— Я вас отпущу с предупреждением. Просто езжайте помедленнее. Спасибо за вашу службу.
Он передает остальные документы и идет обратно к своей машине.
Я сижу ошеломленный, чувствуя, словно меня сбил автобус. Черт. Должен ли я его прочитать или разорвать на мелкие кусочки? Я паркуюсь на стоянке через улицу от его дома и смотрю на письмо. Все, что он хотел сказать, сейчас кажется бессмысленным, но любопытство берет верх.
Лиам!
Привет, чувак. Я отправлюсь на задание, и внутри гнетет тяжелое чувство. Я не могу объяснить это, но предчувствую, что не вернусь обратно. Знаю, мне не следует так думать, но… ну, что есть, то есть. Есть кое-что, о чем я хочу тебя попросить, и ты единственный, кому я доверяю.
Позаботься о Ли. Я никому не говорил об этом, но кое-что дается ей с трудом. Мы потеряли еще одного ребенка, и это убивает ее. Я смотрю на свою жену, которая исчезает, и ничего не могу с этим поделать. Она была окрылена любовью и наполнена светом, но сейчас она несчастна. Заставь ее улыбаться и помоги найти счастье. Я не могу дать ей ту жизнь, в которой она так отчаянно нуждается. Поэтому, пожалуйста, присматривай за ней, помогай ей, вытирай ее слезы и будь с ней, потому что я не знаю, как она справится с этим. Если ты поймешь, какое она сокровище, и влюбишься в нее, то обращайся с ней правильно, а то я буду, черт возьми, преследовать тебя. В мире нет женщины, которая была бы похожа на нее, и если она сможет полюбить кого-то, кроме меня, то я надеюсь, что это будешь ты. Я хочу, чтобы она нашла кого-то стоящего, и если это не ты, то убедись, что он не мудак.
И если чудо произошло, и сейчас она беременна, я хочу, чтобы ты был отцом ему или ей. Ты мне как брат, и мне нужно знать, что мой ребенок вырастет, зная обо мне. Расскажи им обо всех проблемах, причиной которых стали мы, и защити их от того же.
Я много думал о том, что мы обсуждали. Что, в конечном итоге, эта жизнь уничтожит нас и нашу семью, и думаю, что ты прав. Я уже не тот парень, каким был раньше. Я видел слишком много, и как бы я ни гордился тем, что сделал, я виноват перед Натали. Я не заслуживаю ее, но по каким-то причинам она меня любит, и я продолжаю верить, что она никогда не увидит во мне плохого.
Так или иначе, береги ее. И даже после смерти я прикрою твою спину.
Аарон.
Как только выезжаю на дорогу, меня охватывает гнев. Он трахался на стороне, от него забеременела другая девушка, а затем у него хватает наглости злиться на меня. Я уважал Натали, любил их дочь. Именно он попросил меня делать все это, и теперь ведет себя так, словно я нарушил какай-то чертов братский кодекс. Он может катиться ко всем чертям.
Аарон спускается с веранды, когда я закрываю дверцу машины.
— Не думал, что ты вернешься так скоро.
Я подхожу ближе.
— Думаю, нам стоит обсудить прошедший год.
Он кивает и возвращается на веранду.
— Похоже, я многое пропустил.
Мы сидим в кресле друг напротив друга. Я не уверен, должен ли начать первым или позволить ему задавать вопросы. Мое воспитание берет верх, и я позволяю ему начать. Как правило, это лучшая возможность получить ответы.
Я жду, но он ничего не говорит и не двигается, просто смотрит.
Затем я вспоминаю, что ублюдок обучен делать то же самое. Могут пройти часы, прежде чем кто-нибудь из нас сдвинется с места. Дело в том, что он не террорист. Он друг и заслуживает, чтобы с ним обращались как с другом.
— Я начну первым, — говорю я, и он обращает на меня все внимание. — Что ты хочешь знать? — Я подаюсь вперед, контролируя ситуацию.
— Как долго ты играл в дочки-матери с моей семьей?
Итак, все происходит именно так, как и должно происходить.
— Во-первых, я не играл в дочки-матери. — Убеждаюсь, что продолжаю держаться уверенно, потому что он знает, что все было не так, черт возьми. — Во-вторых, как долго ты играл в новую семью, пока твоя ждала тебя здесь?
Он на секунду отводит взгляд, но мне хватает, чтобы заметить это.
— Ты ничего не знаешь.
— Ты тоже, — отвечаю я. Он не видел Натали в плохие моменты, или когда мы оба старались понять, что чувствуем. Его не было здесь, поэтому ему лучше не судить меня.
— Бриттани была ошибкой, — говорит Аарон, а затем поднимается, — большой гребаной ошибкой.
— Ага, ну, твоя ошибка так не думает. — И эта часть злит меня.
— Ты думаешь, меня волнует, что она думает?
— Я не знаю, что ты думаешь. Ты изменял своей беременной жене! Бриттани все ей рассказала, и сейчас ты возвращаешься, вываливая свои претензии на меня и Ли? Иди нахрен, чувак. Это произошло не у тебя за спиной. Мы не пытались тебя опозорить. Ведь ты сказал мне любить ее. Ты говорил, что хочешь, чтобы я вырастил твоего ребенка, как своего собственного, и как ты сейчас ведешь себя? — Как только я начинаю говорить, отпуская все, то не могу остановиться. — Я люблю ее. Я помог ей восстановиться, когда ты умер. Я был в больнице, когда Арабелла была больна. Я держал волосы Натали, когда ее тошнило, и я, черт возьми, защищал тебя! — Я толкаю его в грудь, и он морщится.
