— Шела?..
Я открыла один глаз. Потом второй, сморгнула. Кайден живой и даже практически невредимый, хоть и тяжело дышащий стоял прямо передо мной. Я нервно всхлипнула, и забыв про все на свете, повисла у него на шее.
— Вот и хорошо, вот и славненько, — прабабке на трогательность момента было глубоко начхать, и ее голос за спиной в этот раз прозвучал для меня не хрустальным колокольчиком, а скрипом рассохшейся кровати. — Вы тут тогда развлекайтесь, молодые, а я вас завтра утречком выведу. Ночью за пределы поляны не суйтесь, Ольер обижен крепко, но он у нас отходчивый, завтра уже забудет.
— Молодые?.. — переспросила я, сползая по лучнику вниз на землю.
— Ну не старые же!
— Лавена, ты о чем?
Сильфида посмотрела на меня недоуменно.
— О брачной ночи. Придется здесь, но…
— О чем?! — в один голос взвыли мы с Кайденом.
— Брачная ночь, — повторила прабабка медленно, как для умалишенных. — Брачные клятвы. Сердце леса. Да еще и скрепление пролитой кровью.
У меня пропал дар речи. Сказанное ей в голове не укладывалось.
— Какие клятвы? — чуть ли не взвыла я, запустив пальцы в волосы.
— Хм… а я была уверена, вы знаете, что делаете. Ну да ладно, разберетесь как-нибудь, чай, не маленькие. А у меня времени нет. До утра не высовываться!
Легкий порыв ветерка разметал светлячков в разные стороны, закружил их в небе и унесся в сторону березовой рощи, оставив меня наедине с Кайденом. И нарастающей злостью.
Уже некоторое (довольно долгое) время я стоял, прислонившись спиной к ближайшему шершавому стволу, и молча наблюдал, как Шела, распугивая светлячков, нарезает круги по поляне. Рыжая коса растрепалась в пушистый лисий хвост, глаза сверкают, грудь яростно вздымается, золотистые огоньки вьются вокруг, тепло подсвечивая светлую кожу. Красиво… даже слишком. Но «слишком» я гнал прочь, благо, было еще чем занять голову.
Шела — моя жена. Моя жена. Моя.
Вступившись за нее перед этим лесным уродом, я тогда еще назвал ее своей. Но в тот момент мы оба понимали, это не по-настоящему, понарошку, обман во имя спасения. И то, какой правдой обернулся этот обман вводило меня сейчас в состояние легкой эйфории. Я смотрел, как Шела мечется, бубнит себе под нос и грозится поубивать все этих злобных мерзких фейри, а думать мог только о том, что она безумно красивая и что она — моя.
Пусть я не мог стать ей настоящим мужем без риска спалить заживо, но где-то в глубине души угнездилось глубокое удовлетворение от произошедшего.
— Шела, — я с улыбкой оборвал на полуслове очередной поток проклятий в адрес «отвратительных гадов ползучих». — Перестань убиваться, ты так без волос скоро останешься.
Целительница машинально вытащила пальцы из рыжей копны, посмотрела на руки, потом вокруг, будто ожидала увидеть висящие на травинках клоки. После чего ожгла меня сердитым взглядом.
— Ты что, не понимаешь?
— Что именно?
— Кайден, обряд фейри — это очень серьезно! Это тебе не руки ленточкой связать, пару слов ляпнуть и отправиться пьянствовать. Клятвы, данные Брейдену, это клятвы, данные самой сути мира, понимаешь? Это либо навсегда, либо последствия будут непоправимые и необратимые.
— Какие последствия? — насторожился я.
— Если б я знала, — Шела снова потянулась к волосам, но тут же отдернула руку и насупилась. — Спрошу потом у бабки, или в библиотеке можно будет поискать… но ты понимаешь?
— Понимаю, — я кивнул. — Но я бы на твоем месте так не расстраивался. О «навсегда» речи точно не идет.
— Ты о чем? — девушка вытянулась, как встревоженный кролик.
— Ну, маленькая, мне ж все равно недолго осталось, — губы сами расплылись в горькой ухмылке.
— Я тебя сейчас стукну, — крайне серьезно сообщила Шела, после чего приблизилась чуть ли не вплотную и, заглянув в глаза, твердо добавила. — Такими вещами не шутят.
— А кто тут шутит?
В следующее мгновение острый кулачок отчаянно ткнул меня в живот. Я сдавленно охнул и едва не согнулся пополам. Нет, силы в тонких руках целительницы не прибавилось магическим образом, просто в суматохе всего происходящего мы оба забыли, что фейри меня все же пару раз поцарапал.
— Снимай рубашку!
— Зачем?
— Супружеский долг с тебя буду требовать, зачем! — Целительница всплеснула руками и тут же продолжила бормотать, не дав мне вставить и слова. — Что за глупые вопросы? Ты как в первый раз, право слово. Где еще он тебя задел?
Я уже давно подчинился, и ее пальчики уже касались кожи, целительное тепло наполняло кровь, и царапина затягивалась на глазах, а Шела все продолжала что-то бубнить себе под нос. Бедная маленькая девочка, растерянная и испуганная…
…и надо было видеть ее в тот момент, когда фейри попытался заявить свои права. Волосы дыбом, глаза отсвечивают желтым. Кровь леса, несчастная восьмеринка, в сердце Брейдена пробудилась, вскипела, превращая мою целительницу в неземной красоты создание.
