– Юрка думает, что я путаюсь с кем-нибудь из местных, – пояснил Редькин, – и глаз с меня не спускает. Он вообще подлец, каких мало.
– Совершенно верно, – поддержала Редькина Таисия Игнатьевна, – он хулиган и мерзавец. Владимир Андреевич, – обратилась она к лейтенанту, – вы бы припугнули его разок, чтобы он вел себя потише. Сумеете?
– С удовольствием, – заверил её Скворцов. – Однако, Амфитрион Ферапонтович, и давно вы ходите к… Марфе?
– Да лет тридцать уж дружим, – просто ответил Амфитрион. – Люди её невзлюбили за пророчества, считают ведьмой, а она обыкновенный человек, придумывает только разные сказки, не знаю почему.
– Амфитрион, – сурово произнесла Марфа, – я тебе сто раз говорила, что Женщина в белом существует.
– В твоем воображении, – парировал Амфитрион.
Минут пять длилась добродушная перепалка, после чего все сели пить чай.
– Очень вкусно, – одобрила Сапфирова. – Что вы сюда кладете?
– Дам вам как-нибудь рецептик, – усмехнулась Шельма. – Вот заходите почаще.
– А можно увидеть Женщину в белом? – полюбопытствовала старушка.
– Можно, – серьезно ответила Марфа. – Но это особый случай. Сейчас объясню. Если кто-нибудь увидит Женщину в белом, то на долю этого человека выпадет много бурных и опасных событий, но в том месте Женщину уже никто никогда не увидит. До сих пор видела ее только я. Она приносит несчастья, но, если она покажется еще кому-нибудь, ее злая сила перестанет тяготеть над Полянском.
– А откуда вы это знаете? – спросила Сапфирова. – Вы колдунья?
– Немножко, – серьезно ответила Шельма. – Но больше я ничего не могу вам сказать.
– А что вы знаете об убийстве? – задал интересовавший его вопрос Скворцов.
– Ничегошеньки, – ответила Шельма. – Все, что я знаю, исходит от Амфитриона. И еще, – добавила она, обращаясь к Скворцову, – вы Амфитриона сразу исключите, он и мухи не обидит.
– А как насчет Дудкина? – поинтересовался Скворцов.
– Юрку я давно знаю, – хмуро ответил Редькин. – Он, конечно, хулиган, но убить трех человек ему не по силам. Вот кража – за милую душу.
Прощаясь с хозяйкой, Скворцов спросил:
– Извините за вопрос, но почему вас прозвали Шельмой?
– Не знаю, – покачала головой та. – Кто-то выпустил, да так и прижилось. Да, и паспорт у меня тоже есть, – улыбнулась она. – Вы уж простите старую дуру, решила подшутить над вами, – и она рассмеялась. Но на этот раз Скворцову было совсем не страшно.
Глава 36Доносчику первый кнут
Следователь Попов долго не мог поверить в то, что ему рассказал Скворцов о новой встрече с Шельмой.
– Вот это да, – наконец выдавил он, – а я думал, она ведьма. Но почему же она так ведет себя со всеми?
– Я полагаю, – вступила в разговор Таисия Игнатьевна, – это оттого, что люди отвернулись от неё и отвергли. Вот она и мстит таким образом.
– И от Редькина я этого не ожидал, – признался Попов. – Вот яркий пример, как можно ошибиться в человеке. Считал его никчемным пьянчужкой, а на поверку он вышел преданным другом.
– Он многим рискует, тайно посещая Марфу, – задумчиво произнесла Сапфирова, – и мы, несомненно, должны сохранить его секрет в тайне.
– А вы, Таисия Игнатьевна, – лукаво улыбнулся Попов, – признайтесь, случайно там оказались?
– Конечно, – с вызовом ответила старушка. – Я собирала малину.
– Надо и нам как-нибудь сходить в лес, – заметил Скворцов. – Соберем ягод и грибов.
– Какой вы шустрый, – рассмеялся Попов. – А искать убийцу когда?
– Ну, думаю, ваши поиски не пострадают, – поддержала лейтенанта Сапфирова. – Денек можно выкроить.
– А куда бы вы посоветовали сходить?
– Да куда понравится, Владимир Андреевич. У нас везде грибов и ягод полно. Единственное: не попадите в Борковскую трясину, сгинете без вести.
– Что это за трясина и где она находится? – спросил Попов.
– До революции здесь жил барин Борков, – объяснила Таисия Игнатьевна, – а трясина эта находится… – и она подробно рассказала, где было это болото. – Там еще рядом есть скамейка, а раньше стоял знак с предупреждением: «Осторожно – болото!» Но кто-то его сбил, подозреваю, что Юрка. Кстати, – попросила она, – вы его как-нибудь утихомирьте.
– Обязательно, – успокоил её Скворцов.
– Значит, оно засасывает с головой? – спросил Попов.
– Еще как, не сомневайтесь. Там, правда, есть некое подобие тропинки, но ходить по ней отваживаются единицы.
– Все-таки отваживаются? – улыбнулся Скворцов. – Кто же эти смельчаки?
– Фёдоров, кажется, потом Анна Дмитриевна Тарасова. Она лучше всех знает это место. Там есть еще скамейка неподалеку, Анна Дмитриевна любит на ней отдыхать. Потом еще Дудкин, ну, пожалуй, и все. А большинство даже близко подходить боится. Вот так-то.
– Учтем, учтем, – с деланным испугом произнес Попов. – Ну, если мы вдруг исчезнем, вы знаете, где нас искать.
– И не подумаю, – ответила Таисия Игнатьевна. Попов проницательно взглянул на старушку.
