[139]. Константин Косачев из Государственной думы России заявил: «Все бюллетени были пронумерованы, избирательные урны опечатаны, бланки проверки подписаны всеми членами избирательных комиссий». По мнению группы К. Косачева, «никакие крупномасштабные фальсификации в ходе выборов в Югославии не были возможны»[140].
Почти сразу же штаб В. Коштуницы объявил о победе, хотя еще большое число голосов не было подсчитано, а отчеты о результатах выборов показывали, что он, возможно, не наберет 50 % голосов, необходимых для полной победы.
Демократическая оппозиция Сербии опубликовала свои результаты выборов, которые западные СМИ безоговорочно приняли как точные и надежные. Никто не обратил внимания на противоречивую статистику ДОС. Согласно информации представителя избирательного штаба ДОС Чедомира Йовано-вича (Cedomir Jovanovic) от 26 сентября, В. Коштуница лидировал с 54,66 % голосов, когда было обработано 97,5 % бюллетеней. На следующий день ДОС объявила, что он набрал 52,54 % голосов, и в целом к имевшимся у него голосам добавилось не менее 64 тысяч. Если бы В. Коштуница потерял эти дополнительные голоса, то общая сумма составила бы 52,75 %, то есть была бы выше объявленной. Цифры явно не сходились.
ДОС устранила эту неловкость, опубликовав совершенно разные данные об итогах голосования. 26 сентября Ч. Йованович сообщил, что В. Коштуница лидировал, набрав 2 783 870 голосов, однако на следующий день он завил, что когда будут подсчитаны все голоса, «В. Коштуница наберет 2 649 000 голосов». Довольно ловкий трюк с вычетом дополнительных результатов голосования. Спустя четыре дня Ч. Йованович объявил, что за В. Коштуницу отдано 2 424 187 голосов, и затем 2 октября представитель оппозиции Зоран Шами (Zoran Sami) понизил общее число голосов, отданных за их кандидата, до 2 414 876, что в процентном соотношении составило 51,34 %. В конечном итоге ДОС представила следующие данные: за В. Коштуницу было отдано 2 377 440 голосов, то есть 50,35 %[141].
Окончательные цифры голосования, предложенные ДОС, отличались от официальных правительственных лишь в том отношении, что ДОС преднамеренно исключила из подсчета результаты голосования в Косово и среди беженцев из Косово, то есть тот электорат, который оказывал самую решительную поддержку С. Милошевичу[142]. Только с помощью таких трюков ДОС смогла заявить о победе В. Коштуницы в первом туре голосования.
Западные СМИ отвергли официальные результаты выборов и объявили, что представленные оппозицией данные основаны на точном и тщательном подсчете бюллетеней. Громкие и неоднократные обвинения в фальсификациях предъявлялись лишь югославскому правительству. Очевидно, что мошенничество имело место, но им занималась ДОС, а не правительство.
Несмотря на постоянные заявления западных журналистов о том, что правительство замалчивает результаты выборов, официальный отчет об итогах голосования был предан широкой огласке в Югославии. Воислав Коштуница набрал 48,96 % голосов, в то время как президент Слободан Милошевич — 38,62 %. Должен был состояться второй тур голосования, поскольку ни один из кандидатов не набрал больше половины голосов. В соответствии с законом второй тур голосования для двух кандидатов, набравших наибольшее число голосов, был запланирован на 8 октября[143].
С поощрения западных официальных лиц ДОС объявила, что отказывается участвовать во втором туре, поскольку В. Коштуница уже одержал победу в первом туре голосования. ДОС первой подала жалобу в Федеральную избирательную комиссию, а затем в Конституционный суд. Она требовала аннулировать голоса, отданные беженцами из Косово, и голоса самих жителей Косово, где президент С. Милошевич лидировал с большим отрывом. Конституционный суд поддержал предложение Милована Живковича (Milovan Zivkovic) из Федеральной избирательной комиссии о необходимости проверить данные о голосовании во всех избирательных округах, с тем чтобы развеять все сомнения[144]. Это было разумное решение, предназначенное для того, чтобы навести порядок в обстановке нарастающего хаоса. Оно содержало угрозу пересчета голосов, что могло привести к снижению числа и процентного соотношения голосов, поданных за В. Коштуницу, о которых заявляла ДОС. Предложение было неприемлемым.
