— Шела-Шела! — вздохнул он у меня над головой, — Ну, что ты творишь, бестолковая?
И, тихонько ругнувшись себе под нос в адрес неизвестной «рыжей дурочки» (Ну, это же не обо мне, верно? Я-то умница!), подоткнул мне одеяло под бочок.
Во-о-от, так-то лучше, а то что удумал — ругаться на бедную обессиленную целительницу! Я почти уже провалилась в сон, но внезапно меня словно шилом в бок кольнуло: непенф!
Я же жаровню не затушила, если сейчас уснуть — одна Бригита ведает, куда меня эти сны приведут! Я скосила глаза на спину лучника, который занимался чем-то у стола, и невольно передернулась. Нет уж, к повторной встрече с его самовольным жильцом я, пожалуй, пока не готова. Дайте от первой отойти толком!
— Кайден! — позвала я тихонечко свое белобрысое горе.
Он оглянулся, и я попросила:
— Жаровню из-под кровати достань, пожалуйста, водой залей. А потом комнату проветри…
Боевик безропотно отложил свое занятие и взялся выполнять указания. А я перекатилась на бок, и бездумно следя за ним взглядом, думала обо всем сразу и ни о чем одновременно. О том, что горло у меня болит так, будто я и впрямь надышалась дымом и накричалась до хрипоты. О том, что давненько у меня не было столь сокрушительных провалов — все-то мне с наскоку удавалось, все-то у меня легко выходило… Вот и поверила, забылась. На том и погорела. Без малого в самом прямом смысле.
Думала о том, что ночевать мне у Кайдена лучше не оставаться — а то ему самому тогда придется спать на голых досках пустующей кровати, а это не дело. А значит, надо собраться с силами и как-то дойти до нашей с Нольвенн комнаты. И она же там волнуется, небось…
О том ярком, жарком, жадном, что открылось мне в сознании Кайдена я старалась не думать. Думать об этом было ужасно неловко, особенно при нем самом. Хоть и непередаваемо сладко.
О том, что с Кайденом надо бы поговорить, отчитаться по итогам провала, я тоже старалась не думать.
А что тут думать? Тут, думай — не думай, все одно придется.
Здесь уж чем раньше, тем лучше, сонно думала я, чувствуя, как усталость свинцовыми гирями тянет веки вниз. Успела порадоваться, когда Кайден открыл окно и разогнал остатки снотворного дыма магическим ветерком, что вот сейчас мне перестанет хотеться спать — и уснула.
Когда я проснулась, в окошко Кайденовой комнаты были видны звезды, а на стуле рядом со мной стояла миска с кашей из школьной столовой и кружка травяного сбора, судя по запаху — укрепляющего, явно, от кого-то из целительниц. И то, и другое уже успело порядком остыть…
Я села на кровати, отметив, что Кайден устроился на пустых досках соседней кровати и явно не спал — зашевелился он, как только зашевелилась я. К каше, пусть и остывшей, я отнеслась благосклонно — сосущая пустота в желудке требовала заполнения, а вот к отвару принюхалась с опаской. Я хорошо помнила, какие сражения разворачивались в женском крыле за внимание белобрысого сердцееда, и отчаянно не хотела пасть жертвой одной из ревнивых прелестниц.
— Пей, ты чего? — удивился Кайден. — Хороший отвар. Хочешь, подогрею?
— А кто тебе его дал? — подозрительно уточнила я.
Нет, ну, в самом деле, это будет очень глупая смерть!
— Нольвенн, из твоих запасов. И заварила тоже она. Пей, тебе нужно!
С этими словами он нелогично отобрал у меня кружку и подержал ее в своих ладонях. А когда вернул — питье уже было приятно горячим.
Нет, огненный маг — это зверь в хозяйстве чрезвычайно полезный!
— В общем, познакомилась я с твоим подселенцем, — сказала я, допив последние глотки и отдав кружку хозяину. — Ну, да это ты и сам, наверное, заметил?
Боевик, успевший перебраться ко мне поближе, освободить стул и оседлать его верхом, согласно усмехнулся.
Еще бы — судя по до сих пор саднящим связкам, я так орала, что об эпохальной встрече осведомлен теперь поди весь замок!
— Точно могу тебе сказать, как именно ты его подцепил. Если тебе это интересно.
Лучник кивнул, и я изложила то, до чего успела додуматься:
— Там, в твоем сне был малый ритуальный зал с алтарем, октограммой и следами человеческих жертвоприношений.
Я мысленно содрогнулась, вспомнив представшую перед глазами жуткую картину.
Кайден, хмыкнув, очень вовремя вмешался в мои мысли:
— Удивила. За это его, собственно говоря, и объявили вне закона в королевстве. И я тебе без консультации с демонологами скажу, что баловался покойный владетель Зубастого Замка отнюдь не призывом мелкой нечисти в помощь по хозяйству. Пока старый подонок был жив, цитадель стояла, не шелохнувшись. И ничего бы мы ему не сделали, если бы отрядные маги его под выстрел не выманили. Треть личного состава на это положили, а то и всю половину… Я, когда очнулся, мне не до подсчетов было.
Он криво усмехнулся, а я замерла, боясь спугнуть это нечаянное откровение. Добровольное — и оттого вдвойне ценное.
Но лучник молчал, и я решилась уточнить:
— Стрелял ты?
