– Да погоди ты со своим виноградом. Что может быть такой сенсацией в винном мире что за этот рецепт готовы были отдать большие деньги?
– Саш, не знаю, если честно. Ну, может там автограф особенный какого-то очень известного лица… А может, сам рецепт какой-то особенный, такое вино давно не производят, и если начать вновь, то будет круто. Хотя… вон лозу Леонардо да Винчи в Милане возродили, и вино делают, покупают его с удовольствием, но супер сенсации не случилось. Я правда не знаю!
– А уж я тем более. И сколько думаю, ничего не придумаю, что ж этих мужиков так вштырило с этим рецептом?
***
Никколо позвонил ближе к концу дня.
– Я обещал взять тебя с собой к Маурицио. Заеду к пяти. Но с одним условием: молчишь и слушаешь, никуда не лезешь ни о чем не спрашиваешь. Договорились?
– Договорились. – Вздохнула Саша.
Примерно через час машина свернула с трассы на знакомую дорогу к маленькой деревне, снова пронеслись за окном прекрасные пейзажи холмов и виноградников, но в этот раз не было времени выходить из авто и наслаждаться восхитительными видами.
Сегодня башня была темна, превратившись из сказочного – рождественского, не меньше – чуда в обычную высокую серую старинную башню.
Синьор Маурицио снова вышел из дома им навстречу, услышав шум колес по гравию, или увидев их машину из окна.
Он пригласил Никколо с девушкой в гостиную, к низкому столику с мягкими, правда, потертыми креслами вокруг. На столике уже была приготовлена бутылка вина и три бокала.
– Я сам собирался тебе звонить, Нико. Моего сомелье, ну, ты его видел прошлый раз за столом, Антимо Марини, третий день уже не видно. Телефон не отвечает, на работу не вышел. Я забеспокоился.
– А где он живет?
– Да тут неподалеку, в Файделло, в Тоскане.
Тут Саша уже не могла смолчать:
– В Тоскане? Это ж Эмилия – Романья!
Оба собеседника недоуменно посмотрели на нее:
– Так тут три километра. До Тосканы.
– Я не знала. Я вообще не представляла, где мы. Молчу-молчу!
– Давно он у тебя работает?
– Три года, и впервые не пришел на работу.
– Откуда он?
– С юга, из Кампании, закончил флорентийский университет по специальности энология, и сразу пришел работать ко мне, он молодой, чуть за тридцать.
– Фото есть? Приготовь, я пришлю своих, все проверят и объявим в розыск.
Саша испуганно взглянула на Никколо- неужели еще одна жертва? Но промолчала, обещала же.
– Маурицио, я хотел спросить тебя вот о чем. Не так давно проходил закрытый аукцион. Там был выставлен старинный рецепт, за которым охотились несколько человек. Ты что-нибудь об этом слышал?
Пожилой синьор встал, отошел к камину, остановился спиной к гостям. Молчание затянулось слишком долго. Саша вопросительно взглянула на полковника, тот недоуменно пожал плечами.
– Маурицио, если ты что-то знаешь, лучше расскажи сейчас. Мы все равно все выясним, но ты сэкономишь нам время.
Синьор вздохнул, вернулся на свое место, еще немного помолчал, опустив голову в ладони, а потом поднял виноватые глаза.
– Это мой рецепт.
– В смысле твой?
– Это тот самый рецепт, Ориоле.
Саша ахнула.
– Нико, ты же понимаешь, что содержание такого дома, парка, башни обходится не дешево. А мы далеки от главных туристических мест и даже сдавая апартаменты, много не заработаешь. То тут нужно вложить деньги то там требуются, одна реконструкция башни под апартаменты обошлась в круглую сумму и до сих пор не отбилась. Вина мы производим не много, на этом особо не заработаешь. А надо не только все содержать, но и зарплату платить персоналу. Одно потянуло за собой другое и мы почти дошли до ручки…
– И ты выставил на аукцион главное семейное сокровище, легенду?
– Легенде осталось жить не долго, если б я этого не сделал, все было бы описано и продано. Я только банку задолжал огромную сумму.
– Кто проводил аукцион? И где?
– В Тоскане, на вилле Корлиано. Паоло Пеллегрини, известный эксперт по вину.
– А как рассылались приглашения?
– Я сам пригласил тех, кого посчитал нужным, так мы договорились. У Паоло было несколько бутылок дорогого вина с историей на продажу, и мы тогда же выставили и рецепт.
– Сколько?
– Начальная цена была 10 тысяч евро.
– И за сколько купили?
– За 50 тысяч.
– Рецепт за 50 тысяч? Он золотой?
Маурицио пожал плечами.
– Пьетро Ноттани обещал своему сомелье сенсацию, он хотел выиграть аукцион и говорил, что винный мир будет потрясен. – Саша больше не могла молчать.
– Таак, – Никколо взглянул на девушку. – И что это значит? Ты опять проявила инициативу? И когда собиралась мне рассказать?
– Сегодня… я узнала то только сегодня. А если б рассказала в машине ты бы меня высадил…
– Маурицио если все это правда, что не так с твоим рецептом? Почему он ушел за такие нереальные деньги и какая в нем может быть сенсация?
