– Понятно. Что ж, сама судьба вас направила ко мне. Согласен быть вашим клиентом! – зачастил Нектарий. – А формальности уладим, когда выйду из больницы.
– Договорились, – сухо отозвался Миша.
Под облегченный вздох медсестры они наконец-таки направились к двери. Напоследок Варвара спросила у девицы о самочувствии Нектария.
– Жить будет, – лаконично ответила та. – Нарушения в сердечном ритме обратимые.
С этой жизнеутверждающей мыслью Варвара и Михаил покинули негостеприимный блок реанимации, оставив Нектария размышлять о людских алчности и черствости.
Глава 8
– Ну у тебя и коммерческая жилка! – покачала головой Варвара, отогреваясь в машине Михаила. – У человека при смерти, можно сказать, выцыганил деньги. Ты бы еще по дороге в морг что-то успевал обтяпывать… «Станьте нашим клиентом, и мы найдем того, кто свел вас в могилу!»
– Плохо, что Нектарий бумаги не подписал. Как бы потом в отказ не пошел, – думал о своем Михаил. – Если что, ты – свидетель!
– Миша!
– А чего – Миша? Ты же слышала, медсестра сказала – не умрет! Хотя… Нет, неудачного клиента я нашел. А если умрет? Заказ выполним, а никто не заплатит, – гнул свое Михаил, вгоняя машину в автопоток. – Думаю, шеф не обрадуется, что мы ищем клиентуру по реанимациям. Ненадежно все это. Хотя, с другой стороны, – рассудил он, внимательно следя за дорогой, – директор шоколадной фабрики тоже не абы кто, все-таки при деньгах. Вот знать бы, по каким расценкам работаем. Спасение от тюрьмы дорогого стоит. Ты как считаешь? Пленение человека, пусть и неумышленное. Плюс доведение до тяжелого физического состояния, если не до смерти. Мы же идем в обход полиции? Значит, и сами нарушаем закон.
– Слушай, заткнешься ты или нет?! – не выдержала Варвара. – Просто как прорвало.
– Не могу! Я все время разговариваю! Особенность у меня такая. Все время сам с собой беседовал в морге, чтобы не свихнуться, – ответил Михаил.
– Интересная особенность, Габриэлю большой минус!
– Это за что?
– Сначала надо узнавать все особенности человека, которые могут довести окружающих до умопомрачения, а уже потом брать его на службу! В некоторых коллективах предусмотрен кадровик-психолог, а нас собрали чуть не на помойке.
– Нормально, сработаемся…
Варвара, хоть и пообещала медсестре вернуться и пообщаться с врачом, вещи свои забрала – знала, что уходит совсем. В конце концов, у нее есть проверенный эскулап, лечивший все ее балетные растяжения, травмы и ушибы. На душе было совсем хреново. А Михаил на своей, извините, «ладе калине» еле плелся, пропуская всех, и все время прижимался к обочине.
– Ты можешь ехать быстрее? – не выдержала она. – Человек замурован в застенках!
– Ничего с ним уже не случится. Двое суток если отсидел, лишние минуты ничего не решат, – ответил Михаил.
– Вот как раз этих минут может и не хватить! Будет обиднее всего! – огрызнулась Варвара.
– У меня машина заглохнет, если поднажмем, – деловито пояснил Михаил, – да и я водитель не ахти!
– Что значит не ахти? – Варя тут же на всякий случай пристегнулась. Только сейчас она сообразила, что Михаил резко дергает с места и не очень плавно тормозит.
– Со зрением не ахти, да и стаж не очень… – пояснил он. – Но ты не бойся, потихоньку доедем. Ты меня не нервируй и не торопи.
Варвара постаралась отвлечься от его глупых и пустых реплик. Но не упустила здравую мысль.
– Жалко, Габриэль в больнице. Сказали – не тревожить. Ни проконсультироваться с ним, ни поговорить. Он все-таки профессионал. Дал бы нужный совет. Но ничего… Зато он придет в себя, а мы его порадуем, что уже взялись за дело, – размышлял вслух Михаил.
– Порадуем ли… – с сомнением прошептала Варвара.
К фабрике подъехали в темноте. По дороге купили бутылку воды, сок и крекеры – хоть чуть-чуть человеку помочь в себя прийти, попить-поесть немного.
– Там хоть кто-то есть? – поежился Михаил.
– Нектарий сказал, никого. Все ушли на каникулы, фабрику опечатали, деньги вывезли… – отозвалась Варя. Она огляделась. Машин припаркованных нет, людей не видно. Света на фабрике тоже не наблюдалось. – Мне дали ключ от ворот, – передернула плечами Варя. – Звучит странно.
– Нормально звучит, если у директора фабрики рыльце в пушку. Отдаст и ключ, и паспорт, и деньги, и что хочешь.
– Там и дальше двери будут…
– От всех ключи дал?
– Я что, похожа на ключника? Он мне коды сказал, чтобы сигнализацию снять и войти, – ответила Варя.
– И ты запомнила?
– У меня хорошая память, на цифры в том числе. Фуэте кружишь и считаешь: «Раз… два… три…» Все движения на счет, сбиться нельзя… И очень много чего я брала на счет, на хитрые цифры. У нас знаешь какая координация должна быть?
– А я думал, у вас все на вдохновении.
– Нет, Миша, хорошо вы про нас думаете. Я лично только слушаю музыку и считаю… Особенно в сложной связке. – Варвара подцепила его под руку, и они пошли по неочищенной дороге к воротам. – Боюсь всё-таки.
– Чего? – усмехнулся Михаил. – Что умрет Нектарий и нам не оплатят даже бензин? Сами виноваты, первый блин комом.
– Миша! Страшно, что мы сейчас труп можем найти!
Они подошли к воротам, и Варя достала из сумочки замысловатый ключ.
– Давай, я.
Михаил быстро справился с замком, и они вошли в огромный, пустующий двор фабрики. Железная дверь жалобно взвизгнула и заскрипела.
– Страшно… – вздрогнула Варвара.
– Ты со мной!
– А что ты можешь, кроме как считать деньги? – поинтересовалась она.
– Я? В смысле?
– Каратэ?..
– А, ты об этом… Нет.
– Какая-нибудь там джиу-джитсу?
– Нет.
– Оружие с собой? – продолжала допытываться Варвара, чувствуя, как ноги словно наливаются свинцом.
– Нет у меня оружия. Чего спрашиваешь всякие глупости? От кого нам тут защищаться?
– Например, от бандитов?
– От кого?! Если здесь никого нет, какие бандиты? – пробурчал Михаил.
– А вдруг кто притаился? – не сдавалась Варя.
– На фабрике ни души. Глянь – света нигде нет! Смотрит на нас пустыми глазницами, словно череп без глаз.
– Слышу отголоски твоей работы, – хихикнула Варвара.
– Я себя чувствую маленьким мальчиком, – вдруг признался Михаил.
– Что так? – подозрительно покосилась на него Варвара.
– «Чарли и шоколадная фабрика» смотрела?
– Конечно, ведь там играет Джонни Депп.
– И что?
– А мне он нравится.
– Только Габриэлю не говори, вдруг приревнует, – посоветовал Михаил.
– Не приревнует, он очень самоуверенный мужчина. И потом… – вздохнула Варя, – он не хуже Джонни Деппа. Больше скажу – он реальнее.
Михаил усмехнулся. Варвара набрала код на входной двери и сразу код для отключения сигнализации.
– Уверена, что все правильно? – забеспокоился Михаил.
– Уверена. Цифры я не путаю.
– А что путаешь? Кавалеров?
– Их тоже давно не было. Иди, не отвлекайся, а то вдруг опасность.
– Ты вот сама и накликаешь беду! Зачем постоянно думаешь и говоришь о плохом? – недовольно произнес Миша.
Они вошли в просторные лабиринты фабрики, полутемные и пахнущие совсем не сластями, а затхлостью, химикатами и моющими средствами.
– Мы должны пройти все цехи! – Варя сама испугалась своего голоса, отозвавшегося в пустых сводах многоголосым эхом.
Звук их шагов тоже раздавался в пустоте отчетливо и громко.
– Тише! Не топай так… – все время оборачивалась она.
Они проходили цех за цехом, и у каждого Варвара останавливалась и набирала код. И ни разу не ошиблась.
– И правда, цифры четко помнишь, – улыбнулся Михаил.
– Я словно в компьютерной игре, – призналась Варвара.
– Главное, чтобы не почувствовала себя Ларой Крофт – расхитительницей гробниц. Сейчас для нас это актуально, – хохотнул Михаил.
– Типун тебе на язык, – перекрестилась Варвара. – Все пройдет хорошо. Мы его найдем.
– Живого?
– Совершенно верно. У меня возник совсем другой вопрос, – огляделась Варвара.
– Какой?
– Мы на кондитерской фабрике, причем второй раз.
– Это ты второй раз!
– И не пахнет ни шоколадом, ни карамелью. И не попробовала я их конфет. А ведь только для этого и ехала…
– А хотелось?
– А почему нет? Шо-ко-лад-ная фабрика, – многозначительно протянула Варвара.
– Весь товар продан к Новому году, нового не произвели, – пожал плечами Миша. – С чего пахнуть-то?
– Пахнуть! – передразнила Варя. – Я бы попробовать хотела! Хоть килограмм горького шоколада съела бы, пусть бы мне стало плохо. Все, мы уперлись в торцевую стену. Двинулись дальше, до портрета чупа-чупса.
– Кого? – не понял Михаил.
– Карамели на палочке.
– Понял… Хотя не совсем. Зачем нам портрет, написанный безумцем?
– Просто оформление, декор такой. Изображения ирисок, трюфелей, леденцов и шоколадных батончиков. Почему нет? Это ведь шоколадная фабрика! – Варя явно смаковала слово «шоколадная», продвигаясь по узкому коридору.
Михаил сопел следом.
– Э! Лучше на стены смотри. Ты на левую, я на правую, – обернулась Варя, почувствовав, что спутник рассматривает ее.
– У тебя глаза на затылке? – смущенно пробормотал Михаил.
– Ты взглядом во мне чуть дырку не прожег.
– Фигура у тебя клёвая.
– Спасибо.
– Ноги как-то интересно ставишь. Как они такими ровными могут быть?
Варвара рассмеялась.
– У нас, у балетных, ноги растянуты и вывернуты, всю жизнь так и ходим, носочки в сторону.
– А мне нравится, – снова смущенно засопел Михаил. – Уж очень легкая, такая летящая походочка.
– Как в море лодочка, – закончила мысль Варя и резко остановилась. – Вот клубничный чупа-чупс.
Михаил посмотрел на большую картину, написанную маслом. Гигантский чупа-чупс, настолько натуральный, что хотелось его лизнуть, ощутить вкус клубники, сливок, ванили.
– И дальше что?
– Отодвинь картину, там должна быть маленькая черная кнопочка. Нажми! – распорядилась Варя.