— Что-то я не совсем уловил, — с недоумением вставил Шейн. — Выходит, правительство платит за унцию серебра, добытого в нашей стране, больше, чем за то, что ввозят из-за границы, правильно я понимаю?
— Все верно. Каждая унция серебра, поступающая на Монетный двор, должна сопровождаться сертификатом, подтверждающим срок и место выработки. Правительственные агенты контролируют все поставки. Наше управление участвует в этом: пара наших сотрудников следит за тем, чтобы незаконно ввозимое мексиканское серебро не пытались выдать за американское.
Шейн сидел выпрямившись и внимательно слушал. Затем он откинулся на спинку стула и стал теребить мочку левого уха. На лице у него появилось странное выражение. Шеф Даер выпустил облачко дыма, взглянул на Шейна и спросил:
— У тебя есть что-нибудь, связывающее Бейлиса с двумя первыми убийствами, которые мы расследуем?
— Все они как-то связаны, — проговорил Шейн. — Объясни, за что Кокрейну мозги вышибли, и найдешь ответ насчет двух других дел.
— Бейлис говорит…
— Он лжет, — устало бросил Шейн. — Он не видел Кармелу Таун в течение целых десяти лет. Он неделями шастал вокруг Эль-Пасо, даже не пытаясь встретиться с ней. Он не совершил убийство прошлой ночью только по той причине, что она была с другим мужчиной.
— Но за что в таком случае?
Шейн его не слушал. От его рассеянности вдруг не осталось следа. Он весь собрался как перед прыжком.
— А я-то голову ломал, как покрыть расходы на свою поездку, — пробормотал он про себя. — Можно позвонить? — Схватив трубку прежде, чем шеф полиции ответит, он набрал номер Джефферсона Тауна.
Трубку поднял дворецкий-мексиканец. Шейн попросил Тауна и подождал.
— Таун? Это Майк Шейн. Ты слышал новости? — произнес он пару минут спустя. Подняв бровь, он глянул на Даера, слушая ответ Тауна, потом проговорил с усмешкой: — Ланс Бейлис признался в том, что воспользовался револьвером Кармелы и убил Кокрейна вчера ночью. Вот именно. Думаю, тебе небезынтересно знать. — С минуту он слушал, а когда стал говорить, голос его стал гораздо жестче: — Через две недели тебе предстоит выиграть выборы. Помнишь, что я сказал прошлой ночью? Что ты будешь рад заплатить мне мою цену? Так оно и есть. Слушай внимательно, потому что повторять я не буду. У меня есть информация, которая уложит на обе лопатки и Джона Картера, и Манни Холдена, как только я предоставлю ее федеральным властям. Кроме меня, никто этих сведений не имеет и об этом не знает. И это единственное, что может выкинуть из игры Картера, судя по тому, как обстоят дела на сегодняшний день. Если ты не купишь их у меня, Холден с радостью это сделает. — Шейн замолчал, слушая Тауна и бросив взгляд на Даера, на безбровом лице которого застыло изумление, смешанное с гневом. — Вот такие вот дела, — снова заговорил в трубку Шейн. — Сколько ты готов выложить, если я запущу все до выборов? Конечно, вымогательство, а как же иначе, — осклабился он в трубку. — Тебе не привыкать. Ты уже десять кусков выложил Джеку Бартону, чтобы тот помалкивал насчет чего-то, что может доконать тебя. От еще десяти штук ты не обеднеешь. — Помолчав немного, он резко бросил: — Я тоже не доверяю тебе. Это честная сделка. Все карты на стол. У меня есть кое-что, что ты хочешь купить. Пролаю за десять тысяч баксов. Ты взглянешь на товар, чтоб убедиться, что это не липа, и выложишь денежку. Через два часа у тебя дома, — продолжал деловым тоном Шейн. — В полдень у меня самолет в Новый Орлеан. По рукам? Или предложить товар Холдену и Картеру? — Выслушав ответ, Шейн закончил: — Порядок. Через два часа. Готовь деньги. — Он положил трубку и подмигнул Даеру: — Теперь понял, как частный сыщик добывает в наши тяжелые времена на пропитание?
