— И это должен быть мужчина, потому что не каждая женщина дотащит тело до ящиков…
— Поэтому мы изучаем каждый шаг Микеле Сортони. Он наш основной подозреваемый.
Выйдя со станции карабинеров, Николетта открыла присланный файл и внимательно рассмотрела нож. А ведь он достаточно старый, чтобы оказаться на витрине антикварного магазина! Она тут же набрала номер Брандолини.
— Обижаете, синьора! Конечно, мы показали нож в антикварном магазине. Его там никогда не было, продавец абсолютно в этом уверена.
Продавец — это Тина, но что, если нож знала хозяйка, Стелла? Николетта решительным шагом направилась к магазину надеясь, что он еще не закрыт.
Стелла и Тина встретили ее недовольными взглядами.
— Синьора Николетта, вы же снова не собираетесь ничего покупать, зачем мешать нам работать?
— Я не мешаю, у вас нет покупателей.
— Вы отвлекаете нас от работы с документами, в конце года мы подводим итоги.
— Вот об этом я и хотела вас спросить.
— Об итогах? Вас волнует, насколько успешен мой бизнес? — Стелла пожала плечами. — По-моему это не ваше дело.
— Нет, о документах. Вот этот нож выглядит достаточно старинным. Вы кому-то его продали?
— Вы же не отвяжетесь, пока я не взгляну на фото? — Стелла увеличила снимок в телефоне. — Да, это наш нож. Он продан позавчера за бесценок. Он не представляет никакой ценности, пылился в шкафу годами.
— Но ваш продавец сказала, что не помнит этот нож.
— Дайте-ка посмотреть. — Тина бесцеремонно выхватила телефон из рук Николетты. — Может и был. Я что, должна все помнить?
— А кому вы его продали?
— Мы не записываем имена.
— Но возможно, есть данные банковской карты?
— Мы в основном принимаем плату наличными.
— Если вспомните, кому его продали, позвоните, пожалуйста, карабинерам.
Стелла состроила гримасу. — Мы не обязаны. — Но в лице ее было что-то еще. Недоумение. Словно она чему-то удивилась и теперь пыталась собраться с мыслями.
Николетта подождала еще миг, но Стелла повернулась спиной и отправилась за конторку. Пришлось распрощаться. Тина заперла за ней дверь магазина.
Николетта шла в сторону дома, наслаждаясь чистым небом, усыпанным звездами. Загорелась подсветка скальных зубцов и она в очередной раз удивилась и обрадовалась, в каком прекрасном месте ей выпало жить.
В деревне мало чужаков, но те, кто приезжает, влюбляется в это место и остается здесь навсегда. Как семья фермеров-художников. Пусть ее глава нелюдимый бирюк, но они выживают, как могут, занимаясь фермерством, продавая свои картины и фотографии, размещая туристов, даже детские поиски сокровищ устраивают. Или как… Она помотала головой, сама себе не веря. Неужели упустили то, вернее того, кто все время был на виду!
Николетта заторопилась в сторону бара. Влетела, запыхавшись, и сразу бросилась к хозяйке.
— Марта, а Тина давно живет в деревне?
— Да лет десять- двенадцать, а что?
— А где она живет?
— Ох, у нее такая несчастливая судьба… Она осталась без средств, когда муж от нее ушел. Приехала сюда к старой тетушке, но та вскоре умерла и дом отошел наследникам. Потом она снимала комнату у старых Сортони, а потом Стелла поселила ее у себя на вилле. Мы и возмущаемся потому, что она не только в магазине все делает, но еще и дома у Стеллы прислуживает. Стелла ее совсем загоняла.
— Спасибо! — Николетта кинулась к выходу.
— А зачем тебе? — С опозданием спросила барменша, но в ответ лишь хлопнула дверь.
Николетта отправила сообщение маршалу Брандолини и побежала в сторону антикварного магазина.
Дверь была заперта. Николетта начала стучать руками, ногами, но не в ее силах выбить крепкую дверь. Она надеялась, что Брандолини прочтет сообщение и не отмахнется, а значит — карабинеры скоро приедут.
Но время шло, а сирена единственного автомобиля деревенской станции карабинеров так и не зазвучала. Что делать? Теперь Николетта поняла недоумение на лице Стеллы. Хозяйка магазина не понимала, зачем ее помощница врет, что не помнит ножа и не помнит, кому он продан. И если она задаст вопрос Тине, то окажется в опасности.
Есть же здесь запасной выход? Должен быть, это же магазин, по правилам пожарной безопасности без него нельзя. Николетта пролезла через узкий проход между домами, бежать на соседнюю улицу не было времени. Вот и задний двор. Только бы дверь не была заперта!
Свет старинных ламп тускло отражался в пыльных витринах, отбрасывал блики на старинные предметы.
Стелла стояла у стола, заваленного никому не нужными безделушками. которые даже туристам не продашь, но они странным образом копились здесь, стоило оставить парочку, как они начинали размножаться, словно кролики. В шкафу за столиком последние пару лет лежал нож, который принес кто-то из местных, Стелла уже не могла вспомнить, кто.
— Но это невозможно… ты же не могла… Кому ты продала нож? Или… ты его не продавала?
Она смотрела на свою помощницу, словно видела впервые: грузная, крепкая фигура, седеющие волосы, заправленные за уши. Перед глазами проплывали картины, которые… нет, этого не может быть!