Мой невольный подопечный молча кивнул, и я кивнула в ответ:
— Ты в последний момент успел. Еще миг — и, даже убей ты герцога, демон все равно обрел бы свободу. Ну, разве что, воплотился бы не в подготовленной жертве, а в герцоге или в тебе, и не скажу, что от этого армии под стенами замка стало бы легче… А сейчас хорошая новость — черный маг был не дурак, и к безопасности своей относился вдумчиво, путы, ограничивающие тварь, наложил очень серьезные. Высвобождающую формулу он дочитать не успел, так что, демон связан октограммой. И пока ты его не освободишь, он очень ограничен в возможностях.
У Кайдена от таких откровений вытянулось лицо. Я знаю, что подумал он о том же, о чем и я — какой же мощи тварь призвал покойный демонолог, если даже будучи «ограниченной в возможностях», она способна влиять на носителя с такой силой? И что случится, если эта сущность, упасите боги, обретет свободу?
— Дай водички, а? — попросила я боевика и, смочив враз пересохшее горло, продолжила: — Ну, собственно, этим хорошие новости и исчерпаны. Совладать с демоном я не могу, слишком силен, изгнать тоже — не моя специализация. А приглашать кого-то со стороны в нашем случае чревато…
— Ясно, — коротко обронил Кайден и больше ничего не сказал.
И мне не надо было лезть в его голову, чтобы знать, о чем он думает.
Я подошла к нему и села рядом, положив ладонь на сцепленные в замок руки.
— Мы все равно что-нибудь придумаем. Я покопаюсь в книгах, подостаю демонологов ненавязчиво, поговорю с директором. А через недельку подкоплю сил и попробуем еще раз. Вот увидишь…
Лучник распрямился, что тот лук с лопнувшей тетивой.
— Сдурела? — он вперился в меня взглядом не хуже демона, готового испепелить на месте.
Я недоуменно сморгнула, ошарашенная переменой в его настроении.
— Ты что, всерьез считаешь, что я позволю тебе сунуться туда еще раз? — соблаговолил развить мысль Кайден.
— А с какой стати ты мне будешь это запрещать? — в свою очередь возмутилась я. — Ритуал прошел успешно, некоторые сведения мы добыли, я чувствую себя прекрасно.
— Прекрасно? Ты себя в зеркало видела? Болотницы обзавидовались бы… Ты чем думаешь?! Он тебя чуть не убил… Я. Я тебя чуть не убил.
И, пока я замялась, выбирая между оскорбиться на комплимент или броситься заверять, что он-то уж тут совершенно не при чем, лучник сурово отрезал:
— Больше никаких ритуалов.
— Это нечестно! Ты обещал, что больше не будешь противиться!
— А ты обещала, что это абсолютно безопасно. Ты свое слово не держишь, и я не намерен.
Я аж задохнулась от возмущения. Вот наглец! Я его тут спасаю, как могу, а он меня лгуньей называет? Да даже если и соврала — это ложь во спасение! Имела полное право!
Зло фыркнув, я встала на ноги и уперла руки в бока:
— Раз так, я все директору расскажу. Что ты отказываешься.
— Рассказывай, — с неожиданным спокойствием кинул Кайден, глядя на меня снизу-вверх. — Что он мне сделает? В угол на горох поставит? Смешно. Из школы выгонит? Да я и сам уйду, коли надо. Демонологам сдаст? А и прекрасно, прикончат тварь раз и навсегда и никто не пострадает.
— Кто еще из нас сдурел! — прошипела я, закипая.
Ой, какие мы самоотверженные, прямо куда деваться. А теперь, когда я отчетливо знала причину этой самоотверженности, к злости на его упрямство добавлялась еще приличная порция обиды — за скрытность, за лесовичек, за то, что в меня не верит… За то, что думает только о себе, между прочим! Как бы ему было хорошо и спокойно, что я жива-здорова. А каково будет мне, если с ним что-то случится?!
— Это ты вечно попытки самоубийства совершаешь, не думая о последствиях, а я, в отличие от тебя, знаю, что делаю!
— Знай-знай, — независимо хмыкнул боевик, еще больше этим хмыканьем выводя меня из себя. — Только все равно будет по-моему.
— Это еще почему?
— А хотя бы потому, что я твой муж. Сама мою защиту и покровительство приняла, вот и терпи. Перед лесом клялась, забыла? Как могу, так и защищаю. Все, Шела. Разговор закончен.
Ах так?!
— Да лучше бы я тогда с тем пеньком осталась, — процедила я сквозь стиснутые зубы, зло и хлестко. Лишь бы ударить побольнее, благо, знала, куда бить.
После чего повернулась на пятках и вылетела из комнаты.
Ну, и кто у нас рыжая дурочка?
Злость, придавшая мне сил, чтобы выскочить из комнаты Кайдена, громко хлопнув дверью, быстро схлынула, а вместо нее навалилась слабость. К сожалению, случилось это раньше, чем я успела вернуться в нашу с Нольвенн комнату.
И теперь я рыдала в темном школьном коридоре, прижавшись лбом к холодному камню. Луна заглядывала в стрельчатые окна с любопытством, а больше здесь никого и не было, слава Бригите. Меньше всего мне хотелось узнать, что кто-то еще, кроме Ночной Девы видел, как я, с подвываниями размазываю слезы по лицу, давясь всхлипами и болезненно вжимаясь в стену. А луна что, луна и не такое видела!
Я отлепилась от стены и медленно побрела по коридору, устало волоча ноги и шмыгая носом. Ночная Дева плыла за мной, заглядывая сквозь окна, и темные пятна чередовались с полосами лунного света.