Давать показания Абдулмалек Риги начал практически сразу, причем даже достаточно пристрастные наблюдатели отмечали, что «нет никаких явных свидетельств давления и незаконного принуждения, вызвавшего его поспешно организованное «признание», показанное иранской компанией «Пресс ТВ» два дня спустя после ареста»[594]. Выбивать из него признания, собственно, и не требовалось. По моему глубокому убеждению, Абдулмалек Риги сломался в первый же день, когда ему сообщили о том, что его брат и «правая рука» Абдулхамид Риги, которого в 2008 году в результате оперативной игры взяли иранские спецслужбы, был завербован Министерством информации ИРИ в конце 2007 года. Соответственно, Риги-старший на следствии сдал всех, в том числе своих американских покровителей: «Американцы говорили мне, что их главная проблема на сегодня — это Иран. Не «Аль-Каида», не талибы, а именно Иран. Американцы говорили, что в настоящее время у них нет возможности воевать с Ираном открыто, поэтому они рассчитывают на нас, на нашу деятельность. Они обещали нам любую поддержку, они обещали нам бомбы, пулеметы, деньги и тренировочные базы».
В мае 2010 года по приговору суда Абдулмалек Риги был повешен. В отместку за его казнь боевики «Джундаллы» организовали взрыв в мечети в многострадальном Захедане, в результате которого погибли 26 человек и были ранены около 300. Но это была уже агония, террористическая активность «Джундаллы» сходила на нет. Вот только по оставшимся каналам, уцелевшим после разгрома «Солдат Аллаха» (которых в самом Иране называют «людоедами шайтана», что гораздо ближе к истине), сегодня идут салафитские проповедники, спонсируемые наркоденьгами спецслужбами США и саудитов. В Пакистане льется шиитская кровь, салафитское подполье в Иране вновь поднимает голову, прекрасно осознавая свою нужность для США.
Непримиримый противник Исламской республики Амир Тахери, полностью поддерживавший необъявленную войну Джорджа Буша-младшего против Ирана, вынужден сегодня признать: «Разжигание этнических волнений и религиозных обид — дело нетрудное. Вероятно, это даже может ускорить падение нынешнего иранского режима. Но это очень опасная игра, которая способна дать выход таким темным силам религиозного фанатизма и национализма, которые ввергнут регион в кровавый хаос на десятилетия»[595].
При всей эффективности PJAK и «Джундаллы» как инструментов дестабилизации ситуации в Иране они имели весьма серьезный недостаток — основная масса иранцев воспринимала их именно как террористов, действующих в интересах США. Данное обстоятельство серьезно затрудняло возможности этих организаций в разведывательной и диверсионной работе среди коренных иранцев: «Работа с меньшинствами приводит к тому, что большинство населения начинает испытывать к вам отчуждение»[596]. Осознание этого совпало с необходимостью изменить тактику подрывных действий в отношении Исламской республики. Складывающаяся обстановка требовала отказаться от открытой поддержки откровенно террористических групп из национальных и конфессиональных меньшинств, деятельность которых только консолидировала иранское общество вокруг своего правительства для сохранения территориальной целостности страны. Также требовалось расширить разведывательную деятельность внутри иранского общества, агентурные и информационные возможности, для чего боевики PJAK и «Джундаллы» были не приспособлены. Образно говоря, топор было необходимо заменить на стилет.
Новая тактика, разработанная ЦРУ совместно со специалистами МОССАДа, включала в себя как минимум три основных момента:
— во-первых, и это, пожалуй, ключевой момент, было принято решение разыграть в качестве инструмента давления на Тегеран иранскую ядерную программу, обеспечив легитимность этих действий на международном уровне через возможности МАГАТЭ, которая к этому времени влачила жалкое существование и находилась на грани банкротства[597];
— во-вторых, «острые акции», как политкорректно назывались террор и диверсии, было решено передать в ведение израильского МОССАДа, оперативники которого к этому времени активно работали над созданием агентурных подходов к ядерным программам ряда ближневосточных государств (в частности в Сирии);
— в-третьих, на острие борьбы против Ирана выдвигалась Организация моджахедов иранского народа («Моджахедин-э Халк», или в английской аббревиатуре МЕК), тесные связи с лидерами которой ЦРУ установило еще во Франции в 1982 году[598].
Пикантности ситуации состояла в том, что МЕК к этому моменту (с 1997 г.) состояла в списке террористических организаций, составленных Государственным департаментом США. Ей предъявлялись обвинения в убийстве по меньшей мере шести американских граждан и попытке нападения на иранское представительство при ООН, а настырные журналисты пытались раскопать историю с массовыми захоронениями в лагере Ашраф на территории Ирака, где базировались боевые группы моджахедов[599].