– Таисия Игнатьевна, может, теперь поделитесь своими подозрениями?
– Не могу, – покачала головой Сапфирова.
– Почему же?
– Проголодалась, – пояснила старушка. Попов несколько опешил.
– А после обеда? – нашелся Скворцов.
– Видно будет. Я пока еще не все понимаю, но могу посоветовать вам исключить из списка подозреваемых Марфу и Амфитриона. Дудкина можно подозревать в краже, но не в убийстве.
Едва договорив, Сапфирова сразу же поднялась и, бросив на прощание: «Счастливо!», спешно покинула штаб.
– Ну и кто же у нас остается? – уныло спросил Скворцов.
– Да почти никого, – уныло откликнулся следователь. – Однако я все же оставлю всю троицу в списке. Кстати, Бочкин по-прежнему бездействует. За ним везде следят, но он ни с кем долго не разговаривает, и к нему никто не ходит.
– В чем вы подозреваете Бочкина – в краже или в убийстве? – поинтересовался Скворцов.
– В краже, – ответил Попов. – В убийстве мало подозреваю. Бочкин – трус, да и мотива нет.
– Его и у остальных не видно, – заметил Скворцов.
Тут пришли хозяева дома Терентьевы, и следователь сразу же сообщил Петру Афанасьевичу, что он согласен: Шельма не ведьма.
– А что я говорил? – обрадовался Тереньтев. – Умно сделали, что меня послушали, Кирилл Александрович. Ну, теперь давайте обедать, – весело предложил он.
После обеда к Попову заглянула Дина Петровна Адская.
– А, Дина Петровна, – обрадовался следователь улыбаясь. – Вот не ждал, какими судьбами?
Адская сначала сбивчиво, потом все более быстро рассказала, что видела Дочкину и Веру Никитичну Тишкину беседовавшими незадолго до смерти Анны Петровны.
– И долго они беседовали? – поинтересовался Попов.
– Полчаса, никак не меньше.
– А где это было?
– Около реки.
– Спасибо, Дина Петровна, – поблагодарил её следователь. – Передайте Вере Никитичне, чтобы она заглянула вечерком.
– Обязательно, – обрадовалась Адская. Тишкина не заставила себя ждать.
– Уже настучала? – бесцветным голосом спросила Тишкина, усаживаясь поудобнее.
– Вы разговаривали с Дочкиной у реки за несколько дней до её смерти?
– Было дело, – кивнула Тишкина.
– О чем вы говорили?
– Не помню. О погоде и других пустяках.
– А точнее? – настаивал следователь.
– Мы говорили о жизни и смерти, – нехотя ответила Вера Никитична. – Анна Петровна выразила соболезнование и рассказала о своем горе: у нее пропал муж.
– Знаю, – кивнул Попов.
– А вот теперь, – тихо сказала Тишкина, – не стало и её. Вы хотите еще что-нибудь знать?
– Нет, спасибо, это все.
Тишкина встала и молча вышла.
– Ну как успехи, Шерлок Холмс? – весело спросила вошедшая Терентьева. – Я тут с Верой Никитичной столкнулась.
– Ловим, – улыбнулся Попов.
– Старайтесь, пора уже, – с напускной суровостью произнесла Ксения Денисовна. Вечерком Попов вышел пройтись и тут же наткнулся на Адскую.
– Ну, что она сказала? – вцепилась в него любопытная Дина Петровна.
– Спросите у неё, – сухо посоветовал Попов.
– А когда вы нас выпустите? – не унималась Адская. Теперь голос её звучал сердито.
– Нескоро, – неожиданно резко произнес Попов. – У меня есть все основания полагать, что вы последней видели Антониду Александровну Саврасову живой. Так что не рвитесь никуда. А вместо того, чтобы, захлебываясь от радости, подставлять других, подумайте лучше о своем положении, а оно далеко не из блестящих, – сказав это, следователь прошел мимо Адской в сторону остановки.
Вера Никитична Тишкина, стоявшая неподалеку и наблюдавшая их встречу, язвительно поинтересовалась:
– Ну что сказал следователь?
– Не ваше дело, – грубо бросила Адская.
– Хотели меня подставить, а вышло, видать, наоборот, Дина Петровна?
– Следователь глуп, как пробка, – рассерженно сказала Адская. – В этом ваше везение. Другой бы из вас душу вытряс, а он еще и меня не поблагодарил за помощь.
– «Доносчику первый кнут» – знаете такую поговорку? – усмехнулась Тишкина и тоже прошла мимо на голову разбитого врага.
Попову опять не повезло. Прямо навстречу ему двигалась старушка Матрена Тимофеевна. Разминуться с ней было невозможно, и Попов приготовился нести свой крест до конца.
– Что-то ты про меня запамятовал, милок, – прошамкала старушка, наступая на Попова. – Зайти обещался, и нет тебя.
– Я готов, – промямлил следователь, – вот только…
– Пошли! – скомандовала старушка, и через пару минут они уже очутились в уютном домике Матрены Тимофеевны.
Хозяйка угостила гостя чаем и спросила:
– Когда душегуба-то словишь, а?
– Скоро, Матрена Тимофеевна, скоро.
– Смотри, – погрозила она, – а то нас тут всех перебьют. – И добавила невпопад: – Сплю я нынче плохо.
– Бессонница? – посочувствовал следователь.
– До моего доживешь, тогда поймешь, если в гробу не уснешь, – рифмованной скороговоркой припечатала она следователя. – Раньше вот, бывало, и днем спала, – стала припоминать старушка. – Как-то заснула, и две козы у меня пропали.