Свою работу в Геоксюрском оазисе она начала с объезда всей его территории. О том, что геоксюрские поселения располагались в древней дельте Теджена, знали и раньше, но дело в том, что сухие русла пра-Теджена, заполненные речными наносами, а сверху занесенные песками, были совершенно незаметны, за исключением русла того протока, на котором стояло Акча-депе. Впрочем, нужно учитывать, что, когда мы пишем «незаметны», «виден» и прочее в том же роде, имеется в виду состояние этой территории в конце 1950—начале 1960 г., т. е. до проведения Каракумского канала и современной распашки.
Так как наземные обследования результатов не дали, было решено осмотреть территорию Геоксюрского оазиса с воздуха. В том же, 1960 г. Г. Н. Лисицына и В. М. Массон совершили облет всего оазиса. С самолета сразу стали видны древние русла дельты Теджена, неразличимые с земли. Но они просматривались лишь на отдельных участках и не давали полного представления о древней гидрографической сети.
Только аэрофотосъемка, проведенная в 1961 г., позволила получить достаточно полное представление о древней дельте Теджена. Река, как уже упоминалось, начинала ветвиться на протоки южнее, чем сейчас. Один из этих дельтовых рукавов уходил на северо-восток; именно на нем располагались Чонг-депе, Муллали, Геоксюр-7, Ялангач. На центральном протоке стояли Геоксюр-9, Айна-депе, Геоксюр-1; на западном — Акча-депе.
Анализ снимков показал, что в эпоху существования Геоксюрского оазиса действовали сначала одни, затем — другие протоки. Это объясняется, в частности, тем, что протоки Теджена быстро заполняются осадками и река вынуждена пробивать себе новые русла. Вот так же «блуждали» и дельтовые протоки Теджена несколько тысяч лет назад.
На рубеже IV–III тысячелетий до н. э. большая часть рукавов дельты пересохла, зато начали действовать некоторые новые протоки, правда, менее мощные, чем существовавшие прежде. Вначале ученые решили, что именно возникновение новых русел и было той единственной причиной, которая позволила двум поселениям— Геоксюру-1 и Чонг-депе — продлить свое существование. Но последующие исследования показали, что археологи недооценивали геоксюрцев.
Зимой 1961/62 г., рассматривая (в который раз!) аэрофотоснимки, Г. Н. Лисицына обратила внимание на белое пятно, расположенное близ западной окраины Муллали-депе. Что-то и в конфигурации, и в расположении этого пятна насторожило исследователя. В самом деле, почему форма округлая и почему какая-то белая линия тянется от пятна к темной линии сухого русла Теджена? Белая линия выглядела подозрительно прямо…
Что же это такое?.. Поле? Но почему оно круглое?.. Нет, древняя пашня неотличима от окружающей местности… Бархан? Форма не та… Странно, что это за линия… Тянется к сухому руслу… Сухому?
И тут молнией блеснула мысль: так ведь тогда-то, пять тысяч лет назад, русло не было сухим! Значит, это канал! А круглое белое пятно — водоем, может быть, искусственный?!
Все как будто бы говорило о том, что на фотоснимке запечатлено искусственное сооружение. Но проверить это, находясь в Москве, было невозможно, пришлось набраться терпения и ждать до мая 1962 г. И вот экспедиция у Муллали-депе.
В том самом месте, где на снимке виднелось белое пятно, заложили раскоп. Он показал, что тут был искусственный водоем — один из древнейших прудов на земном шаре. Открытие обрадовало и одновременно ошеломило ученых, так как ломало уже сложившиеся представления о развитии ирригации.
Площадь пруда, вызвавшего такое волнение, невелика— всего 1 тыс. кв. м; глубина — 3,5 м; первоначальный объем водоема — более 2,6 тыс. куб. м. Арык, идущий от реки к пруду, был неглубок — всего лишь метр. Во время паводка вода самотеком шла из Теджена в водоем. Когда же уровень воды в реке понижался, то вода из пруда не уходила, так как глубина арыка была меньшей, чем водоема, да и перекрыть эту канаву ничего не стоило. Количество воды в пруду, видимо, несколько менялось год от года, в зависимости от уровня паводковых вод в Теджене. Фрагменты керамики, найденные в водоеме, относятся к геоксюрскому периоду, но. возможно, пруд был выкопан уже в конце предыдущего, ялангачского.
Это сооружение— незначительное, с нашей точки зрения, — было крупным техническим достижением для геоксюрцев. Во время летних засух пруд служил источником питьевой воды и для людей и для скота и потому играл огромную роль в жизни Муллали-депе.
В том же, 1962 г. у Геоксюра-1 заложили траншею, которая пересекла русло, существовавшее в геоксюрский период. Оказалось, что этот естественный проток, после того как он пересох, был превращен в арык и продолжал действовать уже как искусственное сооружение.
Итак, геоксюрцы, теснимые пустыней, перешли от пассивного использования паводковых вод к активному: они выкопали пруд, провели к нему арык, начали использовать высохшее русло как канал. Неужели жители оазиса не додумались до постройки настоящих каналов?
