– Можно на минутку ваш телефон? – спросила я, отчаявшись.
– Вы что, с ума сошли?!
Я протянула руку к лежавшему на столе смартфону. Адвокат оказался проворнее. Он крепко схватил телефон и грозно взглянул на меня. Я толкнула бокал, и все его содержимое выплеснулось.
– Чтоб тебя!.. – заорал адвокат, вставая из-за стола.
По его брюкам стекало красное вино.
– Что вы делаете? – спросила блондинка.
– Извините. Мне стало плохо, я хотела только позвонить сыну. А свой телефон забыла зарядить. Голова уже не та.
– Это какая-то сумасшедшая. Она была в туалете. – Адвокат оглядел зал и с обидой взмахнул руками. – Здесь что, нет обслуживающего персонала? В чем дело?
– Я очень, очень прошу прощения. Я больше не буду. Давайте я отстираю пятно.
– Не надо. Ничего страшного, – перебила блондинка. – Успокойся, милый. Иди в туалет, не кричи.
– Извините. Голова уже не та… – снова завела я.
– Ну хорошо. Ничего страшного. Отдам в прачечную. Ничего с ним не случится, – успокоила меня женщина.
Адвокат выглядел рассерженным, того пуще – разочарованным отсутствием понимания со стороны жены. Дети лишь на минуту оторвались от экранов, после чего молча вернулись к своим занятиям.
Адвокат ушел. К несчастью, телефон он забрал с собой и скрылся в коридоре, ведущем к туалетам.
– У него любовница, – зашептала я, садясь на его место. – Он с ней разговаривал в туалете. Я слышала. Шептал ей всякие нежности, они свидание назначали. Поэтому я и хотела его телефон. Чтобы вам показать.
Блондинка внимательно смотрела на меня.
– Не хочу показаться неприветливой, но у нас тут семейный обед. Пожалуйста, не нужно злоупотреблять нашим терпением, – мягко ответила она.
– Это, милая, вам только так кажется. Не надо быть Львом-Старовичем[13], чтобы видеть, что между вами неладно. Он опоздал на обед, да?
Блондинка не ответила.
– На полчаса? – не унималась я. – Больше? И что сказал? Что был на работе? В воскресенье? В бюро его не было, можете позвонить и спросить.
– Дети, пойдите узнайте, как там папа, – повернулась блондинка к безмолвным друзьям желудка.
– А надо? – жалобно заныли они, как будто им велели брести пять километров по сугробам.
– Идите, идите. Оторвитесь в конце концов от своих телефонов.
Ушли.
– Вы мне поверьте. Я терпеть не могу обманщиков и изменников. А вы такая молодая, такая красивая, вы этого не заслуживаете. Он, конечно, не захочет признаваться, и разговаривать об этом не захочет. А вы заберите у него телефон и посмотрите последний звонок. Вы мне верите?
– Может быть. – Блондинка выпрямилась. – Но мне все равно.
– Как так все равно? Он же негодяй, мерзавец…
– Я уже давно это подозревала. Он куда-то ходит по ночам. То и дело звонит. Я знаю, что он с кем-то встречается. Говорит, что по работе, но я ему не верю. Не знаю, зачем я вам об этом рассказываю.
– Я вызываю доверие. Наверное, поэтому. А почему вы от него не уйдете?
– Легко сказать…
– Дети?
– Извините. – Глаза блондинки налились слезами. – Я не могу об этом говорить. Не знаю, зачем я это все рассказала. Пожалуйста, уходите.
Такая красивая женщина в расцвете лет – и не умеет обращаться с мужчинами. Да что же это. Такой бы веревки вить хоть из одного, хоть из другого, а не плакать и жаловаться незнакомым людям на свои проблемы. Возмутительно.
– Вы его телефон проверяли?
– Нет. Не хочу ничего знать.
Адвокат в компании детей вернулся и укоризненно указал на мокрые брюки. Блондинка рассмеялась сквозь слезы.
– Вы почему еще здесь? – поприветствовал он меня и обернулся к жене: – Милая, ты плачешь?
– Ваша супруга хотела узнать, кому вы без конца звоните.
– Зачем вы это говорите? – Блондинка рассерженно схватила меня за руку.
– Спокойней, милочка, – ответила я, освобождаясь.
– Я вас уже где-то видел? – Адвокат подозрительно взглянул на меня.
– А что я говорила! – Я повернулась к блондинке: – Сейчас будет уходить от разговора! – Я гордо посмотрела ему в глаза: – Разумеется, вы меня уже видели. Я терпеть не могу обманщиков, поэтому и пошла за вами в туалет. И слышала, как вы назначали свидание. Вечером. Дождаться не могли. С превеликим желанием поехали бы сейчас же.
– Какая чепуха! О чем это она? – Адвокат посмотрел на жену.
– Папа, а кто эта тетя? – подал голос один из детей.
– Если у вас нет любовницы, тогда покажите телефон. Проверим.
– Не хочу знать, – сказала блондинка и расплакалась. – Дети, мы едем домой.
– А надо? – заканючил второй.
– Ну что ты? Милая! Ты что, поверила? – Адвокат опустился на колени перед женой. – Она же сумасшедшая. Ерунду мелет. Я звонил коллеге, на работу.
