В последний раз телефон в «лексусе» активировался в 15:33 в пятницу. Эндрю добрался до сторожки, и ему не составило труда быстро понять, что кроме него и смотрителя там нет ни единой живой души. Рядом со сторожкой стоял вожделенный красный пикап. Эндрю припарковал «лексус» поодаль, возле сарая. В конторке Билла играло христианское радио, на столе лежала Библия, и смотритель кладбища, вероятно, даже не услышал, как через боковую дверь пришла по его душу смерть в лице Эндрю.
Когда муж не вернулся домой к 17:30, Ребекка Риз стала волноваться. Ведь Билл всегда был таким пунктуальным. Она забеспокоилась, не сломался ли пикап или, хуже того, не потерял ли муж равновесие, стоя на какой-нибудь стремянке, и не свалился ли, — у Билла не так давно диагностировали прогрессирующую мышечную дистрофию. Прихватив Троя, она поехала на кладбище, внимательно поглядывая на противоположную обочину. А тем временем кто-то из работников парка очень удивился при виде того, как в начале седьмого красный пикап вылетел с проселка на дорогу и умчался на бешеной скорости — Билл в жизни так не лихачил.
Окончательно Ребекка запаниковала, увидев чугунные ворота кладбища открытыми нараспашку. Обойдя с Троем дом и не обнаружив Билла, она позвонила из конторки своим родителям, жившим в полутора часах езды:
— Что-то неладное случилось! Билл исчез, его пикап — тоже, зато стоит у гаража чей-то темно-зеленый «лексус».
— Повесь трубку и бегом прочь оттуда! — скомандовал ей отец. — С улицы из таксофона вызывай полицию и жди их приезда там.
Отец не стал говорить Ребекке, что буквально только что слышал в новостях: где-то поблизости скрывается вооруженный и очень опасный преступник именно на зеленом «лексусе».
Ближайший крошечный городок Пенсвилл находился милях в пяти от кладбища. По вызову Ребекки оттуда и прибыла полиция. Осмотр дома и участка ничего не дал: Риза нигде не было. Затем они обратили внимание на запертую дверь в подвал из кухни, выбили ее, спустились и обнаружили тело Риза, прислоненное к стене. На первый взгляд показалось, что это могло быть и самоубийство, но оружия рядом с телом не обнаружили, следовательно, налицо явное убийство. «Хладнокровная и циничная расправа, — говорит старший сержант следственного управления полиции штата Нью-Джерси Том Каннаво, руководивший осмотром места преступления. — Под дулом пистолета он поставил жертву на колени и убил выстрелом в затылок».
Через несколько минут, получив ответ на запрос относительно номеров «лексуса», полиция Пенсвилла узнала имя убийцы: Эндрю Филип Кьюненен лишил жизни четвертую жертву за двенадцать дней.
Тем временем прилегающие районы охватила паника, причем, по словам главного следователя Теда Венджнока, вызвана она была армадой из пятнадцати или двадцати фургонов телевизионщиков со спутниковым оборудованием, устремившихся наперегонки к месту события через малонаселенную местность с редко разбросанными по ней крошечными поселками. «Многие местные жители тем вечером переполошились из-за этого не на шутку», — рассказывает он. Полиции докладывали, что одна женщина так перепугалась, заслышав рев моторов, что рыбкой выпрыгнула сквозь стекло из окна спальни и побежала куда глаза глядят в одной ночной рубашке. Были потери и у полицейских: один экипаж вдребезги разбил патрульную машину, погнавшись в темноте за красным пикапом, который на поверку также, по слухам, оказался принадлежащим какой-то телекомпании.
Никто не мог знать наверняка, покинул Эндрю окрестности или нет, хотя полиция и успокаивала местное население заверениями, что он, судя по всему, пустился дальше в бега. «В принципе, к утру мы уже не сомневались, что он улизнул, — говорит Маккрэри. — Если этот грузовичок за первые несколько часов нигде не засекли, значит, он успел выскочить за пределы зоны оцепления и поисков». Не для протокола офицеры полиции говорили также, что всё это очень странно, поскольку им казалось, что ярко-красный пикап, объявленный с указанием номера к задержанию на территории Нью-Джерси и примыкающих штатов через считанные минуты после того, как было найдено тело Риза, должны были бы отследить и остановить моментально. «Это же очень приметная издалека машина», — говорит Венджнок. Но, похоже, Эндрю успел-таки пулей выскочить на магистраль I-95 и безнаказанно ускользнуть по ней, затерявшись в потоке машин.
В полиции Пенсвилла развернули оперативный штаб для правоохранителей различной ведомственной принадлежности, где и принялись совместными усилиями вычислять, куда мог податься Эндрю. «Лично я высказал предположение, что он рванул обратно в Нью-Йорк в расчете снова затеряться в толпе», — говорит Маккрэри. Но никаких реальных зацепок не было ни у кого. Скрывшись из окрестностей кладбища, он мог податься куда угодно в стране, да и в мире, поскольку имел на руках действующий международный паспорт. Не было у полиции на самом-то деле никаких по-настоящему конкретных оснований рассчитывать, что рано или поздно он непременно появится в каком-то определенном месте, не говоря уже о времени, когда его там поджидать.
