Она замерла.
Эти клыки. Если он укусит ее, она вспомнит, что он ей сказал.
Оставался один шанс добраться до него. У нее никак не получилось быть достаточно быстрой. Но она могла помешать ему укусить ее и получить еще несколько секунд.
Она глубоко вздохнула и обмякла, упав на его спину. Он сразу же крепко обхватил ее, но, обнюхав, откинул клыки.
Давление усилилось.
Она потеряла сознание.
— Тенгрий, — закричала она, обнаружив себя в каком-то странном темном месте. Она полулежала в воздухе, ее ноги подкашивались.
Тенгрий материализовался в своей прежней форме нага, оказавшись чуть ниже ее. Пошатываясь, он моргнул, затем посмотрел на нее. На его лице отразилось смятение.
— Рея… — Он рванулся к ней. — Рея, что… — Он покачал головой, затем потянулся к ее рукам. Он снова моргнул, похоже, пытаясь сосредоточиться.
— Ты попал под воздействие, Тенгрий. Это туман — он сделал тебя безумным. Он изменил тебя.
Где были стены? Комната? Как ты выбрался из такого места? Почему остальное не формируется?
— Что? Нет! — Его глаза расширились и стали белыми. — Нет. Нет! Где ты? Ты в безопасности?
Она слабо рассмеялась, а затем разразилась неровными рыданиями. Комната не собиралась складываться. Это было оно. О, Элонумато, только не это. Пожалуйста, не так. Было слишком поздно. Здесь не было даже стен, к которым можно было бы прижаться. Нет возможности сбежать. Это были ее последние секунды.
— Мне нужно, чтобы ты знал, что я люблю тебя, Тенгрий. Я люблю тебя и знаю, что ты ни в чем не виноват. Ты хороший человек.
— Нет, я должен проснуться. Я должен… должен проснуться. Это мое тело, и я его хозяин! — Он рвал на себе волосы, а потом бросился в темноту. Его кулаки били только по воздуху. — Выпусти меня! Чего бы это ни стоило, выпусти меня! Не дай мне убить ее. Остановись!
Она рухнула на пол, ощущая сильное давление на ребра и грудь. Она не могла пошевелиться. Не могла дышать. Пульс замедлился. Остановился.
— Ты не монстр.
Тенгрий поднял ее на руки, всхлипывая.
— Рея, прости меня. Солт-Свит, мне так жаль. Просто дыши. Я проснусь. Я найду выход. Не умирай. Пожалуйста.
Она с трудом прижалась губами к его губам. Слезы катились по ее щекам.
Она даже не чувствовала прикосновения его губ к своим. Только давление. Бесконечное и неумолимое давление по всему телу. Тьма окутала ее. Она поглощала ее, пока не исчезли даже его прекрасные, полные слез глаза.
34. Любимый
Тенгрий прижал Рею к себе, с трудом переводя дыхание от горя. Этого не могло случиться. Он этого не допустит. Никогда. Нет. Этого не может быть.
Стук его собственного сердца и хаотичные крики за пределами его сознания достигли предела.
Время было. Он просто должен был проснуться. Хоть как-то!
Ее тело начало исчезать.
Нет. Нет!
Она была его Вескаро. Если что-то и могло пробудить его, то только это. Она была его единственной и неповторимой. Его самая любимая среди всех миров. Он не станет орудием ее гибели. Он попытался вдохнуть в нее жизнь. Возможно, он сможет влить в нее свою силу и жизненные силы, и она…
Ее тело остывало, испаряясь в его руках. Она умирала. Умирала! Он прижал ее к себе крепче, но она выскользнула из его рук и, словно тонкий лоскуток шелка, полетела на пол.
Через несколько секунд ее не станет.
Он снова прижался к стенам своего сознания. Раскаты грома усилились, оглушив его. Ужас прорвался сквозь него. Щупальца, змеи и кольца тьмы окутали его, пытаясь отбросить его назад. Он с криком бросился в темноту. Дыхание покинуло его легкие.
Все исчезло в этом удушливом черном море. Оно тянулось без конца, пока он бился в нем.
Затем мир вновь обрел четкость. Она была с ним. Он почувствовал, что ее одежда намокла, а пульс исчез. Она прижалась к нему, но оцепенела в его объятиях.
Он тут же развернулся и подхватил ее на руки. Она обмякла, едва не упав на землю. С ее волос капала вода.
Нет, этого не может быть. Этого не может быть!
Он попытался направить в нее свою целительную энергию, но золотистый исцеляющий свет лишь зашипел. Его не хватало.
Что он вообще за перевертыш? Он едва мог исцелить себя, не говоря уже о превращении. А теперь он не может поделиться этим со своей подругой? Он снова сосредоточился и влил то немногое, что осталось, в ее тело. Пожалуйста, проснись!
Он уложил ее, проверяя пульс.
Она издала придушенный вздох, ее веки дрогнули и открылись. Она откинулась на землю, судорожно сглотнув.
— Рея? — Он склонился над ней, прижав руку к ее челюсти. Ее пульс успокаивался. Синяки покрывали ее руки и, вероятно, торс и ноги толстыми красно-фиолетовыми полосами. — Солт-Свит, мне так жаль.
Она облизнула губы, ее глаза были полузакрыты, когда она пыталась сфокусироваться на нем. Слабо подняв руку, она провела пальцами по его щеке.
— Цикори. — Слабая улыбка потянулась к ее губам. — Я знала, что ты меня слышишь.
Он вдавил руку в каменный пол, чтобы не рухнуть на нее, и тут его прорвало рыдание.