Хотя такую, как сейчас, земную и теплую, я любил ее гораздо больше.
Ужасно хотелось уткнуться носом в пушистую макушку Шелы, маячащую под моим подбородком, сгрести ее, бормочущую, в объятия и прервать эти бормотания старым-добрым способом. Тварь в голове одобрительно заворочалась в ответ на эти мысли, расправила плечи, потянулась огненными лапами к моему сознанию. Потребовалось недюжинное усилие воли, чтобы отогнать и ее, и привлекшие ее мысли. И когда я открыл глаза, Шела уже и сама замолчала.
Она сидела рядом, положив руки на колени, и смотрела на меня с тоской и сочувствием.
— Я почуяла его, — медленно проговорила она. — Не знаю, почему. Но почуяла. Так страшно. Как ты с ним справляешься?
— С трудом, — лаконично отозвался я. Меньше всего в мою первую и — вот уж наверняка! — последнюю брачную ночь мне хотелось тратить время на эту тварь. — Фейри чуют демона, а ты сегодня, здесь, чуть больше фейри, чем обычно.
— Чуть меньше человек, — поправила Шела.
Я пожал плечами — как по мне, так без разницы. Посмотрел на небо, черное, без намека на скорый рассвет. Целительница зябко поежилась.
— Иди сюда, — позвал я с мягкой улыбкой.
Поколебавшись долю мгновения, Шела юркой мышкой нырнула мне под руку. Я накинул ей на плечи свою куртку и обнял поверх, согревая, оберегая…
— Кайден? — тихо прозвучало снизу.
— М? — отозвался я, поудобнее устраивая голову на жесткой коре.
— Все будет хорошо. Мы от него избавимся.
— Конечно, будет, Шела. Конечно, будет…
На краткое мгновение я даже и сам как будто в это поверил.
Глава 10
Назад мы выдвинулись, лишь только рассвет лизнул небо первыми розовыми лучами, обещая солнечный, но ветреный день. Обратный путь дался куда легче — ветви больше не цепляли за одежду и за волосы, корни не спешили поставить подножку. Лесная тропка сама ложилась под ноги, гладкая, ровная. Прямая.
День еще не успел стряхнуть с себя остатки ночной серости, а мы уже увидели сквозь поредевшую опушку школьный забор и дорожку, ведущую вдоль него к воротам.
Выходит, мне все же не померещилось — фейри, спеша «порадовать» обитателей школы своим решением, спрямили-таки нам путь.
Что ж, и к лучшему, пожалуй. Перед Кайденом, нежданно-негаданно угодившим в мужья, разом и не по своему желанию лишившимся холостяцкой воли, мне было стыдно. Я все порывалась ему сказать что-то, но решимость оставляла меня, стоило лишь взглянуть в серые, с затаенной смешинкой, глаза.
Смешно ему, видишь ли… А что смешного? Обряд, в который мы по незнанию, по невезению, угодили, не шутейный вовсе. За ночь я разворошила схороненные в голове воспоминания — и по всему выходило, что не только перед Лесом мы теперь повязаны, но и в людских глазах муж и жена. Давно, еще до моего рождения, девушки и парни, из тех, кому родители в благословении отказали, сбегали вместе в лес, и там, под зеленой сенью его, соединяли свои судьбы. И отмахнуться от этого так просто не выйдет.
Делать что-то надо! А не смешинки в зрачках баюкать…
А еще, если честно признаться — ну, хоть самой себе — было мне радостно. Пусть и не желал Кайден такого брака — а не отрекся, не выдал лесному князю, пню замшелому, пусть бы его до скончания Брейдена короеды ели! Не отступился, и без колебаний разменял свою молодецкую удалую свободу на мою безопасность.
И пусть, пусть любовь моя осталась без ответа — мне все равно есть чем гордиться. Не подлецу и не трусу я сердце отдала. И выбора своего стыдиться не стану — нечего мне стыдиться!
Словом, долгую дорогу рядом с Кайденом я бы не вынесла, очень уж противоречивые чувства меня разбирали. А сейчас мы с ним заглянем каждый к своему куратору, передадим лесное послание и разбежимся по своим делам, по своим друзьям. А там, глядишь, до вечера и не встретимся, и у меня будет еще чуток времени, чтобы разобраться в себе, разложить по отдельным корзинкам спутанные клубки из обязательств, желаний и пустых переживаний.
Замысел мой был хорош, вот только сбыться ему оказалось не суждено — я еще не успела прийти в себя от яростной отповеди наставницы Мадален, поведавшей мне о моей вопиющей безответственности и безрассудстве, как дверь в ее комнату стукнула о стену, и в наставник Одран за ухо завел в нее Кайдена.
— Вот, Мале, второй герой тоже нашелся, — с этими словами злосчастная дверь снова оглушительно хлопнула, но в этот раз о дверную лутку.
Я до того стояла пунцовая и мечтала раствориться в мире и подняться к кроне вечного древа прямо сейчас, лишь бы не слышать хлестких слов наставницы, обрушившихся на мою голову. А теперь мне стало еще и страшно — Кайден не я, он стыдиться и терпеть не станет, как бы не сорвался от злости! Бросила быстрый взгляд в его сторону, и чуть успокоилась — как ни странно, на лице лучника были написаны не злость с бешенством, а некоторая даже задумчивость.
Только бы он не вспылил от этой задумчивости! А то ведь этот может. И вовсе даже не в переносном смысле…