Новое действующее лицо, Михаил в погонах старшего лейтенанта появился спустя минут десять. Всё это время в кабинете висело напряжённое молчание. Пивень рылся в бумагах. Татьяна, которой никто так и не предложил сесть, скрестила руки на груди и возмущённо сверкала глазами, а я рассматривал кабинет майора.
Он словно был склеен из разных кусочков как газетный коллаж. Современный тёмный офисный стол был завален древними картонными папками с тряпочными завязочками и стоял на вытертом советском паркете в ёлочку, на стильных темно-серых обоях висели разномастные почётные грамоты и календарь, выпущенный к юбилею Северного флота. Венчал картину двухъярусный облупившийся сейф, который выглядел вдвое старше не только Пивня, но и всего здания в целом.
Вместе с Михаилом в кабинет зашла худая длинноносая девица в мышиного цвета платье, та самая Лидочка. Они с Татьяной смерили друг друга взглядами и остались крайне недовольны друг другом. В руках у Михаила была небольшая картонная коробка. Увидев её майор расплылся в улыбке.
— Присаживайтесь, — он, наконец, радушно указал на ряд стоящих вдоль стены стульев. — У нас тут присутствует двое штатских. Лидия, она вольнонаёмная, — пояснил майор, — и Татьяна. Я попрошу их быть понятыми. Итак, гражданин Северьянов, вы утверждаете, что флешка ваша?
— Утверждаю.
— Тогда, конечно, вам не составит труда узнать её, — торжествующе заявил Пивень. — Михаил, зафиксируй опознание.
Майор перевернул коробку и высыпал на стол шесть разных флешек.
Глава 23
Так вот почему старший лейтенант Михаил так задержался. Пробежался по кабинетам, готовил материал для опознания. Теперь лыбится сидит. Радуется.
Пивень выложил все шесть флешек в ряд.
— Это чистая формальность, — в голосе майора прозвучала издёвка, — забирайте своё имущество, подпишем документы и можете быть свободны.
Две флешки я исключил сразу. Одна из них, тупо, была розовенькая. Такая красивенькая побрякушка обтянутая чем-то вроде искусственной кожи. Ещё и стразик на колпачке.
Другая была сделана в виде дурацкого красного автомобильчика. Одно колесо отвалилось. Кто-то из полицейских изъял у своих детишек для служебных надобностей. Или избалованное чадо само отказалось, когда игрушка сломалась. В любом случае у Савицкого детей не было.
Схалтурил Михаил. Хотя, с другой стороны, времени у него было немного. Собрал, что было. Возможно, что розовенькая принадлежит мышке Лидочке. А может её, как раз, автомобильчик, а красивую цацку взяли у какой-нибудь гламурной здешней секретутки.
Какие вещи любил Савицкий? Да хрен его знает. Я толком и не пересекался с ним. Видел два раза. Аккуратный, тихий, в пинг-понг вон играл.
Ещё одна флешка была старой. Чёрный пластиковый корпус весь в царапинах, колпачок потерян, на боку заметны остатки надписи, стёртой от частого использования. Савицкий — технарь, и знал, что от количества перезаписей на флешку ограничено. Вряд ли он доверит чью-то жизнь подобному хламу.
Следующим я забраковал гибкий браслет с логотипом "Туборга". Я даже помнил, что такую штуку давали за пятьдесят крышек от пивных бутылок. Главный инженер МосТеха, если верить офисному трёпу, был трезвенником и спортсменом. Не удивлюсь, если владельцем этой флешки окажется сам Пивень. И к фамилии подходит, и к внешности.
Осталось два варианта, и тут я, малость, растерялся. Первая — навороченная брендовая штуковина в прорезиненном противоударном корпусе. Дорогая, быстрая, технологичная…
Вторая — безликий металлический брусок с большим отверстием в виде кольца. На нём следы какой-то надписи, но она затёрта. Тоже недешёвая игрушка.
Каким должен быть владелец первой флешки? Он разбирается в технике. Мало того, он хочет, чтобы другие об этом знали. Самовыражается таким образом, выпендривается. Считает, что его недооценивают?
Савицкий тоже так думал. Но при этом старался не высовываться. Я вспомнил главного инженера, который несмотря на должность топ-менеджера, ходил в затёртой спецовке и забивал свой кабинет разным хламом. Он предпочёл бы что-то незаметное, безликое.
Я поднял взгляд на ликующего старлея Михаила. Вот он точно считает себя умнее других. Полицейская форма сидит на нем, как на корове седло. Кто он у них здесь? Эксперт? Властелин хранилища вещдоков? А на деле несостоявшийся айтишник? Не твоя ли это любимая игрушка, Михаил?
— Что-то ты долго… — скривился Пивень. — Не узнаёшь своё имущество?
— Залюбовался, — ответил я, — уж больно агрегат навороченный тут лежит. Давно о таком мечтаю. Михаил, объём какой, тэрик?
— Два! — обрадовался старлей и тут же покраснел от досады.
— Ну, мы пошли, — я забрал со стола свою законную добычу, и встал. — Расписываться надо?
— Здесь и здесь, — Пивень подсунул мне бумагу.
Татьяна и Лидочка тоже поставили подписи, и мы наконец покинули негостеприимный кабинет.
— Я знала, что вы сразу догадаетесь! — торжествующе заявила Татьяна.
— Почему?
