— Я ничего об этом не знаю. — Тон Бишопа стал жалобным, умоляющим. — Правда не знаю!
— Накапливается довольно много фактов, о которых вы ничего не знаете, мистер Бишоп, — гнул свое Гленн Брэнсон. — Не знаете, как могло получиться, что ваша машина ехала в сторону Брайтона незадолго до убийства вашей жены. Не знаете о полисе на три миллиона фунтов, застраховавшем жизнь вашей жены за полгода до ее убийства. — Он помолчал, заглянул в записи, выпил воды. — Вчера на вечернем допросе вы утверждали, что в последний раз вступали в половую связь с женой утром в воскресенье тридцатого июля. Я правильно понял?
Бишоп кивнул с легким смущением.
— Как вы тогда объясните присутствие большого количества вашей семенной жидкости во влагалище миссис Бишоп, обнаруженное в ходе посмертного вскрытия утром в пятницу четвертого августа?
— Не может быть! — воскликнул Бишоп. — Абсолютно невозможно!
— Вы хотите сказать, сэр, что не имели полового соития с миссис Бишоп в четверг вечером третьего августа?
Глаза Бишопа решительно скосились влево.
— Именно это я и хочу сказать. Господи помилуй, я был в Лондоне! — Он оглянулся на адвоката. — Невозможно! Невозможно, черт побери!
Рой Грейс часто видел выражение лиц адвокатов, когда те слышали от своих клиентов неприкрытую ложь. Лицо Литона Ллойда оставалось непроницаемым. Из него вышел бы хороший игрок в покер.
В десять минут шестого, после того, как Гленн Брэнсон дотошно уточнил ответы Бишопа, данные на вчерашнем вечернем допросе и на втором нынче утром, придираясь практически к каждому слову, он рассудил, что они уже добились всего, на что рассчитывали на данном этапе.
Бишоп не сдавался по трем ключевым пунктам: лондонскому алиби, страховому полису и последнему соитию с женой. Но Брэнсон был доволен… и выжат, как лимон.
Бишопа увели в камеру, а солиситор остался наедине с двумя полицейскими офицерами.
Ллойд многозначительно посмотрел на часы и обратился к детективам:
— Полагаю, вам известно, что через три часа моего клиента придется освободить, если ему не будет предъявлено обвинение.
— Где вас можно найти? — спросил Брэнсон.
— Я еду к себе в контору.
— Мы с вами свяжемся.
Они вернулись в Суссекс-Хаус, поднялись в кабинет Роя Грейса, расселись за круглым столом.
— Хорошо поработал, Гленн, молодец, — повторил Грейс.
— Просто замечательно, — добавил Ник Николл.
Джейн Пакстон о чем-то задумалась. Она не из тех, кто раздает похвалы.
— Теперь надо обдумать следующий шаг.
Тут открылась дверь, и вошла Элинор Ходжсон с тоненькой пачкой сколотых бумаг.
— Простите, что прерываю вас, Рой, но, по-моему, вы должны это видеть… только что прислали из Хантингтона.
Это были результаты анализа двух образцов ДНК — по семенной жидкости из влагалища Софи Харрингтон и по крошечной частичке, предположительно человеческой кожи, которую Надюшка Де Санча вытащила из-под ногтя большого пальца на ноге убитой женщины.
Оба полностью соответствовали ДНК Брайана Бишопа.
95
Клио Мори вышла из морга вместе с Дарреном около половины шестого. Заперла парадную дверь и, стоя в ярком теплом солнечном свете, спросила:
— Ты что сегодня вечером делаешь?
— Собирался в кино ее отвезти, да только слишком жарко, — ответил Даррен, щурясь на солнце. — Сходим на пристань, выпьем немного. Хочу заглянуть в одно новое клевое заведение. Называется «Реабилитация».
Клио с сомнением смотрела на него. Двадцать лет, черные волосы торчком, оживленное веселое лицо… Он ведь мог с такой легкостью совершить короткий поворот в своей жизни и закончить тем же, чем заканчивают очень многие молодые люди, лишенные надежды, каждую ночь валяющиеся на тротуарах и в подворотнях, живущие разбоем, наркотиками, воровством, милостыней. Но он явно родился с трудовой жилкой. Работает изо всех сил, с ним приятно общаться, у него все будет хорошо.
— «Реабилитация»?
— Да. Ресторан с баром. Классный. Рекомендую — это что-то. Я бы вас тоже позвал, да, знаете, третий лишний.
— Вот хитрый мерзавец, — усмехнулась Клио. — Спросил бы лучше, не назначено ли у меня самой на сегодня свидание?
— Правда? — Даррен обрадовался. — Дайте-ка угадаю с кем.
— Тебя не касается.
— Уж не служит ли он в уголовной полиции, а?
— Я что сказала, это не твое дело.
— Тогда зачем вы с ним обжимались в приемной? — подмигнул парень.
— Что? — воскликнула Клио.
— Позабыли про камеру наблюдения, да? — Даррен с широкой ухмылкой махнул ей рукой и направился к машине.
— Подглядываешь? — крикнула она вслед. — Извращенец! Шпион!
Он оглянулся:
— Собственно, если желаете знать мое мнение, вы очень неплохо смотритесь вместе!
Она погрозила ему кулаком. И, как бы подводя итог, добавила:
— Не слишком напивайся. Помни, сегодня мы на ночных вызовах.
