– Я предлагаю тебе залезть на дерево и осмотреться! Так у нас хоть какой-то шанс появится!
– Какой шанс?
– Может, увидишь, хоть в какую сторону идти. Может, дома какие или хотя бы огоньки, – пояснила Варвара.
Влас помолчал, а потом поднялся на ноги и попрыгал, разминаясь. Потом посмотрел на ствол сосны. Варя поняла, что парень согласился с ее просьбой. И началось его длительное восхождение на дерево… Влас цеплялся за ствол с энтузиазмом, с каким утопающий цеплялся бы за любую соломинку, и, превозмогая боль, лез сантиметр за сантиметром. Когда силы стали покидать его, само дерево начало помогать, подкидывая под ноги ветки, сучки и прочие образования на гладком стволе. И дальше взбираться Влас стал скорее. Вскоре он уже болтался фактически на верхушке дерева.
– Видно что? – прокричала Варя, думая, ветер ли раскачивал Власа, или это ее так шатало от коньяка?
Фактически сразу рядом с ней просвистел какой-то предмет.
– Упс! – воскликнул Влас.
– Что?
– Я очки уронил! Вот ведь невезуха! Я без них ничего не вижу!
– Я нашла их, но не смогу же передать. Я точно не заберусь, да еще и ствол обледенелый…
– Это мои пот и слезы… Варя, я зря лез? Мне второй раз тоже не забраться, а без очков я ничего не вижу!
– Как же так?! Влас, это наша последняя надежда! Неужели совсем не видишь ничего?! – чуть не плакала Варвара.
– Совсем ничего! Туман! Эх я, растяпа! Коньяк в голову вдарил! Вырвет меня сейчас… Здесь так мотает что-то и ветер. Внизу его нет.
– Влас! А если ты спустишься вот до того места, где заканчиваются сучки, ну до голого ствола? А я на какой-нибудь длинной палке тебе очки дотяну!
– Хорошо, давай попробуем! Только быстрее, ствол холодный и очень скользкий.
Варя бросилась в поисках палки нужной длины. Как назло, не было длинных, не было прямых и не было оторванных, то есть отломанных. Варвара вцепилась в какой-то тоненький стволик подрастающего деревца, но сломать не хватало сил. Уж она пыхтела не по-детски, но безрезультатно. По спине струился пот, из-за которого она потом замерзнуть может. В голове роилась куча мыслей.
– Может, разбить бутылку? А осколками отпилить этот хлипкий стволик? Очки я привяжу уж чем-нибудь, оторву от своей одежды лоскут. И стану, как тот дед из моего видения с длинным моноклем. Как же так?! Чудно!
– Варя, ты где?! Я тебя не вижу! Я чувствую себя ежиком в тумане! – донеслось до нее.
Варвара посмотрела вверх. Ого! Если бы умела, она бы присвистнула.
– Это не у тебя зрение плохое, на самом деле туман сгущается! Откуда он зимой? Или всегда так бывает? Так что, очки не подавать? Я бутылку разобью, чтобы стеклом спилить стволик!
– Нет! Бутылку не тронь! Хоть умрем весело, – кричал Влас хриплым голосом.
– Все зря! Эх, все зря! – сокрушенно воскликнула Варвара.
– Вот они, голубчики! Даже новогоднюю ночь им покоя нет, – раздался грубый мужской голос за спиной Вари.
Она резко развернулась, чуть не упав. Перед ней на лыжах стоял мужичок чуть старше среднего возраста. Бородатый, в костюме защитного цвета и на лыжах. Варя не верила своим глазам.
– Вы кто? Вы не из свингеров? – спросила она.
– Чего? Какой рингер? Я – лесник! А вы какого хрена тут делаете? Зачем вам елка? Уже наступил Новый год! Оставьте вы уже эти зеленые деревца в покое!
– А я не за елкой, – стала оправдываться Варвара.
– Да я вижу, пристала к тонкому деревцу. Зачем оно тебе? Оно же голое! Ни стыда, ни совести у людей!
– Там мужик на дереве, мне ему очки подать надо! Он высоко сидит, я очки на палку привяжу и подам ему, – совсем растерялась Варя.
– Вы обкуренные, что ли? Какой мужик на дереве?
– Варя, с тобой все в порядке? С кем ты разговариваешь? – донеслось до них раскатистым эхом.
– Вот видите, он там! – кивнула она.
– Господи, а чего на дереве мужик делает? – Лесник почему-то перекрестился.
– Сидит…
– Зачем? И очки ему зачем? Сейчас туман такой жуткий идет, ни зги не будет видно.
– Дорогой вы наш, – наконец-то пришла в себя Варя и кинулась на лесника, запрокинув его навзничь в снег.
– Ты сумасшедшая?!
– Это вы сумасшедший, если в новогоднюю ночь бродите по лесу, – она заплакала от счастья.
– А я люблю свой лес, и новогодняя ночь для меня – как любая другая. Не думал, конечно, что кого-то встречу. Просто хотел проверить кормушки для лосей. Да что ты навалилась на меня? Просто как ненормальная. Лыжи сломаешь мне! Откуда вы? С турбазы, что ли? Так не может быть! Далеко отсюда! В такой одежонке уже околели бы!
– А мы уже и околевали! А вы – наше спасение, – продолжала целовать его Варвара. – И я не удивляюсь, что спасение к нам с Власом пришло в вашем образе злобного старикашки! У меня было предчувствие и, более того, видение! Как же он злобствовал и бил своим моноклем по одуванчикам! Он превратил их глупые желтые головки в снежную пургу и напомнил мне о смертельной опасности! Он спас меня в галлюцинациях и послал вас, – тараторила Варвара.