Мне конечно было приятна её оценка, но всё-таки…
— Это же наш корпоративный мерч. — Татьяна вытащила связку ключей, на которой в виде брелока болталась такая же серебристая флеха, что у меня в кармане.
"МосТех" — значилось на корпусе. Эту надпись в моём случае тщательно ободрали, чтоб не дать мне подсказок. Тьфу ты! У Марины ведь тоже была такая… Мне не зря она показалась знакомой. Но нет, я решил головоломки отгадывать, Шерлок недоделанный.
Упорство Пивня показалось мне странным. Он никак не хотел расставаться с флешкой. Даже попытка повесить на меня мнимое соучастие больше была похожа на способ просто протянуть время.
Так что когда я сел в машину, первым делом позвонил Мастеру.
— А что сразу меня не набрал? — буркнула трубка. — Всё бы порешали.
— Так я и сейчас не жаловаться звоню, — ответил я, — мне странно, что майор так упирался. Какой у него интерес?
— Ты прав, — после молчания ответил Мастер, — тряхнём твоего Пивня.
Уже на половине пути к МосТеху мимо нашей машины промчался гелик Мастера, а за ним чёрная "Бэха" с мигалкой на крыше. Чувствую, майор сегодня похудеет на десяток килограммов.
Народ из мастерской Савицкого к моему приезду весь рассосался. Остались два секьюрити в виде почётного караула, и пожилой техник.
— А где все? — задал я дурацкий вопрос, но на него, на удивление, ответили.
— Андрей Олегович, вас просят пройти к генеральному, — сказал один из охранников, — на совещание.
* * *
Длинный стол для заседаний был завален распечатками, графиками и всяким хламом, принесенным из каморки Савицкого. Видимо, ради антуража, никто все эти предметы не замечал.
Настроение в кабинете Котова стояло траурное. Сам властелин МосТеха был красным как помидор, как будто совсем недавно на кого-то орал. Веня сопел, уткнувшись в ноут, словно орали именно на него. Скуратова промакивала платочком опухшие красные глаза, похоже, что недавно плакала и готова продолжить в любой момент.
— Явился?! — рыкнул на меня Котов, — где тебя черти носят?!
— Здравствуйте, — дипломатично ответил я и жестом фокусника достал флешку, — получите, распишитесь.
Котов молча зыркнул, ища повода сорвать на мне злость. А Веня разочарованно махнул рукой.
— Пока ты ездил, я уже сбросил пароль, — чтобы не встречаться глазами с Котовым он снял и начал сосредоточенно протирать очки, — В конце концов, это не ядерный чемоданчик. Связался с производителями, они сбросили мне админские коды. Вот только открывать капсулу всё равно нельзя.
— Это почему?!
— Вот и я задаю такой вопрос! — подключился Котов, — какого хрена ты до сих пор не вскрыл этот гроб!
— Знаете парадокс о коте Шрёдингера? — Веня упрямо поднял глаза, — пока не откроем коробку мы не знаем, жив находящийся в ней кот или мёртв. Так же и тут. Если игрок в капсуле сейчас находится в коме, то, открыв крышку, мы моментально его убьём. Вот только никто не может сказать, в коме он, или нет.
— А показатели? — Котов, видимо, пошёл по второму кругу, — Все эти ваши хреновы датчики и экраны?!
— Они показывают, что игрок находится в вирте, — подтвердил Веня, —но не могут показать, что будет, если попытаться вернуть его. В момент погружения сознание любого игрока "уходит погулять". Но в обычном варианте оно возвращается обратно. Игровая кома, это потеря связи сознания и тела. Поэтому мы надеемся вернуть всех, кто когда-либо "застрял". Но если открыть капсулу и прервать сеанс, то "проснётся" овощ.
— Сознание останется в игре? — заинтересовался я.
Неужели оцифровка возможна? Раздельное существование сознания и тела?! Вечная жизнь внутри виртуального мира?!
— Мы не знаем, — покачал головой Вениамин, — отец, то есть Сергей Звягин, пытался в этом разобраться, но не успел. Все спешили запустить коммерческий продукт, поднять бабла, — он неожиданно зло глянул на Котова. — Не до того было. А теперь тем более. У нас семь лет не было доступа к работающей нейросетке. И теперь, когда мы её восстановили, опять всё посыпалось. Мы опять воюем, а не изучаем.
Веня забрал у меня флешку и равнодушно швырнул её в картонную коробку для "мелких улик". Съездил, называется. Может, хотя бы Пивня тряхнут хорошенько, и это даст результат.
— Так, залезьте в эту хренову игру и найдите неучтённого игрока. — заорал Котов.
Я понял, что ему обязательно надо что-то делать. Бездействие он воспринимал как личное оскорбление. Сначала ввязаться, а потом разгребать. Хотя предложение звучало логично. Для этого даже не надо никуда залезать. У инженеров должны быть все нужные инструменты.
— Искали, — огрызнулся Веня, — нет его!
— Как это нет?!
— Связь сознания и тела разорвана. Система воспринимает его как НПС, как часть игры, — пояснил Вениамин, — Так что кроме Зои Меньшовой и двадцати трёх сорвавшихся в "Сказке на ночь", у нас появился ещё один нежданчик. И мы даже не знаем, кто это.
Непись с сознанием игрока. Кто это может быть? Сибилла? Бред… Сибилла мертва.