о должны выйти из добровольного заточения. И мы появились на обеде в доме судьи. Там были все наши друзья, и они встретили нас с распростертыми объятиями. Дон тут же увел у меня Марсию, и, видя, как они пьют “мартини” и смеются, я заревновал. Впервые Марсия была с мужчиной, впервые с тех пор, как она стала частью меня, словно рука, или нога, или половина сердца.
— Когда... когда она вновь подошла ко мне, я заметил, что она не в себе. Ее глаза разбегались в стороны. “Мне кажется, я пьяна”, — сказала она. Да простит мне бог, но я подумал, что это забавно. Я никогда не видел ее в таком виде. И принес ей еще один коктейль.
— Но она же и раньше пила при вас? — спросил Джерико.
— Я не любитель выпить, — ответил Поттер. — Во всяком случае, не смотрю на часы, чтобы ровно в пять пригубить “мартини”. Пусть вам покажется это странным, но во время медового месяца и после возвращения в Кромвель мы никогда не пили. Как-то я предложил ей что-нибудь выпить, но она отказалась. Меня тоже не тянуло на спиртное. Нам было хорошо и без него. Так что только у Уилеров я увидел, как действует алкоголь на Марсию, — у него дернулся рот. — А позже она отключилась в одном из туалетов. Другие женщины вывели ее оттуда, я на руках отнес ее в машину, и мы поехали домой. Она лежала, как бревно, ни на что не реагируя. Так что я представляю, Джерико, как она вела себя в ту ночь.
Джерико медленно кивнул.
— На следующее утро она ужасно себя чувствовала. Не находила себе места, пока не нашла на кухне бутылку шотландского и не приложилась к ней. Я сразу встревожился. Но она успокоила меня, сказав, что это лучший способ борьбы с похмельем, — Поттер покачал головой. — В тот день я понял, что наш семейный корабль напоролся на риф. К ленчу она вновь напилась. Стоило мне упрекнуть ее в этом, как на меня вылился поток ругательств. Как она меня только не обзывала! А потом заперлась в своей спальне. На следующий день она мне все рассказала. Алкоголь действовал на нее, как наркотик. Теперь она мучилась угрызениями совести. И молила меня о помощи, — Поттер горько рассмеялся. — Вы когда-нибудь пытались помочь алкоголику? Трезвыми они соглашаются на все, дают любые обещания. Но стоит им добраться до бутылки, обещания тут же забываются. Я словно жил с двумя женщинами. Одну любил всем сердцем, другую... другую презирал.
— Вы пытались обратиться к врачам? — спросил Джерико.
— Конечно... через какое-то время. Она не хотела идти к местному доктору. Стыдилась, что в Кромвеле будут знать о ее слабости. А потом у нас появилась надежда... Марсия забеременела. Должен признать, она не взяла в рот ни капли, пока вынашивала ребенка. Потом родился Томми. После крещения я пригласил друзей. Естественно, мы пили за его здоровье и счастье. Марсия обещала мне, что не прикоснется к спиртному. Но напилась в стельку. И пошло-поехало. Она очень любила Томми. Днем ей еще удавалось совладать с собой, но уж по вечерам она присасывалась к бутылке.
От нашей прежней любви не осталось и следа. О, часть вины лежит и на мне. Я кричал на нее, ругал, не осознавая до конца, что это болезнь. Она не подпускала меня к себе.
— Марсия говорит, что отказывала вам, потому что вы использовали ее. Чтобы доказать себе, что вы — мужчина, — вставил Джерико.
— О, господи, — простонал Поттер. — Ну разве вы не видите? Она всему находит оправдание. Во всем права. Она даже отрицала, что спала пьяным сном, когда рядом тонул Томми. Разумеется, она напилась в тот день. Я ее знаю.
— Но вы даже не заговорили с ней.
— А чего тут говорить? И так все ясно.
— Но объясните нам, почему, зная о том, что Марсия алкоголичка, после смерти Томми вы привезли ее в “Макклюэ хауз”, позволили ей напиться, а потом спокойно смотрели, как она избивает двух женщин бутылкой из-под вина.
— Все просто, — ответил Поттер. — Я хотел развестись с ней. Со смертью Томми разорвалась последняя связывающая нас ниточка. Я не хотел говорить об этом в нашем доме. “Макклюэ хауз” — единственный приличный ресторан Кромвеля. Она согласилась поехать со мной и пообещала, что не будет пить. О, вы, наверно, спрашиваете себя, как я мог поверить ее обещанию. Я решил, что не буду заказывать спиртного. Мы приехали, обсудили за обедом подробности развода. Решили, что я поеду в Неваду. Потом она ушла в туалет. Сказала, что на минутку, но не возвращалась довольно долго. Когда же она появилась в зале, я понял, что она набралась. Не выходя из туалета. Как потом выяснилось, уговорила служительницу принести туда виски. Она шла, пошатываясь, неожиданно остановилась у одного из столиков, схватила бутылку и набросилась на этих женщин. И как следует отмолотила их, прежде чем я успел подбежать. Все произошло очень быстро. С помощью официанта я оттащил ее, а она продолжала выкрикивать грязные ругательства. Естественно, женщины обратились в суд.
— Судья Уилер, ваш приятель, отнесся к ней с состраданием.
— Да.
— Потому что он ваш приятель?
— Не думаю, что это обстоятельство сыграло какую-то роль.
— Нет ли между вами особых отношений, благодаря которым ему пришлось дать Марсии еще один шанс?
Вопрос Джерико только удивил Поттера.
— О чем вы?
