Слезы катились по лицу и, щекоча кожу, повисали на мокрых ресницах.
– Сильнее, – прошептал он.
Я сжала сильнее, ощущая солоноватый вкус его кожи и знакомый запах сигарет. Он не причинит мне боли. Дэймон нуждался во мне.
Он любил меня.
Ощутив металлический привкус, я поняла, что прокусила кожу. Выдохнув, он отстранился.
– Спасибо, – произнес Дэймон, глядя на меня со свойственным ему хладнокровием. Он вернулся. – Ты в порядке?
Я кивнула.
– А ты?
Он устало кивнул в ответ, развернулся и поправил толстовку, чтобы скрыть следы от моих зубов.
Затем я наконец-то перевела взгляд на Кая.
Он пристально смотрел на лежавшую Наталью, и я не могла понять выражение его лица. Казалось, будто оно менялось каждую секунду.
Кай боялся? Он ведь не сделал ничего плохого, и, если бы не заткнул ее, она…
Мне даже думать об этом не хотелось. Брат полностью замкнулся в себе, и я совершенно не представляла, что с ним происходило. Что, если это повторится?
Я была рада, что Кай ее ударил.
Дэймон подошел к нему. Оба парня испепеляли Наталью взглядами. Падая, она ударилась о стол и теперь лежала на полу с закрытыми глазами, покачиваясь из стороны в сторону и держась за бок. Похоже, женщина была ранена.
– Ты в порядке? – Кай повернулся к Дэймону. – Старик, прости. Я не знал…
– Закрой свой гребаный рот, – огрызнулся Дэймон. – Она несла полную чушь. Забудь об этом. Понял?
Брат смерил друга сердитым взглядом. Его слова были пропитаны угрозой.
Кай не ответил, лишь стиснул зубы и внимательно посмотрел на Дэймона. Он знал, что ее слова не были чушью.
Кровь просачивалась сквозь пальцы Натальи. Осмотрев стол, я заметила на полу ножку разбитого бокала. Ее острый конец был испачкан кровью. Видимо, женщина порезалась.
– Она ранена, – продолжил Кай. – Нужно вызвать «скорую». Думаю, она могла удариться и головой.
– Я об этом позабочусь. Ты уже достаточно сделал! – Дэймон оглянулся, поймав мой взгляд. – Ты подверг ее опасности. Ей вообще нельзя здесь находиться.
– Что-то я не заметил, чтобы ты принял какие-либо меры, чтобы это исправить.
– Достаточно, – вмешалась я, сделав шаг вперед.
У нас были проблемы посерьезнее. Психическое состояние Натальи явно ухудшилось после ее исчезновения три года назад. Она столько всего наговорила, да еще и в присутствии Кая… Сложно предсказать, каких еще выходок можно было ждать от этой женщины.
Гэбриэл не потерпит позора. Что нам с ней делать?
– Уходи, – приказал брат Каю. – Я позвоню отцу.
Кай не шевелился, терзаемый сомнениями.
– В том, что она ранена, виноват я. Мне нужно убедиться, что твоя мать попадет к доктору.
– А если она расскажет кому-нибудь в больнице, что ты ее ударил? – возразил Дэймон. – Уверен, это сотворит чудеса с твоими заявлениями в колледж. – Он покачал головой. – Просто сваливай отсюда. Моя семья проследит, чтобы с ней все было в порядке, и не позволит трепать языком. Не беспокойся. Все эти сцены никому не нужны.
Кай колебался, вероятно, переживая о том, получит ли Наталья помощь, но было очевидно, что у Торренсов имелись серьезные семейные проблемы. Он должен был понять, почему Дэймон хотел предоставить возможность разобраться с Натальей отцу. Никаких больниц. Никаких копов. Мы все были заинтересованы в ее молчании.
Кай взял меня за руку.
– Идем.
Но Дэймон схватил меня и дернул к себе.
– Она моя, – сказал он своему другу.
– Черта с два! – Кай нахмурился. – Я видел твое лицо, старик. С тобой не все в порядке. Ты можешь обидеть ее.
Мой брат покачал головой, не утруждая себя оправданиями. Эта его черта восхищала меня, и я мечтала воспитать такую же в себе. Что бы ты ни сказал, люди всегда будут думать по-своему, и не потому, что верят в свою правоту, а потому, что в них от природы заложено стремление всегда быть правыми. Защищая себя, ты подпитываешь чужую жажду конфликтов. Если не оправдываешься, то ставишь точку в разговоре. Ты. А не твой оппонент.
Внезапно я подумала о том, не был ли Кай прав. Что могло произойти, если бы он не вмешался?
Повернувшись ко мне, Дэймон кивнул в сторону друга.
– Значит, иди с ним. Вперед.
Я стояла, не в силах пошевелиться.
– Все нормально. Уходи, если хочешь.
– Дэймон…
– Ты хочешь, я знаю. Ты мне не нужна и никогда не была нужна.
В груди словно образовалась дыра. Зачем он так? Почему он всегда так поступал?
– Идем, – распорядился Кай и взял меня за руку.
Я увернулась.
– Уходи, – шепнула я, наклонив голову, не в силах посмотреть ему в глаза. – Возвращайся на вечеринку.
– Бэнкс!
– Я никогда его не оставлю, – крикнула я.
Подойдя к брату, я мысленно внушала Каю, чтобы он ушел.