Стелла вспоминала, как датская девушка пришла в магазин и предложила ей какое-то барахло. Была ли Тина в тот момент в магазине? Последовала ли она за девушкой, чтобы предложить купить ценные предметы, ведь дураку понятно, что это была разведка, опытная охотница за сокровищами не придет к антиквару с такими глупостями, как старые пуговицы. Но у Тины не было денег! А значит… ей нечем было платить.
— Что она нашла? Золото? Римские монеты? Нет, монеты не стоят того, чтобы за них убить.
— Ты не понимаешь. Не понимаешь, что значит жить без гроша.
— Но я приняла тебя в моем доме!
— В любой момент тебе могло надоесть. И куда мне идти? Без дома, без семьи, без гроша…
— И ты ее убила…
— У меня не было выхода. — Лицо Тины исказила злоба. Стелле показалось что в глазах вспыхивают безумные искры.
— Ты хорошо знала тот дом, знала, что туда много лет никто не приходил и не придет. И ты привела ее туда… Но Бритни? Она догадалась?
— Она не просто догадалась. Она позвонила тем же вечером и потребовала денег за молчания. Больших денег.
— И ты убила ее. Тина, но как ты могла? Убить двух человек?
Тина всегда была рядом. Она оказалась незаменимой помощницей в магазине, стала почти родной. В холодные зимние вечера на вилле они сидели у камина с чашечкой кофе, завтракали на террасе в теплые летние дни. Казалось, Тина была всегда, она стала настолько близкой…
— Ты же могла попросить прибавки… Ты никогда не говорила, что тебя не устраивает зарплата.
— Зарплата? Гроши? В деревне смеялись, что ты завела себе рабыню.
— Но ты могла сказать…
— О чем? Что сделала бы твоя прибавка? Когда эта датчанка пришла в магазин, я хотела предложить тебе… хотела, чтобы ты купила то, что она нашла и мы бы продали это дорого и поделили деньги. Но потом поняла… кто я такая, чтобы предлагать тебе эту сделку, кто я такая, чтобы ты со мной поделилась? А это был шанс. Единственный шанс в моей жизни больше не думать, как я буду жить в старости… ты не понимаешь… ты не можешь меня понять.
— Тина, но как же… Мы же были как сестры! И это оказалось ложью…
— Чистоплюйка! Ты даже не хотела связываться с ее находками. У тебя же все было! Всегда было!
Стелла отступила к дверям, но Тина оказалась быстрее. Она схватила женщину за горло, сжала руки. Стелла почувствовала, как воздух уходит из лёгких.
Николетта пыталась открыть заднюю дверь своим ключом. Потом просунула ветку, но та оказалась слишком толстой. Она огляделась. На полу лежала старая скоба, которая могла подойти.
Изо всех сил она отжимала замок, почти отчаялась и даже не поверила своим ушам, когда раздался щелчок. Дверь открылась.
— Отпусти ее, Тина! — закричала Николетта, бросилась на помощь, вцепилась в руки продавщицы, пытаясь разжать их. Но Тина сжимала горло хозяйки с нечеловеческой силой. Конечно, она без труда выбросила тело Бритни в мусорный контейнер. Они ошибались, для этого не надо быть мужчиной, достаточно быть Тиной!
— Все кончено, ты не сможешь убить всех вокруг!
Тина ослабила хватку, стряхнула с себя Николетту так, что та больно ударилась об угол стола, отлетев в сторону. Стелла рухнула на пол, словно полено.
— Ты не можешь убить всех. Все кончено, Тина!
Сирена взорвала воздух, и вот уже дверь затрещала под ударами карабинеров.
Тина опустилась на пол, обхватила голову руками и завыла, как раненное животное. Николетта зажала уши, но тут же отпустила и схватилась за бок, который болел просто ужасно! Синяк будет огромный…
Глава 15
Пенелопа уложила подругу в постель, обложив грелками, хотя в спальне было очень тепло. Она непрерывно возмущалась глупостью Николетты, это же надо, взломать дверь, наброситься на убийцу! Лежать, лежать до самой завтрашней мессы! А лучше вообще не вставать три дня.
Но Николетта упрямо мотала головой. С ней все в порядке, чашка расслабляющего чая на ночь и тонизирующего утром, да с пирогом Пенелопы, ведь не могла Пенелопа не испечь пирог, правда? — и она будет свежа, бодра и полна сил.
Ох, какие ароматы вились по дому, вползали в каждую щель, лишали силы воли… Но маэстра стояла насмерть и в кухню не впускала. Хочешь попробовать- дождись рождественского ужина.
Вечером внук Пенелопы подхватил бабушку под руку, усадил в машину, рядом устроилась Николетта и они отправились на рождественскую мессу.
Николетта думала о том, что всегда предпочитала зимнюю тишину и неподвижность. Но в этот вечер она радовалась людям, казалось, все жители деревни, от стариков до младенцев в колясках пришли на центральную площадь. И хотя утреннее солнце и прозрачный воздух сменили бесконечные плотные тучи и пошел снег, именно сегодня, в Сочельник у нее возникла уверенность, что после долгих сумрачных месяцев в горах земной шар чуть-чуть сдвинулся в своем кругос