— Ты там? — подумал я.
— Да, — прилетела ответная мысль. — Хотя ужасно не хочется.
— Это всего лишь робот, — ободряюще сказал я. — Он не интересуется зданием.
— Может и нет, — согласилась диспетчерская вышка, — но он внутри, обследует спящих людей. — Я хочу поскорее убраться отсюда.
Он терял самообладание, а это меня не устраивало.
— Это всего лишь машина. Куча железа. Продержись еще немножко.
Он держался.
Робот покинул воображаемую диспетчерскую вышку и направился к тарелке. Для такой маленькой и неуклюжей штуковины он покрыл расстояние на удивление быстро. У меня едва хватило времени вернуться внутрь, прежде чем он вкатился в тарелку. Он что-то нес. Мы взлетели, и я не успел разглядеть что именно.
Покинули мы землю плавно, хотя меня устроил бы любой взлет. Инерция никогда не представляла для меня затруднения. Как и вероятность того, что робот меня обнаружит. Я был уверен, что не запечатлелся на светочувствительных элементах, к тому же у меня имелись в арсенале другие хитрости, которые я мог использовать, если потребуется.
У робота были щупальца, не замеченные мной прежде, потому что тогда они были убраны. Сейчас выдвинутые щупальца что-то держали. Оказалось, фермера. Бедняга был без сознания.
Робот занимался фермером, но момент, чтобы вмешаться, теперь был неподходящий. Иглы воткнулись в тело в нескольких местах и сделали забор крови, которая утекла куда-то внутрь робота, по-видимому, для хранения.
Первые иглы выдернулись и сменились другими. И вновь это было логично. Полагаю, они закачивали некую жидкость в вены фермера с намерением поддерживать жизненные силы до тех пор, пока они не доберутся до своей планеты.
Вся эта процедура имела свой жутковатый смысл. Когда роботу не удалось обнаружить космический корабль, он забрал того, кто был по соседству, для допросов. Впрочем, они будут удивлены тому, что узнают от фермера. Абсолютно ничего! Мы слишком хорошо защитились. Испытания фермера никак не повлияют на успех моего предприятия. Тем не менее, мне было немного не по себе из-за этой напрасной жертвы.
Робот положил фермера в отсеке, похожим на тот, где я припрятал свои запасы, а потом, втянув в себя все щупальца и колеса, припал к полу и неподвижно замер в ожидании. Ему пока больше ничего было делать.
И мне тоже. Мы вышли из плотных слоев атмосферы и устремились в открытый космос.
Путешествие заняло шесть месяцев и было убийственно однообразным. Избегать робота оказалось легко, ибо за все время полета он ни разу не пошевелился. Весь корабль находился в моем полном распоряжении, но я не мог этим воспользоваться. Я слонялся по нему, но изучать было нечего. Двигатель работал, а пока он работал, я не мог к нему приблизиться. Я понятия не имел, что он из себя представляет и как функционирует, но силовое поле, которое его окружало, оказалось, по крайней мере для меня, непреодолимым барьером.
Остальная часть тарелки была такой же непостижимой. Там имелось несколько отсеков с низкими потолками, содержащих приборы, о назначении которых можно было только гадать. Нигде не было видно никаких звездных карт, но оставалось предположить, что корабль знает куда летит.
Но каково бы ни было место назначения, мы приближались к нему со скоростью выше, чем скорость света. Время от времени я выглядывал в иллюминаторы и то, что видел, не напоминало звезды, хотя, разумеется, это были они. Световые вспышки меняли их внешний вид.
Однажды тарелка дала крен, и мы одновременно снизили скорость и приблизились к нашей цели. Прямо впереди была какая-то сложная звездная система. Где она располагается по отношению к Земле, я не знаю. В пределах от пятидесяти до тысячи световых лет, полагаю.
Впервые за несколько месяцев робот зашевелился, направился к фермеру и стал что-то с ним делать. Я держался в стороне. Это казалось разумным. Сколько бы я ни смотрел, не мог определить место положения планеты, на которую мы направлялись. Корабль знал, но я оставался в неведении.
Сзади, из соседнего отсека, доносились механические звуки, издаваемые роботом. Потом послышался другой звук, и он исходил не от робота. Я заглянул внутрь. Фермер сел, изумленно огляделся и частично осознал то, что увидел. Этого осознания ему хватило, чтобы свалиться замертво. Из горла вырвался предсмертный хрип.
Оживление прошло вполне успешно. Я решил сохранить человеку рассудок. Он важный источник резервной силы.
Мои надежды воспарили, когда я увидел планету. Она была несколько меньше Сатурна, но значительно больше Земли. Достаточно большая, чтобы вмещать огромное население. О такой удаче я и мечтать не мог.
У меня было лишь смутное представление о том, что делать дальше. Путешествие прошло без малейших осложнений, и это было наиболее важным. Мой следующий шаг будет зависеть от обстоятельств. Я мог бы телепортироваться с корабля на планету, а при максимальном расходе энергии мог бы даже забрать оставшуюся еду с собой.
