Это было удивительное спокойствие. Я вдруг ощутил себя невероятно сильным, практически непобедимым. Каждый мой шаг был правильным, каждое решение — верным. Мир чудесным образом прогинался под меня, и я чувствовал, что это только начало.
Охранник на входе приветливо махнул мне рукой, такси, которое я вызвал, уже стояло за воротами. Куда можно ехать в такую рань? Только в МосТех.
Уже сев снова просмотрел телефон. Двадцать шесть пропущенных от Марины, пятнадцать СМС, сто сорок два непрочитанных сообщения в Ватсапе. Я выделил их все и удалил не читая. Скоро сама мне все выскажет, если захочет.
Как только за Андреем захлопнулась дверь, Скуратова открыла глаза. Она потянулась к телефону и с абсолютно проснувшимся видом набрала номер.
— Алло… Илья… он уехал… Только что… держу пари, что к тебе… прошел ли он проверку? Проверки, это по твоей части. А это была терапия, я же объясняла, — психолог стала говорить медленно, словно цитируя сама себя, — Ему мешала раскрыться давняя психологическая травма. Поступок отца, который привел к семейной трагедии. Теперь он каждый раз подсознательно ставит себя на его место. Боится конфликта, обходит острые углы. Чтобы избавиться от тормозящего фактора, ему надо было пережить ситуацию снова, но уже с другим исходом, справедливым и максимально приятным… Герой совершает поступок, и получает награду… Да Илья… награда была приятной… все, до встречи.
Ирина потянулась, с довольной улыбкой поглядела на часы и снова закрыла глаза. Сегодня она хорошо потрудилась, и заслужила отдых.
Город просыпался. В темных высотках уже горели отдельные окна. На одном из проспектов мы пропустили колонну тракторов с желтыми мигалками. Они сгребали к обочинам последствия ночного снегопада. На остановках ёжились первые прохожие.
Здание МосТеха сияло окнами, словно тут работали в круглосуточном режиме. Деловитые дворники сгребали снег со ступенек и дорожек. Одинаковые, словно клоны, охранники прогуливались возле крыльца. Мне показалось, что их стало больше.
После бессонной ночи в голову лезла всякая чушь. Никто из окружающих, ни водитель, который высадил меня на стоянке, ни дворники, ни охранники, ни уборщицы, деловито снующие сейчас по коридорам, не знают, что внутри этого серого офисного здания открыта дверь в другую вселенную. Маленький, несовершенный, но постоянно развивающийся мир.
Интересно, в каком здании, на каком столе стоит наша Солнечная Система или наша Галактика? Что за инженер, зевая разворачивает бутерброд, глядя в свои мониторы на то, как мы рождаемся и умираем.
Охранники узнали меня, и приветственно кивнули, не задавая никаких вопросов. Я зашел в пустой холл, привычно повернул направо и уселся в одно из кресел для посетителей. Если повезет, здесь можно даже пару часов подремать.
— Пум пум… пурурум пум…
Вот кого он мне напоминает, Винни Пуха их советского мультика. Ворчит под нос, говорит банальности, и никогда не смущается.
— Андрей, — Мастер тоже замечает меня. — Тебя что, из дома выгнали?
— Чего это выгнали? — отшучиваюсь я, — Сам ушел.
— Пойдем, я тебя чаем напою.
— А почему Вас зовут Мастером? — спрашиваю, пока мы едем в лифте.
Сам удивляюсь своей наглости, и словно заглядываю в себя. Внутри я подобен глади озера. Никакого волнения. Ни малейшего.
— Знаешь поговорку: "Дело Мастера боится?" — он дожидается, пока я кивну, и продолжает. — Так вот я и есть тот Мастер. Меня не только дело боится, но и вообще всё.
— Я не боюсь, — неожиданно для себя продолжаю я.
— Потому что глупый, — одобрительно хмыкает Мастер. — Но это даже к лучшему. От ума одни проблемы.
Он стучит костяшкой пальца себе по лбу, и звук идет звонко, словно от пустой бочки. Я покатываюсь со смеху, он присоединяется ко мне.
В кабинете мы оба разуваемся, садимся за низкий столик, и ждем, когда безликий секретарь принесет нам чай. Судя по его виду, он так и ночевал на работе.
Дверь открывается и к нам присоединяется еще один человек. Дмитрий Котов не смотря на ранний час, безупречно выбрит и свеж. Он в привычном деловом костюме и благоухает дорогим одеколоном. Разувается, кивает нам с Мастером проходит и садится рядом с нами, словно совершает какой-то ритуал. Мы не прерывая молчания киваем ему в ответ.
Чай вкусный. Раньше я этого не замечал. Голова была все время забита разными вещами. К примеру "чего от меня хотят" или "кто это странный лысый мужик". Я словно сидел на бесконечном экзамене, и слушал голоса в голове, которые шепчут подсказки, или спорят друг другом, перебивают…
А теперь тишина… Хорошо то как. И чай вкусный. А если еще с курагой в прикуску, вообще замечательно.
— Можно мне еще? — приподнимаю пиалу.
Мастер молча доливает мне из фарфорового чайника. То ли по этикету положено не перебивать в такие моменты, то ли ждет от меня момента, когда я начну говорить? У меня все хорошо, платят исправно, группа качается, обязательства все выполняют. Это вам всем от меня что-то надо, вот вы и говорите.
