– Работу? – пролепетала Спенсер.
Ее родители никогда раньше не предлагали ей искать работу. Она подумала о тех школьниках, которые где-то подрабатывали. Например, в магазине «Гэп» в торговом комплексе «Кинг Джеймс». В кафе «Крендельки Тетушки Энн». Делали сэндвичи в «Вава».
– Ты можешь одалживать нашу машину, – предложила миссис Хастингс. – Кстати, я недавно слышала о потрясающем изобретении, которое возит людей не хуже, чем машина. – Она положила нож на разделочную доску. – Называется «автобус».
Спенсер молча смотрела на родителей, в ушах у нее стоял звон. Потом, как ни странно, ее охватило безмятежное спокойствие. Она получила ответ. Ее родители действительно ее не любили. Если бы это было не так, разве они стали бы так беспощадно отнимать у нее все?
– Прекрасно, – сухо сказала Спенсер, поворачиваясь к выходу. – Я все равно здесь надолго не задержусь.
Выходя, она услышала, как бокал мистера Хастингса звякнул о гранитную столешницу.
– Спенсер! – крикнул он.
Но было уже поздно. Слишком поздно.
Спенсер взбежала по лестнице в свою спальню. Обычно после стычки с родителями она обливалась слезами и падала на кровать, пытаясь понять, что же она опять сделала не так. Но только не сейчас. Спенсер решительно подошла к своему столу и вытащила пухлую папку, которую Оливия накануне всюду носила с собой. Глубоко вздохнув, Спенсер заглянула внутрь. Как и говорила Оливия, там были разные документы о квартире, которую ее биологическая мать приобрела вместе с мужем: сведения о метраже комнат, полах и шкафах, а также обо всех имеющихся в доме удобствах – огромном крытом бассейне, парикмахерской для животных и салоне красоты «Элизабет Арден». К первой странице была прикреплена визитная карточка. «Майкл Хатчинс, недвижимость».
«Уверена, что Майкл, наш риелтор, подберет тебе что-нибудь особенное!» – сказала Оливия за ужином.
Спенсер обвела глазами свою спальню, оценивая ее содержимое. Вся мебель, начиная от огромной кровати с пологом до антикварного письменного стола и чиппендейловского трюмо, была собственностью Спенсер. Мебель досталась ей по наследству от двоюродной бабушки Милисент – по всей видимости, старушка не разделяла семейной неприязни к приемным детям. Еще, конечно, придется забрать с собой одежду, обувь, сумки и книжки. Наверное, для перевозки всего этого можно будет арендовать фургон на день. Если понадобится, Спенсер и сама могла бы все отвезти.
Загудел телефон, и Спенсер встрепенулась. Она нетерпеливо выхватила его, надеясь, что это Эндрю хочет предложить ей помириться, но когда увидела новое сообщение от неизвестного отправителя, у нее оборвалось сердце.
Дорогая малютка мисс Спенсер Не-знаю-как-там-твоя-настоящая-фамилия!
Надеюсь, теперь ты поняла, что бывает с теми, кто меня не слушается? На этот раз скажу прямо, чтобы даже до тебя дошло. Оставь в покое свою давно потерянную мамочку и займись расследованием того, что случилось… или поплатишься. А что ты думаешь о том, чтобы исчезнуть навеки?
Э.
17. Как в добрые старые времена
Позже этим же вечером, после тренировки в бассейне, Эмили проскользнула в свою любимую кабинку в «Эплбиз»[26] – в ту, где с потолка свисал старинный велосипед-тандем, а на стенах висели разноцветные автомобильные номера. Рядом с ней уселись ее сестра Кэролайн, Джемма Карран и Лэйни Айлер – две другие пловчихи из роузвудской школы. В обеденном зале пахло соленой картошкой фри и бургерами, громко играла старая песня «Битлз». Открыв меню, Эмили с удовольствием увидела среди закусок свои любимые палочки из моцареллы и острые куриные крылышки. Юго-западный салат с курицей по-прежнему подавался с острым соусом «ранчо». Стоило закрыть глаза, и можно было с легкостью перенестись в то время, год назад, когда Эмили каждый четверг ходила ужинать в «Эплбиз» и ничего ужасного еще не случилось.
– Тренер Лорен, видно, обкурилась, когда заставила нас плавать пятисотметровку! – пожаловалась Джемма, перелистывая ламинированные страницы меню.
– Точно! – поддакнула Кэролайн, сбрасывая спортивную куртку роузвудской команды по плаванью. – Я еле руками шевелю!
Эмили смеялась вместе со всеми, пока не увидела краем глаза светлые волосы, мелькнувшие где-то в зале. Она напряженно осмотрела бар, забитый посетителями, пришедшими посмотреть игру «Орлов» по телевизору с большим плоским экраном. В конце бара стоял светловолосый парень, оживленно разговаривавший со своей девушкой. Сердце Эмили чуть не остановилось. На секунду ей показалось, что это Джейсон ДиЛаурентис.
Эмили никак не могла перестать думать о нем. Ее бесило, что Ария пропустила мимо ушей все ее предостережения и придумала оправдания дикой вспышке ярости Джейсона. И еще Эмили не понимала, что думать о странной фотографии, которую «Э» прислала ей накануне. О той фотографии, где Эли, Наоми и Дженна были запечатлены вместе как подруги. Но если Эли дружила с Дженной, она могла довериться ей, не так ли? Она могла открыть Дженне страшный секрет о своем брате, не подозревая, что Дженна собирается поделиться с ней примерно тем же.
