– Меня Клавой зовут, – сказала женщина, – а вас?
– Андрианой Карлсоновной.
– Вы учительница?
– Как вы догадались? – удивилась сыщица.
– Похожи на неё, – простодушно ответила женщина.
– Да, я в школе тридцать пять лет отработала, – призналась Андриана.
– А сейчас?
Андриана хотела сказать, что на пенсии, но передумала и почему-то развела руками, чем рассмешила красавицу.
– Вы к нам в гости или по делам? – спросила Клава.
– Я разыскиваю Капитолину Сергеевну Лапынину, – сказала Андриана.
– А чего её разыскивать, – ответила женщина, – она уже восемнадцать лет как на кладбище лежит. Если хотите, я вас туда провожу.
– Нет, – поспешно отказалась Андриана, – вы не знаете, у неё родственники остались?
– Сын в городе.
– У неё ведь и внук был.
– Был. Ваня. Хороший паренёк. Но он утонул. Бабушка так горевала, что ненадолго его пережила.
– А Ваня подолгу здесь жил?
– Да почитай каждое лето по два, а то и три месяца.
За разговором они незаметно дошли до дома Клавдии. Поставив вёдра с водой в сенях, женщина провела гостью на кухню. Налила ей большую кружку молока и отрезала чуть ли не полкраюхи хлеба.
– Ой, я и не съем столько, – стала отнекиваться Андриана.
– Ешьте! А то обижусь, – шутливо погрозила ей пальцем женщина. Достала вторую кружку и налила молока себе.
Андриана смирилась и отпила из кружки глоток молока. Было оно таким жирным и сладким, что сыщица тотчас принялась откусывать хлеб и запивать его молоком. Даже не заметила, как всё умяла.
– Какая вкуснота! – искренне восхитилась она.
– Ещё налить? – спросила хозяйка.
– Нет, спасибо! Наелась и напилась под самую завязку, – пошутила Андриана. И Клава довольно рассмеялась. – Вы не знаете, была ли у Ивана девушка? – спросила Андриана.
– Я сама тогда девчонкой была, – призналась Клавдия, – а теперь даже и не вспомню, встречался Ваня с кем-то тут или у него городская была. А знаете что? Пойдёмте к соседке моей, Марфе Филипповне, вот кто у нас просто кладезь информации и сплетен. Мы её так и зовём – наше сельское справочное.
Женщины вышли со двора Клавдии и подошли к соседской калитке. Андриана думала, что Клава постучит или позовёт соседку, но женщина просто толкнула калитку, и она распахнулась. И только на крыльце Клавдия громко закричала:
– Баба Марфа! Ты дома?!
– Ну чего ты, Клавка, орёшь как оглашенная! У меня Нюра на яйцах сидит! Испужается! И назад её не усадишь.
– Извини, баба Марфа, – проговорила Клавдия и разъяснила Андриане, удивлённо посмотревшей сначала на старушку, потом на неё: – Нюра – это у неё клушка.
– А то кто же ещё, – проворчала старая женщина.
– Баба Марфа, мы к тебе по делу, – сказала Клава, – вот человек из города приехал, интересуется внуком Капитолины Сергеевны Лапыниной.
– Чего им интересоваться-то? Утонул Иван.
– А вы не знаете, была ли у него девушка?
– Девушки не было.
Андриана приуныла, но баба Марфа продолжила:
– Он тут дружил с одной молодой бабёнкой. Надькой её звали. Старше Ивана лет на восемь была. Разведенная. Жила с матерью.
– А где она сейчас?
– Кто ж её знает. Надька отсюда давно уехала в город. Приезжала только, чтобы продать дом.
– А как же мать?
– Мать как раз померла. А самой ей дом оказался не нужным.
– Значит, вы её адреса не знаете?
– Откуда же, – рассмеялась баба Марфа, – она писем мне не писала.
– Может, у неё в деревне родственники остались? – с надеждой спросила Андриана Карлсоновна.
– Нет у неё тут никаких родственников! – отрезала баба Марфа.
Андриана вздохнула, собралась поблагодарить женщин и откланяться. Как вдруг баба Марфа воскликнула:
– Погоди-ка! У Людки-то в Калачёвке брат жил! Незнамо, жив ли ещё, – баба Марфа задумалась.
– А Люда – это кто? – осторожно спросила Андриана.
– Людка – мать Надьки. А Генка, брат её младший, женился и пошёл в примаки.
– Куда пошёл? – не поняла Андриана.
– Не жену в свой дом взял, а к ней пошёл. Тесть-то у него по тем меркам зажиточный был. Изба большая, – принялась перечислять женщина, – скотина опять же, куры, утки, гуси.
– А Калачёвка далеко отсюда?
– Да нет, близко, всего пять километров.
Андриана приуныла, ещё пять километров пешком. Хорошо, если хотя бы не через лес. Но делать нечего…
Андриана поблагодарила старушку и спросила:
– А фамилия у этого Гены есть?
– Как же не быть фамилии, – удивлённо проговорила баба Марфа, – Баранников он! Геннадий Федотович Баранников.
– Спасибо вам большое за помощь, – повторно поблагодарила Андриана, – я пойду.
– Куда же это ты пойдёшь? – удивилась баба Марфа.
– В Калачёвку.
– И охота тебе ноги бить?
– Мне очень нужно, – ответила Андриана.
– Раз нужно, так нужно, – кивнула старушка и обратилась к Клавдии: – Клавк, Мишка-то когда в город едет?
– Да после обеда собирался.