— Не верится что-то в это, толковые они были ребята, — не раз повторял мне В. М. Массон весной 1963 г., — должны быть у геоксюрцев настоящие оросительные каналы. Надо искать…
А Г. Н. Лисицына снова и снова изучала листы аэрофотосъемки. Те самые фотографии, которые она, казалось, знала уже наизусть. И вот на одном из снимков, у Геоксюра-1, она обратила внимание на какие-то почти невидимые линии, идущие параллельно друг другу. Каналы? Сомнительно… А вдруг? И хотя в то, что это каналы, никто не верил, летом 1963 г. на том месте, где аэрофотосъемка показала едва заметные линии, были заложены траншеи.
Оказалось, что это каналы! Маленькие, примитивные, но самые настоящие каналы — древнейшие на территории СССР. В Месопотамии орошаемое земледелие возникло раньше, чем на юге Туркмении: в Чога-Мами вскрыто русло оросительного канала VI тысячелетия до н. э. Но там известен лишь разрез русла, ибо в Двуречье на тех же местах орошаемое земледелие существовало и в последующие эпохи. Старые каналы забрасывались, заиливались, исчезали; эти участки перепахивали, там снова строились каналы — и так много раз. В Геоксюрском же оазисе, заброшенном жителями в начале III тысячелетия до н. э., в последующие времена, как уже говорилось, никто не жил. Поэтому ирригационная сеть геоксюрцев сохранилась в своем первозданном виде.
Открытие на территории Геоксюрского оазиса каналов эпохи энеолита — выдающееся достижение ученых, участвующих в изучений прошлого Туркмении, и прежде всего Г. Н. Лисицыной.
Эти древнейшие каналы (их было три) отведены от одного из русел Теджена почти под прямым углом. С современной точки зрения это явно нерационально, но ведь каналы у Геоксюра — самые первые, так что требовать от ирригаторов оазиса технического совершенства было бы смешно. Ширина каналов (между отвалами) —5; 3,5 и 2,5 м; глубина — в среднем 1,2 м; берега крутые; протяженность каналов — 3 км, не считая отходящих от них арыков, выводивших воду непосредственно на поля. Вдоль каналов хорошо прослеживаются выбросы: геоксюрцы внимательно следили за столь важными для них сооружениями и регулярно чистили их.
Глубина каналов на разных участках трассы была разной, так что вода шла по ним самотеком. У выхода из русла Теджена каналы были широкие и мелкие; дальше от реки они становились более узкими и глубокими; таким образом, их пропускная способность была примерно одинаковой на всем протяжении.
Характерно, что, сделав столь существенный шаг в развитии своего хозяйства, гарантирующий им относительно устойчивые урожаи, геоксюрцы на всякий случай не забывали и богиню плодородия: в одном из каналов найдена женская статуэтка. Мол, техника — техникой, а пренебрегать помощью великой богини все-таки не следует…
Первая ирригационная система древних земледельцев Южного Туркменистана была построена скорее всего в конце ялангачского периода и действовала до тех пор, пока не прекратил свое существование Геоксюрский оазис. С помощью каналов у Геоксюра-1 орошалось примерно 50 га. Урожай ячменя с этой площади, по расчетам Г. Н. Лисицыной, мог прокормить с учетом продуктов животноводства и охоты 1–1,2 тыс. человек.
Древние земледельцы, жившие некогда в дельте Теджена, показали себя людьми стойкими и способными. Они освоили девственные земли, построили поселения с оригинальными оборонительными сооружениями, создали оросительную систему. Но устоять против пустыни не смогли: даже изобретение каналов лишь отсрочило гибель оазиса, но не спасло его. Сброс вод Теджена в его древнюю дельту сокращался с каждым годом, рукава пересыхали, травы выгорали, сохли тугаи; наступил наконец момент, когда жителям оазиса просто неоткуда уже было выводить воду на поля.
Причина роковых для древних земледельцев изменений крылась в том, пишет Г. Н. Лисицына, что дельта Теджена в течение последних тысячелетий мигрировала на северо-запад. Существенную роль в этом, несомненно, сыграли новейшие тектонические движения предгорных районов Туранской низменности{128}.
Ирригационная система геоксюрцев была открыта в 1963 г., итоговая монография Г. Н. Лисицыной «Орошаемое земледелие эпохи энеолита на юге Туркмении» опубликована в 1965 г. Какие же новые данные получены в последующие годы? Когда работа над книгой подходила к концу, я задал этот вопрос Гориславе Николаевне.
— Никаких. Да новых данных по каналам и быть не может: вся территория бывшего Геоксюрского оазиса распахана под хлопок. Так что, — засмеялась Горислава Николаевна, — мои данные — первые и последние, проверить их уже нельзя…
Впрочем, проверять их и не надо: работы Г. Н. Лисицыной отличаются скрупулезной точностью. А то, что территория Геоксюрского оазиса вновь используется человеком, совсем неплохо: земли здесь богатые, дают высокие урожаи; почему они должны пустовать? А вот Геоксюр-1 надо бы сохранить как замечательный памятник культуры, может быть, превратить его в музей.
Итак, никакие усилия людей не могли спасти пересыхающий оазис. «На обреченные рощи и поля, — с несвойственным ему пафосом пишет И. Н. Хлопин, — неумолимо надвигалась пустыня; все предвещало скорую и неизбежную гибель оазиса. Во имя продолжения своей жизни люди уходили, проклиная своих богов за отсутствие помощи от них и разбивая их изображения; уходили, покидая столетиями обжитые места»