Несколько месяцев назад, прежде чем копы арестовали Йена за убийство Эли, Эмили увидела по телевизору интервью с Джейсоном ДиЛаурентисом. То есть не вполне интервью – репортеры разыскали Джейсона в Йеле и стали расспрашивать о том, что он думает по поводу расследования убийства своей сестры, а Джейсон отшил их, заявив, что не желает об этом говорить. Он сказал, что старается держаться подальше от своей семьи, потому что там не все в порядке. Но что, если сам Джейсон был не в порядке? Летом между шестым и седьмым классом Эмили как-то очутилась в доме Эли в то время, когда ДиЛаурентисы собирали вещи для поездки в Поконос, где у них был дом в горах. Пока вся семья деловито грузила чемоданы в машину, Джейсон развалился в кресле, и щелкал пультом, отрешенно переключая каналы. Когда Эмили спросила Эли, почему ее старший брат не помогает, Эли только пожала плечами. «У него очередная депрессия и он опять строит из себя Эллиота Смита, – она закатила глаза. – Давно нужно отправить его в психушку, там ему самое место».
Эмили поежилась.
«Джейсон нуждается в психиатрическом лечении?»
Эли снова закатила глаза.
«Это была шутка, – простонала она. – Нельзя же все понимать буквально!»
Но когда Эли взяла очередной чемодан, чтобы отнести его в машину, Эмили заметила, как у нее дергается уголок рта. Казалось, будто под маской невозмутимости внутри у нее все кипит, но Эли не хочет этого признавать.
Эмили отправила фотографию, присланную «Э», всем своим старым подругам. Спенсер и Ханна ответили немедленно, написав, что не понимают, что это может значить, а Ария промолчала. Возможно, им все-таки стоит опасаться Джейсона? Они очень многого о нем не знают.
Светловолосая официантка в зеленой рубашке «Эплбиз» и бейсболке «Орлов» приняла у девушек заказы. После этого пловчихи стали обсуждать грядущую вечеринку в «Рэдли».
– Тофер раздобыл приглашение и хочет, чтобы я пошла с ним, – сказала Кэролайн. – Но я просто не представляю, что надеть на такое мероприятие!
Эмили потягивала свою ванильную колу. Тофер был парнем Кэролайн, но они оба предпочитали смотреть сериал «Герои», чем ходить на вечеринки.
– Может, то розовое платье, которое я надевала на благотворительный вечер? – предложила Эмили. Она побарабанила пальцами по столу. – Кстати, можешь не волноваться, что я снова совершу налет на твой гардероб. У меня уже есть платье.
У Кэролайн загорелись глаза.
– Так ты идешь?
– Меня пригласили, – выпалила Эмили. Лэйни и Джемма подались вперед, заинтригованные.
Кэролайн сжала руку Эмили.
– Стой, дай я угадаю! – прошептала она. – Рене Джеффри из Тейта? В прошлом месяце вы смотрелись ужасно мило, когда обсуждали двухсотметровку. А потом кто-то мне сказал, что она… ну, ты знаешь, – сбивчиво закончила Кэролайн.
Эмили поболтала красной соломинкой в стакане колы. Она еще не рассказывала про Айзека ни семье, ни своим подругам по плаванию.
Набрав полную грудь воздуха, она посмотрела на подруг.
– Вообще-то… это парень.
Кэролайн захлопала глазами. Джемма и Лэйни озадаченно заулыбались. На экране телевизора «Орлы» заработали тачдаун. Зал взорвался радостными воплями, но никто из них не повернулся.
– Я познакомилась с ним в церкви, – продолжала Эмили. – Он ходит в школу Святой Троицы. Его зовут Айзек. Мы с ним вроде как… встречаемся.
Кэролайн хлопнула ладонями по столу.
– Айзек Колберт? Самый крутой парень в ансамбле Carpe Diem[27]?
Эмили кивнула, ее щеки залились румянцем, ей было приятно.
– Я его знаю! – воскликнула Джемма. – Мы с ним в прошлом году работали в проекте «Среда обитания для человека»! Он просто офигительный.
– Ты серьезно? – глаза Кэролайн грозили вот-вот вылезти из орбит.
Эмили снова кивнула, не сводя глаз с сестры.
– Я хотела сама рассказать маме и папе. Не говори им первая, ладно? Я просто хотела убедиться, что это все… всерьез.
Кэролайн отломила кусочек чесночного хлеба, который только что поставили на стол.
– Дай пять! – Джемма хлопнула Эмили по пятерне, а Лэйни потрепала ее по плечу.
Эмили с облегчением перевела дух. Она очень переживала по поводу того, как это пройдет. Больше всего она боялась, что Кэролайн скорчит кислую мину и спросит, какого черта Эмили мучила всю семью своими лесбийскими заморочками, если в конечном счете решила снова переключиться на парней.
Но теперь ее мысли снова вернулись к Айзеку, и Эмили невольно погрузилась в воспоминания о вчерашнем ужине. Обо всех этих отвратительных болезненных шпильках. Обо всех ядовитых взглядах. И о фотографии в кухонном ящике – той самой, с обезглавленной Эмили. Смогут ли Эмили и Айзек пойти на вечеринку в «Рэдли», если миссис Колберт известно о том, чем они занимались?