– В воскресенье? – спросила блондинка сквозь слезы. – Ты постоянно кому-то звонишь. Ничего не хочешь рассказывать. Мы в последнее время вообще друг друга не видим. Ты забыл про годовщину. А дети? Посмотри на них. Ты для них разве авторитет?
Дети на миг вернулись из виртуального мира на землю и с недоумением смотрели на отца. Мне казалось, что они сейчас что-нибудь скажут. Внезапно один из телефонов звякнул.
– У тебя сколько очков? – спросил мальчик, указывая на экран брата.
– Тысяча двести.
– Вау. А у меня всего девятьсот.
И они снова уткнулись в телефоны, экраны которых отбрасывали голубые блики на их бледные лица.
– У нас в бюро сейчас большой проект, – продолжал объяснять адвокат.
– Проект, – фыркнула я. – Бандиты.
Опять я не проконтролировала, что говорю вслух.
– Ну, довольно! – бросила я, видя, что дело зашло в тупик. – Давайте сюда телефон. Наберем последний из номеров, по которому вы звонили, и если ответит женщина, то вы обманщик и изменник. А если мужчина, то вы всего лишь жалкий трудоголик, который содержит несчастливую жену и двух избалованных лоботрясов.
Я выхватила у адвоката телефон, прежде чем блондинка успела что-нибудь сказать.
– Вы кто вообще? Специалист по проверке качества связи? – недоверчиво спросил адвокат и разблокировал телефон.
– А что такого? – вмешалась блондинка. – Если это всего лишь коллега с работы?
Адвокат вывел на экран список звонков, пролистал и нацелился пальцем в верхний номер.
– Подождите минутку, – остановила я его. – Я так быстро не могу.
Девять, ноль, четыре, девять, два, три, девять, шесть, один. Девять, ноль, четыре, девять, два, три, девять, шесть, один. Девять, ноль, четыре, девять, два, три, девять, шесть, один. Я повторила про себя.
Адвокат ткнул пальцем в номер.
– Какого тебе опять надо? – раздался из телефона мужской голос.
– Нет, я так. Сорри. – И адвокат закончил разговор.
Над столиком на миг повисло неловкое молчание.
– Достаточно? – неприятным тоном обратился ко мне адвокат.
Блондинка смотрела на меня широко открытыми глазами.
Один из мальчиков даже оторвал взгляд от планшета.
Я похлопала адвоката по плечу и отодвинула свой стул.
– Я ошиблась.
– Как это? – Блондинка с трудом обрела дар речи.
– Наверное, я вас с кем-то спутала. Бывает. Ничего страшного же не случилось.
И я поскорее вернулась к своему столику.
– Ешьте, а то обед остынет. Приятного аппетита! – крикнула я с безопасного расстояния.
Девять, ноль, четыре, девять, два, три, девять, шесть, один.
Они с минуту смотрели на меня. Потом друг на друга. Он стал что-то ей говорить. Она все еще не отошла от потрясения. Он поцеловал ее. Она его. Он положил руку ей на ляжку. Фу.
Я записала номер на салфетке и быстренько сунула ее в сумочку. Встала, отодвинула стул и направилась к выходу.
– Погодите-ка. Вы куда? – послышался решительный мужской голос.
Я медленно обернулась. Официант.
– Вы не заплатили за пирожное.
– Какое еще пирожное?
– Вон то. – И он указал на тарелочку, стоявшую на моем столе. Официант заступил мне дорогу и схватил за руку.
– Оно не мое.
– А по-моему, ваше.
– Его заказали молодые люди, которые сидели за два столика от меня. Они наверняка заплатили.
– Тогда почему тарелка стоит на вашем столике, а я видел, как вы ели пирожное? – Официант неприятно усмехнулся.
Я посмотрела в глаза молодому человеку, который еще недавно казался мне вполне приятным и симпатичным, а теперь превратился в бездельника, который схватил беззащитную жертву и размышляет, как ее покарать. Как унизить.
– Я остатки за ними доела, глупый вы человек.
С лица официанта быстро сошла уверенность, уступив место растерянности. Он выпустил мое запястье.
– Простите. Я не знал.
– Отойди.
Официант отошел, опустив голову. Мне пришлось самой открыть себе двери. К счастью, они открывались очень легко. Вот бы мне такие.
Меня поразило, как душно на улице. Было знойно, хотя я не помнила, чтобы кто-нибудь упоминал о приближающейся грозе. Я чувствовала себя неплохо. Немного победительницей. Небольшая стычка на выходе не смогла испортить мне настроения. Это не первое и не последнее унижение, какое мне приходится сносить как пожилому человеку. До дома можно добраться трамваем. Я никого не выслеживала и чувствовала себя легко и свободно. Это, конечно, заслуга сахара и какао.
По дороге я размышляла, как лучше использовать полученную информацию, чтобы отыскать украденные документы. Если полицейские и Голум правы, то с этими людьми шутки плохи, а уж если идти на них в одиночку, то и подавно.
Поездка в переполненном трамвае довольно быстро вылечила меня. Наверное, потому, что ехать надо было всего две остановки. Я даже не успела обратить внимание ни на один интересный разговор своих спутников. Голова у меня была забита другим. Я чувствовала себя героиней детективного фильма. Разыскные мероприятия давались мне неплохо. Уж точно лучше, чем Боревичу. Я собиралась немного привести себя в порядок, а потом огорошить его своим открытием.