Я даже начал гадать: подойдет ли она ко мне, а потом вдруг подумал… А что если… что если согласиться на предложение? Остальным-то принцесса еще и сопровождение обещала, но я благодаря мертвозрению в нем не особо нуждался. Если рассудить непредвзято, то это, наверное, был самый надежный способ разрешить мои трения с официальными властями. Фиолетовый Огнешар меня, конечно, впечатлил, но если бы я ставил деньги… я бы поставил на Лес, инуев, нгор’о и Мертвого Короля, а не на принцессу и солдат.
Я бы добрался до Синей Скалы… а потом просто пошел бы вдоль берега до следующей фактории, где меня никто не знает. Продолжил бы изучать этот мир и искать информацию о порталах.
Рациональный план?
Рациональный.
Я не супермен, я обыкновенный зомби. Да, увлекающийся саморазвитием, но не в затяг, в пределах разумного. Оле Эйнар Бьерндален, я слышал, даже в туалет ходил по расписанию, я же…
– Кирил, я должна с вами поговорить.
Так погрузился в мысли, что заметил только, когда Тарлиза уже подошла. Она остановилась метрах в двух. Терикан с Кадоном маячили позади, страшно морщили веки, но не приближались. Сама принцесса выглядела изнуренной. Волосы спутались. Красная лента, которой она их связывала, куда-то делась. Лицо посерело, будто на него наложили черно-белый фильтр. К ботинкам прилипла грязь, и даже на вороте виднелось черное пятнышко. Хотя чистящие заклинания, как я запомнил, с таким справлялись в считанные секунды.
Я поднялся на ноги.
– Я слушаю.
– Я хотела поблагодарить вас за то, как вы себя проявили. Если бы не вы, потерь могло бы быть намного больше. Спасибо вам.
Она прикрыла глаза. И держала так одну, две… несколько секунд. Я немного растерялся. Никогда не умел принимать благодарность. Тем более, что… эм… черт.
– Я…
Я хотел ответить… но она даже не заметила. И снова торопливо заговорила, будто боясь забыть или перепутать фразы, которые подготовила.
– Еще я должна сказать, что вы свободны от всех обязательств. Вы не обязаны продолжать поход. Мы отправим группу к фактории, и вы можете пойти вместе с этой группой. Конечно, вы получите свою часть магоэлементов, из тех, что мы уже добыли и достаточно еды и воды, чтобы дойти до Синей Скалы. Вы пойдете с этой группой?
Все время, пока говорила, она смотрела мне то в грудь, то в плечо, но замолчав все же подняла взгляд. И эти глаза…
«Девчонка», – подумал я. Какие триста… какие двадцать шесть… Ребенок. Столько искренности было в этих глазах. Она действительно верила и даже хотела! – чтобы я согласился и отправился… «в безопасное место». В реальности это было, конечно, невозможно. Человек в одиночку не выдержал бы путь до фактории. Может быть, кстати, я единственное исключение из–за мертвозрения, но она-то про него не знала! Историю про «отправим группу» я тоже пропустил мимо ушей. Она уже почти со всеми поговорила, и никто не согласился возвращаться. И это не была манипуляция, никто не смог бы такое сыграть. Это была наивность и какая–то… беззащитность.
Мне и самому не сто лет, но неожиданно я почувствовал себя намного старше. А передо мной стоял ребенок и предлагал бросить его в лесу. Оставить на растерзание чудищам.
– Я пойду… пойду дальше с вами.
– Кирил, вы уверены? Никто вас не заставляет. По моей… по моей вине поход стал очень опасен. Для вас будет безопаснее пойти…
– Я уверен, – перебил я. Меня покоробило, что она неправильно произнесла мое имя, но поправлять я не стал.
– Тогда… тогда вы можете передумать в любой момент! – все так же быстро проговорила принцесса. – Просто скажите мне или Терикану. Хорошо?
– Хорошо.
Глава 8
За весь следующий день на отряд, по большому счету, никто не напал. Несколько раз приставали рралы, однажды устроили засаду многолапы – как я понял, соплеменники погибшего Шерстяного. Увидев их в мертвозрении, я предупредил граничников, и те обстреляли их издалека, заставив скрыться в Лесу.
Хотя группа уменьшилась всего на четверть: из тридцати восьми осталось двадцать восемь, ощущение было, будто нас стало вдвое меньше. Шли компактнее, меньше разговаривали, даже оставшаяся пара тупоруков, казалось, ускорила ход. К середине дня или к концу желтых цветов, как здесь называли это время, снова вышли к Костлявой. Людей тут же сковало напряжение. Мы и по Лесу не как швейцарцы по кантонам гуляли, но самое страшное случилось именно на берегу. Многие судорожно выдохнули, когда Бандар не стал подводить отряд прямо к воде, а повел его вдоль берега метрах в тридцати-сорока от реки. Поток в этом месте снова разгонялся, неся темные воды в сторону против нашего движения.
Из-за скученности я теперь чаще натыкался взглядом на Тарлизу, которая стала меньше походить на уверенного в себе кризисного менеджера. Она не устраивала истерики и не звала маму. Утром я видел, как она снова читала. Во время привала что-то ела. Обсуждала с «индейцем» и, что интересно, с Савойей маршрут. Даже про чистящие заклинания вспомнила. Но после случившегося в этом появилась какая-то наигранность. Раньше она будто жила по инструкции, которую не до конца понимала, но честно пыталась разобраться. И, казалось, что разберется. Теперь же она напоминала троечника, которому преподаватель велел выучить к зачету тему, а она вместо этого зазубрила текст. И теперь его воспроизводила, не пытаясь вникнуть в смысл.
