Как написал один из наблюдателей по данному делу, «их могли приговорить и к пожизненному заключению, но смягчили наказание, так как план «Кувалда» остался только на бумаге». Пожалуй, в словах «остался только на бумаге» и заключаются самые пикантные подробности и «Эргенекона», и «Кувалды», и других процессов — прямых доказательств антиправительственных действий обвиняемых не предъявлено. Понимая, что прямых улик террористических намерений недостаточно, турецкие следователи со временем подшили в дело «Эргенекона» еще 23 уголовных преступления, в том числе убийство судьи в Анкаре в 2006 году и несколько убийств христиан в Турции. На обвиняемых «примеряли» и громкое убийство армянского журналиста Гранта Динка. Но вот что интересно: Недим Шенер, известный турецкий публицист, был арестован по обвинению в участии в антиправительственном заговоре накануне публикации собственного расследования, доказывавшего, что ПСР было замешано в убийстве Г. Динка. Да и самого Г. Динка убили очень уж вовремя, когда он заканчивал книгу о том, как активисты правящей ПСР и «Движения Гюлена» проникали в турецкие спецслужбы и готовили операцию по их чистке в преддверии парламентских выборов.
Таким образом, инкриминируемое обвиняемым — это слова, обсуждения, дневниковые записи. Кстати, с этими записями тоже интересно. Началом процесса по делу организации «Кувалда» послужила посылка журналисту Мемету Барансу. В присланном кейсе находились СО-диски, на которых были записаны все планы заговорщиков в мельчайших подробностях, отрывки из их дневников, списки организаций «по развитию гражданского общества», в том числе работающих на американские гранты, которые генералы планировали закрыть, «проскрипционные листы» с именами активистов ПСР, журналистов, профессоров и литераторов, коих планировалось арестовать в ходе переворота. Три диска из этого кейса и стали основным доказательством против военных в суде.
Выяснять, насколько достоверны присланные анонимом материалы, откуда они у него, и кто он такой, суд не стал. А вот независимая экспертиза, проведенная уже после процесса, показала один интересный момент. Прокуратура утверждала, что все документы были созданы в 2002–2003 годах, однако в материалах упоминались улицы и здания, которых тогда вообще не было, а для создания файлов, записанных на диск, применялись технологии 2007–2008 годов (пользователи седьмого майкрософтовского офиса поймут, о чем идет речь).
На фоне этой судебной вакханалии молчание Вашингтона, Лэнгли и Пентагона в отношении людей, долгое время бывших товарищами по оружию, выглядит более чем странно. Но, как оказалось, молчанием все не ограничивается. По данным турецких и арабских источников, США, используя оперативные возможности американской резидентуры в Турции, оказывают ПСР всяческое содействие в зачистке армейских верхов и оппозиционно настроенных активистов, подбрасывая следствию компрометирующие материалы на обвиняемых.
При всей антизападной риторике, которая сопровождает данные процессы (и особенно усилилась после свержения идейно близкого М. Мурси), на этих процессах ни разу не упоминался турецкий филиал «Гладио», хотя тому же бывшему начальнику Генерального штаба Вооруженных сил Турции Илкеру Башбугу об этой организации есть что рассказать. Но любое упоминание о «Гладио» решительно пресекается.
Причина этого предельно проста. Именно «Гладио» в Турции и есть основной элемент «глубинного государства», а совсем не те люди, которых сейчас выводят на процессы и которым «лепят» пожизненные сроки. Получается, что этот ключевой элемент сегодня в противостоянии исламистов и армии на стороне ПСР и Р. Эрдогана, разумеется, с санкции Вашингтона, иначе просто не может быть. Тогда картина происходящего приобретает совсем другой смысл: перед нами не «борьба за демократизацию общественной жизни Турции», о которой рассказывают американские и европейские медиа, а совсем даже наоборот — подготовка «исламистской» Анкары в качестве ударной силы «переформатирования» Ближнего Востока и «затачивание» ее как инструмента воздействия на Черноморский регион и Кавказ. Политическая система сродни природе и не терпит вакуума. Устранение армии как противовеса ПСР открывает дорогу более лояльным Вашингтону «гладиаторам», которые и управляют радикальными турецкими исламистами.
И это — вторая часть геополитической партии, которую играет разведывательное сообщество США на Ближнем Востоке. На одном фланге — «глубинные государства», которые осуществляют контроль над соблюдением американских интересов в «светских» странах региона, на другом — союз с исламистами и суннитскими монархиями Персидского залива. И пока в «светских» государствах идет зачистка нелояльных или вышедших из-под контроля элементов, альянс исламистов и монархистов с санкции Вашингтона разжигает суннито-шиитский конфликт.
Стратегическая цель конфликта предельно понятна. «Шиитский полумесяц», который опирается на Иран, Ливан и Ирак, простирается вплоть до восточной части Саудовской Аравии и Кувейта — там проживают значительные шиитские меньшинства, которые беднее остальной части населения, однако активнее в демографическом плане и восприимчивее к революционной пропаганде Тегерана. Кроме того, шиитская ось включает в себя алавитскую Сирию (пока власть в ней принадлежит клану Асадов) и проирански настроенную шиитскую «Хезболлу», которая давно стала настоящим хозяином в Ливане. Популярность «Хезболлы» во многом объясняется ее последовательной антиамериканской и антиизраильской деятельностью. Отсюда же, кстати, и стремление Катара установить контроль (с помощью финансирования) над палестинским движением ХАМАС, в котором большинство — сунниты, превратив его в альтернативу «Хезболле».
Есть и еще одно обстоятельство, о котором сказал научный сотрудник лондонского Королевского института по международным делам Чатем Хаус (Royal Institute of International Affairs, Chatham House) Май Йамани (Mai Yamani): «Теперь, когда осела пыль войны в Ираке, стало ясно, что неожиданными победителями в ней оказались шииты. Запад осознал, что местонахождения основных запасов нефти совпадают с теми районами, в которых шииты составляют большинство — Иран, Восточная провинция Саудовской Аравии, Бахрейн и Южный Ирак».
Соответственно, установление контроля над «шиитским полумесяцем» дает массу бонусов США, Израилю и монархиям Залива: гарантируется контроль над основными запасами нефти, влияние Ирана падает, а его внешнеполитический потенциал сводится к нулю. «Хезболла» лишается ресурсов и перестает существовать как боевая единица, становясь одной из партий Ливана, которую тут же «сожрут» конкуренты. Ну и самое приятное — в Дамаске устанавливается прозападный режим, что фактически означает полный контроль США на регионом, который затем можно поддерживать без особых усилий, передоверив часть функций саудитам и Тель-Авиву.
Кроме того, со стратегической точки зрения проиранскую шиитскую ось поддерживают в первую очередь Китай, Россия и враждебно настроенные к НАТО или Америке латиноамериканские государства и Куба. Установить контроль над «шиитским полумесяцем» — это еще и нанести поражение всем вышеперечисленным странам. Такой приз стоит свеч, а потому США идут на сделку с державами суннитских фанатиков (Саудовская Аравия, Пакистан, Кувейт и т. д.) и уступают всем их обскурантистским и неоимпериалистским требованиям.
Вашингтон никогда не критиковал и не пытался препятствовать достижению поставленной этими государствами цели — завоеванию (реисламизация) всех мусульманских стран с последующей исламизацией Запада путем финансирования (с благословения до сих пор убежденных в реальности российской угрозы государств НАТО) радикальных исламистских ассоциаций, которые борются против ценностей «неверных» стран и интеграции в их общество мусульманских меньшинств.
Сегодня доминирующие в США и на Западе силы сделали выбор в пользу поддержки суннитского ислама в его наиболее жесткой и ретроградной форме, которая исходит с Аравийского полуострова. Такая индульгенция уже сама по себе вызывает вопросы, потому что, по сути, противоречит заявлениям Вашингтона об «исламистской угрозе» и опасности, которую представляет «Аль-Каида».
Нужно быть по-детски наивным или, наоборот, отъявленным лгуном, чтобы найти хоть какие-то существенные отличия между режимом, который хотят установить афганские талибы, и идеями Партии возрождения в Тунисе или исламистского движения в Ливии. Независимо от их успехов на выборах, эти радикальные силы религиозного толка преподносят шариат в его самом ортодоксальном и догматическом прочтении как средство всеобъемлющей регуляции общества. Кроме того, вполне вероятно, что озвучиваемые тут и там «смягчения требований шариата» являются тактическими шагами и проявлениями предвыборного оппортунизма, а не признаком стремления к какой-либо умеренности.
Таким образом, априори стоило бы ожидать яростного идеологического противостояния между подобным отчуждающим прочтением ислама и доминирующей сейчас в США либеральной мыслью, как это происходит в случае с Исламской Республикой Иран. Тем не менее в действительности ничего подобного нет: трения с суннитским радикализмом у США возникают лишь там, где этого требуют геостратегические интересы, как, например, было в Афганистане. В то же время мы своими глазами видели (не так давно в Ираке, а сегодня в Сирии, Турции, Египте и Тунисе), как Вашингтон если и не открыто поддерживает, то уж точно позволяет свободно действовать даже самым радикальным салафитским или ваххабитским движениям. Шииты же в монархиях Залива, Афганистане и Пакистане объявлены «потенциально ненадежными».
Пакистан, один из главных союзников Саудовской Аравии и США (а также покровитель талибов и прочих исламистских движений, которые внесли вклад в распространение салафизма после холодной войны), притесняет шиитов (путем утверждения законов шариата) в той же степени, что и христиан и индуистов, называя их пособниками неверных. По информации правозащитной организации «Хьюман райтс уотч», в 2012 году в стране были убиты порядка 400 шиитов, а прогноз на 2013 год обещает стать куда более мрачным: за январь — апрель число жертв достигло уже 565 человек. Ни одного протеста по этому поводу из Госдепартамента США не последовало.