В голове завертелся калейдоскоп фраз: «Ну же, будь хорошей девочкой, не упрямься. Я же знаю, ты специально для меня так оделась, и осталась наедине тоже специально», «Побыть моею дочерью всего-то…», «Девушкам надо быть осторожнее, принимая цветы от незнакомцев. Проклятья…», «Вы — шпионка», «Убил бы…». Разные люди, их говорившие, с разными интонациями. Я ухватилась за мысль, хвостатой кометой промчавшуюся рядом. Кольцо.
— Кесси, что случилось? — Голос Ария, из которого исчезла страсть, но были забота и нежность.
— Извини, кажется, я еще не готова, — избитая фраза девушек двадцать первого века. Вот уж не думала, что и я когда-нибудь повторю её, да еще и в таких обстоятельствах. Сейчас мои мысли были совершенно о другом, но клише пришлось как нельзя кстати.
Арий, в отличие от моих современников, прореагировал не скрытым раздражением, запрятанным далеко внутри, а лишь печальным вздохом.
— Извини, это я виноват, слишком тороплю события.
Я грустно посмотрела на него, а руки непроизвольно обхватили оголенные плечи.
— Давай помогу со шнуровкой. Повернись спиной.
Дракон осторожно затягивал узелки в полном молчании, а потом все же не выдержал:
— Скажи мне имя этого подонка. Того, кто заставляет тебя так реагировать, вздрагивать даже…
Я обернулась к Арию, прижала свой палец к его губам, не дав договорить, и покачала головой.
— Просто дай мне время. Время, проведенное вместе, из него обязательно родится доверие.
— Хорошо. — Арий кивнул, а потом посмотрел на небо. До зенита время еще было. — Ты не против, если я сплаваю? Очень жарко.
Я лишь кивнула. Мне сейчас хотелось побыть в одиночестве, подумать.
Муж быстро скинул одежду и решительно вошел в воду по пояс, а потом нырнул, скрывшись с головой. На поверхность он вынырнул в добрых пятнадцати метрах и уверенными гребками, без шума и плеска поплыл к центру озера. Я спустилась с валуна и подошла к воде.
— Наверное, Арию было очень жарко. Вода — ледяная, — произнесла я скорее для себя, трогая рукой озерную гладь, но отозвался Фир:
— Еще бы! Дракон был, так сказать, в полной боевой готовности, а ты… Вот сейчас и успокаивается мужик, как может.
— А ты где был? Что, остановить не мог? Порою слова сыплются из тебя водопадом, а тут — как воды в рот набрал.
— А зачем? — философски ответил Фир. — Вы люди взрослые, а мне опять же — интересное зрелище.
— Вуайерист членистоногий, — вынесла вердикт, но развить мысль мне не дал лунный блик, отразившийся в камне кольца. Арий снял не только одежду, но и свой амулет.
— Фир, кажется, я нашла ответ на многие наши вопросы.
— И какой же? — заинтересованно протянул таракашка.
— Детектор лжи. Или как ты назвал это колечко?
Усатый дуэнья, выбежавший на моё плечо, радостно потер лапами.
— Бери его, бери, пока дракон не видит.
— Он же сразу обнаружит пропажу?
— Ну, ты девочка находчивая, я в тебя верю, к тому же скоро прилетит наш транспортный дракон… Так что твоя задача — обеспечить дорогому супругу максимум впечатлений, чтобы он и думать забыл не только о кольце, но и о том, с которой стороны у портов завязка.
«Этому членистоногому хорошо: спрятался меж волос и в ус не дует», — мелькнула мысль, а руки уже ловко подхватили перстень и прятали его. Не в пресловутом корсаже (из которого все вываливается, стоит чуток попрыгать), а на пальце ноги, благо размерчик кольца подошел (при моем тридцать шестом это оказалось не проблемой). Быстренько натянув чулок, а затем и башмак, я с невинным видом всмотрелась в озерную даль: дракон уплыл достаточно далеко.
— И эта девушка говорила о времени и доверии? — наигранно сокрушался Фир.
— Я надеюсь, что у настоящей Кассандриолы с Арием все будет именно так, — ответила я грустно.
На фоне луны показалась крылатая тень.
— О, а вот и Фирселий. Вовремя, — прокомментировал мой усатый напарник. — Ладно, я баиньки. Выкручивайся, — с этим напутствием таракан и закопошился, маскируясь в прическе.
— Ну, значит, и я тоже баиньки. — Моя реплика прозвучал в том же тоне, что и у таракашки.
Когда Арий вышел на берег, ему предстала идиллическая картина: золотистый дракон на лесной опушке, а рядом с ним на белом мхе, укрытая плащом, мирно спит девица.
Пришлось плотно смежить веки и выровнять дыхание, изображая глубокий сон, поэтому визуальная составляющая была для меня недоступна. О происходящем догадывалась лишь по звукам.
Копошение. Вздох Ария и слова: «Потерял, обидно, надо будет слетать сюда днем, наверняка закатилось между камней» — подействовали как лучшее снотворное, примирившее меня с вопящей совестью.
ДЕНЬ ВОСЬМОЙ
20.02.2016 по римскому календарю
23 травня 9785 года по веремскому летоисчислению
— Говори тише, разбудишь, — этот голос, пробравшийся в мой сон, был определённо знаком. Арий, не иначе.
Я почувствовала, как руки, доселе бережно державшие, аккуратно опускают меня на тюфяк.
