ей артиллерии армии. Такая концентрация позволила создать в этой группе плотность артиллерии калибра 76 мм и выше, более 60 орудий и минометов на километр участка прорыва, что в 2–3 раза превышало плотность артиллерии в наступлении Западного фронта под Смоленском в августе 1941 года. Тщательно была спланирована артиллерийская подготовка и поддержка атаки пехоты и танков. Сопровождение же при бое в глубине обороны противника детально не планировалось.
Как слабое место в подготовке операции следует отметить то, что из-за общего недостатка сил командование армии не смогло создать второй эшелон (резервы) и подвижную группу, предназначенные для развития успеха на главном направлении или решения других задач в ходе наступления. Необходимость же выделения для этого сил и средств обусловливалась решительностью замысла операции (окружение ельнинской группировки противника планировалось осуществить на второй день операции). Для достижения этой цели требовалось не только быстро прорвать оборону противника, но и развить стремительное наступление в глубину и в сторону флангов с учетом отражения многочисленных контратак и контрударов врага. Возможности же атакующих дивизий были ограничены.
Не приходилось рассчитывать и на внезапность. Хотя глубина задач ударных групп была сравнительно небольшой, для противника направления их ударов не являлись неожиданными. Это обусловливалось конфигурацией ельнинского выступа и тем, что 24-я армия в первой половине августа уже предпринимала наступление на северном фасе выступа из района Дубовежье — Ушаково. Двухэшелонное построение боевых порядков батальонов, полков и дивизий в данном конкретном случае не обеспечивало нанесения сильного первоначального удара с участием основной массы огневых средств. Из 27 стрелковых рот дивизии в одновременной атаке в начале операции принимали участие лишь 8, а остальные 19 и большая часть огневых средств пехоты эшелонировались в глубину. В результате все это повлияло на ход операции и послужило одной из причин, осложнивших полную реализацию замысла командующего фронтом.
30 августа в 7 часов утра артиллерия армии, несмотря на сильный туман, обрушила огонь по заранее разведанным в обороне противника целям. После 10–минутного огневого налета по живой силе и огневым точкам на переднем крае она в течение 40 минут вела методический огонь, подавляла вражескую артиллерию и разрушала его оборонительные сооружения огнем орудий, установленных на прямую наводку. В это время под прикрытием артиллерийского огня пехота и танки выходили на рубеж атаки. Затем, после заключительного мощного 10–минутного огневого налета соединения армии по всему фронту ельнинского выступа перешли в наступление. С переходом в атаку пехоты и танков артиллерия поддерживала их последовательным подавлением живой силы и оживших огневых средств врага сосредоточенным огнем, а также огнем отдельных батарей и орудий с открытых огневых позиций. Одновременно артиллерийская группа дальнего действия подавляла батареи противника и его выявленные резервы.
Используя результаты артиллерийской подготовки и огонь поддерживающей артиллерии, южная и центральная ударные группы в первый же день наступления добились больших успехов. 303-я и 120-я стрелковые дивизии, например, почти полностью выполнили ближайшие задачи. Менее удачно действовали в этот день соединения северной ударной группы. В 8.00 танки 102-й отдельной танковой дивизии успешно атаковали противника, но пехота отстала, и им пришлось вместо развития успеха отойти назад, чтобы подтянуть ее. Воспользовавшись этим, враг оказал упорное сопротивление. За день боя дивизии удалось лишь вклиниться в оборону. Из-за недостатков в управлении существенных результатов не добились и другие соединения. Так как не все подразделения 107-й стрелковой дивизии смогли своевременно занять исходное положение для наступления, одновременной сильной атаки не получилось.
Однако все советские части настойчиво стремились выполнить боевые задачи. Бойцы и командиры показывали массовый героизм, беспримерную отвагу и мужество. Вот лишь один пример из действий 100-й стрелковой дивизии. Батальон старшего лейтенанта В. Пустовита ворвался в Пергаловский лес и нависая над немцами с фланга, вынудил их отойти.
Вспоминая события тех дней, бывший командующий войсками Резервного фронта, впоследствии Маршал Советского Союза Г. К. Жуков в книге «Воспоминания и размышления» писал: «Особенно мужественно дрались наши 19, 100 и 107-я дивизии. Я видел с наблюдательного пункта комдива 107-й дивизии П. В. Миронова незабываемую картину ожесточенного боя стрелкового полка, которым командовал И. М. Некрасов. Полк И. М. Некрасова стремительно захватил деревню Волосково, но оказался в окружении. Он сражался трое суток. При поддержке других частей 107-й дивизии, артиллерии и авиации полк не только прорвал окружение, но и смял противостоящего врага, захватив при этом важный опорный пункт — железнодорожную станцию.
Сколько примеров такого массового героизма и отваги проявлялось рядом, вокруг, повсюду, и днем, и ночью…»[61].
В ходе активных действий соединения северной группы нанесли немецким частям значительный урон. Только артиллерией было подавлено и уничтожено большое количество пулеметов, 14 артиллерийских и минометных батарей, разрушено 3 блиндажа, 6 ДЗОТов.
Окрыленные успехом, стрелковые полки не прекращали атак и ночью. Ведя упорные кровопролитные бои на основных направлениях, утром 31 августа они сломили сопротивление немецких войск. Наибольших результатов во второй день наступления достигла 107-я стрелковая дивизия, которая прорвала подготовленную оборону противника. Южной ударной группе армии явно не хватало сил для продвижения в глубину. За два дня наступления обе группы углубились на отдельных участках до 2 км.