Сегодня я дважды выбрала Дэймона. Кай не знал, что мы – семья. Если бы знал, возможно, понял бы меня, но эта информация все равно ничего не изменила бы. Дэймон всегда стоял для меня на первом месте.
Брат сжал мою ладонь – едва уловимый жест, свидетельствовавший о том, что он меня простил.
– Таковы уж цыпочки, чувак, – усмехнулся Дэймон.
Между ними повисла тишина. Я буквально чувствовала на себе взгляд Кая. Он хороший парень, но у нас ничего не выйдет: он не позволит в третий раз оставить себя в дураках. Я смотрела на Наталью, боясь взглянуть на него, и каждая секунда молчания казалась вечностью.
– Да, – ответил парень. – Безумная ночь, верно? – Краем глаза я заметила, как он попятился. – Увидимся в школе в понедельник.
Кай ушел. И чем дальше он удалялся, не оглядываясь, чтобы вернуться за мной, тем болезненней сжималось мое сердце. Позже, когда останусь один на один со своими мыслями, я буду гадать, что бы случилось, если бы я последовала за ним. Если бы приняла его руку и пряталась с ним всю оставшуюся ночь.
Дэймон притянул меня к себе и поцеловал в лоб.
– Хорошая девочка. Ты никогда меня не подводишь.
Наталья издала стон, ее веки задрожали и начали подниматься. Ее рука была в крови, но, несмотря на серьезный порез – или несколько порезов, – кровотечение было не таким уж сильным. И все же нам нужно было доставить ее к врачу, чтобы наложить швы или типа того.
Отдав мне свой телефон, брат присел на корточки и посмотрел на нее.
– Позвони Давиду. Скажи ему, чтобы тащил свою задницу сюда и забрал тебя. Подожди его в фойе.
– Почему ты сам не отвезешь меня? Давай просто…
– Я вернусь домой позже, – прервал он меня, не сводя глаз с матери. – Нужно тут прибраться.
Глава 17Бэнкс
Лавируя между прохожими, я быстро шла по оживленной улице. Одну руку держала в кармане пальто, а во второй несла большой конверт с очередной версией контракта для Кая. Он должен был работать в додзё, но, когда я закончила выполнять утренние поручения, парень прислал эсэмэску, попросив встретиться с ним в клубе. Проклятье, ему ведь известно, что у меня нет машины.
К тому же я не была готова встретиться с Каем лицом к лицу.
Вчера в отеле, на потайном этаже, в комнате без телефонов и телевизоров, случившееся казалось невероятным. Как будто это был сон, от которого меня пробудили, а я продолжала закрывать глаза, чтобы вновь уснуть и вернуться туда. Неужели прошло всего несколько часов?
Кай пытался выудить из меня еще немного информации, но давить не стал. Когда я снова возвела вокруг защитные стены, поняла: он не хотел испортить то, что между нами произошло. Кай умел читать мое настроение, стоило отдать ему должное за это.
Он хотел отвезти меня домой, но я ушла прежде, чем между нами разразилась очередная ссора. Когда оказалась на улице под дождем, все восхитительные ощущения внезапно рассеялись бесследно. Почему я не могла избавиться от чувства вины и стыда, словно на меня все это время был направлен осуждающий взгляд Дэймона?
Ну, трахнула я парня. Кому какая разница? Мне это понравилось. И что тут такого?
Только при свете дня мне стало ясно, что последствий избежать не удастся. Моих навыков не хватит, чтобы совмещать желание к одному человеку с выполнением требований другого.
Я взбежала по ступенькам «Хантер-Бэйли», распахнула одну из двойных дверей и вошла внутрь. Меня мгновенно окружил цитрусовый аромат полироля для мебели. Со всех сторон поблескивало лакированное дерево, слева тикали высокие напольные часы.
Подойдя к небольшой стойке ресепшена, я сказала:
– Мне нужно увидеться с Каем Мори, пожалуйста.
Молодой черноволосый парень в деловом костюме с длинным галстуком кивнул, как будто ждал меня.
– Он должен быть в лаунж-зоне. – Администратор обошел вокруг своего стола и направился ко вторым дверям. – Сверните направо, когда войдете в обеденный зал.
Хм. Женщинам обычно запрещалось посещать клуб. Удивительно, что меня так запросто пропустили. Полагаю, об этом позаботился Кай.
Парень распахнул двери и отступил в сторону, пропуская меня. Свернув направо, я мельком заметила многочисленный персонал, накрывавший столы к ланчу.
Добравшись до лаунжа, я огляделась, знакомясь с мрачноватой обстановкой обширного помещения, напоминающего охотничье логово. Коричневые кожаные диваны блестели в свете ламп, темно-зеленые шторы обрамляли панорамные окна. Золотые светильники-бра, головы оленей, лосей и даже льва были развешены на стенах, на креслах и диванах лежали клетчатые подушки. В дальней части зала располагался бар, вдоль стен – книжные полки, а над камином – гобелен, изображающий какое-то военное сражение.
Господи. Эту комнату оформили в стиле «Если бы нацисты победили в войне…».
Кай сидел у окна без пиджака и в рубашке с закатанными рукавами, нависнув над столом с бумагами. При виде его во рту сразу пересохло, а в груди появилась ноющая боль.
Прошлой ночью эти руки возносили меня на пик блаженства. А вместо строгого, в какой-то мере даже злого выражения, которое теперь казалось даже смешным, на красивом лице Кая отражалось сущее удовольствие, когда я видела его в последний раз.