– Меня кто-нибудь снимет? – донеслось до них откуда-то сверху.
Пребывающая в нереальном блаженстве Варвара поняла, что им придется потрудиться, чтобы найти дерево, куда забрался этот идиот.
– Ну точно, наркоманы проклятые. Надо было мне, дураку, дома остаться и новогодний концерт лучше посмотреть, – вздохнул лесник, снимая шапку и вытирая ею вспотевшее лицо.
Глава 18
Варвара сделала все, чтобы за сутки выздороветь и встать на ноги, хотя это было нереально трудно. Она несколько часов лежала в горячей ванне и все никак не могла согреться, потом выпила несколько чашек горячего чая и с медом, и с вареньем. Мама Габриэля притащила какую-то настойку, горькую и ужасно крепкую, и порадовала ее тем, что поднимала на ноги Габриэля или вообще возвращала его к жизни именно этой настойкой.
– Не пристрастился он к настоечке-то? – закашлялась Варвара. – Ой, мамочки! Да сколько же здесь градусов? Кхе-кхе-кхе! Ничего себе… горькая гадость.
– Ничего, сейчас раздышишься! А градусов… я даже не знаю, но очень много, – подбадривала Светлана Ивановна. – Зато так «стимульнет» организм!
– «Стимульнет» – это хорошо, – кивнула Варя и выпила еще целую горсть всяких сильных таблеток «от всего», так как чувствовала, что застудила все свои органы. Не осталось ни одной нетронутой клеточки.
После этого ее холодную, больную, худую и простуженную спину растерли какими-то мазями и обернули в шерстяное одеяло. Кроме того, Варвару напичкали таблетками от простуды в виде народных средств и успокоительными и оставили отдыхать.
Она лежала в полумраке комнаты растертая, обласканная, под пуховой периной и продолжала трястись. Это естественно, ведь такая глубокая проморозка организма не могла закончиться так сразу. Мерзнуть она после охлаждения будет еще несколько дней, если не недель, а у некоторых нарушения чувствительности могли остаться на годы и на всю оставшуюся жизнь, это Варя понимала. Из головы не шло, как они встретили свое спасение в лице этого на первый взгляд угрюмого и серъезного лесника, который в действительности оказался душевнейшим человеком. Но спасение не обошлось без казусов. Сначала они искали, на какую из сосен взобрался слепой Влас. Он кричал им откуда-то сверху, но эхо разносило звук далеко, и они не могли сориентироваться. На какой-то момент Варе показалось, что голос стал слабее, это же подтвердил и лесник.
– Мы не в ту сторону идем, возвращаемся.
– Помогите мне! Ау! Снимите меня отсюда! Я ничего не вижу! Такой густой туман, я даже не знаю, сколько метров до земли!
– Не ори, сейчас поможем, – деловито ответил лесник, которого, как впоследствии выяснилось, звали Николай. – Не спасательный же кран вызывать! Он сюда не проедет. Вот на фига надо было на сосну лезть! Горе луковое!
Он начал стучать лыжной палкой по каждому стволу и прислушиваться.
– Услышать хотя бы вибрацию должен…
Варя шла за ним ноздря в ноздрю, словно боясь упустить свое спасение, вдруг потерять спасителя в холодном тумане. И вот наконец Николай ударил по очередному стволу и был буквально раздавлен, то есть вмят в землю свалившимся на него сверху Власом. На голову Вари упал только легонький снежок, сорвавшийся с веток дерева от стука палки. Такого отборного мата Варвара не слышала даже от профессионалов сцены, художников своего слова, уж умеющих, если что, ввернуть словцо-другое. Видимо, лесная суровая закалка делала свое дело.
– Что же ты творишь, твою мать! Летит просто камнем! Чуть шею не свернул, – ругался лесник.
– Не, я вроде не расшибся, – почесал затылок Влас.
– Да не ты! Тебе-то что – на мягкое упасть! Это ты мне чуть шею не свернул! Вот черт! Лыжи все-таки сломали мне! Это – мой хлеб!
– Извините, – обнялся с Варей Влас. – Я решил, что это сигнал такой: как только пойму, что стучат по моему дереву, сразу надо падать.
– Ага! А внизу люди без предупреждения должны ловить тебя с распростертыми объятиями! Хотя бы предупредил, – ворчал лесник.
Мужик матерился всю дорогу. Он шел впереди, нес в руке сломанные лыжи и палки, ребята плелись за ним, боясь отстать. По дороге объяснили, что с ними произошло, и лесник от души посмеялся.
– Вам смешно, а нас чуть не угробили, – даже обиделась Варвара.
– Да если бы я вас не встретил, точно бы сгинули. Ну ничего. Все хорошо, что хорошо кончается. Ну вы странные ребята! Влипли в такую гадость! Вообще, турбаза эта – очень нехорошее место, все время какие-то отморозки туда приезжают. Сколько я вылавливал пьяных бизнесменов, возомнивших себя великими охотниками. А на самом деле всего лишь браконьеры поганые, лосей заповедных валят ради прихоти. Говорили люди, что видели еще по лету какие-то оргии голых людей, но я не верил. Сбежали от них, и ладно! Забудьте и выплюньте! Меня там не было! Я же стреляю как лесной бог! Я бы этим извращенцам яйца-то бы отстрелил, это точно! – возмущался лесник.
Он провел их к своей избушке и вызвал подмогу. Пока ее ждали, лесник оказал Варваре и Власу первую помощь по согреву и ликвидации отморожений и угостил самогонкой с черным хлебом и салом.