Но это казалось напрасной тратой сил. До сих пор все шло как по маслу, потому что я сидел тихо, не высовываясь, и позволял событиям идти своим чередом, так что решил продолжать в том же духе. Останусь на корабле, пока он не приземлится.
Это решение было не первым моим просчетом. Пожалуй, недосмотр случился еще тысячу лет назад, в моем младенчестве, в ту первую ночь, когда я увидел свет луны. Никто не просил меня лететь сюда. Я сделал это добровольно по причинам, которые вся моя личность в целом нашла приемлемыми. Разумом я суммировал преимущества того чтобы покинуть Землю, а потом строил планы, пока не нашел способ осуществить задуманное.
Мне не нравилось то, что происходит на планете Земля, что люди делают со своей планетой, с собой. Я возражал против бессмысленного кровопролития. И потому замыслил побег. За забором трава зеленее? Ну, не знаю. Я не любитель салатов. И все же эта поговорка частично передает мои чувства. Задолго до того, как корабль приземлился, было уже слишком поздно, хотя я еще этого не знал.
Робот суетливо двигался по отсекам, механически жужжа и поскрипывая. Закончив со своими обязанностями, он взял фермера и понес его наружу. Человек был все еще без сознания, но начал кричать.
Вскоре после ухода «моего» робота, на корабль пришли другие. Несколько отличные от того вида, что я наблюдал, эти, должно быть, были роботами-ремонтниками. Они взялись за задачи, которые были мне незнакомы, и они разговаривали.
Это было что-то новенькое. Я не понимал, о чем они говорили, пока не отыскал у одного речевой центр и установил с ним связь.
— Хозяин говорит, на одном из кораблей безбилетный пассажир.
Такого я не предвидел. До сих пор мне еще не доводилось встречаться ни с чем, что могло обнаружить мое существование, не отметившись у меня в сознании. Эти хозяева будут покруче, чем люди. Я подождал, пока другой ответил:
— А известно, на котором из кораблей?
Первый робот махнул щупальцем.
— Здесь десять тысяч кораблей, и все дожидаются техосмотра перед новым заданием. Станут они заморачиваться, обыскивая каждый?
— Физически, ты имеешь в виду? — спросил второй. — Нет. Они сбросят его, когда корабль отправится в путь.
Сбросить меня будет трудновато, хотя хозяева этого не знают. Людей они, возможно, оценивают и правильно, но с таким как я не встречались. Тем не менее, мне стало как-то не по себе.
Другой усмехнулся.
— Может, он передумал и хочет вернуться домой. Вот уж он удивится, когда узнает, что ему предстоит.
Признаюсь, что в тот момент я запаниковал. Это хмыканье робота, оно отнюдь не было сочувственным, скорее, злорадным. И еще из-за того, что он сказал. У меня не было намерения возвращаться домой, но нравилось думать, что я могу, если захочу. Теперь я понял, что из-за их системы чередующихся назначений практически невозможно определить, какой из кораблей снова полетит на Землю. Я быстро принял решение.
Несколько вещей случились одновременно: я дематериализовался там, где был, и вновь материализовался внутри робота. В то же время взял под контроль его моторные и мозговые функции.
Я заставил его оставить свою работу и приказал идти в грузовой отсек, где были спрятаны остатки моих запасов. Другой робот ничего не заметил. Я предположил, что они получают приказы не друг от друга, а от кого-то выше. В данный момент выше был я.
Мы покинули корабль и очутились среди неразберихи ремонтных цехов. Ничего кроме кораблей и роботов, а я был уже сыт по горло и теми, и другими.
Мне требовалось какое-нибудь укромное место, чтоб отдохнуть и спланировать свои набеги на существ этой планеты, кто бы они ни были. Я торопливо порылся в мозгах робота и узнал, что мы находимся на окраине большого города. Не систематизируя всю информацию, которую получил, я направил робота к открытому полю, которое окружало город.
Внутри робота было тесно и неудобно, хоть я и не существовал в виде твердой материи. И приходилось управлять вслепую. Мне не удалось приспособить свое зрение к зрению робота, и я вынужден был действовать через его другие далеко не совершенные органы чувств.
Последний проход, который мы миновали, выходил в открытое пространство. Робот покатился по нему…и остановился. Я не видел, что перед нами, но догадался, что это одно из высших существ этой планеты. Из тех, что делают летающие тарелки. Без колебаний я приказал роботу атаковать.
Он не подчинился.
Его отказ не был неожиданностью. С их стороны было бы полнейшим безумием создавать роботов без установки в них каких-либо предохранительных приспособлений. Это означало, однако, что следующий шаг зависит от меня. И я его сделал.
Я дематериализовался из робота и возник перед своим противником. В среднем мне нужно несколько микросекунд, чтобы оценить врага и отыскать его слабости, но сейчас потребовалось больше. Впервые я видел нечто такое, что с одного взгляда сумело уничтожить мою уверенность в собственной способности выживания.