— Ты свою подругу вызволять не собираешься? — спрашивает Котов.
Мастер едва заметно морщится от его нетерпеливости.
— С Мариной что-то случилось? — приподнимаю брови в вежливом изумлении.
— Совсем в бабах запутался, — Котов с укоризной качает головой. — Я про Юмми.
— Какая она мне подруга? — я знал, что этот разговор случится, и сейчас к нему готов, — так… попутчица.
— Разве ты не несешь ответственность за своих людей? — продолжает наседать Котов.
— Разве она — мой человек? — в том же духе отвечаю я. — А в том, что случилось виноват не я, а вы.
— Я?! — распахивает глаза Док.
Кажется я сумел его удивить. Они с Мастером переглядываются
— Ведь это вы устроили резню в игре, правильно? Не Вы лично, а все, кто руководит тестом. Не система начала убивать, а люди.
Глава 17
— С чего ты взял? — вклинился в разговор Мастер.
Его лицо сморщилось в улыбке, словно печёное яблоко. Такое чувство, что он только обрадовался моему вопросу. И так происходит все время. Стоит мне додуматься до чего-то, вскрыть коварные замыслы Совета Директоров, как Мастер начинает смотреть на меня с видом школьного учителя, который наконец дождался ответа от троечника-тугодума.
— Потому, что система дает другие задания. Это простая обучалка. Предлагает выполнить очевидные, самые элементарные шаги. Фарм, выбор класса, создание группы… И не отсеивает НИКОГО, — стало только доходить до меня, — Это вы не даете продолжить тем, кто не выполнил условия. Первый тест ведь аннулировали, и все кто его провалил, свободно зашли в игру снова.
— До того момента, как первая нейросеть начала убивать игроков, прошел год, — сказал Мастер. — Целый год они бегали по полянкам, качали уровни и хвастались шмотками. До сих пор никто не знает, с чего всё началось…
Замок на двери снова щелкнул. К нам присоединился Вениамин Звягин. Этот был всклокочен и помят, словно спал на своем рабочем месте. Такое вот оперативное совещание в половине седьмого утра. Будет забавно, если Скуратова появится. Хотя я не рискнул бы будить Ирину сегодня. Иру… Иришу… Ирэн…
— Ты так рад меня видеть? — поинтересовался Звягин.
— А? Почему? — его вопрос вернул меня в реальность.
— Улыбаешься так, словно я Дед Мороз с мешком подарков, — Вениамин поддернул брюки, усаживаясь за столик по-турецки. — А кофе есть, дядя Илья?
— Пей чай, в нем твоего кофеина больше, чем в дурацких картонных стаканчиках, — ворчливо ответил Мастер, — взяли моду, вам тут не ресторан.
Ну просто семейная сцена. Три мужика, каждый из которых может купить весь этот гребаный город, гоняют чаи с девятнадцатилетним пацаном. Может Веня сейчас достанет ложку и скажет "Андрей, ты Избранный"? А Мастер нацепит очки и предложит две таблетки. Он даже лысый, как Морфеус, вот только цвет кожи подкачал.
Я вспомнил то, что говорила Марина. Когда такие люди ведут себя с тобой, как с равным, значит они хотят втравить тебя во что-то очень скверное. Сейчас моё чувство опасности просто орало внутри тревожной сиреной и мигало красными лампами. Так доверительно и ласково вообще могут разговаривать только с потенциальным покойником. Я для них — расходный материал. Крыска, которая бегает по лабиринту лучше других крысок.
Правда есть еще одна такая… Анна. С ней они тоже беседы ведут? Возможно даже раньше чем со мной. Я темная лошадка, а она признанный фаворит, поэтому и обрабатывают давно. Знают вкусы, выстраивают контакты. С хера ты решил, что ты единственный, Андрюша? Обещать, не значит жениться. И все эти ритуально-корпоративные танцы вокруг тебя танцуют, чтобы поднять твою самооценку. Хотя… если укладывать в эту схему нашу ночь с Ириной, то это вообще пиздец. Не чересчур ли много даже для перспективного кандидата на победу в крысиных гонках?
— Что задумался? — спросил меня Мастер. — тоже кофе захотел?
— Нет, телефончик хочу у вас спросить…
— Мой?!
— Нет, одной Вашей знакомой… которая любит ежевичный раф.
Взгляд Мастера выражал только любопытство. А вот Вениамин неожиданно дернулся. С чего бы? Неужели они тоже общаются?
— Зачем тебе?
— Хочу в кино пригласить.
— Ну-ну… — Мастер задумчиво надул щеки, — дело, конечно, молодое. Напомни мне после. А пока… Веня, о чем я рассказывал, перед тем как ты меня перебил?
Вениамин, изумленно уставился на Мастера.
— О том, как началась эта херня, — с досадой поморщился Котов.
— Понимаешь, Андрей, — Мастер закинул в рот горсть орешков, прожевал и продолжил. — Всё ведь шло отлично. Ничто, как говорится, не предвещало трагедии. Все началось с магии…
Все началось с магии. Её в "Лютеции" — новой ролевой игре с полным погружением, было много. Магия лечила и воскрешала, магия призывала волшебных существ, которые сражались вместо игроков, или усиливали их в бою. Магия жгла, давила и разрывала, и наоборот переливалась защитными куполами, способными выдержать что угодно.