жд» героиня Вероника ди Кампо, именуемая в данном письме «рыжей телкой», забеременела от своего возлюбленного Алехандро, согласно интерпретации письма – придурка в драных джинсах. Ее благородный, но вспыльчивый отец, сеньор Эстеве, поклялся вступиться за честь дочери, но по ошибке, действительно, убил ни в чем неповинного человека… Достаточно? Об остальных событиях – ограблении супермаркета и о спившемся студенте – повествуют соответственно, сорок пятая и сорок шестая серии «Дома исчезающих надежд». Сериал демонстрируется по третьему каналу общегосударственного телевидения в прайм-тайм – с восемнадцати до девятнадцати часов – три раза в неделю. Между прочим, с титрами на английском и русском языке. Сорок четвертая, сорок пятая и сорок шестая серии шли на позапрошлой неделе.
Выпалив все это, Офра стремительно вышла из кабинета и гневно хлопнула дверью.
– Точно! – сказал потрясенный Маркин. – Я же смотрел эту галиматью! То-то я думаю – что-то знакомое…
Натаниэль изображал жену Лота. То бишь, соляной столб, в который любопытная дамочка превратилась, оглянувшись на погибающий дом. Дар членораздельной речи он обрел минут через десять или пятнадцать. Глядя в злосчастное письмо, он протянул руку к телефону и осторожно снял трубку.
– Алло, мама? Дай мне, пожалуйста, номер твоих димонских родственников. Нет, ничего не случилось, все в порядке. Хочу их успокоить, – деревянным голосом сказал он. – Кстати, этот Гарик – он никуда не уезжал на позапрошлой неделе?
– Уезжал, – ответила мать. – На Север, погостить.
– Понятно… – Натаниэль набрал записанный номер. В трубке раздался явно молодой голос. – Простите, это случайно, не Гарик?
– Да, это я.
– Очень приятно, это звонит ваш дядя… Я хотел задать вам пару вопросов. Ну, во-первых, любите ли вы телесериалы? В частности, «Дом исчезающих надежд»?
– Еще бы! – оживленно ответил Гарик. – Я каждый день смотрю. А вы какой дядя? Откуда?
– Из Тель-Авива. Зовут меня Натаниэль.
– Очень приятно, – весело сказал Гарик. – Вы у нас бывали?
– Нет, пока что не бывал… Так я насчет сериала. Скажите, уважаемый Гарик, что вы делаете, если какую-то серию посмотреть не удается?
– Тогда прошу пересказать содержание кого-нибудь из друзей. которые видели. А что?
– А вы не помните, какие серии пропустили?
– Смотря когда.
– Ну, недавно. Скажем, на позапрошлой неделе.
– Конечно, помню, – легко ответил Гарик. – Сорок четвертую, сорок пятую и сорок шестую. Ездил в гости, в Кацрин, а там, как назло, телевизор полетел. Мне должен был их описать Владик, мой товарищ. Он живет в Беэр-Шеве. Но, почему-то, не описал.
– Понятно. Ну, я надеюсь, вы скоро получите это описание. Всего хорошего, Гарик. Как мама себя чувствует?
– Уже лучше.
– Передайте ей, что звонил ее родственник Натаниэль, сын Сарры. Пусть успокоится, все уже улажено, – он повесил трубку и снова набрал домашний номер. – Мама? Передай, пожалуйста, Бэлле, пусть отправляют сына только туда, где телевизор исправен. Мальчик очень любит мексиканские сериалы… – положив трубку, он вышел в приемную, где разгневанная Офра с такой силой стучала по клавишам, что, казалось, клавиатура компьютера разлетится на мелкие кусочки.
– Офра, – сказал Розовски, – девочка… Клянусь, у меня и в мыслях не было подшучивать над тобой. Более того: только что ты спасла двух людей от больницы и одного – от необоснованного тюремного заключения. Я преклоняюсь перед твоими аналитическими способностями, клянусь!
Треск клавишей на мгновение стих. Не глядя на шефа, Офра спросила официальным голосом:
– Значит ли это, что мне обещана прибавка к зарплате?
Натаниэль тяжело вздохнул и поспешно ретировался в кабинет.
Маркин уже устроился в своем любимом угловом кресле, вытащил из-под шкафа стопку журнал.
– Бросай-ка все это, – скомандовал Натаниэль. – Есть серьезная работа.
– Какая? – Маркин с сожалением поднялся и подошел к столу. – Кфар-Шауль?
– Вот это дедукция! – восхитился Розовски. – Вот это интуиция! Если бы и память была такой же!
– А что – память? Я на память не жалуюсь.
– Тогда верни-ка мне чек покойного, – потребовал Натаниэль. – Насколько я понимаю, вдова его не взяла.
– Так я его вложил на наш счет, – Маркин удивленно округлил глаза. – А что, разве неправильно? Я же знал, что ты возьмешься за это дело.
– Понятно, – проворчал Розовски. – Значит, знал. Так вот, на будущее запомни: ты не должен знать заранее то, чего я сам еще не знаю. А теперь слушай. Садись и записывай.
Маркин подчинился.
– Первое: меня интересует информация по деятельности компании «Лига», – Розовски протянул помощнику визитную карточку, оставленную Смирновым в первое и единственное посещение агентства. – Чем занимается в Израиле, кто возглавляет. Какими были отношения между покойным и руководством фирмы. Второе… – он немного подумал. – Второе: у Аркадия Смирнова здесь живет какой-то старый друг, кажется, с университетских времен. Живет давно…
Маркин быстро писал в блокноте какими-то странными значками, больше похожими на иероглифы.