— Вам что-то известно о нем, а ему — о вас, — пояснил Джерико. — Не так ли?
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — в голосе Поттера не слышалось страха. Лишь усталость.
— Я говорю об организованном шантаже, — сухо ответил Джерико.
Поттер изумленно уставился на него.
— У вас никогда не возникало сомнений в том, что Томми утонул?
— Нет. Он утонул. Марсия напилась. Не уследила за ребенком.
Я видел, что Джерико, как и меня, удивило полное отсутствие реакции Поттера при упоминании шантажа. Выходило, что он действительно ничего не знал о проделках Бартрэма и судьи, если таковые имели место.
— Вчера утром вы приехали домой в сопровождении Бартрэма и Салли, чтобы препроводить Марсию в тюрьму за нарушение условий приговора, вынесенного судьей. Они приказали вам?
— Приказали? Что вы подразумеваете под этим? Они убедили меня. Что бы вы ни говорили, в ту ночь она напилась. Мы с Джорджем пришли к выводу, что пора принимать какие-то меры, раз она дошла до того, чтобы проводить ночь с незнакомцем. Вы говорите, что между вами ничего не было. Я вам верю. Но в то утро меня убедили, что вы воспользовались ее беспомощностью. Поэтому я так рассердился.
— И это “убеждение” оставалось с вами, когда вчера вечером вы приехали ко мне?
— Послушайте, Джерико, убили же человека!
— Значит, вас убедили и в том, что Хилларда застрелила Марсия.
— А кто еще? Пистолет-то ее.
— Она говорила мне, что вы спрятали пистолет.
— Спрятал. На чердаке гаража. Но она могла его найти.
— Она была трезвой, когда я уезжал вчера утром, — заметил Джерико. — И не успела бы напиться до появления Хилларда.
— Разве для этого нужно много времени?
— Вы знаете, что произошло после приезда Хилларда?
— Откуда?
— Тогда я вам скажу. Он пытался овладеть Марсией. Обещал рассказать, что в действительности произошло с Томми, если она отдастся ему.
На мгновение глаза Поттера широко раскрылись, затем он отвернулся.
— Только Марсия способна на такую выдумку. Значит, вы виделись с ней после убийства Джерри. Вы прятали ее, как мы и думали.
— Она убежала от Хилларда. Приехала ко мне. Говорю вам, она была абсолютно трезвой, но вся дрожала от волнения.
— Естественно, — холодно ответил Поттер. — Она же убила Джерри.
— Я в это не верю, — покачал головой Джерико. — Но я съездил к вашему дому и обнаружил тело.
— Но вы сказали Бартрэму, что не видели его.
— К черту Бартрэма. Сейчас я говорю с вами!
— Значит, вы основательно впутались в это дело, не так ли? — спросил Поттер. — Вы знаете, где сейчас Марсия?
— Нет.
— То вы ее видели, то — нет, — вздохнул Поттер. — В этом вся трагедия, Джерико. Она больна, а мы предоставили ей полную свободу. Вина тут моя. Но мы должны признавать факты.
— Вы так и не хотите сказать нам правду о смерти Томми?
— Вы знаете правду! — сердито воскликнул Поттер. — Он утонул.
— Давайте вернемся к пистолету. Вы спрятали его на чердаке гаража?
— Я уже сказал вам.
— Вы думаете, она стала его искать и нашла?
— А как же иначе?
— Знал ли кто-нибудь, кроме вас, где спрятан пистолет?
— Нет!
— У меня есть еще один вопрос, Поттер. Что случилось с Доном Уилером в тот день, когда утонул Томми?
— Марсия и тут что-то выдумала? — спросил Поттер.
— Нет. Я сам пришел к выводу, что его избили отнюдь не хулиганы-подростки. Думаю, вы это знаете не хуже меня. И ему есть что рассказать о том дне. Не зря же меня стукнули по голове, когда я приехал к нему, а его самого тут же увезли из города.
— А мне сказали, что вы упали с лестницы.
— Чистое вранье, — отрубил Джерико. — Меня ударили... от души.
— Я начинаю думать, что у вас не все в порядке с головой. Я знаю, Марсия умеет убеждать, но на этот раз она превзошла себя. Нельзя отрицать факты, Джерико, даже если она — чертовски красивая женщина. Она убила Джерри в приступе ярости, когда тот пытался встать между ней и бутылкой. И придумала сказочку о том, что Джерри приставал к ней, давая какие-то загадочные обещания. А когда вы говорите об “организованном шантаже”, Джерико, мне не остается ничего другого, как посоветовать вам обратиться к психоаналитику. Вы — хороший человек, раз решились помочь ей. Но как вы могли ей поверить? Я-то знаю Марсию. Я прожил девять лет с ее бесконечными выдумками.
И внезапно я почувствовал, что мы с Джерико оказались на очень тонком льду. Несмотря на жалость, которую я испытывал к этому человеку, уставившемуся на озеро, в котором утонул его сын, у меня возникло неприятное ощущение, что он не юлил, а говорил правду.
— Как долго Хиллард пытался помочь Марсии? От имени “Анонимных алкоголиков”?
— Несколько лет. Как я и говорил, мы обращались к врачам. Но доктор бессилен, если пациент не хочет лечиться. Нам рекомендовали “Анонимных алкоголиков”. Я знал, что Джерри — член этого общества. Надеялся, что Марсия откликнется на его помощь, потому что он был нашим другом. Но ничего не получилось. За помощью надо бы обращаться до запоя. Она же звонила Джерри лишь после того, как начинала пить.