— Черт тебя дери, Шейн, — зарычал Даер. — Ты что, это все серьезно? У тебя действительно есть подобная информация?
— Честно говоря, я на нее еще не взглянул, — признался Шейн, — но думаю, что это стоящая вещь.
— И ты сознательно решил не передавать ее в руки властей, а продать Тауну? Я наслышан о твоих проделках, Шейн, но всегда, насколько мне известно, с законом у тебя все было в порядке.
— Может, я и не собирался зажилить эти сведения, — дружелюбно возразил Шейн. — Я, может, хотел найти способ, как передать их вам. Разве закон от этого пострадает? А я загребу десять тысчонок. — Не дав Даеру ответить, Шейн деловито спросил: — Вы получили отчет из Вашингтона по отпечаткам пальцев утонувшего парня? А как насчет Джека Бартона? Есть известия, что он в Калифорнии или что он ехал из Эль-Пасо в Калифорнию на автобусе?
— Из Вашингтона данные еще не поступили, — ответил Даер, — не удалось найти и Бартона.
— Дайте-ка мне эти отпечатки пальцев, — попросил Шейн, и глаза у него заблестели, — а я смотаюсь в бюро регистрации браков. Где оно тут у вас?
— Бюро регистрации браков? — опешил Даер. — Уж не собрался ли ты?..
— Нет, нет, — успокоил его Шейн. — Я тут ни при чем. Так где бюро?
— Послушай, — суровым голосом обратился к нему Даер, — насчет этих сведений, компрометирующих Картера и Холдена. Что, если Таун, когда ты выложишь карты, откажется платить? Как я узнаю, что ты не пойдешь за своими десятью тысячами к Холдену?
— Никак, — с ухмылкой признался Шейн.
— Но я не могу тебе позволить играть столь важными сведениями ради собственной выгоды, — вышел из себя Даер. — Где они?
— В надежном месте.
— Но что это за сведения? Что у тебя на Холдена и Картера?
Шейн покачал головой:
— Сначала я хочу попытаться провернуть свое дельце.
— Но это называется — отказ от уголовного преследования за материальное вознаграждение.
— Да брось ты, Даер. Таун примчится к тебе с этими материалами, как только они окажутся у него в руках.
— Но ты сам грозишь всучить их Холдену, если Таун откажется платить. Он мне их не передаст.
— Положим, так, — согласился Шейн. — Но ведь и Таун это знает, вот отчего ему придется иметь дело со мной.
— Дай их сначала мне, — убеждал его Даер. — Черт с тобой, пусть эти документы, или что там есть, остаются у тебя. Продавай их кому хочешь. Но дай мне достаточно информации, чтобы я мог что-то предпринять, если что-нибудь случится. Тогда и волки будут сыты, и овцы целы.
— Материал ценен для меня до тех пор, пока я лично могу решать, как его использовать, — миролюбиво объяснил Шейн. — Таун не выложит ни цента, если узнает, что вам уже что-то известно и что вы намерены использовать его против Картера вне зависимости от того, купит он его или нет.
— Но зачем Тауну знать, что материал уже в моем распоряжении? — стоял на своем шеф полиции. — Тебя-то я надувать не собираюсь. Проворачивай свое дельце, но подстрахуйся на всякий случай, дав его мне.
— Нет, это будет нечестная игра, — не сдавался Шейн. — А я хочу честно заработать свои десять тысяч. — Он поднялся и зевнул. — Так где, ты говоришь, эта контора по брачным делам?
Глава 23
Первым делом Майкл Шейн остановился у полицейской лаборатории, где забрал отпечатки пальцев неопознанного тела, выловленного в реке, и отчет о баллистической экспертизе пули из тела Кокрейна и револьвера Кармелы.
