Следующим высокопоставленным чиновником, лишившимся своего поста, стал министр внутренних дел Атанас Смерджиев (Atanas Smerdjiev). Причиной его ухода послужил спор в отношении степени открытости допроса бывшего диктатора Тодора Живкова (Todor Zhivkov). У болгарского народа действительно было много причин протестовать. В первую очередь, из-за стремительного снижения уровня жизни. В стране, оказавшейся без президента, работа правительства была парализована. Оно было не в состоянии провести крайне необходимые стране реформы. На вопрос, поставленный некоторыми депутатами, когда тысячи враждебных демонстрантов окружили здание парламента во время дела Смерджиева: «Мы собираемся идти на поводу у улицы?», премьер-минйстр Луканов ответил: «Проблема состоит в том, является ли парламент полновластным органом или мы будем вынуждены принимать решения под давлением». Его автомобиль подвергся нападению, когда он покинул здание [19]. Наконец 1 августа глава СДС Желю Желев (Zhelyu Zhelev) был избран новым президентом. В парламенте никто не выступил против его избрания.
Несколько недель спустя еще одно требование протестующих было выполнено. Правительство начало снимать со зданий в Софии коммунистические символы — красные звезды, серп и молот. А еще спустя два дня в штаб-квартире социалистической партии был устроен пожар: около 10 тысяч человек собрались вокруг посмотреть, многие из них врывались в здание и грабили его, прежде чем оно превратилось в распотрошенный и обугленный каркас [20].
Движение протеста в Болгарии начинало напоминать всеобщую забастовку в Британской Гвиане, чтобы свергнуть Чедди Джагана (Cheddi Jagan) в 1962 году и кампанию по отставке Сальвадора Альенде в Чили в начале 1970-х. События и в Гвиане, и в Чили были операцией ЦРУ. Там, как и в Болгарии, наблюдалась следующая тактика: как только одно требование было выполнено, выдвигались новые. В результате протестующие практически брали правительство в осаду, надеясь, что в ответ на их действия оно будет перегибать палку и нормальное управление станет невозможным. В Болгарии женщины устроили демонстрацию, стуча кастрюлями и сковородками, чтобы показать отсутствие еды в магазинах [21]. Такая же тактика применялась женщинами в Чили, на Ямайке и в Никарагуа, там, где ЦРУ тоже финансировало антиправительственные демонстрации. В Британской Гвиане США инициировали «антикоммунистический крестовый поход», задачами которого было распространять Евангелие и деньги. Похожие группы с аналогичными целями были организованы и на Ямайке. В августе в Болгарии представители Фонда свободного конгресса (Free Congress Foundation), американской правой организации с большим количеством денег, проповедующей антикоммунистическую и религиозную идеологию, встретились приблизительно с одной третью членов оппозиции в парламенте и главным политическим советником президента Желева. Желев сам посетил офис фонда в Вашингтоне в следующем месяце. Представители Фонда свободного конгресса, которые получили деньги из Национального фонда в поддержку демократии, побывали также в Советском Союзе и большинстве стран Восточной Европы в 1989 и 1990 годах. В ходе поездок они делились своим старым и добрым американским ноу-хау избирательных и политических методов формирования общественной политики, а также проводили семинары, где рассказывали о прелестях свободного предпринимательства. Неизвестно, были ли слушатели семинаров осведомлены о том, что один из главных восточноевропейских директоров программы фонда — Ласло Пастор (Laszlo Pasztor) активно сотрудничал с нацистами в годы войны, обеспечивая связь с Третьим рейхом венгерской фашистской Партии скрещенных стрел [22].
К октябрю группа американских финансовых экспертов и экономистов под эгидой Американской торговой палаты (American Chamber of Commerce) составила подробный план преобразования экономики Болгарии в свободную рыночную экономику с приоритетом стимулирования предложения. Кроме того, был разработан план-график реализации. Президент Желев с уверенностью высказался о том, что болгарское правительство на деле примет все рекомендации, даже несмотря на то что Социалистическая партия Болгарии имеет большинство в парламенте. Он также заявил: «Правительство будет стремиться следовать разработанному плану, в противном случае оно уйдет в отставку»[23].
Свидетели и полиция утверждают, что Константин Тренчев (Konstantin Trenchev), яростный антикоммунист, который был главной фигурой в Союзе демократических сил и лидером независимого профсоюза «Подкрепа», призвал группу непримиримых демонстрантов штурмовать здание Социалистической партии Болгарии во время пожара. Он также призвал к роспуску парламента и упразднению президентского правления. По заявлениям представителей социалистической партии, это было «равносильно призыву к государственному перевороту». Тренчев скрылся [24].
