— Иди нахер! — Анна тут же покраснела, — да будь ты…
— Помню-помню. Последним мужчиной на Земле, — закончил я, — до завтра, Анна.
Я отвернулся и пошел к парковке, похрустывая только что выпавшим снегом, который еще не успели сгрести в кучи.
Хлоп! Снежок прилетел мне точно в середину спины. Оглянувшись, я увидел Анну, которая лепила второй. Я помахал ей рукой и свернул к машине.
— У вас что-то есть? — спросила Марина, едва мы выехали на проспект.
Ни "здрасте", ни "как дела", или там "может ты проголодался".
— Глубокая взаимная симпатия, — заявил я.
— Вот козел! — обиделась Марина, — я тебя тут жду, а ты с этой сучкой любезничаешь.
— Ты, это другое, — снова изрек я.
Спорить не хотелось, и все эти глупости я говорил совершенно не подключая мозг. Марина забавно обижалась, пробовала молчать, но долго не выдерживала и снова лезла с расспросами.
Я чувствовал себя выжатым до предела, и в квартире Марины едва дополз до спальни. Но под влиянием тревожно-ревнивых мыслей, блондинка никак не хотела оставить меня в покое.
Решив доказать мне, что она лучше всех, Марина устроила мне сеанс тайского массажа. По её словам, он делается без рук только языком и возбужденными сосками. Её оральные таланты вдохновили меня настолько, что я отодрал её до визга, а она исполосовала мне всю спину, напоследок впившись зубами в плечо.
— В следующий раз я тебя свяжу, — сказал я Марине, — ты хуже дикой кошки.
Она только сладко потянулась, считая это всё комплиментом, и свернулась почти калачиком, устроившись щекой на моей груди.
— Так, — сказала она. — Еще недавно я думала, что в моей жизни ничего особо не изменится. Буду делать карьеру… обновлю тачку… слетаю на Мальдивы… Все было расписано наперед. А с тобой я вечно как на лезвии бритвы. Даже предположить не могу, что же будет завтра.
— Завтра ты встанешь пораньше и сделаешь мне омлет, — засмеялся я.
— Нахаааал, — протянула Марина даже не двинувшись с уютного места.
В отличие от неё, я прекрасно знал, чему посвящу следующий день. Завтра я буду убивать Юмми.
Глава 5
На следующий день с самого утра всё пошло не так. Сначала мы с Мариной проспали. То ли с ночи, в порыве страсти и тайского массажа она забыла поставить будильник, то ли, усталые но довольные, мы его просто не услышали.
А после открыв глаза, я увидел полоску света, которая игриво просачивалась из под штор. Я посмотрел на экран смартфона, понял что до начала теста остаётся меньше часа, и издал вопль раненого мамонта.
Я оделся относительно быстро, не за сорок пять секунд, как в детстве учил отец, но минут в пять уложился. А вот Марина металась по квартире бодрой козочкой, пытаясь одновременно высушить волосы, натянуть колготки и выпить кофе.
Затем во дворе Маринину тачку подпер какой-то мудак. Я колотил его хюндай по колесам, раскачивал капот, и даже залепил снежком в лобовуху, но сигналка этого корыта так и не сработала. Наверно существует специальный мудацкий режим сигнализации, который позволяет владельцам спокойно спать, когда из за них приличные люди опаздывают.
Наконец улыбчивый таксист невозмутимый, как все цитаты Омара Хайяма вместе взятые, вез нас с флегматичностью караванщика, собрав абсолютно все светофоры от Марининого дома до МосТеха. Я сидел как на иголках, а Марина воспользовалась ситуацией, чтоб напасть на меня с вопросами.
Она какое-то время стреляла глазами в сторону водителя, но убедившись, что тот полностью погрузился в прослушивание национальной музыки, приступила к делу.
— Вы вчера в МосТех залезли?
— Да, — не стал отрицать я.
На самом деле я очень удивился, что Марина дотерпела до утра, и вчера изображала из себя белую и пушистую кошечку. Здесь она проявила исключительную женскую интуицию, или такое же исключительное коварство.
Если бы после вчерашнего, она стала бы мне капать на мозги, я бы не задумываясь развернулся, послал бы её и навсегда забыл бы дорогу в её квартиру.
А так она мне обеспечила тихую гавань, уют и тепло. И я растаял, угу. Снова повелся, и подумал что нашел идеальную девушку.
— Зачем залезли?
— Марина, если бы я хотел тебе что-то рассказать, то сделал бы это вчера, — ответил я.
— Ты мне не доверяешь? — градус разговора слегка повысился.
Я с надеждой выглянул в окно, но до МосТеха было еще далеко. Наш водитель пытался повернуть из крайнего правого ряда налево, жестами показывая другим автомобилистам что ему "очень надо" и он "сильно извиняется", и действие это грозило затянуться.
— Марин, тебя один раз уже уволили, так? — попытался достучаться до её логики я.
— И что? — она удивленно распахнула глаза.
Красивые между прочим. Даже не смотря на спешку внешность Марины была в идеальном состоянии, и я хотя и привык к ней, временами спрашивал себя, что эта офигенно пафосная телка делает рядом со мной, почему она помогает мне, а в последнее время даже слушается меня? Я с трудом отвлекся от её глаз и не дал этим предательским мыслям сбить себя с толку.