Низкие темпы прорыва обусловливались в основном: недостаточным вскрытием разведкой обороны противника; слабой эффективностью огня артиллерии из-за ограниченности боеприпасов; отсутствием опыта у некоторых командиров в управлении силами и средствами в бою; значительными потерями среди командного состава. В критической обстановке своим бесстрашием и отвагой командиры и политработники зажигали подчиненных, увлекали их за собой. Нередко спасти положение могли лишь опыт, воля и власть командиров батальонов, полков и дивизий, которые, борясь с растерянностью и пресекая панику, настойчиво стремились выполнить боевую задачу. «И если для этого им приходилось лично поднимать людей в атаку — что ж, значит, так было нужно, другого выхода не было». Главное состояло в том, чтобы «любой ценой выполнить полученный приказ…»
Стремясь не допустить развития наступления и удержать горловину ельнинского выступа, противник в последующие два дня нанес ряд сильных контратак и активизировал деятельность авиации. Ему удалось несколько потеснить подразделения и части ударных групп. Однако наиболее глубоко вклинившийся в оборону 586-й стрелковый полк (командир — полковник И. М. Некрасов) 107-й стрелковой дивизии, несмотря на то, что был контратакован с нескольких направлений, занимаемый рубеж удержал. В этих боях особенно отличились артиллеристы. Возле деревни Садки артиллерия полка нанесла большой урон двум ротам противника, в результате чего их контратака была сорвана. Взбешенное неожиданным отпором, германское командование ввело в бой танки. Десять бронированных машин ринулись на подразделения полка Некрасова. Однако метким артиллерийским огнем три из них были подбиты, остальные повернули обратно. Полк не только отразил вражеские атаки, но и сумел овладеть важным опорным пунктом.
Еще 31 августа командующий 24-й армией для развития наметившегося успеха решил создать в северной группе сводный отряд в составе танковой группы, десантной роты, мотобатальона и артиллерийской группы (10 орудий), которому надлежало стремительным ударом в направлении Садки — Большая Нежода выйти в район Ново-Тишово — Петрово, перерезать шоссейную дорогу Ельня — Балтутино, организовать круговую оборону и не допустить подхода резервов противника к Ельне. Это была своего рода импровизированная подвижная группа армии[62].
Используя успех 107-й стрелковой дивизии, этот отряд к утру 2 сентября достиг деревни Садки и остановился. Высланная от него разведка (3 танка) установила разрывы в обороне противника. Но главные силы не смогли использовать ее результаты, так как 3 сентября при вводе в бой подверглись ударам авиации и сильному артиллерийскому обстрелу и понесли большие потери в личном составе и технике. На поле боя было подбито 7 танков, а из 13 оставшихся исправным оказался лишь один. Противник, подтянув резервы и нанося контратаки, вынудил отряд обороняться. Наступление было сорвано. Более решительно в этот день действовал разведотряд дивизии. Ему удалось выйти к Софиевке.
Соединения южной ударной группы, отразив многочисленные контратаки, 3 сентября также возобновили наступление. Несмотря на трудности лесисто-болотистой местности, они овладели населенными пунктами Леоновом и Щеплевом, сузив тем самым горловину ельнинского выступа до 8 км. Дальше развить наступление не удалось. Из-за слабой разведки местности 15 танков 103-го отдельного танкового батальона, действовавшие совместно с подразделениями 303-й стрелковой дивизии, завязли в болоте южнее Леонова. К утру 4 сентября было извлечено из болота только 9 машин.
Существенной помощи наземным войскам не оказала и авиация фронта, которая имела 11 авиаполков (7 истребительных, 2 бомбардировочных и 1 штурмовой) и использовалась в интересах не только 24-й армии, но и соседа слева — 43-й армии. Истребители дрались искусно, но применялись главным образом для прикрытия. 4 сентября бомбардировочная авиация уничтожила на вражеском аэродроме 35 самолетов, переправу и до пехотного батальона врага.
Противник, не выдержав удара войск армии и находясь под угрозой окружения, 3 сентября начал отвод части сил из района. Наступил переломный момент в ходе операции. В связи с этим командующий фронтом потребовал ускорить окружение врага и взятие Ельни и приказал командующему 24-й армией использовать один полк 127-й стрелковой дивизии (командир — полковник А. З. Акименко). Из этой дивизии, располагавшейся севернее выступа, для наращивания удара привлекался 395-й стрелковый полк (командир — майор А. Х. Бабаджанян), усиленный стрелковым батальоном, четырьмя артиллерийскими дивизионами и танковым батальоном (8 танков). Организованно введенный в бой в полосе 102-й отдельной танковой дивизии, полк 5 сентября сломил вражеское сопротивление, овладел деревнями Богадилово и Гурьево и вышел к железной дороге в районе разъезда Нежода, а танковый батальон с пехотой перерезал дорогу Ельня — Балтутино. Противник, стремясь избежать окружения и оказывая ожесточенное сопротивление на флангах, начал отход перед фронтом 103, 19, 309 и 120-й стрелковых дивизий. Соединения армии немедленно перешли к его преследованию, и уже к исходу дня 100-я стрелковая дивизия заняла Ганцово, а 19-я ворвалась в Ельню. 6 сентября город был освобожден советскими войсками полностью. Преследуя немецкие отходящие части, 24-я армия 8 сентября к исходу дня ликвидировала ельнинский выст