Как он и ожидал, увидев пулю и оружие прошлой ночью, баллистическая экспертиза мало что дала. Расплющенность пули и отсутствие нарезки в укороченном револьвере 38-го калибра не позволили точно определить, выпущен ли этот кусочек металла из данного оружия или нет. Все внешние данные склоняли к утвердительному ответу, но дальше этого полицейские эксперты не шли. Что касается трех пустых гильз, то здесь никаких сомнений относительно того, были ли они выпущены из револьвера Кармелы или нет, не было.
Из лаборатории Шейн отправился в бюро регистрации браков и четверть часа просматривал вместе с работником бюро старые акты. Из ратуши он вышел, бодро насвистывая, и направился по улице к своему купе, оставленному около отеля. Около отеля шлялся потрепанный человечек, похожий на хозяина ранчо, приехавшего в город погулять. Он шатался по улице, с интересом заглядывая в витрины. С таким же безразличным видом он маячил за спиной Шейна, пока тот садился в машину, и Шейн следил за ним в зеркало, отъезжая от отеля. Человечек не обратил никакого внимания на отъезд Шейна, и Шейн подумал, что, может быть, он ошибается насчет него. Он повел машину в сторону Форт-Блисса и без особых сложностей разыскал нужное должностное лицо. Представившись, он объяснил, почему его интересует смерть рядового Джеймса Брауна, и узнал, что тот похоронен на военном кладбище по всем правилам после того, как все попытки опознать его не дали результатов. Шейн не стал излагать свои сведения о письме новобранца к матери в Новый Орлеан. Он, разумеется, не считал, что должен вечно держать при себе эту информацию, но сейчас это было еще неуместно. Поговорив еще немного о странностях этого дела, Шейн спросил:
— Насколько я знаю, вы послали отпечатки пальцев в Вашингтон. Есть какие-нибудь сведения оттуда?
Его собеседник покачал головой:
— Мы предали тело земле только после того, как получили отчет из Вашингтона. У нас были, как вы понимаете, его отпечатки пальцев в его деле, и мы их отослали сразу же, как только получили из Кливленда сообщение, что такого адреса не существует.
— Могу я получить эти отпечатки? — спросил Шейн.
Должностное лицо не возражало и послало за отпечатками. Затем офицер поинтересовался версией Шейна и возможностью, с его точки зрения, идентифицировать убитого. Шейн ответил, что все это пока одни предположения и говорить о чем-либо еще рано, однако он надеется на определенный прогресс через несколько часов. Когда он вышел к своей машине с отпечатками Джимми Делрея в кармане, он заметил такси, стоявшее неподалеку от его купе. На заднем сиденье с отсутствующим видом восседал потрепанный человечек, которого он приметил у отеля «Пасо-дель-Норте». Шейн усмехнулся и отъехал от стоянки. Стало быть, он не ошибся. Он поехал прямиком к отелю и поднялся в свой номер. Портфель Ланса Бейлиса был на месте в стенном шкафу, куда они с Лансом его сунули. До свидания с Джефферсоном Тауном оставалось полчаса. Открыв портфель на кровати, он стал просматривать документы, о которых говорил Ланс. Документы действительно были собраны с идеальной тщательностью, со всеми именами, датами и фактами. Ланс Бейлис поработал на славу. Картина налаженной переброски дезертиров через границу в глубь Мексики была исчерпывающе полной. Лавка подержанного платья Ларимера была одной из трех подобных точек в Эль-Пасо, специализировавшихся на переодевании солдат в цивильное платье. Удостоверения и прочие документы изготовлялись в Эль-Пасо; налицо было также документированное доказательство участия честного Джона Картера в довоенной контрабандной деятельности Холдена в качестве финансового прикрытия и продолжающейся его вовлеченности в новый вид преступных махинаций. Одно только разочаровало Шейна. Имя Нила Кокрейна неоднократно фигурировало в материалах Ланса, однако не было никаких явных доказательств, что репортер вообще что-либо знал о происходящем. Шейн вздохнул и положил документы обратно в портфель. Так или иначе, это была бомба, и настолько убойная, что честный Джон Картер мигом вылетит из предвыборной гон