— Если бы ты знала, что мы затеяли, то была бы соучастницей. Это от нас с Лансом избавиться не так-то просто. Без ложной скромности скажу, что мы на этом тесте фигуры ключевые. А тебе, милая, — я взял её за руку, — прости, уже один раз нашли замену. В течение часа, не больше
Марина сначала надулась, от мысли что она вовсе не вся такая эксклюзивная, а потом сообразила.
— Поэтому ты и украл пропуск? Не хотел меня подставлять?
— Ну конечно! Всё ты поняла, ты же у меня умница! Если ты чего-то не знаешь, значит ты в этом не виновата.
— А зачем вы туда полезли?
Бляяя… "на колу мочало, начинай сначала", как говорил отец. К счастью водитель вдруг резко дал по тормозам и развернулся к нам, белозубо улыбаясь:
— Пириэхали!
— Нам же тут лезть через сугробы?! — тут же переключив внимание возмутилась Марина. — Нельзя ли поближе остановиться?
—Шлакбама там, — покачал головой водитель, — нильзя под шлакбама. Пириэхали.
В здание мы влетели в десять пятнадцать, опоздав на четверть часа к началу теста. Мне, если честно, было плевать, а вот моя спутница уже находилась в бешенстве. Отчаянно топая она сбивала снег с замшевых сапожек и так оскалилась на охранника, что тот даже не решился с ней поздороваться.
Я забежал в раздевалку, сбрасывая с себя на ходу всю одежду, но Марина неожиданно поперлась со мной.
— А с Анной вы о чем разговаривали?
— Блин, Марина, я опаздываю! — взвыл я. — Давай после?!
— Она тебе нравится да?
— У тебя что ли традиция такая? Разборки перед игрой мне устраивать?! — не выдержал я.
— Прости… прости-прости-прости, — девушка расправила на мне воротник халата и стала разглаживать его, словно я собираюсь сейчас не в капсулу, а на торжественный прием или вручение государственных наград.
— Прощаю, — я чмокнул её в нос. — И чтобы не скучала, вот тебе новое задание. Разузнай все что можно про игрока по имени Сибилла.
Когда я прогрузился в тюремном коридоре, бал уже шел полным ходом. Откуда-то сверху издалека играла музыка и доносились веселые голоса. Явный намек для меня, в какую строну идти.
Не слишком правдоподобно, едва ли через толщу камней так хорошо проходили звуки. Иначе в бальном зале так же были бы слышны крики жертв в тюремных камерах. Хотя может местный бургомистр, кровавый маньяк и ему это нравится?
Просторный бальный зал был полон. Служители богов пришли не одни, притащив с собой свиту. Самая пышная оказалась у Симбы и Бисквитика. Восемь рослых, как на подбор паладинов в золотых анатомических кирасах-лориках, как у римских легионеров и в золотых шортах боксёрах.
— Тарг, давай сюда! — радостно замахал мне Симба.
— Это чё за прикид?! — обалдел я.
— Настя выбирала! — похвалился Симба, — я говорил, что у легионеров юбки были, но она решила, что это пошлятина и гейство.
Сама Настя щеголяла в роскошной золотой короткой тунике, чуть прикрывавшей попу. Она величественно кивнула мне и снова задрала нос. Бисквитик привыкала к образу живой богини, хотя это точно была Настя, а не её божественный двойник. Я хорошо запомнил запредельный блеск в глазах Бистии и ни с чем бы его ни спутал.
— А бабло откуда?
—Ты чё?! — засмеялся Симба, — я вчера пять сотен человек благословил. Они столько даров натащили! Да мы теперь половину города купить можем!
Сам Сёма был одет в сияющую лорику-сегментату с золотыми заклепками а в руках держал шлем с плюмажем из красных перьев.
— Ты сейчас какой-нибудь магистр?
— Адьюнкт, — Симба загрустил. — не знаю, что надо для дальнейшего продвижения. Может сегодня скажут. А ты сам чего от коллектива отрываешься? Айда к нам!
И адьюнкт нового культа похлопал меня по плечу. Мне этот жест не понравился.
— Тоже золотые труселя выдашь?
— Зря ты так, — ответил Симба. — Мы мощь! Ни у кого столько последователей нет.
Я прикидывал, мысленно с ним соглашаясь. Больше пятисот благословленных…статуя на центральной площади… собственная гвардия… Культ Бистии вполне подходил под роль государственной религии. А государство здесь — это что? Правильно — нейросеть.
И это, дубинку верни. — словно извиняясь добавил Симба. — Нас тут уже спрашивали насчет божественных атрибутов. А наш у тебя.
— Держи, Сёма. — протянул я. — Спасибо что дал попользоваться.
Симба отдал божественную дубинку Бисквитику, та отсалютовала ей над головой, и златобокие паладины в восторге застучали кулаками по броне.
— Бис-ти-я! Бис-ти-я! БИС-ТИ-Я!!!
Я отвернулся и стал оглядывать зал. Жрицы Лолс по этому случаю оделись в черные шелковые хитончики, а по им обнаженным плечам и рукам сбегали стайки крохотных паучков… то ли умелые рисунки, то ли татуировки.
Верховная паучья жрица Теофилия выглядела… экзотичненько. Черные тени, как у готки, темно-бордовые пухлые губы, впалые от худобы щеки. Её фигура была модельной, почти анорексичной и тугие сиськи, которые выпирали из под хитончика намекали на их явное искусственное происхождение. На шее Теофилии сияло кислотным зеленым блеском ожерелье из капсул паучьего яда.