— Всегда приятно побеседовать с ответственным человеком!
Клио, все еще улыбаясь, выехала через несколько минут через турникет и свернула на крытую автостоянку у супермаркета. Мысли ее теперь были заняты тем, чем накормить парня из уголовной полиции, с которым она, по грубому выражению Даррена, «обжималась» в приемной. Наконец решила в такой прекрасный вечер устроить барбекю у себя на крыше. Рой Грейс любит рыбу и морепродукты.
Увидела впереди свободное место, принялась маневрировать, пробираясь к нему. Сначала надо купить моллюсков и стейки из тунца. Потом пару кукурузных початков. Немного салата. И сладкие бататы, особенно замечательные в печеном виде. Ну и бутылку хорошего розового вина. Возможно, даже не одну.
Она ждала этого вечера и надеялась, что Грейс сумеет в разумное время отделаться от своих дел. Кажется, что прошло очень долгое время с тех пор, как они по-настоящему проводили целый вечер вместе, — будет жутко приятно покувыркаться. Она поняла, что скучает по нему, постоянно тоскует, когда его нет рядом. Но над ними по-прежнему витает тень Сэнди и его поездки в Мюнхен — хочется полностью с этим покончить.
Из своего последнего романа она поняла — как только подумаешь, что все прекрасно, жизнь может обернуться и больно укусить.
96
— Надо разобраться с его алиби. — Грейс хлопнул ладонью по сжатому кулаку. — Я уже говорил, это слон в комнате.
Пакстон, Брэнсон и Николл задумались. Джейн выпила воды.
— Вы не думаете, что у нас уже достаточно доказательств, Рой? — спросила она. — Нас сотрут в порошок, если мы задержим Бишопа до завтра, не обратившись сегодня вечером в суд с просьбой о продлении срока.
Грейс немного подумал. Плохо, что Бишоп был арестован вчера в восемь вечера. Это значит, что сегодня в восемь его надо выпустить. Получить разрешение на продление срока еще на двенадцать часов не составит труда. Но тогда его придется выпустить завтра в восемь утра. Чтобы дальше держать его под стражей, надо обратиться в суд магистратов.[31] И это надо сделать сегодня же вечером, чтоб завтра на рассвете не названивать по телефонам, беспокоя людей, имеющих полное право спокойно поспать.
Он взглянул на часы. Семнадцать тридцать пять. Схватившись за телефон, позвонил Ким Мерфи.
— Ким, кто-то из ваших опрашивал Фила Тейлора, финансового консультанта Бишопа. Мне срочно нужен номер его телефона. Можете раздобыть? А еще лучше свяжитесь с ним и переключите на меня, хорошо?
В ожидании звонка принялись обсуждать ход сегодняшнего допроса. Грейс стоял на своем.
— А как насчет результатов анализа ДНК в деле Софи Харрингтон, Рой? — спросил Ник Николл. — Разве это не решающее свидетельство?
Рой с трудом сдерживался.
— Ну как ты не понимаешь, Ник? Если алиби Бишопа выдержит и подтвердится, что во время убийства жены он был в Лондоне, результаты анализа превратятся в нуль, защита будет доказывать, что семенная жидкость была введена искусственным способом. Если мы чересчур поспешили связать два убийства, то должны понимать, что результаты анализов тоже будут отброшены на тех же основаниях.
Грейс знал на горьком опыте, что правосудие уклончиво, непредсказуемо и только от случая к случаю совершается по-настоящему. В суде слишком многое идет не туда, куда следует. Присяжных, которые часто избираются из людей, абсолютно не сведущих в судебном праве, легко направить в ту или иную сторону, сбить с толку, ввести в заблуждение, соблазнить и запутать; они нередко склонны к предубеждениям или просто глупы. Некоторые судьи давно исчерпали срок годности, некоторые словно только что прибыли с другой планеты. Вовсе не достаточно представить неопровержимое дело, подкрепленное исчерпывающими доказательствами. Чтобы добиться обвинительного приговора, необходимо еще и большое везение.
— У нас есть свидетельница, которая его видела возле дома Софи Харрингтон, — напомнила Джейн Пакстон.
— Да? — Грейс разозлился. Может быть, от жары? Или оттого, что устал, как собака? Или от жизни бок о бок со своим проклятым «постояльцем»? Или оттого, что Сэнди давит на обнаженный нерв?
— Ну… по-моему, это сильное свидетельство, — воинственно заявила Джейн.
— Прежде чем представлять его, мы должны провести эту свидетельницу через официальную процедуру опознания и перепроверить время. А в ближайшие несколько дней могут всплыть другие свидетельства. Если выясним всю подноготную Бишопа по данному обвинению, то потом в подходящий момент попытаем насчет мисс Харрингтон. По крайней мере, бросим косточку прессе.
Позвонила Ким, доложила, что Тейлор на проводе, она его переключает. Грейс пошел к телефону на письменном столе. Закончив разговор, поднялся.
— Согласился со мной встретиться нынче вечером в Лондоне. Похоже, человек прямодушный. — Он взглянул на Брэнсона. — Попросим продлить срок задержания Бишопа на двенадцать часов и сразу после инструктажа в половине седьмого отправимся в Лондон. Я хочу, чтоб ты со мной поехал.
Он позвонил Норману Поттингу, попросив оформить документы на получение санкции на продление задержания еще на двенадцать часов. И снова обратился к троице, сидевшей в кабинете: