– Эта девушка, Сара, сказала, что слышала скрип половиц за дверью ее комнаты через полчаса после того, как она легла в постель, – со значением заметил констебль Милсон, постучав по блокноту.
– Ну не знаю, что там она слышала, – проворчал Тоби. – И кстати, мой маленький друг – да не вы, Милсон, не обижайтесь, – мы снова вернулись к вопросу о пропавшем садовнике, Джеке Спротте. Говорите, ночью он спускался на кухню, чтобы стащить виски?
– Я почти уверена, что это был он. И испортил при этом портрет Сола Мердока. – Берди сделала паузу. – Видимо, от него по-прежнему ни слуху ни духу?
– Ничего. За его домом установлено наблюдение. Я согласен с вами, что отыскать его надо как можно скорее. Возможно, он ввязался в чертовски опасную игру, если настолько любит заложить за воротник и при этом так же неуравновешен, как говорите вы и ваша подруга Кейт Делейни. Для начала еще раз проверим его показания насчет прошлой ночи – точнее, уже позапрошлой. Последнее, что мы от него узнали, – что он на всю ночь был выведен из строя. Ничего не слышал, ничего не видел, никому ничего не говорил. А теперь выясняется, что, похоже, бродил по всему особняку под покровом темноты. Возможно, Джек ни в чем и не замешан, но почему не признался сразу?
– Постеснялся? – предположила Берди.
– Может быть. – Помедлив, Тоби устремил на нее проницательный взгляд. – Ваша подруга Кейт Делейни, похоже, чем-то напугана. Или ей известно больше, чем она говорит? Вы хорошо ее знаете?
– Со школы, – коротко ответила Берди. – И уверена, что она ничего не скрывает.
– Она, кажется, волнуется за Джека Спротта.
– Потому что я ей сказала, что его надо поскорее разыскать. И потом, она проработала с ним много лет и, наверное, привязалась к нему. Мне кажется, она привязалась бы и к гунну Аттиле, если бы провела с ним достаточно времени. С моей точки зрения, особой симпатии Джек Спротт не внушает. Но Кейт говорит, что раньше он был другим. Видимо, знакомство с Тилли, Сарой и остальными повлияло на него не лучшим образом. Я рассказывала вам, что стало с его женой и сыном?
Тоби с мрачным видом кивнул.
– Походив немного вокруг да около, Кейт Делейни тоже сообщила об этом. Она явно нервничала. Сказала, что беспокоилась о нем, хотела, чтобы он появился на вечеринке, а теперь даже рада, что он так и не пришел, потому что иначе мы заподозрили бы, что это он столкнул Сильвию де Гроот с крыши, приняв ее за Тилли. И добавила: что бы мы там ни думали насчет Сола, а она не винит нас за то, что мы причислили Джека к числу главных подозреваемых, но если мы отказались от мысли, что это было самоубийство, по крайней мере, подозревать Джека во второй смерти мы не можем, поскольку его здесь не было.
Он застыл неподвижно, ожидая реакции Берди.
– Говорила я Кейт: держись от расследования подальше, – вздохнув, сказала она словно самой себе. – А она напрашивается на неприятности.
– Ну вряд ли, – задумчиво отозвался Тоби. – Но, скорее всего, у нее сильный шок независимо от того, участвует она в расследовании или нет.
Берди вскинула брови.
– Значит, вот как?
– Вы же сами понимаете, – пророкотал Тоби. Он сложил бумаги, отодвинул стул и резким движением встал. – Идем отсюда. Завтра тяжелый день. – Сержант дождался, когда Милсон отвернется, и мотнул головой в сторону улицы, пантомимой показывая, как подносит стакан к губам.
Берди усмехнулась и кивнула.
У лифта на посту стоял полицейский в форме. Его, похоже, ничуть не беспокоило, что Квентин и Дороти смотрят на него с дивана в гостиной, а Сид – из кабины лифта. Он дисциплинировано хранил молчание до тех пор, пока кабина не спустилась на первый этаж и вся компания не направилась к входной двери. Только на пороге у него вырвался негромкий вздох. Милсон круто обернулся к нему, но Тоби лишь улыбнулся.
– Осточертело вам – да, Кэрразерс? – спросил он.
Полицейский кивнул, слегка смешавшись.
– По-моему, сэр, у этого громилы, Сида… ну знаете, слегка поехала крыша. Все время, пока я там стоял, мне казалось, что он вот-вот просверлит взглядом дыру у меня в затылке. Странный тип.
Тоби повернулся к Милсону:
– Нашли что-нибудь подозрительное?
Милсон покачал головой.
– Еще одно, сэр, – поспешил добавить Кэрразерс. – Вы знаете, что в соседних комнатах для гостей общая ванная? Так вот, в одной из дверей замок неисправен. Я попробовал открыть ее, и она легко поддалась изнутри, хотя казалась запертой.
Милсон шагнул к нему, сверкая глазами.
– А мне почему не доложили? – возмущенно потребовал ответа он.
– Как мы этого раньше не заметили? Вот в чем вопрос, Милсон, – негромко отозвался Тоби, и Берди почувствовала, как он напрягся, задавая следующий вопрос: – С чьей стороны находится дверь с неисправным замком, Кэрразерс?
– Со стороны комнаты Сола Мердока, сэр, – сказал удивленный полицейский.
– То есть вы хотите сказать, – вмешалась Берди, не утерпев и больше не желая оставаться в стороне, – что в комнату Сола Мердока можно попасть, просто толкнув дверь ванной изнутри?