ФБР занялось сплошным розыском машины Риза по всему Восточному побережью от Нью-Джерси до Бостона, досматривая все без исключения «автостоянки при гостиницах, торговых центрах, аэропортах, автовокзалах — везде, где только мыслимо оставить машину на сколь бы то ни было длительное время, — говорит Уилер. — Ведь в буквальном смысле логика розыска беглеца в делах подобного рода подсказывает, что просто необходимо прочесать все автостоянки». На тот же уик-энд приходилась кульминация недельного гей-парада в Филадельфии. ФБР было тут как тут, связалось со всеми местными ЛГБТ-организациями, проинструктировало их насчет Эндрю, распространило через них листовки с фото «особо опасного преступника, зверски убивающего своих сексуальных партнеров», — всё впустую.
Из осмотра «лексуса» следовало, что убийство Ли Миглина Эндрю совершил в перчатках, первая пара которых была найдена в бардачке машины рядом с портмоне с кредитными картами и чековой книжкой для списания средств с общего счета супругов Ли и Мэрилин Миглин. В автомагнитоле так и стояла кассета с подборкой музыки для «креативно мыслящих», явно принадлежавшая Ли Миглину. В пластиковом мусорном пакете в багажнике лежала недостающая замшевая туфля Ferragamo, парная найденной на теле убитого, а также покрытая засохшей кровью отвертка и еще целая залежь перчаток: и белые хлопчатобумажные, одну из которых Эндрю использовал в качестве кляпа, чтобы заткнуть рот Ли Миглину, с прилипшими к ним обрывками малярного скотча, которым он обматывал жертве голову; и густо заляпанные кровью коричневые замшевые; и синие тканевые с кожаными вставками на пальцах, также все окровавленные.
В кармане водительской двери Эндрю оставил две фотографии: себя в окружении приятелей по Хиллкресту на какой-то вечеринке, и Роббинса Томпсона в одних плавках рядом с его тачкой. Последнюю Роббинс отпечатал в единственном экземпляре и подарил ее Эндрю, а негатив потерял. Хотя полиция поначалу понятия не имела, кто именно фигурирует на этих фотографиях, всё выглядело так, будто Эндрю специально усыпает свой путь уликами, как Гензель и Гретель хлебными крошками, — не иначе чтобы завести следствие в тупик. В противном случае зачем ему оставлять такую массу следов на своем кровавом пути из Чикаго на Восточное побережье? Он явно хотел прославиться.
Эндрю давно умчался прочь из Нью-Джерси и далее по хайвею I-95 с территории Делавэра, а правоохранители на месте убийства Риза всё разбирались с вопросами юрисдикции и субординации. В чьем ведении должно находиться расследование убийства Риза — ФБР или местной полиции? Всяческие следственно-розыскные действия были приостановлены примерно до 23:00, когда на место прибыли сотрудники ФБР. Вероятно, даже если бы Эндрю оставил на месте преступления записку с точным указанием адреса, куда собирается дальше, местная полиция на этом этапе с места бы не сдвинулась.
Когда же бригада ФБР из Филадельфии добралась до места, возглавлявший ее спецагент распорядился, чтобы расследование продолжили местные полицейские. Прошло несколько дней, прежде чем в ФБР решили-таки взять расследование в свои руки. Местные полицейские на пять дней закрыли для посетителей не только кладбище, но и парк и всё там прочесали в поисках улик. Гильза от патрона калибра 10 мм, найденная рядом с телом Риза, и оболочка пули были подвергнуты баллистической экспертизе, доподлинно установившей, что стреляли из того же пистолета, что и при убийстве Дэвида Мэдсона.
Помимо юрисдикционного возник и еще один щекотливый вопрос: кому достанется «лексус»? Ведь машина была настоящим рогом изобилия улик против Эндрю по обоим делам — об убийствах Миглина и Риза. Власти Чикаго требовали передать автомобиль им, по месту регистрации, а полиция Нью-Джерси настаивала, что он должен оставаться у них, по месту обнаружения. Такая накладка — одно вещественное доказательство на два штата — вещь очень неприятная. А в данном случае подобных накладок с уликами с места обоих преступлений возникло очень много, и постоянно шли препирательства, кому что достанется.
Эндрю больше не считался рядовым убийцей на бытовой почве. Со смертью Ли Миглина он был переквалифицирован в особо опасного, склонного к насилию убийцу-психопата. Для амбициозных гособвинителей из конкурирующих прокуратур дело Эндрю Кьюненена быстро превращалось в идеальную возможность для карьерного роста, а то и взлета, и каждый стремился к нему примазаться и проявить максимум рвения. Правоохранителям Чикаго было предложено выслать бригаду экспертов для участия в дальнейшем исследовании «лексуса», но выпускать этот бесценный козырь из своих цепких рук коллеги из Нью-Джерси отныне не собирались.
Под спудом
В столь наэлектризованной атмосфере в прессе стали появляться проблемные статьи на тему поиска крайних. В день публикации чикагской