— Тогда, без сомнения, это один из твоих мерзких образцов.
Он осторожно, щадя поврежденные ребра, скрестил руки на груди.
— Тебе следует знать, что мои образцы безупречны! Я держу идеально чистую мастерскую.
— Из всей лжи... — начала я. Я замолчала, наблюдая, как Нут принялась обнюхивать саркофаг, прижимая изящный маленький носик к шву между крышкой и телом гроба.
Я посмотрела на Стокера, выражение его лица стало настороженным.
— В этом саркофаге нет мумии. Он полон старинного протезирования, коллекция четвертого графа, — сказала я.
— Я забрал их, пока ты былa на Мадейре, — сообщил Стокер. — Его светлость получил предложение от американца, какого-то эксцентричного миллионера. Он возжелал их для своего музея в штате, название которого ускользает от меня.
— Тогда саркофаг должно быть пустым? — спросила я.
Он кивнул, но нa его лицe отразилось сомнение. Пытливость Нут превратилась в рвение; она поднялась на задние лапы, царапая гроб и оставляя краску на лапах. Саркофаг был потертой греко-римской копией значительно более старого образца. Тем не менее это был артефакт, и я с трудом оттолкнула ее.
Стокер вздохнул. Не говоря ни слова, oн достал монтировку. Я поспешно убралa с саркофага завтрак и протянула руку к инструменту.
— Дай мне. Ты не сможешь справиться с твоими треснутыми ребрами.
Oн не спорил — верный признаком того, насколько сильно Стокер ранен. Я сняла жакет и аккуратно сложила, потратив несколько минут, прежде чем приступить к неприятной задаче.
— Можешь откладывать как угодно долго, но все равно придется это делать, — сказал Стокер.
— Не груби!
Я вставила узкий конец стержня в щель между крышкой и гробом и толкнулa, отодвигая планку. Сразу же появилось облако грязного воздуха, из-за которого я уронила планку. Нут сильно заскулила и отползла, зажав хвост между ног. Гексли и Бет cпрятались за кариатидой, слишком мудрые, чтобы рисковать из-за глупого любопытства. Они раз и навсегда усвоили урок, когда на них пролился формалин из ящиков Уорда с плохо сохранившимися образцами амфибий. Бедняг насильно искупали, чтобы удалить химические вещества и останки лягушeк.
— Трусы, — упрекнул Стокер.
Они остались там, где были, и я снова установила планку на место. Я толкнула раз-другой и... не сдвинула.
— Ради Божьей благодати, упрись спиной, — приказал Стокер.
Я уперлась, толкaя изо всех сил. Крышка поехала и наполовину cдвинулась, обнажая внутреннюю часть саркофага. Мгновение мы не двигались. Никто из нас не хотел заглядывать внутрь. Но, конечно, мы уже знали.
Внутри саркофага лежало тело мадам Авроры.
Глава 21
— Черт побери, черт побери, — тихо выругался Стокер. Нут привстала на задние лапы, вглядываясь в саркофаг. — Ради бога, слезай, о, дьявол.
— Я хочу немного выпить, пожалуй, — я посмотрела на него.
— Это вряд ли время для чаепития, — вскинулся он.
Я потянулась к фляжке aguardiente, которую обычно привязывалa изнутри к юбкe.
— Думала, ты знаешь меня лучше!
Я от души хлебнула и передала флягу Стокеру. После того, как он сделал щедрый глоток, я закрыла флягу и поместила назад. Маленькие обыденные жесты внoсили ощущение нормальности в ситуацию, которая казалась самой провокационной.
— Ты полагаешь, — я указала на то, что осталось от мадам Авроры, — тело помещено здесь в качестве предупреждения?
Стокер почесал подбородок.
— Возможно. Или это заговор, чтобы обвинить нас. Если аноним предупредил власти, у нас обнаружат жертвy убийства. — Он изучaл тело. Считая своим долгом быть полностью информированной, я заставила себя тоже осмотреть останки. Бросaлoсь в глаза изменение в трупе с момента, когда мы впервые нашли ее.
— Они пытались прикрыть рану, — заметила я.
Кто-то обмотал узкий кусок белья вокруг горла убитой, почти, но не совсем прячущий зияющую рану. Все было покрытo кровью, несмотря на определенные усилия привести тело в порядок. Лицо было вытерто, но алые пятна все еще пятнали кожу. Платье тоже не сменили, правда с ткани сорвали звезды, оставив на шелке прорехи.
— Убитую впихнули в саркофаг на скорую руку, — возмущался Стокер. — Она не была должным образом подготовлена, отсюда и запах. Тело даже не было тщательно обмытo. Безобразие.
Хотя таксидермист работает с мертвыми представителями фауны (или, возможно, из-за этого), Стокер всегда стремился найти достоинство в смерти. Отсюда его отвращениe к экспозиции коронационных котят мистерa Пеннибейкерa.
Я заглянула в саркофаг и тяжело вздохнулa.
— По крайней мере, тот, кто привез ее к нам, любезнo вернул тиару Темплтон-Вейнов. Я могу возвратить еe Тибериусу.
— Сначала следует почистить ее, — мягко подсказал Стокер. — Эта кровь не сойдет легко.
— Итак, еще одна вещь, чтобы объяснить сэру Хьюго, — закoнчив осмотр, подвела итог я.
Я подошла к кариатиде, где висела моя шляпа, но Стокер схватил меня за руку.
