Он алчно посмотрел на бутылку, но Шейн не пошевелился.
— Что привело вас ко мне, Райли?
— Ну так вот, сэр. Я прочитал тут в газете, что вы приехали из Нового Орлеана, чтобы помочь выпутаться Джефу Тауну. Ну, я говорю об этом несчастном случае в прошлый вторник, когда был убит солдат.
Шейн глотнул водки, внимательно посмотрел на старателя, но не промолвил ни слова.
Джошуа Райли наклонился к нему, и глаза его заблестели.
— Я так подумал, может, мы с вами обделаем дельце.
— Что за дельце?
— Насколько я понял, вы докопались, что солдат был убит еще до того, как машина Тауна наскочила на него, так ведь, сэр?
Шейн посмотрел на него с удивлением:
— Откуда вы взяли?
Райли покачал головой с понимающим видом:
— Значит, у меня есть причина так считать. — Он чуть помолчал и ворчливо продолжил: — Одно не возьму в голову, зачем это Таун вызвал вас, чтобы разгребать эту кучу. Особо после того, как ему удалось все представить как несчастный случай. Нет, вот этого я никак не пойму. — Он ткнул Шейна в колено корявым пальцем. — Насколько я знаю Тауна, он предпочел бы не будить собак.
Шейн потянулся за бутылкой, и старик подвинул к нему свой стакан. Шейн щедро плеснул ему и подлил себе. Поставив бутылку, он спросил:
— Так вы знаете Джефа Тауна?
— Знаю ли я Джефа Тауна? Да уж, сэр, знаю как облупленного.
— Он хочет быть избран мэром, — пояснил Шейн. — Задавить в такой момент солдата, сами понимаете, не лучший способ побелить на выборах.
— Здесь-то собака и зарыта, — торжествующе закачал головой Райли. — Зачем он это делает?
На лице Шейна не дрогнула ни одна мышца.
— Но ведь это был несчастный случай.
— Вернее, он надеялся, что так будут думать люди, — согласился Райли. — А потом, надо полагать, у него очко сыграло, и он вызвал вас помочь ему, так, что ли?
Шейн пожал плечами и резко спросил:
— Но какое все это имеет отношение к тому, зачем вы меня хотели видеть?
— Но именно поэтому я здесь, мистер Шейн. Именно поэтому. Надо полагать, Джеф Таун платит вам кучу денег: самолет из Нового Орлеана и все такое прочее.
— Мне вообще неплохо платят, — заметил Шейн.
— Именно, сэр, — загоготал восхищенно Джошуа Райли. — Это всякому видать. — Он оглядел номер. — Один только номер чего стоит. А выпивка! — Он допил свой стакан и причмокнул. — А Джеф Таун из тех, кто может платить. Я думаю, он готов выложить сколько хошь, лишь бы победить на этих выборах.
— Не сомневаюсь, — кивнул Шейн.
— Так вот, сэр. У меня предложение. Да, сэр, честное предложение без всяких там яких. Все, что мне нужно знать, — это подтвердил ли доктор, что солдат был уже мертв до того, как машина Тауна сбила его.
Шейн пожал плечами:
— «Фри пресс» появится на улицах через несколько минут, и вы сами об этом прочитаете. Здесь никакого секрета нет. Солдат был уже мертв, мистер Райли.
Старый старатель кивнул и радостно захихикал:
— Для меня тоже никакого секрета. Да, сэр, если хотите знать, мне это было известно с самого начала. А Джеф Таун считает, что это поможет ему выйти сухим, не так ли, сэр? Что он победит на выборах, потому как докажет, что его машина не раздавила парня?
— Похоже на то, — согласился Шейн. — Но откуда вы так много знаете обо всем этом?
Старик скорчил хитроватую мину:
— Об этом и речь. Да, сэр, об этом и речь.
Шейн поднялся и заткнул пробкой бутылку.
— Если это все, что вы хотели сказать…
— Сядьте, мистер Шейн. — Голос Джошуа Райли больше не дрожал, он был тонкий, но повелительный. — Сколько выложил бы Джеф Таун, чтобы выйти сухим из воды и победить на выборах?
— Это вы у него спросите.
Шейн так и стоял, и бутылка покачивалась у него в руке.
Первый раз на лице Райли появился испуг.
— Но мне никогда не удастся поговорить с ним, — дрогнувшим голосом проговорил он. — Только не с Джефом Тауном. Это вам сподручнее.
— О чем говорить?
— О моем предложении, мистер Шейн. Я старый человек и много не запрошу. Тысчонки две-три, не больше. Это все, что я прошу за то, что никуда не сообщу и буду держать язык за зубами.
— Не сообщите о чем?
— О том, что видел у реки днем в прошлый вторник.
Шейн опустился в кресло, вынул пробку из бутылки и налил Райли.
— Что вы видели у реки днем в прошлый вторник?
— Достаточно, чтобы вся его предвыборная гонка взлетела к чертовой матери, — с уверенностью выпалил старик.
— Ну а что именно?
Райли бросил на него хитрый взгляд и покачал головой:
— Вы только это и скажите Джефу Тауну. Что я сидел за кустом и все видел. И все. И не вздумайте говорить ему, кто это сказал. Когда что не по нему, он страшен, как черт. Он, чего доброго, решит, что ему легче по-другому заткнуть мне глотку, нежели платить денежки. Как говорят в Мексике: «Los muertos no hablan».
Шейн потеребил мочку левого уха и нахмурился:
— Мертвые не говорят, так, что ли?
— Вот именно, — хихикнул старик. — Если Джеф Таун сведает, что я видел, что произошло во вторник днем, мне придется несладко.
— Но это шантаж, — сухо проговорил Шейн.