— Давай выйдем, не стоит обсуждать Кесси при ней же, хоть и спящей, — так, а это уже Эрин.
Тихий хлопок полотнища ткани заставил меня, полусонную, насторожиться. Я нехотя разлепила веки и в полной темноте беззвучно (насколько на это способен человек спросонок) на карачках поползла к выходу.
Почему-то казалось важным узнать то, о чем будут говорить эти двое. Ткань палатки потакала этому моему желанию, с легкостью пропуская звуки и голоса извне.
— Арий, я тебя уважаю. Уважаю как друга, как бывшего сослуживца, но извини, заявляю свое право на Кассандриолу.
В ответ раздался характерный звук: плоть встретилась с плотью. Затем хрип и слова Эрина на выдохе, словно он боролся с болью:
— Знаю, заслужил. Ударь меня еще раз, если хочешь, но сам подумай, что ее с тобою ждет? Она совершенно другая, ей хочется жить и летать.
— Да, она не такая, как остальные, заметил. Или думаешь, я слепец, если молчу о ее оговорках, о ее поступках, что так нехарактерны для барышни из пансиона, о целом мешке тайн за ее плечами? Но она — моя жена, моя нареченная. И точка. Я от нее отступлюсь лишь в том случае, если Кесси сама мне об этом скажет, не иначе.
— Значит, она об этом скажет. Знаешь, хоть у драконов и есть понятие «нареченная», но у людей-то его нет. А я не привык отступать от своей цели.
— Держи. Это тебе. Расчет. Спасибо за услугу. — Голос Ария был выдержан в лучших традициях похоронного марша. Раздался звон металла. Не иначе на землю упал кошель с монетами.
— Я сейчас уйду. Мне нужно кое-что выяснить, и, увы, ответы на интересующие меня вопросы находятся за тысячу лин отсюда. А деньги, — раздался повторный звон, похоже, эльф пнул пресловутый мешок, — оставь себе. Только учти, я не прощаюсь.
Окончания этого чисто мужского диалога дожидаться не стала, проделав на четвереньках задним ходом обратный путь до тюфяка. Единственное, что сделала почти на автомате, — сняла башмак, чулок и добытый перстень. Положила артефакт под тюфяк. Обувалась уже с закрытыми глазами, а потом провалилась в сон.
Утро началось с поцелуя. Нежного, невесомого, как перышко на воде. И шепота на ухо:
— Просыпайся, май тем юра тем.
— А что это обозначает? — Я высунула любопытный нос из-под одеяла.
— А это ты узнаешь, если согласишься позавтракать со мной.
— А аванс?
— Какой аванс? — недоуменно уточнил супруг.
— Ну хотя бы как переводится первое слово?
— С такой женой я точно не пропаду, — рассмеялся дракон. — Никто не говорил, что у тебя хватка, как у настоящего торговца?
— А кто-то мне говорил, что он ни в коем разе не дипломат, но сейчас виртуозно уходит от ответа…
— Хорошо, — сдался Арий. — «Май тем» — это «моя нареченная».
— А дальше?
— После завтрака. Сегодня утром я свободен, но, увы, скоро нужно будет идти в штаб, поэтому…
— Поняла, твоя соня уже встает. Отвернись!
На «твоя» улыбка расползлась по лицу Ария, как масляная клякса на воде: ни с чем не перепутаешь и не скроешь.
— И пропустить самое интересное? Ни за что!
— Ах, так, ну держись, — почему-то захотелось подурачиться, запустить в наглеца подушкой.
И тут мысль словно наткнулась на стоп-кадр: «подушка — вечер — кольцо Ария». Потом я сообразила глянуть под одеяло: на мне не было ничего, кроме мужской рубашки.
— Кажется, кто-то все самое интересное уже рассмотрел… — протянула я.
— И поверь, остался весьма доволен!
А у меня в этот момент ладони вспотели, и вовсе не от стыда: вовремя я успела снять кольцо. Усилием воли совладала со своим лицом, оставив на нем уже маску беззаботности: дракон не должен ничего заподозрить. Игриво повела плечом, так что слишком широкий ворот рубахи съехал набок.
— И что же больше всего понравилось моему супругу? Это? Это? Может быть, это?
По мере перечисления взору Ария предстало плечо, голень и бедро, показавшиеся из-под края одеяла.
— Ты не поверишь, но все.
Супруг все же отвернулся, дав мне возможность переодеться. А я, натягивая платье и глядя на поднос с едой, заботливо принесенный мужем, подумала, что жизнь чем-то похожа на пресловутый шведский стол. Одни берут столько, сколько могут унести, другие — сколько позволяет наглость, а иные — совесть. Вот только, как много бы ты ни брал, но с собою ничего не вынесешь. Вот и мне, как бы ни хотелось, но унести из этого мира я не смогу ничего.
Палатка была залита солнечным светом, Арий беззаботно улыбался, и я решила для себя, что из этой реальности возьму хотя бы воспоминания. Вот эти. Поэтому стоит здесь и сейчас наслаждаться каждым коротким мигом счастья, не думая, что завтра будет лучше. Не будет. Потому как это самое пресловутое счастье — в каждой секунде, в каждом вздохе, в том, кто рядом. Во всех красках и полутонах чувств: любви, радости, боли, ненависти. А если жить лишь ожиданием, что вот-вот, еще чуть-чуть, и за горизонтом появится оно, дарёное фортуной, никогда не будешь счастлив. Никогда.