– Слушай, а ведь, если бы не мой побег, ты мог и не узнать, что Степанов жив?
Мне казалось, что это сообщение должно иметь эффект разорвавшейся бомбы, но Селиверстов лишь неопределенно пожал плечами.
– Сдается мне, ты явно переоцениваешь свою роль в этой истории, – спокойно произнес он. – Мы узнали, что Степанов воровал деньги со счетов. Соответственно стал ясен и его мотив, если не для убийства, то хотя бы для исчезновения. Так что я довольно скоро стал подозревать, что Игорька никто не убивал. Конечно, звонок Марго многое прояснил, но она все равно бы рано или поздно связалась с братом. А мы уже были начеку. Думаешь, я случайно вызвал именно ее ухаживать за тобой?
Так вот оно что! Даже мое ранение этот человек умудрился использовать в своих интересах! И ведь каков нахал – притворялся, что все мне рассказывает, а сам утаил столь важную информацию! Даже не сказал, что Маргарита с Игорем состоит в родстве. Правда, озвучить свое негодование я не решилась. Мое молчание Селиверстов расценил правильно.
– Ну-ну, Василиса, не дуйся. Конечно, ты сильно нам помогла. Хотя и случайно. Если бы не убийство Хуана, я бы тебя даже поблагодарил.
А ведь и верно. По моей вине, хоть и косвенной, погиб человек. Спасибо, Александр Константинович, что напомнили!
– Вот зачем ты это сказал? Хочешь обвинить меня в смерти бедного шофера? Так я сразу скажу – к его убийству Василиса Ложкина не имеет никакого отношения. Во всяком случае, не больше, чем Александр Селиверстов, поручивший столь опасное задание бедному испанцу. Кто знает, как все должно было произойти? Может, Марго с братом заранее сговорились меня прикончить. А я спутала их планы, и они со злости грохнули ни в чем не повинного водителя. Такой вариант не приходил тебе в голову?
Селиверстов наконец-то повернулся ко мне лицом. В его взгляде читалось недоумение.
– Зачем им это делать? – задал он вполне резонный вопрос.
– А зачем они подстрелили меня в доме Маноло? А кстати, зачем Степанов убил Маноло? По словам парня, он его вроде любил.
Селиверстов развел руками:
– Как знать? Наверное, боялся, что любовник выдаст его. И не думаю, что покушение на тебя было преднамеренным. Скорее задело шальной пулей.
– Не уверена. – Я с сомнением покачала головой. – Может, я тоже что-то знаю?
– А ты знаешь? – Селиверстов выглядел крайне заинтересованным.
– Может, и знаю. Вдруг я что-то такое видела, что имеет существенное значение для дела, но не придала этому значения. И вот теперь мне нужно это только вспомнить!
Александр расхохотался:
– По-моему, ты слишком много читала детективных романов. В жизни все проще. Либо ты что-то помнишь, либо нет.
Я обиделась – почему он совсем не воспринимает меня всерьез?
– Так! – Селиверстов хлопнул себя по коленям. – Времени в обрез, по коням! И давай без фокусов, ладно? – Что это? Мне почудилось или в его голосе и впрямь слышалась мольба? Ну, надо же! А как же столь любимый приказной тон? Все это я, разумеется, произнесла про себя. Ерничать в лицо шефу духу не хватило. Вслух я только и произнесла:
– Мы возвращаемся на виллу?
– Нет, – Селиверстов отрицательно помотал головой, – туда нельзя. Ты не забыла, что в розыске? Не думаю, что за мной пристально следят, но наблюдают точно. Поэтому я сейчас отправлюсь по делам, а ты с Виктором и Павлом поедешь в одно уединенное местечко.
– А ты… – Я старалась подобрать слова, чтобы сформулировать мучивший меня вопрос, – ты будешь приезжать?
Селиверстов удивленно уставился на меня:
– А ты бы этого хотела? Судя по тому, как старательно ты избегала моего общества в последние несколько дней, мне показалось, ты меня сторонишься.
«Дурак, – подумала я, – может, вся история с побегом только для того и затевалась, чтобы быть к тебе поближе». Разумеется, вслух я сказала совсем другое:
– Просто мне хочется быть в курсе событий и по возможности получать информацию из первых уст.
– А я-то размечтался, – криво усмехнулся Селиверстов. – Ладно, там будет видно. Сейчас нужно надежно тебя спрятать.
Я выбралась из кровати и направилась в ванную комнату, чтобы освежиться. Здесь я посмотрела в зеркало и ахнула. В стремительной круговерти событий я как-то забыла о своем новом обличьи. Удивительно, что Саша вообще меня узнал. Странная женщина-вамп отражалась в зеркале. Да уж… Об обольщении Селиверстова и раньше-то думать не стоило, а теперь шансы и вовсе стремятся к нулю.
– Ты прекрасно выглядишь, – разглядывая себя, я и не заметила, как в ванную вошел предмет моих мечтаний. – Новый образ тебе очень идет.
– Издеваешься? – обиделась я.
– Нет, вполне серьезно, – произнес Селиверстов и, кажется, вполне искренне. Он подошел почти вплотную и провел рукой по моим волосам, отчего сердце бешено забилось – вот-вот вырвется из груди.
