцепиться в его горло.
— Что молчишь? — воскликнула я. — Ты слышал? Мы нашли ваши мечи и лампы! И пусть Татьяна угнала машину, этот факт уже в копилке ведьмы Фёклы. Зачем всё это жуткое представление с отрыванием голов? Зачем было запугивать членов клуба? Что за странная месть спустя столько лет? Если вы с Татьяной хотели денег, можно было бы сразу спрятать мальчика. Его отец заплатил бы больше…
— Джо, отец Романа — я!
Его окрик, словно удар хлыстом, причинил мне боль. Дыхание перехватило. Я, словно рыба, выброшенная на берег, хватала ртом воздух. Перед глазами плясали разноцветные пятна, сердце стучало, как сумасшедшее. Я коснулась рукой макушки, голова моя ещё хранила мутное состояние после нападения, и нервно рассмеялась.
— Ничего не понимаю. А почему Пётр платил Татьяне деньги, если Роман не его сын?
Он опустился на стул, нога неловко вывернулась, но Даниил не стал её поправлять. Впервые за вечер он отвёл глаза.
— Потому что его мать не Татьяна, — тихо промолвил он. — А…
— Мария! — ахнула я, в моей голове разрозненные кусочки встали в единую картинку. — Вот почему она так странно себя вела, вот почему она не посещала занятий в Академии… в своё время.
Перед глазами потемнело, я прислонилась спиной к стене. Даниил схватился за край стола, лицо его выглядело обеспокоенным.
— Джо? — взволнованно произнёс он. — Ты так побледнела. Я всё же позову доктора…
— Нет, — отмахнулась я. — Мне уже лучше.
Я прошла к столу и плеснула из чайника кипятку. Покосилась на кровать и осторожно опустилась на стул рядом с Даниилом. В груди было холодно и пусто, словно что-то вырезали. Я уже не ругала себя за прошлую ночь. Что противопоставишь магии? Накатилась жуткая усталость.
— Понятно, — с безразличием в голосе проговорила я и отхлебнула горячей воды. — Студентка забеременела. Отцу ребёнок не нужен. Богатая семья обеспечила Татьяне будущее, чтобы та взяла на себя заботу о малыше. И слухи пустили, что это грешок Петра. С чем тот и согласился… почему — не важно.
— Мария так решила, — попытался вставить Даниил. — Но я всегда…
— А теперь что? — нетерпеливо перебила я. — Зачем сейчас, спустя столько лет, избавляться от ребёнка? И не говори, что ты ни при чём. Если бы ты захотел, нашёл бы мальчика с помощью заклинания, как я в Академии нашла труп… И кстати, о трупах. Зачем было убивать членов клуба? Или ты, наконец, нашёл заклинание, которое не отследить магоследом? Не просто же так ты вкладывал в новую кафедру всё, что получал от старых друзей. Я видела! После того, как обнаружили труп неизвестного, меня проверяли магоследом. Ни-че-го!
Даниил побледнел, губы его сжались в тонкую полоску, на впалых щеках заходили желваки. А я уже не могла остановиться, склонилась к самому его лицу и холодно спросила:
— Ты убил этих людей? Скажи мне!
Калека подался вперёд, наши носы почти соприкоснулись, чёрный металл его глаз буравил меня, но я была слишком зла, чтобы бояться.
— Да, — чётко произнёс Даниил. — Я их всех убил. И не один раз. Самыми разными способами! Смакуя каждую деталь, впитывая каждую капельку крови. И записал всё за этим вот столом!
Я отшатнулась, непонимающе посмотрела на белую ладонь калеки, которой он хлопал по тетрадям.
— Ты их убил… в книгах? — растерянно уточнила я.
Даниил устало потёр лоб и протянул мне одну из тетрадей.
— Да, Джо, — ровно ответил он. — Я уже давно отомстил членам клуба. В своём стиле. Моя месть — мои книги.
Я нажала большим пальцем на тетрадь, та выгнулась, листы с шуршанием сменяли друг друга. Мелкий неразборчивый почерк, скачущие строчки, жуткие рисунки… Пальцы мои разжались, тетрадь шлёпнулась на пол. Я медленно оглянулась на заваленный стол. Даниил кивнул и слегка улыбнулся: