– Да, – ответил сам себе Корнелиус. – Если она еще где-то здесь, обязательно найдет.
В дверь кто-то постучал.
– Спрячь пистолет в карман, – прошептал Корнелиус и громко спросил: – Кто там?
– Это Лиззи, мистер Корнелиус, – послышался за дверью голосок немолодой уже дамы, которая говорила с русским или польским, в общем, с каким-то восточноевропейским акцентом.
Корнелиус открыл дверь. Голос соответствовал его обладательнице: перед ними стояла совсем маленькая старушка. Одета в какую-то странную белую рубаху, длинную и струящуюся складками, такие рубахи обычно надевают, когда ложатся спать. Неприбранные седые волосы свободно падали ей на спину. Казалось, эти волосы развеваются от легкого ветерка, хотя здесь никакого ветерка не было и в помине.
– Чем могу быть полезен, мисс Собек? – сказал Корнелиус.
Старушка заглянула за спину Корнелиуса и увидела Саймона.
– А вы кто такой? – спросила она.
– Меня зовут Саймон Грин, мэм.
– Это отец Пейдж, – добавил Корнелиус.
Старушка посмотрела на Саймона таким тяжелым взглядом, что ему захотелось сделать шаг назад.
– Ведь вы еще можете ее спасти, – сказала она.
Саймон так и похолодел, услышав эти слова.
– Вы знаете, где Пейдж? – спросил он.
Мисс Собек покачала головой, и длинные седые волосы заплясали у нее перед лицом, как занавес из бус.
– Зато я знаю, что она за штучка, – сказала старушка.
Корнелиус прокашлялся и попытался сменить тему:
– Вы что-то хотите, мисс Собек?
– Наверху кто-то есть.
– Наверху?
– На третьем этаже. Какая-то женщина. Она только что проникла в квартиру Пейдж. Я подумала, вам нужно об этом знать.
– Вы ее узнали?
– Никогда не видела.
– Спасибо, мисс Собек. Я немедленно схожу и проверю.
Корнелиус с Саймоном снова вышли в коридор. Мисс Собек поспешила уйти к себе.
– Почему она явилась с этим именно к вам? – спросил Саймон, шагая за ним по коридору.
– Я здесь не просто квартиросъемщик.
– Управляющий?
– Владелец.
Они двинулись вверх по лестнице, потом снова по коридору. Желтая лента на двери была порвана – это место преступления, напомнил себе Саймон, и лента указывает, что вход запрещен. Корнелиус потянулся к дверной ручке. Саймон поймал себя на том, что он (умышленно или подсознательно?) сунул руку в карман, где лежал пистолет. Это всегда так бывает, когда пистолет у тебя в кармане? Одно его присутствие успокаивает, помогает держать себя в руках в стрессовых ситуациях?
Корнелиус распахнул дверь. Они увидели женщину. Если она и испугалась неожиданного вторжения, то ей неплохо удалось это скрыть. Маленького роста, коренастая, скорее всего, латиноамериканка, в синем блейзере и джинсах.
Она заговорила первой:
– Вы Саймон Грин?
– А вы кто?
– Меня зовут Елена Рамирес. Я частный детектив. Мне нужно поговорить с вашей дочерью.
Елена Рамирес показала им свою визитную карточку с роскошным тиснением, лицензию частного детектива и удостоверение личности, где указывалось, что она – агент ФБР в отставке. Все вместе они вернулись в квартиру Корнелиуса. Мужчины уселись в кожаные кресла, а Елена устроилась на зеленом диване.
– Итак, мистер Грин, где ваша дочь? – спросила она.
– Что-то я не совсем понимаю ситуацию. На вашей карточке написано, что вы из Чикаго.
– Все верно.
– Тогда зачем вы хотите поговорить с моей дочерью?
– Это имеет отношение к делу, которое я веду.
– Что за дело?
– Я не могу этого сказать.
– Мисс Рамирес…
– Пожалуйста, зовите меня просто Елена.
– Елена, я не готов играть в эти игры. Мне все равно, что у вас за дело, и у меня нет никаких причин скрытничать, я буду говорить с вами напрямик, надеюсь получить от вас то же самое. Я не знаю, где моя дочь. Вот почему я здесь. Я пытаюсь ее найти. Зацепок у меня нет никаких, кроме уверенности, что она где-то сейчас балдеет под кайфом в пределах одной квадратной мили от места, где мы находимся. Пока вам все понятно?
– Еще бы, – сказала Елена.
– Теперь появляетесь вы, частный сыщик аж из самого Чикаго, и заявляете, что хотите поговорить с моей дочерью. Я бы очень хотел, чтобы вы с ней поговорили. Честное слово, нет ничего такого, чего бы я хотел больше. Поэтому, может, мы объединим наши усилия и поможем друг другу?
У Саймона загудел мобильник. Он постоянно держал его в руке, ему то и дело, чуть ли не каждые десять секунд, казалось, что мобильник гудит, и он проверял, нет ли каких свежих сообщений. На этот раз мобильник действительно гудел.
Это было сообщение от Ивонны.
Состояние стабилизируется, врач говорит, дело идет на лад. Переведена в отдельную палату.
Все еще в коме. Сэм и Аня с нами.
– Правильно ли я поняла? – спросила Елена Рамирес. – Ваша дочь пропала? Это так?
– Да, – ответил Саймон, не отрывая глаз от экрана телефона.
– Давно?
Скрывать от нее не было смысла.
– С тех пор, как убили ее дружка.
Елена Рамирес не спешила задавать следующий вопрос. Скрестив руки, она обдумывала то, что только что услышала.
– Елена… – прервал ее размышления Саймон.
