– Ты вещи собрала? Они в отеле?
– Да, – пискнула Саша, – я выписалась из отеля, вещи там пока остались.
– Bene. – И уже водителю: – Карло, оставишь нас на обед в Фаэнце, заберешь вещи синьорины, перекусишь, и через час заедешь за нами.
Не все потеряно – подумала Саша. В Равенну ее вроде еще берут. Да и покормить собираются, хотя у итальянцев, еда прежде всего, и лишь потом решение проблем.
За годы поездок в Италию она заметила одну забавную вещь: итальянец никогда не поверит, что ты чем-то возмущена, или недовольна, если ты разговариваешь спокойно. Есть проблема – ты должна орать, тогда все нормально, ты действительно возмущена. Поэтому спокойствие Никколо ее слегка смущало.
Машина, продвигаясь по улицам Фаэнцы по указаниям полковника, остановилась у небольшой остерии.
Не успели они зайти в небольшой зал, где на стеллажах стройными рядами стояли бутылки вина, как навстречу сразу вышел пожилой синьор в клетчатой рубашке, фартуке, и почему-то в шляпе.
В одной руке у него был бокал, в другой салфетка, раскрыв объятия так, чтобы не испачкать Никколо, синьор радостно приветствовал карабинера:
– Colonello! Che piacere! – и с поклоном повернулся к Саше: – Signora!
И тут же замахал руками:
– Я сам, я сам, не надо вам никакого меню!
На столе появилась тарелка с сырами, затем тарелка с артишоками на гриле, еще одна с анчоусами. Ломти белого хлеба последовали за крохотной тарелочкой с каким-то интересным соусом, поставленной перед Сашей:
– Попробуйте, синьора, вам понравится!
Саша осторожно ткнула вилкой, попробовала, закивала головой одобрительно. Хозяин остерии гордо сообщил, что это тонкие ломтики утиной грудки в мостарде – фруктовой горчице, которую лично он делает из местных перцев, овощную, а не фруктовую, в этом блюде она взбита до пены.
Когда принесли рыбу, запеченную в местных травах, Саша понадеялась, что вкусная еда улучшит настроение Никколо, до сих пор они ели молча, словно были незнакомы друг с другом.
Она влила в себя залпом бокал нереально прекрасного Треббьяно, выдохнула и решилась:
– Никколо, я хотела, как лучше. Я думала, что смогу убедить его не печатать отзыв об Энцо, он не заслуживает такого отношения! Как я могла знать, что там… что там его труп.
Карабинер вздохнул:
– Учитывая, что на твоем пути обязательно случается что-то в таком роде могла бы предположить. Но ты ж загорелась идеей и понеслась, тем более, насколько я помню, критик показался тебе весьма интересным мужчиной.
Ох, черт! – прикусила язык Саша и тут же стала горячо убеждать полковника, что это не имеет никакого отношения к делу. Он же тоже оценивает красивых женщин! А в данном случае импозантная внешность досталась полному… вот да, говнюку. Он не просто stronzo, он stronzo grandissimo!
– Меня не подозревают? Я же даже не заходила в дом и видела синьора Торрепадулу вместе со всеми, на празднике!
– Нет, тебя не подозревают.
– А Энцо? Энцо был последним, кого обидел Торрепадула, ну, или мы не знаем, кого еще одновременно с ним.
– Мы как раз сейчас проверяем Энцо, где был, кто может это подтвердить. Как ты понимаешь, это обязательная процедура. Убить критика ты точно не могла, он был убит вчера вечером, а у тебя твердое алиби.
– Какое? – не сообразила Саша, но тут же поняла и улыбнулась – прошлый вечер они с Никколо провели совсем в другом месте, в парке возле старой рокки за приятным ужином.
– Посмотрим, что выяснится в отношении Энцо. Но я не думаю, что винодел имеет к этому отношение.
– Почему?
– Дело в том, что… ну, я даже не знаю, как с тобой разговаривать, если ты на пустом месте умудряешься вляпаться в историю.
– Расскажи! Куда я вляпаюсь, я ж теперь под твоим присмотром!
– Судя по способу убийства, один и тот же человек совершил еще два преступления.
Две недели назад был убит известный флорентийский аристократ, а неделю назад – владелец дорого ресторана в Равенне. Все трое, включая нашего критика, были жестоко забиты тяжелым предметом.
Видимо все три убийства будут объединены в одно дело, это решится сегодня вечером. Ты пока обживайся, и, если сможешь, купи что-то к ужину. Боюсь, у меня не будет сил идти в ресторан и вернусь я поздно.
Глава 5.
Саша повернула ключ, врученный ей водителем, в замке массивной двери старого палаццо в самом центре Равенны.
Водитель с багажом поднялся вместе с ней по широкой лестнице с лепниной на стенах и высоком потолке, на каждом этаже было по две двери, разделенных широким фойе. Нужные апартаменты находились на втором, вернее, если по российским правилам, то на третьем
Снова повернулся в замке ключ, и тут же щелкнул замок противоположной двери, высунулась голова пожилой синьоры. Увидев форму карабинера, она быстренько убралась обратно, а Саша и Карло, водитель полковника, переглянулись и хихикнули. Карло тут же покраснел от свой фривольности, поставил Сашин чемодан на пол, спросил не надо ли еще чего, отдал честь и сбежал.
Девушка осталась одна в своём новом доме.
Бросив чемодан у двери Саша осторожно прошла по мозаичному полу широкого коридора. Она открывала одну дверь за другой, заходила в комнаты, осматривалась. Девушка любила старинную обстановку гораздо больше современной, но при этом боялась затхлости. Этой квартире затхлость явно не грозила.
Высокие двойные двери распахнулись сначала в кухню, с современным оборудованием, включающим и вытяжку, и микроволновку, широкие окна с деревянными ставнями выходили на узкую улочку, и Саша пожалела, что пришла осень, как хорошо было бы сидеть здесь, с распахнутыми окнами, слушать пение птиц и ужинать теплым летним вечером.
Окно ванной открывалось в сад, туда же выходило и окно спальни. Вторая спальня, поменьше, была устроена с противоположной стороны, еще одни двери открывались в просторную гостиную с лепниной на потолке, массивным дубовым столом, мягкой зоной с креслами и диваном и даже камином.
Все смотрелось солидным, с намеком на старину, но благодаря широким окнам на обе стороны здания, апартамент был светлым и полным воздуха.
– Шоб я так жил, – вздохнула Саша, радуясь, что проведет месяц в таком приятном доме.
Она распаковала вещи в маленькой спаленке и плюхнулась на диван в гостиной, сразу забив в интернет: убийство флорентийского аристократа.
Информации было очень много, новость еще свежа, и девушке оставалось только открывать один сайт за другим. В большинстве своем они повторяли друг друга.
Саша хорошо знала флорентийскую улицу della Vigna Nuova в двух шагах от Моста Каррайя. Здесь две улицы сходились к небольшой площади срезанным фасадом дворца со старинной лоджией с темными колоннами. Днем здесь проходит множество народа, а в сумерках улица пустынна, лишь свет из окон старых дворцов отражается на булыжных мостовых.
Пробегая здесь днем, туристы вряд ли представляют, какие сокровища скрыты за серо-коричневыми фасадами и окнами, плотно прикрытыми ставнями.
Здесь во дворцах живут потомки старых семей, столетиями хорошо знакомых друг с другом: Ручеллаи, Росселли-дель Турко, Тебальдуччи, Фрескобальди, редко показываясь на улице, и проводя свое время между выставками, дорогими ресторанами, дворянскими тусовками.
Название улицы по иронии судьбы перекликалось с убийством критика, виа делла Винья Нуова – улица Новой Лозы.
На третьем этаже старинного палаццо Ручеллаи и был найден убитым владелец шикарных апартаментов, граф Альвизе Николис ди Робьянти.
Граф был известной личностью во Флоренции. Родившийся в 1945 году аристократ был женат на красивой американской модели, родившей ему трех дочерей, но развелся много лет назад. С тех пор он не женился, но был замечен в многочисленных романах с наследницами богатых американских семей и итальянскими аристократками. До 1980 года он был директором итальянского отделения аукционного дома Сотбис, оставив должность, превратился в известного эксперта в области искусства и посвятил свою жизнь трем своим страстям – музыке, картинам и вину.
Как и в случае с критиком Торрепадула, его нашла уборщица, приходившая дважды в неделю. Удивившись утром, что дверь в апартаменты открыта, она зашла и увидела своего работодателя в луже крови в углу гостиной. Он был накрыт сорванной занавеской, все вещи были разбросаны, все ящики старинных бюро выворочены и бумаги валялись по всей комнате, экран ноутбука разбит.
Тем не менее, как установили карабинеры, в доме ничего не пропало, ни дорогие картины, ни деньги, ни кредитные карты. Граф был забит длинным тяжелым предметом, возможно тростью, но в квартире ее не обнаружено.
Окровавленные отпечатки пальцев на занавеске не дали совпадений.
Судебный медик установил, что убийство было совершено примерно сутки назад. Вот только соседи слышали, как граф играл Баха на рояле, как делал каждый вечер, а значит, прошлым вечером граф должен был быть жив. Правда, играл он очень неуверенно, совсем не так, как играл до сих пор, граф был настоящим виртуозом.
Карабинеры предположили, что убийца таким образом обеспечил себе алиби. Но какие стальные нервы надо иметь, чтобы столько времени провести в апартаментах рядом с убитым и играть на рояле, не боясь быть застигнутым на месте преступления!
Разбросанные вещи могли быть результатом поисков чего-то в квартире графа, либо инсценировкой ограбления.
Никто ничего не видел и не слышал, вечером, перед тем, как на следующее утро обнаружили тело, граф должен был присутствовать на заседании важного комитета по культурным ценностям Флоренции, но не явился и ко всеобщему удивлению даже не перезвонил. На звонки коллег не ответил.
Судя по статьям, у карабинеров не было ни одной зацепки. Преступление окрестили «таинственным убийством» – delitto misterioso.
***
По второму убийству информации нашлось меньше. Престарелый граф оказался более известной личностью, чем 50 летний ресторатор по имени Пьетро Ноттани.