— Рея…
— Я в порядке, — прошептала она. Она погладила его по щеке до линии челюсти. В ее прекрасных ореховых глазах светилась мягкость.
Как она могла так смотреть на него? Как будто не он только что чуть не убил ее.
Нежная улыбка заиграла на ее губах.
— Ты меня слышал.
— Едва ли. — Он склонил голову над ней, его дыхание стало прерывистым.
В нем боролись облегчение и стыд. Он снова поднял ее на руки, наслаждаясь ее дыханием на своем плече и вдыхая ее запах. Эти отметины на ее теле, эти лопнувшие кровеносные сосуды и пульсирующая боль — все это было его заслугой. Он сделал это с ней. С ней, единственной, кого он никогда не хотел обидеть или напугать.
— Ты же слышал меня, — сказала она, на этот раз более твердо. — Ты услышал меня и вернулся. Вот что важно. Это была не твоя вина. Это было самое далекое от этого.
— Ты не должна меня утешать. — Он отстранился, его голос стал более грубым. — Это ты чуть не умерла. Не я. Держись.
Он достал кружку из одного из каменных шкафов и налил ей воды из одной из небольших труб с прохладной водой. Она вылилась ему на руку. Огромное количество воды пропитало каменный пол, сделав его скользким. От бассейна все еще поднимался пар.
— Выпей это.
Она взяла кружку и отпила глоток воды. Ее грудь все еще вздымалась и опускалась слишком быстро.
— Ты в порядке?
Он попытался отмахнуться, но дыхание застряло у него в горле.
— Я чуть не убил тебя, Солт-Свит.
— Чуть не убил.
Он изучал ее, не будучи уверенным, что она не просто напускает на себя смелость ради его блага. Одни только синяки на ее руках заставили его содрогнуться. Насколько хуже было под ее одеждой?
— Переведи дух и выпей воды. Мы выберемся отсюда, а потом разберемся с остальным.
Как-нибудь он загладит свою вину перед ней. Пока же ему было невыносимо смотреть на нее.
Рея потирала руки, потягивая воду. Пальцы рук и ног все еще покалывало, но кровообращение постепенно приходило в норму, а сердцебиение нехотя замедлялось до обычного ритма.
Тенгрий вернулся в свою обычную форму — ну, в прежнюю форму нага. Она привыкла видеть его в таком виде. Исчезли капюшон, зазубренные чешуйки на плечах и изогнутые клыки. Когти по-прежнему были больше и острее, чем обычно, но уже не так страшно. И самое главное — его глаза приобрели прежний оттенок и форму, а зрачки снова стали круглыми. Уже одно это заставляло его казаться гораздо дружелюбнее, хотя сейчас было очевидно, что он расстроен.
Он несколько раз осмотрел комнату, иногда поглядывая на нее, но в основном сосредотачиваясь на двери и точках доступа.
Он потрепал себя по волосам, а затем прорычал.
— Не может быть, чтобы время сна еще не прошло. Придется просто прислушаться, не откроется ли замок.
— А другие так делают? — спросила она. Рея пошатнулась. Ох. Она поморщилась. Дышать все еще было больно, а стоять — еще хуже. Пульс участился. — Я никогда его не слышала.
— Это не громкий звук, — сказал он. — Он тонкий. Лотеб не хотел, чтобы он беспокоил детей. И тебе не следует стоять на ногах. Найди место и сядь.
Она глубоко вздохнула и облокотилась на одну из колонн.
— Мы пробудем здесь еще несколько часов? — Она вздрогнула. Несмотря на пар, становилось холодно. Ее кожа покрылась мурашками.
— По крайней мере. — Он начал подходить ближе, но потом остановился. — Рея, пожалуйста, отдохни.
— Обязательно. Я просто думаю, где. У тебя тут есть что-нибудь вроде корня ягненка или листьев жаворонка? — Она потерла запястье, вздрогнув.
— От боли и синяков? Да, прости. — Он прижал руку ко лбу, затем вернулся к шкафам. — Нет, такого у нас точно нет. Но… — Он достал несколько банок с измельченными кореньями и сушеными грибами. Нахмурившись, он поставил их на прилавок, а затем достал еще. — Я не знаю… может быть, это? — Он протянул банку с надписью «Зуд и Боли». Внутри оказалась смесь солей и порошкообразных хлопьев.
— Давай попробуем, — сказала она.
Он вернул решетку на место на трубе с горячей водой естественного происхождения и проверил ручку, чтобы убедиться, что решетку можно закрыть, чтобы выключить воду, когда бассейн снова наполнится. Затем он насыпал соль.
— С этой стороны в камне высечены сиденья, — сказал он, указывая жестом в общем направлении.
При этом он почти не смотрел на нее. Не нужно было читать мысли, чтобы догадаться, что его беспокоит.
Она схватила его за руку.
— Тенгрий, — мягко сказала она. — Я не виню тебя за то, что случилось. Ты ведь знаешь это, верно?
— Ты должна, — прошептал он. Его голос наполнился стыдом. — Я чуть не убил тебя.
— Это не ты напал на меня, ясно? Если бы у тебя было право голоса, я знаю, что этого никогда бы не случилось. Мы оба это знаем.
Он тяжело сглотнул.
Она сжала его руку, затем отступила назад.
— Я не боюсь тебя, Тенгрий. Но если ты хочешь помочь мне, можешь пойти со мной в воду. Я очень устала и могу поскользнуться и упасть. — Она положила руки на талию и поморщилась. — Мне нужно вылезти из этой одежды, если у нее есть хоть какой-то шанс высохнуть.