— Звонили из министерства, требовали объяснений, — сказала она.
— Понятное дело, — кивнул Брикс.
— Военные тоже звонят, все кому не лень. — Она стояла у окна и смотрела сверху вниз на сидящего перед ней Брикса.
Он пожал плечами:
— Все произошло слишком быстро. Когда стало ясно, что Странге чист, Лунд обнаружила эту зацепку…
Хедебю шагнула к металлическому сейфу и стукнула по нему кулаком. Брикс попытался сдержать улыбку.
— Мне плевать на Странге и Лунд! Что вы тут устроили?
— У нас новый подозреваемый. Он только что улетел в Гильменд. Его брат служил в отряде Рабена и погиб при взрыве в той деревне.
— И мне никто ничего не сказал?
— Его имя Фредерик Хольст. Он разыскивал всех бойцов Рабена. — Брикс протянул ей несколько документов из тех, что получил от Мадсена. — Он служит военным врачом в одном из полевых госпиталей в Лашкаргахе.[5]
Она вырвала бумаги у него из рук, просмотрела их.
— У Хольста есть мотив. Он находился в Копенгагене, когда были совершены убийства, то есть возможность у него тоже была. Мы не могли бездействовать…
— Черт возьми, Леннарт! — крикнула она. — Ты же знаешь, что должен был сначала прийти с этим ко мне!
Брикс откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову и обдумал свой ответ.
— Рут, ты сказала бы нет. Какой смысл спрашивать?
От неожиданности она онемела.
— Ты бы стала перекладывать на столе бумажки, позвонила бы в министерство кому-то, кого нет на месте. Дотянула бы до утра.
Она по-прежнему молчала, только смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Я ненавижу ждать, — продолжал Брикс. — А еще не люблю, когда мне лгут. Мы почти уверены, что Хольст — тот, кто нам нужен. Мы не могли упустить возможность добраться до него. Самолет улетал сегодня вечером, и у меня были считаные минуты, чтобы организовать визы и разрешения…
— Поверить не могу, что ты поступил так со мной. После всего…
— Самолет в небе, они на борту. Дело сделано, — сказал он почти равнодушно. — Не о чем говорить.
Брикс поднялся и пошел к двери, где чуть не столкнулся с Мадсеном, который принес телефон.
— Это из Министерства юстиции, — сказал он, глядя на Хедебю. — Хотят узнать новости.
Брикс вернулся в комнату для допросов, где молодой следователь все еще пытался выудить что-нибудь из Рабена. Когда Брикс вошел, Рабен посмотрел на него так, словно спрашивал: где вы взяли этого недоумка?
— Расскажите мне о Фредерике Хольсте, — сказал полицейский.
Рабен зевнул.
— Какие у вас были отношения?
— Не было у нас отношений. Он врач. С солдатами без необходимости не общался.
Брикс сел, спросил у полицейского:
— Как дела?
— Никак. Все время талдычит свою дурацкую сказочку.
— Может, все дело в том, что это не сказочка, а правда? — устало произнес Рабен.
— Хватит умничать! — вспылил следователь. — Или вы начнете говорить, или проведете здесь всю ночь!
— Я никуда не тороплюсь, — ответил Рабен.
— Оставьте нас, — сказал Брикс следователю.
Когда они остались вдвоем, Рабен почти сразу утратил свою самоуверенность.
Брикс разложил свои бумаги, посмотрел на него через стол.
— Я разговаривал с руководством Херстедвестера. Выяснилось, что Фредерик Хольст хотел навестить вас там. Звонил пять раз, и каждый раз вы отказывались его видеть.
— Я хочу видеть свою жену.
— В квартире Хольста мы нашли несколько писем, адресованных вам. — Брикс подтолкнул Рабену прозрачный пакет с конвертами. — Он отправлял их в тюрьму, но вы отсылали их обратно.
— Зачем вы говорите мне о том, что я и так знаю?
— Хольст ненавидит вас. Он смотрел ту видеозапись и винит вас в смерти брата.
— Обсуждайте это с Хольстом, а не со мной.
— Да, нам тоже пришла в голову такая мысль. Лунд сейчас как раз летит в Гильменд.
Рабен вздрогнул и посмотрел на него.
— Мы не остановимся, пока не выясним все до конца, Рабен. Пока не узнаем, что там случилось. В ваших интересах помочь нам.
Здоровой рукой Рабен стукнул по столу.
— Я уже помог вам! Я рассказал вам правду! — яростно выкрикнул он, твердо глядя на Брикса. — Ту семью убил офицер. И он навел на нас талибов.
— Вы заявили, что тем офицером был один из наших людей. Мы сделали запрос. В то время он даже не был в Гильменде. Как мы можем верить вам после этого?
— Я хочу поговорить с женой, — сказал Рабен, глядя в стол.
— Вы должны пересмотреть свои показания, в которых вы обвиняете Ульрика Странге. После этого будем обсуждать наши следующие шаги. Я еще раз вам повторяю: это не он.
Рабен начинал терять самообладание:
— Поговорите с полковником Ярнвигом! Он мне верит. В архивах есть вся информация, просто нужно как следует искать, а не слушать их вранье!
— Чье вранье? — удивился Брикс.
— Этих людей из спецгрупп! — крикнул в отчаянии Рабен. — Этих невидимок, которые приходят и уходят, — он махнул рукой в сторону двери, — и никто даже не знает их имен. Вот чье. Спросите у Ярнвига.