А еще… она все время оборачивалась, словно искала кого-то. Граничники с внутренниками тоже так делали, вот только они шарили взглядом по Лесу, а принцесса будто раз за разом пересчитывала членов группы, и постоянно у нее что-то не сходилось. Она старалась делать это так, чтобы никто не замечал, но раз видел я, значит и остальные тоже.
Наверняка, она испытывала сильнейший шок. И если она с ним не справится…
– Сколько ей кругов? – спросил я Бандара, подгадав так, чтобы никто больше не слышал.
За прошедшие дни я чуть-чуть разобрался с местным календарем. Местный год или круг делился на десять месяцев – схождений по сорок дней, которые называли оборотами. Ну и, так же узнал, что возраст местные мерили годами, как и у нас на Земле. Еще одна идея, которая то ли перешла из одного мира в другой, то ли оказалась достаточно универсальной, чтобы ее изобрели и здесь, и там.
– Восемнадцать, – ответил держала, не спрашивая, с какой целью я интересуюсь. Это мне в нем нравилось. Какие-то темы он очень ловко обходил, но на большинство вопросов отвечал прямо, не уточняя, чего я задумал и почему таких простых вещей не знаю. Правда, наверняка, гад, кучу выводов насчет меня делал, но тут уж не запретишь.
– Что за Испытание, про которое она говорила?
Значит, восемнадцать… или на год больше, если пересчитать на земной манер. Понятно.
– Его проходят все Колдуньи, – ответил Бандар.
Я же… мне стало казаться, что я не очень верный перевод подобрал для этого слова. Он говорил, что-то вроде «сильная магесса», но с таким будто ласкательным суффиксом. То есть, не Колдунья, а… Волшебница, может быть?
– …все Волшебницы.
– Их много?
– Четыре за четырнадцать сотен кругов.
– И в чем смысл Испытания?
– Отправиться на Дикий и получить силу истинного мага, – ответил «индеец». – Как конкретно это происходит, никто не знает. Известно только, что предыдущие Волшебницы получали свою силу после посещения Дикого.
Я замолчал, переваривая информацию. Самое главное, за что я зацепился – четырнадцать сотен кругов. То есть, тысяча четыреста лет назад тоже были Волшебницы, и они делали то же самое, что и сейчас. Если мир за это время и изменился, то несильно. Очевидно, что интернета или его аналога здесь не было. И, скорей всего, книгопечатанья тоже. Пока я видел только рукописные… книгу. А если что-то и было, то изобрели это недавно, либо жестко контролировали. Свободный доступ к информации отсутствовал, потому общество и не развивалось. Знаниями не обменивались, либо обменивались ограниченно – в узких кругах. Наукой и исследованиями занимались единицы… Такова гипотеза. Уровень развития общества жестко завязан на общий уровень просвещения, это универсальный закон, на местных он должен был действовать.
Ну и, о достижениях науки статистики, тут, вероятно, тоже не слышали. Иначе бы знали, что выборка из четырех подопытных… гм… узковата. Волшебницы могли получать силу не от Дикого, а от того, что испытывали стресс или ели какую-то местную еду, или плыли на корабле. Кстати…
– А были Волшебницы, которые не получили силу?
В любом эксперименте ответы «нет» так же важны, как и ответы «да». Если вы поете в караоке, и экран каждый раз показывает сто процентов совпадения, вовсе не факт, что в вас и в каждом из вашей друзей умирает по крошечному Фредди Меркури. Попробуйте специально петь плохо. Или не петь вообще. Вдруг, результат и тогда будет равен ста процентам?
– Не знаю.
Ну, хоть так.
– А как… как это будет выглядеть, когда она получит силу? – спросил я. – Как мы это узнаем?
Еще одна страничка из Азбуки Рационалиста. Когда не знаешь, что ищешь, самый логичный поступок – остановиться и ничего не делать. Если нет цели – нет и движения к цели, как бы быстро ты не бежал, как бы сильно не суетился. Что, если принцесса уже стала истинной, а мы зачем-то куда-то идем?
– Мы не узнаем, – ответил Бандар спокойно. – Нам не скажут.
Шикарно.
– А внешне это никак не проявится?
– Не знаю.
Великолепно.
К вечеру напряжение, висевшее в воздухе, немного спало. То, что на отряд все же нападали, держало людей в тонусе, но легкость, с которой справлялись с инуями, создавала впечатление, что главные опасности позади. Граничники с искателями снова начали переговариваться. Чирик с удвоенной силой взялся за обучение.
– Марагаз, что еще надо, чтобы леона Лемия согласилась со мной быть? – спрашивал он, пристроившись рядом. – Только правильно все говори, марагаз!
– А ты поможешь мне правильно все говорить?
– Так и быть, марагаз, буду тебе помогать, – великодушно обещал искатель. Добряк он все-таки по натуре. – Про рралов дом неправильно ты говорил. Слишком сложно и долго, много ойра надо, это неправильно значит. Нужно, чтобы по-другому с Лемией все получилось, без дома и без ойра.