Западные страны устроили демонстрацию военной силы, послав сигнал югославскому правительству о том, что оно рискует быть атакованным, если намерено защищаться перед лицом набирающего силу переворота. Англичане направили в Средиземноморье 15 боевых кораблей, включая авианосец «Инвинсибл» («Непобедимый»). «Надо дать С. Милошевичу четкий сигнал, пока он пытается понять, кто победил», — грозился министр иностранных дел Великобритании Робин Кук (Robin Cook). Между тем сразу же после выборов американцы совместно с Хорватией провели пятидневные совместные учения по высадке морского десанта с отработкой огневой подготовки. Затем Р. Кук выступил с еще одной угрозой, заявив С. Милошевичу: если тот попытается остаться у власти, он должен помнить, что страны Запада располагают «весьма существенными возможностями в регионе»[145].
Американские надежды оправдались, и безосновательные обвинения в фальсификации выборов оказались катализатором для смены режима. В конце сентября по городам и деревням Сербии прокатились демонстрации. Ко 2 октября демонстранты ДОС блокировали дороги в Белграде и вынудили приостановить движение автобусов и трамваев во многих частях города. Активисты ДОС оказывали давление на школы с тем, чтобы они закрывались[146]. Когда число демонстраций и их масштабы выросли, В. Коштуница заявил, что они не прекратятся до тех пор, пока С. Милошевич не признает поражение в первом туре[147].
5 октября стало датой, которую американцы и англичане избрали для захвата оппозицией власти путем государственного переворота. Накануне в одной боснийской деревне состоялась встреча высокопоставленных представителей военной разведки Югославии, которых Западу удалось переманить на свою сторону, с сотрудниками МИ-6 и ЦРУ. Югославы пообещали своим западным партнерам, что армия откажется подчиняться приказам на мобилизацию в ответ на переворот. Именно это хотели услышать сотрудники разведок Запада, и они своевременно передали эту информацию лидерам оппозиции[148].
Демонстрации не были стихийными, как это представлялось, — планы по их проведению разрабатывались за несколько месяцев до событий. Активисты ДОС проникли в полицию и знали заранее обо всех ее планах. Колонны сторонников оппозиции продвигались на Белград со всех сторон. Мэр г. Чачак Велимир Илич (Velimir Ilic) организовал автоколонну из 230 грузовиков, загруженных оружием и камнями для метания в полицию. 5 октября его колонна из 20 тысяч демонстрантов направилась в сторону столицы. По пути следования активисты ДОС угрожали полицейским на блокпостах, заявляя им о том, что знают, где живут их семьи, и что если они не останутся в стороне, то в отношении них будет применено насилие. Между тем сторонники ДОС разнесли две полицейские баррикады и уничтожили полицейские грузовики с помощью монтировок, молотков и камней. Полицейские фургоны оказались в придорожном кювете[149].
Согласно источникам оппозиции, около 10 тысяч активистов, собравшихся в группы в Белграде, были вооружены и готовы в случае необходимости вступить в вооруженные столкновения[150]. Для поддержки переворота было также сформировано полувоенное подразделение из тысячи человек, вооруженных автоматами и противотанковыми орудиями[151].
Штаб переворота находился на одном из заводов отдаленного района Белграда, который контролировал бывший мэр города Небойша Чович (Nebоisa Соviс). «На заводе имелись тысячи единиц оружия, там находились по меньшей мере две тысячи подготовленных и вооруженных человек, — сообщил неназванный источник из военной разведки Югославии. — Существовал план раздробить и поддержать толпы [манифестантов] в различных местах и захватить все правительственные министерства»[152].
Основатель «Отпора» Слободан Хомен встретился в Будапеште с американским дипломатом Уильямом Монтгомери, которому сообщил: «Наступил решающий день, и мы готовы оккупировать здания федерального парламента и телевидения Сербии». С. Хомен попросил о военном вмешательстве США, если полиция окажет сопротивление, однако У. Монтгомери отклонил эту просьбу, понимая, что военное вмешательство извне в тот момент лишь сплотило бы людей вокруг правительства, но при этом «дал понять, что ДОС не должна ослаблять свое давление на правительство»[153].
Растущие толпы сторонников ДОС разбили полицейское оцепление и ворвались в здание парламента, где начали крушить мебель, компьютеры и мародерствовать, а затем подожгли здание. Бульдозер разломал вход в Центр радио и телевидения Сербии, толпы людей хлынули в здание и начали вытаскивать оттуда и избивать работников центра. По городу ездили машины скорой помощи, подбирая раненых полицейских и отвозя их в больницы, но пьяные демонстранты ДОС останавливали машины, требуя выдать их. По всему городу ходили сторонники ДОС, размахивая оружием и поджигая полицейские автомобили[154]