«Независимый» профсоюз «Подкрепа» также финансировался Национальным фондом в поддержку демократии — 327 тысяч американских долларов были выделены, чтобы «обеспечить материально-техническую поддержку независимого профсоюзного движения Болгарии «Подкрепа» и чтобы помочь «Подкрепе» организовать просветительскую кампанию для избирателей во время выборов в местные органы власти». По словам вице-президента «Подкрепы», профсоюзному движению были доставлены компьютеры, факсимильные аппараты, работали советники, чтобы помочь союзу «самоорганизоваться и набраться сил». Помощь передавалась «Подкрепе» через Институт свободных профсоюзов (Free Trade Union Institute) [25], созданный Американской федерацией труда и Конгрессом производственных профсоюзов (AFL–CIO) в 1977 году в качестве преемника Комитета свободных профсоюзов (Free Trade Union Committee), который был образован в 1940 году для борьбы с левым профсоюзным движением в Европе. И у Института свободных профсоюзов, и у Комитета свободных профсоюзов были давние тесные связи с ЦРУ [26].
В первую неделю ноября несколько сотен студентов еще раз захватили Софийский университет, требуя теперь уже уголовного преследования бывших коммунистических лидеров и функционеров. Кроме того, они выдвинули требование национализировать активы Социалистической партии Болгарии. Положение премьер-министра было шатким. Луканов угрожал уйти в отставку, если оппозиция в парламенте не поддержит программу экономических реформ. С другой стороны, Союз демократических сил теперь требовал большего количества мест в новом коалиционном правительстве, включая должность премьер-министра и большинство ключевых портфелей. Несмотря на то что Социалистическая партия Болгарии не согласилась бы отдать СДС место премьер-министра, другие посты в кабинете были открыты для переговоров [27].
Движение за свержение Луканова усиливалось. Тысячи демонстрантов призвали к его отставке. Студенты университета провели митинги, сидячие забастовки, стачки и протестные голодовки, а теперь требовали опубликовать имена всех бывших тайных осведомителей полиции в университетах. Они выразили свое полное недоверие правительству и усомнились в его способности справиться с политическим и экономическим кризисом в Болгарии. Студенты призвали «положить конец однопартийной системе». Это был странный призыв, учитывая желание Луканова сформировать коалиционное правительство [28]. В июне лондонская газета «Гардиан» описала Луканова как «впечатляющего премьер-министра Болгарии… квалифицированного политика, который восхищает руководителей предприятий, банкиров и консервативных западных политиков, сохраняя при этом народную поддержку дома, даже среди оппозиции» [29].
23 ноября Луканов едва пережил вотум недоверия и встал во главе группы представителей коалиционных демократических сил, которые демонстративно покинули здание парламента. При этом он заявил, что они не приступят к работе в парламенте в течение «неопределенного срока». Три дня спустя «Подкрепа» объявила начало «всеобщей стачки», хотя большинство рабочих ее не поддержали [30].
Между тем студенческие протесты продолжались, хотя некоторые из их требований уже были частично удовлетворены. Социалистическая партия решила вернуть государству 57 процентов своих активов, соответствующих субсидиям, полученным из государственного бюджета при прежнем режиме. А бывший лидер партии Тодор Живков уже предстал перед судом.
У некоторых лидеров оппозиции наступило отрезвление — они больше не испытывали эйфорию от бесконечного студенческого протестного движения. Лидер СДС Петр Берон (Petar Beron) заявил, что, поскольку Болгария вступила на путь парламентской демократии, студенты должны дать демократии шанс и не прибегать к сидячим забастовкам. А член парламента от Союза демократических сил добавил, что «социалисты должны уйти с политической арены по решению суда, а не при помощи революции». Студенческие лидеры с ходу отклоняли эти пожелания [31].
Андрей Луканов закончил работу на своем посту 29 ноября, когда в забастовке стали принимать участие представители средств массовой информации, а тысячи врачей, медсестер и учителей провели демонстрации. Он объявил, что предложенная им экономическая программа не получила той широкой поддержки, на которую он надеялся, и решил, что «бесполезно продолжать работать в этой должности». Должна быть создана коалиция, которая будет руководить страной, что, в свою очередь, должно привести к новым всеобщим выборам [32].
В ходе протестов и беспорядков Соединенные Штаты продолжали оказывать финансовую помощь различным оппозиционным силам, «нашептывая советы о том, как оказать давление на избранных лидеров». Вице-президент союза «Подкрепа», ссылаясь на американских дипломатов, сказал: «Они хотели помочь нам и помогли советами и стратегией». Эта поддержка породила надежды на будущую американскую помощь. Константин Тренчев, глава «Подкрепы», видимо, прекративший скрываться, подтвердил, что активисты оппозиции были уверены в дополнительной помощи США, когда вырывали власть из рук бывших коммунистов [33].
Эти надежды, возможно, были столь же наивны, как надежды на американскую поддержку СДС. Болгары, как и другие восточные европейцы и советские граждане, жили изолированно как в политическом, так и в интеллектуальном отношении. В 1990 году их идеологическая искушенность сводилась к следующему элементарно