– Тебе очень идет твой новый образ, – в голосе Саши появилась сексуальная хрипотца. Он провел пальцем по моей шее, и я, закрыв глаза, застонала. Затем мужчина резко развернул меня к себе и прильнул своими губами к моим. Окружающая действительность перестала существовать. Остались только он и я. Жаль, что недолго.
– Александр, – послышался голос Павла, вошедшего в комнату. – Все готово!
Наваждение кончилось. Я резко отпрянула от Селиверстова, пытаясь успокоить дыхание и привести в порядок растрепанные чувства. Получалось с трудом. Радовало только, что я такая была не одна. Всегдашняя выдержка на этот раз покинула моего шефа, и он тоже выглядел довольно растерянным. Это нисколько не смутило того, кто разрушил волшебство момента.
– Ау, – прокричал Павел, – есть кто живой? Где все?
– Мы здесь, – тонким голосом отозвалась я и юркнула в комнату.
Глава 21Неожиданный отпуск
Далее все происходило стремительно. Старенький «Фольксваген» отвез трех странников в живописную бухту, где в тени запущенного сада притаился маленький, но довольно уютный домик. Одноэтажный, состоящий всего из трех комнат и кухни, он тем не менее показался мне настоящим дворцом после запущенного отеля, в котором я провела последние два дня. Чистенький и опрятный, он будто ждал гостей. Виктор и Павел, которые, как я поняла, были приставлены ко мне в качестве надзирателей, съездили в магазин и привезли продукты в таком количестве, что их наверняка хватило бы, чтобы кормить неделю целую армию. Отсюда мною был сделан вполне закономерный вывод – мы тут надолго.
Подчинившись судьбе (по крайней мере, пока), я решила наслаждаться жизнью на полную катушку. Наскоро соорудив нехитрый ужин (бухта погрузилась в глубокую ночь), я отправилась купаться. Предупреждения Виктора о том, что ночью в море небезопасно, встретили решительный отпор. Кому суждено быть повешенным, тот не утонет – таков был мой ответ.
Чуть позже, уютно расположившись в глубоких креслах, потягивая вино из высоких бокалов, мы предались откровенным воспоминаниям.
Я рассказала, как впервые целовалась с Колькой Переверзевым, отбив его у лучшей подруги. Тот поступок до сих пор считаю худшим в своей жизни. С подружкой мы, кстати, помирились, когда мальчишка, бросив нас обеих, ушел к Машке Свиридовой – королеве школы.
Спустя год я встретила Кольку и ужасно удивилась тому, как этот человек мог оказаться предметом моих страданий. Ниже меня едва ли не на голову, он был мелок не только ростом. После той встречи я час провела в ванной, пытаясь отмыться от сальных, похотливых взглядов мерзкого типа, которого угораздило стать моей первой любовью.
– И ты никогда не думала ему отомстить? – спросил Виктор.
Я задумалась:
– Было дело, конечно. Первое время после расставания мы с моей подругой часами продумывали планы мести. По-детски наивные, они так и не были воплощены в жизнь. Сейчас я думаю, что и к лучшему. Колька не стоил даже тех усилий, которые мы тратили на разработку планов, не говоря уже об их реализации.
– Нет, я считаю, обиду нельзя вот так прощать! – с жаром воскликнул Виктор, сверкнув взглядом. Подобная горячность никак не вязалась с образом тихого спокойного парня, который сформировался у меня при общении с ним.
Мы с Павлом недоуменно взглянули на парня. Тот, будто спохватившись, виновато улыбнулся:
– Извините, у меня просто обостренное чувство справедливости.
– Пионерское? – улыбнулась я.
– Ага, типа того, – подтвердил Виктор, – хотя я лично эту организацию уже не застал.
А еще я поведала о своем счастливом детстве, о том, как каждое лето отправлялась в деревню к бабушке, где никто не мучил меня науками и вообще не напрягал вниманием. Полная свобода, что может быть лучше?
Павел активно поддержал эту мою позицию. Его деревенская бабушка имела с моей много общего. Объединяющим стало чувство беззаботности, доступное тебе лишь в детстве, когда мир кажется добрым, когда все дороги открыты, и вообще небо голубое, а трава изумрудно-зеленая.
Предаваясь счастливым воспоминаниям, мы с Павлом не сразу заметили, что Виктор не участвует в беседе. Безграничная тоска читалась в его взгляде, обращенном к нам. Я осеклась на полуфразе и прервала рассказ о безумно вкусных бабушкиных пирожках.
– Ты чего? – наконец выдавила из себя.
– Нет, нет, ничего, – Виктор, казалось, стряхнул оцепенение.
Возможно, его детство было далеко не таким радостным, как наше? Но копаться в этом и выяснять подробности я не стала.
В доме оказалось всего две спальни, поэтому мужчинам пришлось разделить одну на двоих. Мне же они галантно уступили самый шикарный «номер».
Проснулась я первой и сразу же отправилась на море. Соленая вода отлично держала мое тело – раскинув руки, лежала я на волнах, жмурясь от яркого солнца, которое, несмотря на раннее утро, вело себя очень активно.
В тот момент не существовало ничего и никого, кроме меня, моря и небесного светила. Чувствуя себя даже не песчинкой, а микробом в этой огромной вселенной, я в то же время ощущала себя ее частью, что придавало мне определенную уверенность в завтрашнем дне. Казалось, сама природа питает меня своей силой.