– Я тоже занимаюсь розысками одного пропавшего человека.
– Кто это?
– Двадцатичетырехлетний мужчина, который исчез в районе Чикаго.
Тут в первый раз за все время, пока они сидели, заговорил Корнелиус:
– Давно его ищут?
– Начиная с прошлого четверга.
– Так кто же это? – снова спросил Саймон.
– Я не имею права раскрывать его имя.
– Ради всего святого, Елена, а если этот ваш пропавший парень знаком с моей дочерью? Мы же тогда сможем вам помочь.
Елена Рамирес секунду подумала.
– Его зовут Генри Торп.
Саймон тут же начал что-то набирать в телефоне.
– Что вы делаете? – спросила она.
– Не припоминаю этого имени. Спрошу у сына и у другой дочери. Они лучше знают друзей Пейдж.
– Вряд ли Пейдж и Генри могли быть друзьями.
– Тогда какая между ними может быть связь?
Елена Рамирес пожала плечами:
– Отчасти поэтому я и явилась сюда. Чтоб попытаться это узнать. Не вдаваясь в излишние подробности… в общем, похоже на то, что незадолго до своего исчезновения Генри Торп связывался либо с вашей дочерью, либо, возможно, с ее дружком, Аароном Корвалом.
– Связывался… каким образом?
Она достала маленький блокнотик, лизнула палец и принялась листать страницы.
– Сначала был телефонный звонок. Генри кто-то звонил с телефона вашей дочери. Это было две недели назад. Потом какое-то время шли текстовые сообщения, а за ними письма по электронной почте.
– И что было в этих сообщениях и письмах?
– Не знаю. Сообщения, думаю, сохранились у них в мобильниках. До них мы добраться пока не можем. Все электронные письма удалены. Мы смогли только определить, что они были посланы, но не более того.
– Почему вы думаете, что все эти сообщения могут быть важными?
– Я этого не знаю, мистер Грин. Но пытаюсь узнать. Когда я ищу пропавшего человека, то стараюсь обращать внимание на аномалии, все, что не вписывается в их обычную жизнь.
– И эти письма и текстовые сообщения…
– Да, это как раз и есть аномалии. Вы можете себе представить, что Генри Торп, двадцатичетырехлетний мужчина из Чикаго, ни с того ни с сего перезванивается или переписывается с вашей дочерью или с этим Аароном Корвалом?
Чтобы ответить на этот вопрос, Саймону не пришлось долго думать.
– А Генри Торп когда-нибудь употреблял наркотики?
– Бывало.
– Вот вам и возможный ответ.
– Возможный, – сказала Елена. – Но наркотики можно купить и в Чикаго.
– Может быть, понадобилось что-то особенное.
– Может быть. Но я так не думаю, а вы?
– Тоже, – сказал Саймон. – Но так или иначе, моя дочь и ваш клиент пропали.
– Да.
– И чем я могу вам помочь? – спросил Саймон.
– Первый вопрос, который я себе задала: почему сначала они общались по телефону эсэмэсками, а потом перешли на компьютер и электронную почту?
– И что?
– И насколько серьезно они подсели на наркотики? Я имею в виду вашу дочь и Аарона.
– Очень серьезно, – ответил Саймон, не видя причины скрывать правду.
Корнелиус щелкнул пальцами, ему в голову пришла какая-то мысль.
– Пейдж могла продать свой мобильник. Ей нужны были деньги на дозу. – Он повернулся к Саймону. – Здесь это обычное дело.
– Да, этот мобильник больше не функционирует, – согласилась Елена, – так что я это тоже буду иметь в виду.
Но Саймон не был в этом так уверен.
– Значит, Пейдж сменила мобильник на компьютер?
– Ну да.
– И где теперь этот компьютер?
– Наверное, тоже продан, – сказал Корнелиус.
– Это только предположение, – сказала Елена. – Она могла прихватить его с собой, когда исчезла. То же самое мог сделать и убийца. Но главный вопрос в том, откуда у нее вообще взялся компьютер. Не могла же она купить его, вы согласны?
– Вряд ли, – ответил Саймон. – Если уж она ради наркотиков продала мобильник, с чего бы ей тратить деньги на компьютер?
– Это означает, что, вполне вероятно, она украла его.
Саймон уже почти смирился с этим. Его дочь. Наркоманка. Продает свои вещи, чтобы достать дозу. Воровка.
А что еще?
– Мистер Грин, вы хорошо владеете компьютером?
– Просто Саймон. Нет.
– Хороший специалист, а у меня такой есть, его зовут Лу, может проверить сетевой адрес, – сказала Елена. – Иногда можно отследить местонахождение компьютера вплоть до города, улицы и даже владельца.
– А мог бы ваш Лу вычислить, кем был прежний владелец ее компьютера?
– Нет, – ответила Елена, – но он определил, что это компьютер из Амхерста, штат Массачусетс. Если говорить точнее, из кампуса Амхерстского колледжа. Ваш сын не там учится?
Глава четырнадцатая
Когда Саймон с Еленой прибыли в больницу, Аня спала, сидя в желтом пластмассовом кресле. Голова ее покоилась на здоровенном, как шар для игры в боулинг, плече ее дяди Роберта, мужа Ивонны. Это был крупный энергичный мужчина, сплошные мускулы, почти лысый, бывший футболист, обаятельный, душа нараспашку. Он был прекрасным юристом – присяжные обожали его очаровательную улыбку, его добродушные шуточки рубахи-парня, за которыми скрывался живой и гибкий ум настоящего правоведа с его молниеносной манерой вести перекрестный допрос. И еще, если не говорить об Ивонне, Роберт был самым близким другом Саймона.