— Ярнвиг арестован. Его сейчас допрашивает военная полиция. Он обвиняется в том, что помог вам скрыться из-под наблюдения службы безопасности.
Он молчал.
— Завтра утром предварительное слушание по вашему делу. Еще не поздно что-то сделать для себя.
— Для вас, вы хотите сказать.
— Нам нужна от вас история, в которую мы могли бы поверить. — Брикс посмотрел на измученного человека напротив. — У вас есть какие-нибудь пожелания? Может, нужны лекарства? Врач?
— Я уже говорил. Я хочу видеть жену.
Брикс поднялся из-за стола.
— Я звонил ей перед тем, как прийти сюда. Дело в том… — Он вздохнул. — Сейчас вы не единственная ее забота.
В доме Ярнвига Согард вместе с Саидом Билялем просматривал документы полковника, разложив их на столе в кабинете.
— Давай-ка уточним, — произнес он, глядя на младшего офицера, который неловко сидел на стуле напротив. — Ярнвиг запросил у тебя сведения обо всех радиопереговорах двухлетней давности?
— Так точно, — сказал Биляль.
— Почему ты не сообщил мне?
Биляль моргнул:
— Он сказал, что больше никто не должен знать.
— Вот как? — спросил Согард. — Зачем же ему понадобилась такая секретность?
— Я не знаю! Полковник был сам не свой. Он… он задавал такие вопросы…
В прихожей раздался какой-то шум. Они обернулись и увидели Луизу Рабен. Она была в джинсах и в куртке.
— Ни слова, — вполголоса сказал Согард Билялю и вышел ей навстречу с широкой улыбкой.
— Привет! — сказал он натянуто. — Как дела? Ходила куда-то?
— Где мой отец? Я обыскала всю часть. Он еще не возвращался?
Согард сел в кресло. Это был дом Ярнвига, но скоро хозяином здесь станет он, и дом перейдет к нему со всем содержимым.
— Твоего отца вызвали на допрос в военную полицию.
Она с изумлением смотрела на него.
— Он встречался с Йенсом на кадетском балу. И помог ему скрыться от службы безопасности.
— Что за бред, — заявила она, не раздумывая. — Я была с ним. Ты ведь тоже там был?
— Он уходил на время, когда мы танцевали. И его видели.
— Кто?
— Не знаю, — сказал Согард. — Во всяком случае, об этом стало известно генералу Арильду. Твой отец немедленно во всем сознался. Такой уж он человек. Он бы не стал…
Он умолк на полуслове.
— Не стал бы лгать? Не стал бы ничего скрывать?
— Да, — согласился Согард. — Мне жаль, но… дело серьезное. Полковник вообще вел себя очень странно с тех пор, как начались убийства. — Он покачал головой. — Сегодня он даже начал обвинять меня…
— В чем?
— Он просто зациклился на этих убийствах.
— В чем он тебя обвинял? — повторила она.
Сзади раздался шорох, Согард обернулся и зыркнул взглядом на Биляля, который сидел возле стола и не знал, куда деваться.
— Он сказал, будто я скрыл от расследования информацию о радиосигналах. Это смешно. Как будто он поверил во всю эту дребедень, что рассказывал Йенс.
Она запахнула на груди черную куртку, оглядела гостиную, стены, увешанные фотографиями, почетными грамотами, памятными знаками. Все, что осталось от военной карьеры Торстена Ярнвига.
— Я попытаюсь помочь ему, сделаю все, что в моих силах, — произнес Согард, подходя к ней. — Обвинения серьезные, но, надеюсь, они учтут его моральное состояние. К тому же его заслуги перед армией должны…
— Значит, он все-таки поверил Йенсу? После всего, что произошло?
Согард пожал плечами:
— Мне так показалось. Это, конечно, безумие… — Он не умел вести подобные разговоры и чувствовал себя не в своей тарелке. — А как ты? Как Йонас? Может, принести вам еды или еще чего-нибудь?
— Мы сами справимся, спасибо. Сейчас я хочу видеть отца.
— Тебе не разрешат. По крайней мере пока не закончится следствие.
— Согард, он отдал армии всю жизнь! Как они смеют так с ним обращаться?
— Твой отец говорил с Йенсом, помог ему сбежать. Чего ты ожидала?
— Ты должен сказать мне, если что-нибудь узнаешь. Хотя бы на это я могу рассчитывать?
— Конечно. — Он попытался взять ее руку, но она отпрянула, сердито взглянув на него. — Если тебе или Йонасу…
— Я же сказала — нам ничего не нужно.
Она пошла к выходу. Согард протянул руку, чтобы остановить ее.
— Луиза, ты же не думаешь, что я в этом как-то замешан?
— Нет, — ответила она слишком быстро, — с чего ты взял?
Согард проводил ее до двери и снова подошел к столу полковника.
— Ты обязан был доложить лично мне, — сказал он Билялю. — Мне плевать на то, что велел тебе Ярнвиг. Я больше не желаю узнавать все от генерала Арильда, ясно тебе? — Он придвинул кулак к смуглому лицу Биляля. — Ты должен отчитываться только передо мной, запомни это раз и навсегда.
Он взглянул на разложенные на столе карты, схемы дислокации, записи радиопереговоров и вдруг одним резким движением сбросил все на пол. Биляль стоял навытяжку и молча