Кэрразерс кивнул, но прежде метнул вопросительный взгляд в Тоби, выясняя, можно ли дать Берди ответ.
– Неслыханно! – яростно бормотал Милсон. – Кто отвечал за осмотр комнаты в прошлый раз?
Тоби вскинул руку.
– Скоро выяснится, Милсон. А теперь давайте не будем тратить время на поиски козлов отпущения.
– По-видимому, со стороны спальни Мердока замок выглядит исправным, сэр, – с беспокойством объяснил Кэрразерс, так что всем стало ясно: ему известно, кто виноват в этом недосмотре. – Только если войти в ванную и толкнуть дверь изнутри, становится ясно, что замок сломан.
– И так как, – неторопливо продолжил Тоби, – все указывало на суицид, не было необходимости выяснять, как еще можно проникнуть в комнату.
– И что же теперь, сэр? – спросил Кэрразерс.
– Вообще-то… – Тоби открыл дверь и задумчиво оглядел безлюдную улицу. Ветер уже утих, но температура еще не снизилась до комфортной, старые кирпичные здания отдавали тепло, накопившееся в их стенах за долгий жаркий день. – В каком-то смысле ничто не изменилось, – продолжал он. – И в то же время…
– Изменилось все, – удовлетворенно подхватил Милсон. – Вдобавок теперь у нас еще один труп. Если не возражаете, сэр, я все-таки напомню: я с самого начала предлагал проверить все возможные версии. Но вы…
– Милсон, вы мне надоели! – оборвал его Тоби. – Вечно вы лезете со своей правотой!
Он раздраженно зашагал по улице. Берди быстро догнала его.
– Полагаю, – повернулся Тоби к незадачливому Кэрразерсу, – вам хватило ума снять с двери отпечатки пальцев?
Полицейский старательно закивал.
– Нашли что-нибудь?
– Э-э… нет, сэр. После того как мы дали Хейлу разрешение, в ванной сделали уборку и отдраили ее сверху донизу, – пискнул Кэрразерс с отчаянными глазами.
Тоби безропотно кивнул, отвернулся, но тут же снова обратился к нему:
– Кэрразерс, сад на крыше обыскивали вы?
Милсон презрительно вскинул подбородок.
– Разумеется, под моим присмотром, сэр.
– А как же, – хмыкнул Тоби.
Перекинув пиджак через плечо, он поплелся по улице. Берди, сунув руки в карманы, шагала следом на почтительном расстоянии, фальшиво насвистывая себе под нос.
Милсон проводил их взглядом, качая головой, и повернулся к горемычному Кэрразерсу.
Глава 23. Дебаты
– Ну и где в этом долбаном месте подают выпивку среди ночи? – спросил Тоби, когда Берди догнала его.
– Можно поехать в Кросс[3], – предложила она, подстраиваясь к его шагу.
– Да ладно вам, Берди!
Они продолжали идти куда глаза глядят. Ходить пешком Берди терпеть не могла. Обдумав возможные варианты, она приняла решение.
– Едем ко мне, – старательно-небрежным тоном объявила она.
Сержант встал как вкопанный и уставился на нее.
– Дорогая, это так неожиданно…
Не обращая внимания на его иронию, Берди подозвала такси, медленно ползущее по противоположной стороне пустынной улицы.
Водитель сделал ленивый разворот и притормозил возле них. Они сели.
– Четвертая улица, Аннандейл, – назвала адрес Берди. На Тоби она не глядела. – В такой поздний час туда минут десять езды, – добавила она.
– Отлично. Прекрасно. – Тоби откинулся на спинку сиденья, усмехаясь самому себе.
Берди перехватила взгляд таксиста в зеркале заднего вида. Его темные глаза были безразличными и пресыщенными. Благодаря чудаковатым парочкам он зарабатывал себе на хлеб с маслом, особенно в ночную смену.
– Вино, виски, джин или кофе? – спросила Берди, щелкнула выключателем и захлопнула дверь, отрезая пути к отступлению.
– Виски, – растерянно заморгал Тоби.
Находиться в доме Берди было странно. Он не мог даже припомнить, чтобы когда-нибудь думал о том, что у нее есть частная жизнь – вдали от городских офисов, кафе, баров и улиц, служивших ей повседневным пристанищем. И вот теперь он оказался там, где она проводила свободное время, когда не досаждала бюрократам и бизнесменам, не перебирала бумаги, не вводила в курс дела журналистов и не спорила с очередным прохвостом, желающим не разглашать унюханный ею скандал.
Дом был крошечный, должно быть, всего с одной спальней. Одноэтажный, рядовой застройки, втиснутый между соседними домами и отгороженный от проезжей части бурно разросшимися кустами и небольшими деревьями, теснящимися за миниатюрной оградой. Забавно. Казалось бы, с деньгами ее отца Берди могла бы позволить себе что-нибудь получше.
Они прошли по короткому коридору. Спальня, мысленно отметил Тоби, взглянув на дверь слева. Но при свете в комнате обнаружился письменный стол, заваленный бумагами и книгами, компьютер и ряд каталожных шкафов.
Берди включила еще одну лампу.
– Садитесь, – бесцеремонно велела она. – Я за выпивкой.
– Давно у вас этот дом? – спросил он.
– Не помню. Кажется, лет семь или восемь, – ответила Берди, наполнила пару стаканов и вернулась к Тоби.