– Что это за язык? – удивленно спросил Натаниэль. – Что за буквы?
– Между прочим, я когда-то изучал стенографию, – гордо объявил Маркин. – Так вот, это – стенограмма.
– Ишь ты! – восхитился Розовски. – Надо же… Записать-то ты записал. А прочесть сможешь? А то, знаешь, один мой приятель недавно выучил ассиро-халдейский язык. По его словам, на пятьдесят процентов. Ровно наполовину. То есть, он с закрытыми глазами может нарисовать все значки, которыми эти древние ребята пользовались. А значков, между прочим, несколько сот. Можешь себе представить? Но вот незадача: написать может, а вот прочесть – пока нет. Они у него все перепутались.
– Не волнуйся, – Маркин обиделся. – У меня не перепутаются. Я освоил стенографию на сто процентов. Лучше диктуй дальше. Как, говоришь, фамилия друга?
– Никак, – ответил Натаниэль. – Фамилии вдова не помнит. Странно, правда? Так что попытайся выяснить сам. Информация у меня должна быть через… – он немного подумал. – Через два дня.
Маркин облегченно вздохнул и удивился щедрости шефа. Обычно ему выделялось два часа. Правда, Розовски немедленно забывал о своих требованиях.
– Я могу взять машину? – осторожно поинтересовался Маркин.
– Можешь, – рассеянно ответил Натаниэль (он уже зарылся в какие-то свои бумаги). – Если найдешь. Честно говоря, я и сам не помню, где ее поставил.
Маркин кротко возвел очи горе и вышел из кабинета. Оставшись один, Розовски разложил перед собой несколько листочков с записями, визитные карточки. После короткого раздумья, он выбрал карточку адвоката Нешера и набрал номер, значившийся служебным.
Трубку очень долго никто не брал. Потом ответила женщина.
– Прошу прощения, – вежливо начал Натаниэль, – я хотел бы поговорить с господином Нешером. Мне была назначена встреча, но я хотел бы ее перенести.
Последовала пауза, после которой женщина раздраженно сообщила:
– Не знаю, кто и где назначил вам встречу, но никакого адвоката Нешера здесь нет.
Натаниэль немного растерялся.
– Но мне дали именно этот телефон…
Собеседница тяжело вздохнула.
– Да, кажется, он снимал этот офис, но давным-давно переехал.
– Давным-давно, – озадаченно повторил Розовски. – Вот оно что… Наверное, я что-то перепутал. А нынешний его номер вы не можете назвать?
– Не могу, – и она повесила трубку.
Натаниэль огорченно посмотрел на телефонный аппарат. Мелочь, конечно, но плохо, что расследование начинается с неприятной мелочи.
Он позвонил Смирновой. После короткого размышления, та вспомнила нынешний номер Цви Нешера. Натаниэль поблагодарил. Виктория положила трубку первой. Розовски успел расслышать чьи-то голоса – видимо, очередные посетители пришли выразить соболезнование вдове.
На следующий звонок отозвался настоящий офис Цви Нешера. Но адвоката на месте не оказалось.
– Он задерживается в суде, – ответила женщина, по-видимому, секретарь. – Думаю, сегодня вы его уже вряд ли застанете. Что-нибудь передать?
– Нет, ничего передавать не надо. Во сколько он должен прийти завтра?
– Как обычно – к восьми. Но если вы не договорились о встрече заранее, боюсь, он не сможет вас принять.
– Значит, завтра и договорюсь, – ответил Розовски. – Спасибо за объяснение.
В кабинет заглянула Офра.
– Хочу тебе напомнить, – сказала она, – трижды звонил инспектор Алон. По-моему, в третий раз он был уже не просто зол. Не советую тебе попадаться под горячую руку. Позвони ему.
– Ну да, – буркнул Натаниэль. – Позвони. Скажешь тоже… И это, по-твоему, называется «не попадаться под горячую руку»? Нет, Офра, лучше я позвоню ему завтра. Или послезавтра.
– Или через неделю, – подхватила Офра.
– Видишь, ты и сама знаешь, – он поднялся из-за стола. – А если он позвонит, передай: я срочно выехал… ну, скажем, в Эйлат. Обеспечивать безопасность встречи финансовых тузов, приехавших из России на отдых. Вернусь, как ты правильно заметила, через неделю.
– А на самом деле? – уточнила Офра.
– А на самом деле я просто ушел. И буду здесь завтра в восемь. Если не произойдет чего-нибудь неожиданного. Договорились?
Натаниэль поднял руку в прощальном приветствии и покинул офис.
7
Натаниэль и сам толком не знал, с чего вдруг ему вздумалось в конце дня навестить странную семейную пару, с которой он имел удовольствие познакомиться днем на вилле Смирновых. Скорее всего, просто хотелось иметь формальное оправдание своему уходу из офиса. Во всяком случае он добросовестно проделал долгий путь от Алленби до Рамат-Гана, где, по словам Виктории, Коля и Дина недавно сняли квартиру. Учитывая, что на этот раз Розовски пользовался громогласно рекламируемым им общественным транспортом, поездку на двух автобусах в конце рабочего дня следовало считать если не подвигом, то, во всяком случае, почти самопожертвованием.