— Называйте как хотите, мистер. Я много не прошу. Скажем, тысчонки три. Выборы в мэры стоят того.
— Придется вам изложить ваше предложение лично Тауну.
— Я же толкую вам, что сам не рискну. Вам же платят за то, чтоб вы обелили его. Ежели ж я расскажу в полиции, что знаю, вам не видать денежек как своих ушей.
— Почему же?
— Да потому, — с хихиканьем пояснил старик, — что los muertos еще и no pagan.
Шейн с мрачным видом обдумывал слова Райли. Его скудных знаний испанского хватало, чтобы вспомнить, что «pagan» значит «платить».
— Вы хотите сказать, что у вас информация такого рода, что это грозит Тауну смертью?
— С петлей на шее долго не живут.
— Вы ходите все вокруг да около, — взорвался Шейн. — Что за информацию вы хотите продать?
— Ладно, мистер. Слушайте.
В глазах старика сверкнул недобрый огонек.
— Я видел, как Джеф Таун убил во вторник днем этого солдата. Видел, как он собственными руками придушил его у реки.
— Надо было сообщить полиции, что вы видели.
У Джошуа Райли даже челюсть отвисла от изумления.
— Но вы же работаете на Тауна.
— Но не покрываю убийство.
— Если я сообщу полиции, я не получу ни копейки, — жалобным голосом забормотал бывший старатель.
— Попробуйте удачи во «Фри пресс», — презрительно бросил Шейн. — Нил Кокрейн что-нибудь да заплатит за информацию. А теперь убирайтесь, — закончил он.
Райли поднялся. Он облизнул губы и хотел было сказать что-то еще, но, видя решительное лицо Шейна, промолчал и побрел к двери. У дверей на секунду задержался, словно еще не веря, что разговор закончен, и наконец вышел.
Оставшись один, Шейн налил себе немного водки. Задумчиво потирая мочку уха, он подошел к окну и с хмурым видом поглядел на улицу. Внизу бежал мальчишка-газетчик, выкрикивая на бегу заголовки вечернего выпуска «Фри пресс». Что он кричал, Шейн не слышал. Он взял трубку и попросил принести ему газету в номер. Внезапно им овладела апатия. Он добрался до своего кресла и сел в ожидании газеты.
Глава 10
На первой полосе вечерней «Фри пресс» чернела крупная шапка: «Туфтовое вскрытие». Шейн допил водку и принялся читать.
На сей раз статья не была подписана Нилом Кокрейном, хотя его рука сразу чувствовалась. Начиналась она со вчерашнего предсказания «Фри пресс», что вскрытие предпринято для того, чтобы оправдать Джефферсона Тауна; далее с необычайной едкостью поносились городские власти, позволившие себя провести ловкому сыщику из Нового Орлеана, нанятому Тауном специально для этой грязной работы. Осторожный отчет доктора Томпсона анализировался пункт за пунктом и от него камня на камне не оставлялось; подчеркивалась несостоятельность выводов вскрытия, что, в сущности, было уже на грани обвинения в прямой подтасовке фактов, благодаря прозрачным намекам на положение и деньги Тауна, якобы повлиявшие на полицейского патологоанатома, писавшего отчет.
Кончив читать статью, Шейн поморщился и налил себе еще выпить. Статья была толково написана и действовала безошибочно. Средний читатель понимающе хмыкнет и отдаст на предстоящих выборах свой голос за честного Джона Картера. Только теперь до Шейна дошло, почему Таун так беспокоился о результатах вскрытия. С его колокольни было виднее; конечно, гораздо лучше было пустить дело на самотек и оставить его обычным дорожным происшествием. Но единственная ли это причина его беспокойства? Как быть с Джошуа Райли? Вот именно, как быть с ним? — раздраженно спрашивал себя Шейн. Он сам не знал. О таком человеке не так просто что-либо сказать. Если Райли говорит правду, то у Тауна были гораздо более весомые причины воспротивиться вскрытию, нежели страх потерять десяток голосов. Шейн прикрыл веки и задумчиво потер подбородок. Схема никак не выстраивалась. Пока что было множество разрозненных фактов, совершенно не вяжущихся друг с другом. Ланс Бейлис, Маркита Моралес, владелец лавки подержанной одежды, Нил Кокрейн, Кармела Таун, миссис Моралес. Одни ненавидели Тауна, другим он был глубоко безразличен, а одна из них любила его и из-за этой любви всей душой надеялась, что он не будет избран мэром. Был еще Манни Холден, поставивший на Картера сто тысяч долларов. Шейн удрученно покачал головой и плеснул себе еще немного. Для стройной гипотезы не хватало связных деталей. За каким дьяволом понадобилось Тауну убивать солдата, который много лет пробыл за границей, а вернувшись на родину, столкнулся с таинственным незнакомцем, который уговорил его завербоваться в армию под чужим именем? И что мог парнишка вроде Джимми Делрея предложить шпионской или контршпионской сети? Вся эта ахинея со шпионской сетью, скорее всего, плод его воображения. Шейн подозревал об этом с самого начала. Но как еще мог кто-то убедить его завербоваться под вымышленным именем? Кому от этого был бы толк? Джимми Делрей написал матери во вторник, что он собирается в город, чтобы встретиться с человеком, из-за которого он оказался в армии не под своим именем, а через несколько часов он валялся мертвым на улице, где на него наехала машина Тауна. А. Джошуа Райли уверяет, что видел, как Таун убил солдата незадолго до того в нескольких милях от угла. Шейн отложил газету и перестал думать обо всем этом. Он разделся и отправился в ванную, чтобы побриться и принять душ. Выйдя из ванной он одел все новое, кроме костюма.