– Так отведи к нему свою родственницу, пусть отвезёт её, чего ей в такую даль пешком чесать.
Андриана хотела сказать, что никакая она Клаве не родственница. Но, заметив, что Клавдия ей подмигивает, прикусила язык. Когда они вышли на улицу, сыщица сказала:
– Только мне ведь пока не в город надо.
– Ничего, Михаил мимо Калачёвки поедет и вас высадит.
– Спасибо!
Вскоре Андриана оказалась в кабине грузовой машины рядом с кряжистым, как дуб, балагуром. Всю дорогу, что они ехали, Михаил не закрывал рта, сыпля шутками и прибаутками. Андриана почувствовала облегчение, когда он высадил её возле соседней деревни:
– Вот она, ваша Калачёвка. Скатертью дорожка.
– Спасибо вам большое, – раскланялась Андриана. Но её благодарность утонула в клубе пыли, вырвавшейся из-под колёс машины.
Андриана побрела по дороге к первому дому, стоявшему немного на отшибе от других домов. Едва она подошла к калитке, как из конуры выскочил здоровенный пёс и зло облаял её.
– Что я тебе сделала? – спросила Андриана.
И тут из дома вышел такой же огромный, как пёс, мужик и рявкнул:
– Нечего шляться по чужим подворьям!
– Простите, – пролепетала Андриана, – мне нужен Геннадий Федотович Баранников.
– Помер он! – отрезал злой хозяин злого пса.
– А у него остались родственники? – начала было Андриана, но мужик повернулся к ней спиной и скрылся в доме. Пёс последовал примеру хозяина и, решив не напрягать ради Андрианы свои голосовые связки, улез в конуру.
Андриана вздохнула и пошла дальше. Навстречу ей попался подросток на велосипеде.
– Извините, пожалуйста, – обратилась к нему сыщица, – вы не знаете, где находится дом Баранниковых?
– Конечно, знаю, – притормозив, ответил паренёк. – А кто вам там нужен?
– Я ищу Геннадия Федотовича Баранникова. Но мне сказали, что он умер.
– Точно, дяди Гены уже лет пять как нет. Но у него осталась жена – тётя Маша, дочка Катя, муж её – дядя Слава и Никитка – их сын. Мы с ним дружим.
– Как мне их найти?
– Идите прямо по этой стороне и увидите почти в самом конце улицы дом из красного и белого кирпича. У нас в Калачёвке зовут его пёстрым. Там они все и живут.
– Спасибо большое! – радостно поблагодарила Андриана и быстрым шагом пошла в указанном направлении. У неё точно второе дыхание открылось.
Дойдя до пёстрого дома, сыщица постучала в калитку. Открыла ей женщина примерно её возраста, в тёмном платье и белой косынке.
– Здравствуйте, – сказала Андриана.
Женщина посмотрела на неё изучающим взглядом и поздоровалась в ответ.
– Вы, наверное, Маша? – спросила Андриана.
Женщина неторопливо кивнула.
– Простите, что я не знаю вашего отчества.
– Тимофеевна.
– Мария Тимофеевна! Я Андриана Карлсоновна. Я разыскиваю одного человека. Может быть, вы сможете мне помочь?
– Кого же вы разыскиваете? – спросила женщина.
– У вашего мужа была сестра Людмила, у неё была дочь Надежда. Вы не знаете, где она сейчас?
– Они с нами никогда особо не общались, а после смерти Люды Надя вообще из виду пропала. Правда, писала Гене несколько раз, денег просила. Он посылал.
– Разве она сама не работала?
– Надька-то? – спросила Мария Тимофеевна. – Как не работать, работала. Но у неё тогда был трудный период, она дочку без мужа родила.
– А кто отец ребёнка? – спросила Андриана.
– Это одному господу богу известно, – ответила Баранникова.
Андриана подумала, что это должно быть известно, как минимум, самой Надежде. Но вслух ничего не сказала, обдумывая, что же ей предпринять дальше.
– Войдите в дом, – пригласила Мария Тимофеевна и, едва они вошли в прихожую, громко крикнула: – Екатерина! Подойди-ка на минутку сюда.
Из-за шторы показалась фигура молодой симпатичной женщины.
– Чего тебе, мама? – спросила она. Заметив Андриану, поздоровалась: – Здравствуйте.
– Вы проходите, проходите, – Мария Тимофеевна подтолкнула Андриану к двери, ведущей в зал, – садитесь. – И обратилась к дочери: – Вот человек, – кивнула она в сторону сыщицы, – интересуется твоей сестрой.
– Какой сестрой? – слегка удивилась молодая женщина.
– Двоюродной, Надей из Грачёвки.
– Мама, – с едва заметной укоризной проговорила женщина, – я же тебе говорила, что Надя умерла.
– Как? И Надя тоже? – удивилась Мария Тимофеевна.
– А кто ещё умер?
– Мать её, Людмила!
– Так это давно было.
– Погоди, Катя, – что-то ты меня совсем запутала, – остановила дочь Баранникова. – Я как сейчас помню, что ты мне говорила, что видела её!
– Мама! Я видела не Надю!
– А кого же?!
– Дочку её, Нинель!
– Нинель? – переспросила Мария Тимофеевна.
– Да! Ты что, не помнишь, что Надя приезжала к нам с ней ещё при жизни папы?
– Помню, помню, – отозвалась Баранникова, – вернее, припоминаю.
– Ты ещё тогда спрашивала Надю, не вышла ли она замуж. Она отпираться стала. А ты возьми и спроси, почему у дочки её фамилия другая. Так она тебе что-то наплела с три короба.