Аарон делает несколько шагов назад, потирая свою грудь, и я чувствую себя мудаком.
— Аарон, прости, чувак. — Я стараюсь извиниться, но он отворачивается до того, как я успеваю сказать что-нибудь еще.
— Я заслужил это. Знаю, я был неправ, но я сражался за жизнь ради них. Я не хочу драться с тобой, но она моя жена. Это моя дочь. И я не отпущу их, потому что весь последний год ты думал, что любишь ее. — Он подходит ближе, его грудь вздымается. Я сжимаю и разжимаю кулаки. — Я любил ее всю свою жизнь, и если ты мужчина, а я думаю, что это так, то ты уйдешь.
Подхожу ближе и обдумываю свои слова. Я могу быть уродом и дать ему знать, что трахал ее прошлой ночью. Хочу, но не буду. Потому что боль, которую могу причинить своему лучшему другу, в моих руках. Но, в конце концов, именно Ли пострадает. Я лучше вскрою себе вены, чем допущу это.
— Просто знай, как сильно ты делаешь ей больно. Она может не захотеть тебя. И если она уйдет, то я не стану ее отталкивать.
Аарон кивает.
— Я попрошу тебя один раз, ради моего ребенка. — Он ждет, а я уже знаю, к чему он клонит. — Если ты любишь Натали и Арабеллу, то не делай этого. Не разрушай семью и брак.
— Невероятно. Ты не думаешь, что это ты разрушил свой собственный брак, когда трахался с другой? Парень, которого я знал, взял бы себя в руки и, блядь, исправил бы это прежде, чем все полетело к чертям. Мы не будем бороться. Это будет ее выбор.
Аарон подступает ближе, и, клянусь, я готов надрать ему задницу.
— Что насчет твоего слова, Лиам? А? Что насчет того факта, что ты клялся прикрывать мою спину, несмотря ни на что?
Я смотрю на него с удивлением. Вероятно, Аарон контужен.
— Прикрывать твою спину? — Я собираюсь ударить его. — Я прикрывал твою спину. Я прикрывал твою спину каждый гребаный день. Не я это сделал с тобой. — Делаю глубокий вздох и стараюсь успокоиться. Чувствую, как внутри меня кипит гнев.
— Я говорил тебе любить ее, но…
— Но что? Ты не это имел в виду? Знаешь, сегодня я прочитал то чертово письмо. Я даже не знал, что в нем может быть. Я сражался день за днем с чувствами к Ли. Я говорил себе, что это неправильно и нелепо. В первый раз, когда мы признались, то боролись с этим. Быть с ней было непросто. Я всегда думал о тебе и молился, чтобы ты узнал, что я никогда не позволю себе забыть о тебе и не позволю Арабелле не знать мужчину, которого знал я.
— Поэтому вы с Натали просто двигались дальше?
— Мы не знали, что ты выжил. — Я вскидываю руки и борюсь с желанием встряхнуть его. — Ты упускаешь всю суть. Не прав здесь не я, и не Ли. Ты сделал свой выбор, и сейчас должен разобраться с последствиями.
Он смотрит на меня, в его глазах горит ярость.
— Я не ожидал вернуться домой и увидеть такое. Ты и словом со мной не обмолвился в самолете.
Мои мысли путаются, пока я пытаюсь найти способ, чтобы не ударить его.
— Что ты хотел, чтобы я сказал? Я не мог поверить, что это был ты. Когда мы говорили о миссии, я подумать не мог, что это был ты — ты был мертв. У нас была часть твоего тела как доказательство. Когда мы прибыли в Афганистан, я понял, что это ты… Я не знаю, что ты, черт возьми, ожидал от меня, чувак. — Я хожу кругами, потому что до сих пор часть меня не верит, что это он. Мой брат по оружию, мой друг, с которым я бы поменялся местами и умер бы вместо него, здесь.
Я надеюсь, что он врежет мне. На его фоне я буду хорошим парнем. Но затем я смотрю на него. Он пробыл дома уже несколько дней и выглядит лучше, но синяки до сих пор покрывают его тело. Он разбит.
— Я люблю ее. Я думал о ней каждый день.
Я разрываюсь на части, не зная, как поступить. Первое: он жив, и он думал, что вернется домой к жизни, которая у него была. Второе: он не заслуживает ее. А я — заслуживаю. Я — мужчина, которым он не был, и Натали любит меня. Она пришла ко мне прошлой ночью, и я занимался с ней любовью, пока он спал. Я не идеальный, но, Боже, я ничего не могу поделать, чтобы изменить ситуацию.
— Послушай, чувак, ты пережил многое. Я понимаю это. Но позволь мне прояснить: если бы ты пришел домой с миссии, и Натали обнаружила бы, что ты трахался за ее спиной с какой-то шлюхой, то она вышвырнула бы тебя.
— Если Натали делает выбор из-за моего поступка, я отпущу ее. И не важно, как сильно это ранит меня. Но не добивайся ее. Я прошу тебя как своего друга. Дай нам возможность увидеть, что у нас есть шанс спасти нашу семью ради Арабеллы.
Ответы крутятся на языке. Я много всего хочу сказать, но из-за уважения к Ли и тому факту, что Аарон не раз меня спасал, просто киваю.
— Ты, правда, не понимаешь?
— Чего?
— Не от тебя это зависит. Ты не можешь требовать. Я не уйду ради тебя. Но пойми одно: я люблю ее. Я люблю Арабеллу. И, в конце концов, они останутся со мной. Не думаю, что ты осознаешь, как плохо ты поступил. Итак, я дам время, которое ей нужно, потому что не думаю, что она знает, каким будет финал. Я люблю ее достаточно, чтобы отпустить… А ты?