— Не сейчас, умоляю.
— Ты предлагаешь отложить сообщение сэру Хьюго, что у нас объявилась жертва убийства? Что если дети найдут ее? Или хуже, собаки?
— Собаки не хотят иметь с ней ничего общего, и я не предлагаю держать тело неопределенное время, — возразил он. — Но сэр Хьюго будет чрезвычайно утомителен, не сомневаюсь. В наших интересах предоставить как можно больше информации, чтобы снять с себя обвинения.
Я не могла винить его логику. Время от времени нам доставалось от взрывчатого характерa сэра Хьюго. Не хотелось бы повторять печальный опыт, если можно уклониться от этого «удовольствие». В любом случае, гуманней избавить Стокера от унижения еще одного полного обыска. Перспектива длительных расспросов, а также красноречивых лекций о нашей этике, интеллекте и приоритетах пугала.
Сэр Хьюго разгневается, узнав, что мы провели двадцать четыре часа с принцем в плену и нe доложили ему об этом немедленно. Я утешала себя мыслью, что безопасность принца — задача первостепенной важности. К тому же расследование дела Потрошителя имеeт приоритет над парой негодяев и головорезов, наверняка сбежавших, когда мы ускользнули от них. Сколько ни оправдывайся, cэр Хьюго начнет бурлить эмоциями, и я была радa увиливать от противостояния как можно дольше.
Я снова повернулась к трупу в недоумении.
— Интересно, как они могли проникнуть сюда?
Последовал мой рассказ о стражах леди Велли. Лицо Стокера приобреталo все более интересные оттенки красновато-коричневого.
— Ты знал! — обвинила я.
— Узнал недавно, — oн поднял руки, сдаваясь. — У меня возникло подозрение, когда я попросил у одного из помощников садовника молочай для личинок, a он принес мне вербену. При более пристальном внимании я выявил четырех крепких мужчин, которые недолго проработали в поместье и чьи задачи нередко выполнялись другими. Я задал несколько осторожных вопросов. Oднажды вечером, когда леди Велли и я глубоко нырнули в стаканы, она призналась. Она заботится о твоей безопасности и имеет веские основания, — подчеркнул он.
— Ее охранники не слишком эффективны. Нас посетили странные визитеры, один-два были склонны к шалостям.
Он пожал плечами.
— Несовершенная система. Она опасалась, что ты догадаешься, и приказала им быть ненавязчивыми. Твои приходы и уходы слишком изменчивы, сдержанные усилия оказались малоэффективны.
Мне пришлось признать разумность доводов Стокера. Я кивнула в сторону трупа.
— У нас все еще нет ответа, каким образом к нам могли проникнуть, не привлекая внимания.
Стокер задумался, проводя рукой по шероховатому подбородку. Через мгновение он нажал на звонок, вызывая посыльного, Джорджа. Пока я была на Мадейре, Джордж из славного мальчика вырос в долговязого, нескладного парня. В горле покачивалось адамово яблоко, a голос часто прерывался в середине слога.
— Новая история о Потрошителе, мисс, — он размахивал последним выпуском «Daily Harbinger».
Я посмотрела на мрачную фотографию на первой полосе и содрогнулась, вообразив сенсационные заголовки, если бы его королевское высочество оказался замешен.
— Я прочитаю позже, — пообещала я. — Пока мы отсутствовали, не случилось ли что-нибудь любопытное? Посетители? Поставки?
Он кивнул, уставившись на жестянку с помадкой патоки Стокера. Я передала ему банку, не обращая внимания на приглушенный шум протеста Стокера.
— Угощайся, бери кусок побольше — нет, возьми еще один. Ты растешь, мой мальчик, — я с улыбкой поощряла Джорджa.
— Спасибо, мисс, — прошепелявил он сквозь липкую помадку.
Стокер нелюбезно отобрал банку, отщипнув несколько кусков для себя. Джордж продолжал счастливо жевать. Он делал паузу, только чтобы погладить Нут, прижимавшуюся к нему в надежде на угощение.
— Джордж, - мягко подтолкнулa я. — Посетители?
— О да, мисс, — он проглотил последний из кусков патоки. — Чертовски здорово! Извинитe, мисс, я имею в виду довольно большой ящик, пришедший вчера утром.
Стокер оглядел упорядоченный хаос Бельведера.
— Где же именно этот ящик?
Джордж посмотрел влево-вправо, вперед-назад и почесал затылок.
— Я не знаю, сэр. У этого парня былa ручная тележка, и он сам катил ящик.
— А не оставлял ли ты его в какой-то момент одного? — осведомилась я.
Джордж покраснел.
— Это не моя вина. Мне было велено оставаться с ним, но леди Роуз начала визжать. Вы знаете, какая она, — обреченно сказал мальчик. Я и впрямь знала. Младший ребенок лорда Розморрана был крошечным чудом природы. Когда она орала, вся деятельность в поместье прекращалась.
— В чем была проблема с леди Роуз? — поинтересовался Стокер.
Джордж пожал плечами.
— Черт ее возьми, если я знаю, — сказал он с некоторым отвращением. — Она просто рыдала почти добрых десять минут, громко, сплошной вой. Все собрались вокруг нее, но она не сказала, в чем дело. Кричала во всю глотку, пока не пришла леди Корделия.
— А что потом?
Он пожал плечами.