Обойти эту неудобную пикантность в Вашингтоне и Лэнгли решили весьма виртуозно. В конце 2001 года МЕК объявила об отказе от насильственных методов борьбы, а спустя несколько месяцев последовало сенсационное заявление: оказывается, «свободолюбивые моджахеды» добыли и передали должностным лицам США «неопровержимые данные» о том, что иранская ядерная программа, которая раньше никаких вопросов у международного сообщества не вызывала, оказывается, носит военный характер. В это же время «совершенно случайно» на счета МАГАТЭ поступили добровольные взносы от США и Великобритании, и тогдашний гендиректор международного атомного агентства Моххамед аль-Барадеи объявил о необходимости тщательной проверки ядерной программы Ирана. Колесо истерии вокруг мифической «военной составляющей» иранской ядерной программы, к которой до этого времени международное сообщество относилось совершенно индифферентно, завертелось. Примечательно, что с этого момента и по сегодняшний день руководство МАГАТЭ ссылается на то, что данные об этой «военной составляющей» получены именно из разведывательных источников «ряда стран», а на просьбы специалистов (в том числе и американских) ознакомить их с этими данными для независимой экспертизы отвечает отказом.
Примерно к этому же времени следует отнести и начало подготовки членов МЕК на специальном полигоне в Неваде, где американские инструкторы преподавали моджахедам не только основы ведения партизанской войны, но и азы оперативно-разведывательной деятельности, сбора информации, основы вербовки и конспирации[600]. Перед будущими полевыми агентами ставилась задача по созданию агентурной сети для добывания информации по иранской ядерной программе. Отдельная группа в Неваде натаскивалась на организацию и проведение «точечных ликвидаций», причем участие в этом принимали и израильские инструкторы из подразделения «Кидон». Как выяснили позже оперативники французской Службы контрразведки DST (Direction de ta surveillance du territoire), активисты MEK готовились и к совершению террористических актов в Европе[601]. Зачем? Это стало понятно только в 2010–2012 годах, когда в разных странах мира произошли террористические акты против дипломатических представительств США, Израиля, Саудовской Аравии. Масс-медиа тут же обвинили во всем Иран, но затем громкие пропагандистские кампании были свернуты, полицейские чины отделывались невнятными заявлениями, а из правительственных источников и спецслужб пошли утечки о том, что за организацией этих терактов стояла МЕК.
Но если вопрос о военной составляющей иранской ядерной программы носил надуманный характер и держался до определенного времени, пока этот тезис прочно не закрепился в общественном сознании Запада, на искусственной подпитке, то террор и диверсии против ядерщиков и атомных объектов Ирана были вполне реальны. И совершались в полном соответствии с планом действий, которые тогдашний шеф МОССАДа Меир Даган изложил в беседе с заместителем госсекретаря Уильямом Бернсом (William Bums). В донесении, составленном У. Бернсом по итогам этого общения и ставшем затем достоянием «Викиликс», стратегия М. Дагана выглядела следующим образом[602]:
а) Политический подход: М. Даган поддерживает инициативу по передаче иранского досье в Совет Безопасности ООН, но говорит, что такой подход не сможет разрешить кризис;
в) Тайные меры: М. Даган и заместитель госсекретаря решили не обсуждать этот подход в широком кругу;
c) Противодействие распространению ядерного оружия: М. Даган подчеркивает необходимость помешать Ирану заполучить информацию и технологии; в этой области нужно двигаться дальше;
d) Санкции;
e) Силовое давление для смены режима: М. Даган говорит, что нужно развивать усилия, нацеленные на смену режима в Иране, причем если это возможно, то с поддержкой противостоящих ему студенческих демократических движений и этнических групп — азербайджанцев, курдов и белуджей.
План, предложенный М. Даганом, получил одобрение в Вашингтоне, и колесо террора было запущено. С февраля 2006 по март 2007 года при схожих обстоятельствах потерпели крушение три самолета, принадлежавших «Корпусу стражей исламской революции». На борту каждого из этих самолетов находились люди, имеющие отношение к иранской ядерной программе. В одной из катастроф погиб и генерал Ахмад Каземи, командующий наземными силами КСИР, а вместе с ним двенадцать членов его штаба. В этом же году при загадочных обстоятельствах на объекте в Исфахане погиб еще один иранский специалист — Ардешир Хуссейн.