– Я не знаю! Если бы я знал. Я бы нашел как его применить! Это просто рецепт. который двести лет лежал в секретере, последние годы в сейфе. И все.
– А как он выглядел? Бумага особенная, что там такого в рецепте?
– Да ничего такого. Небольшой листок бумаги. Причем рецепт записывали наспех, на листке с одной стороны была написана какая-то неразбериха, а с другой стороны уже сам рецепт.
– Маурицио какая неразбериха?
– Да не знаю я. это не важно все и вообще какую-то белиберду написали на рецепте, уже позже, никто ж не думал, что он ляжет в основу легенды и мы будем так его беречь!
– В аукционе участвовали только граф Альвизе, ресторатор Ноттани, винный критик Торрепадула и профессор Турризи?
– Да, только они четверо. Это вообще была идея графа.
– В смысле?
– Граф как-то гостил у меня, и я показал ему рецепт. Граф сразу попросил его продать. Я, конечно отказался. И тогда решил выставить на аукцион, то первым делом позвонил графу.
– А граф?
– Граф уговаривал меня этого не делать сказал, что купит сам и даст хорошую цену. У меня уже подходил платеж банку, и я не мог откладывать. Но граф так уговаривал что я подумал, что правильно решил и аукцион принесет больше денег. И действительно, принес, и я сейчас спокойно выплачиваю банку по кредиту.
– А граф не объяснил, зачем ему рецепт?
– Говорил что-то о традициях, об истории. И все.
– Кто еще знал об аукционе?
– Я, участники, организатор, но он никому сказать не мог, это в нарушение правил, и никто не стал бы с ним потом связываться. Еще мой сомелье.
– Который пропал?
– Да, Антимо. Он однажды попросил меня показать рецепт. Я показал. А потом как-то, когда Антимо волновался, что мы не можем даже приглашать людей на дегустации потому что нет денег на организацию, я сказал, что скоро все будет и признался, что продаю рецепт.
– Как отреагировал Антимо?
– Побледнел, начал кричать, что я торгую семейным достоянием. Мы чуть не подрались, пришлось выставить его из дома.
– Как он вел себя потом?
– Был подавлен, попросил прощения сквозь зубы. Но потом повеселел, стал таким, как всегда.
– Маурицио, я пришлю тебе сотрудников для оформления протокола расскажешь им то, что сейчас рассказал нам. Найди все документы Антимо.
– Какое интересное имя, никогда не слышала!
– Это сейчас оно часто встречается, а раньше на нас многие годы работала семья Арьярди, где сыновей всегда называли Антимо.
– А потом с ними что случилось?
– Последний раз Арьярди встречаются в наших документах в конце 19 века, а куда они уехали потом, я не в курсе.
– А где ты хранил документы об аукционе? Он хоть и был тайным, но все документы должны быть оформлены как положено.
– В сейфе, где и рецепт.
***
– Саша, ты меня очень расстроила. – Никколо скривил физиономию н обратном пути. – Ты обещала, что больше никаких номеров не выкинешь, я даже предложил тебе нам помочь, почти официально!
– Нико, я честное слово никаких номеров не отмачивала. Мы просто пили вино с Соней…
– Ах, еще и Соня тут снова поучаствовала?
– Да ни в чем она не поучаствовала. Я просто спросила сомелье о редком вине, которое вроде бы купил Ноттани. А тот рассказал, что вино его хозяина не интересовало, он собирался купить рецепт и обещал сенсацию.
– Вот так взял и рассказал незнакомой девушке все секреты.
– Я сослалась опять на маркиза Бальони, типа мы все в курсе и сомелье просто подтвердил. Карабинеры же не могут ссылаться на маркизов вот вам такого и не расскажут, а тут типа свой круг, как и с вдовой во Флоренции с соседкой графа.
– Ну почему же, почему же… очень даже могут… – и Никколо погрузился в свои мысли.
– И за что мне такой мужик достался? – размышляла тем временем девушка, – другой, да тот же Лука, давно бы наорал, перестал со мной разговаривать… Но боюсь и ангельскому терпению Никколо придет однажды конец.
С другой стороны, история становится все интереснее и загадочнее, и пусть попробует со мной не делиться!
Они устроились на ужин на центральной площади, смотрели, как восходит луна над часовой башней, отбрасывая холодный, чуть зеленоватый свет на мостовые города, бывшего последней столицей великой Империи.
Как все меняет время… сегодня это тихий, красивый, и очень уютный, но при этом почти уснувший городок. Интересно, ему снятся былые времена, вот в такие ночи как эта, с зеленоватой луной над темными крышами?
– Равенна- ночь цвета морской волны, сверкающая золотом… разбившаяся о берег мира, – словно прочитав ее мысли, сказал Никколо.
– Ох, как красиво!
– Это Габриэле д’Аннунцио сказал однажды.
И они нырнули в ночь, цвета морской волны, с золотыми искрами фонарей, чтобы забыть о неприятностях окружающего мира.
Глава 10.
Утром на столе полковника уже лежала запрошенная информация в отношении Антимо Марини. Молодой человек закончил флорентийский университет по специальности энология, родился на Сицилии, там же учился в школе. Отец – Антонио Марини, бухгалтер, мать – Катерина…