– Так вот почему она с ним не расставалась, – произнесла она, нервничая так, словно ждала, что зонт вот-вот сам собой раскроется и выбросит ей на колени змею. – Все эти разговоры о погоде и нежелании пользоваться тростью, потому что она выдает…
– Полнейшая чепуха, – согласился Крук. – Я уже кое-что подозревал, когда мистер Принс сообщил мне, что она даже к столу не являлась без зонта. Я бы не удивился, если бы мисс Керси и в туалет с ним ходила. Я бы тоже так себя вел, будь у меня зонт ценой в пять тысяч фунтов, вот и мистер Принс на все это купился, как молокосос, – добавил Крук в несколько грубоватой манере, которая так раздражала его нескольких знакомых из высшего общества.
– Но это же чистое безумие, – заявила Уотсон с широко раскрытыми глазами. – Ну а если бы она его потеряла?
– Очень маловероятно, – ответил Крук. – Она же глаз с него не спускала. К тому же кто польстится на такое старье?
Зонтик действительно был основательно потрепанный и видавший виды, старьевщик не дал бы за него и шести пенсов.
Крук вздохнул с искренним разочарованием.
– Как жаль, что здесь нет мистера Икс, – произнес он. – Хотелось бы посмотреть на его физиономию – если вас интересуют человеческие эмоции, конечно. Подумать только – перетряхнул дамскую сумочку старухи, потом вывернул наизнанку сумку на молнии – и никаких жемчугов. А все это время… – Он повернулся к полисменам. – Полагаю, вы не знаете, где остальные вещи, то есть дамская сумочка и сумка на молнии?
– Ну-у, нет, – протянул сержант, и ему захотелось, чтобы мистер Крук побыстрее ушел.
– Мы не знаем, что же было в большой сумке, – дрожащим голосом произнесла Уотсон.
Крук удивленно посмотрел на нее.
– А вы даже теперь не догадываетесь? – спросил он. – Вы и вправду не знаете, что лежало внутри, когда она доехала до вокзала Паддингтон?
Перед тем как покинуть полицейский участок, Крук поинтересовался, может ли он взглянуть на шляпу и пальто. Он уже обращался с подобной просьбой, которую вежливо проигнорировали. Но теперь сержант был повержен. Принесли пальто и шляпу, и Крук тотчас же их опознал.
– Узнал бы их где угодно, – в своей самоуверенной манере произнес он.
– Вы хотите сказать, что видели их раньше?
– Вечером седьмого апреля в доме, где я живу. Видите это зеленоватое пятно на рукаве? Оно особенно бросилось мне в глаза. Думаю, он рассчитывал, что если бросит их в глуши вроде «Буйной зелени», то они сгниют прежде, чем кто-то их обнаружит.
– Он? – спросил сержант, приподняв брови.
– Мистер Икс, – ответил Крук, тоже приподняв брови. – Убийца, тот, которого не может поймать полиция. И если бы не скромная тяга сержанта ВВС Эрмитажа к уединению, они так бы там и сгнили. Ну да, как же верно поется в той песенке, что крутят по радио: «Любовь – сильнейшее оружие…»
Он посадил готовую расплакаться Уотсон на поезд, потом вошел в телефонную будку и позвонил на аэродром. Когда его соединили, он представился чиновником из полицейского управления и попросил к телефону Эрмитажа-младшего. Услышав голос молодого человека, он сказал:
– Извините за беспокойство, но в ваших показаниях необходимо уточнить одну подробность. Когда вы в последний раз были в «Буйной зелени», на том месте, где вы нашли жемчуга?
– Две недели назад, – ответил Эрмитаж. – Если точнее, то пятнадцать дней.
– И там не было никаких признаков постороннего вмешательства, присутствия или подозрительных предметов?
– Ни единой пуговички, – сказал Эрмитаж-младший.
– Так я и думал, – произнес Крук и повесил трубку.
Глава 11
Готов уж саван, бормотала Смерть, от ног до шеи. Теперь концы лишь собери да вместе сшей их.
После ухода Крука Зигрид лежала и обдумывала создавшееся положение. Благодаря свойственной юности поразительной способности восстанавливать силы она уже почти пришла в себя поcле жестокого нападения вчерашним вечером. Теперь главной причиной плохого самочувствия оставался шок от произошедшего. Когда к Зигрид приходили из полиции, чтобы снять показания, она неуверенно начала все припоминать. Девушка сначала подумала, что стала заранее намеченной жертвой одного из тех, кого ее коллега по конторе называла «чертовыми старикашками».
– Ты поосторожнее с этими чертовыми старикашками, – говаривала ей Бренда Филлипс. – Они хуже всех. Хотя, – задумчиво добавляла она, – в них тоже может быть своя прелесть.
Зигрид не приняла всерьез ее слова. По характеру она была застенчивой плюс к тому же и не коренной англичанкой, так что друзей в стране, принявшей ее как беженку, было немного. В конце рабочего дня она с радостью спешила в свою съемную однокомнатную квартирку, которую она очень мило обустроила. Разумеется, вокруг нее увивались молодые люди в военной форме, однако врожденное благоразумие убедительно твердило ей, что несколько цветистых комплиментов, приглашение на танцы, в кино или еще куда-то вовсе не означали предложение руки и сердца. Один или два кавалера убеждали ее, что она лучше всех на свете, и предлагали дождаться, пока они вернутся с войны. Но не существовало никого, кого она смогла бы воспринимать всерьез, кроме молодого человека в Норвегии, однако никто не знал, что с ним сталось.
Теперь оказалось, кто-то попытался Зигрид убить, и не потому, что покушался на ее честь, а оттого, что она представляла для него опасность.
– Но как я могу быть для кого-то опасной? – спросила она у Крука. – Я же ничего не знаю. Никогда раньше не видела этого пожилого господина…
– Когда вы говорите, что ничего не знаете, то недооцениваете ситуацию, – заверил ее Крук. – Вам известно, что он находился в квартире вчера днем.
Девушка изумленно поглядела на него.
– Но что ему с того, что я это знаю? Понятия не имею, зачем он там был.
– Вот в этом-то все и дело. Этого пока никто не знает. Возможно, он построил себе алиби, а вас там не должно было быть, чтобы это алиби опровергнуть.
– Но меня бы нашли, – возразила она испуганным шепотом.
Крук пожал широкими плечами.
– Возможно, милая моя, но когда? Если вы когда-нибудь захотите вступить на преступную стезю, то запомните: надежнее всего что-то спрятать там, где полиция уже все обыскала. Наверняка полиция не сунется опять осматривать квартиру Чайного Колпака, пока не случится еще что-либо, что привлечет их внимание.
– Так вы думаете, что это… я его… видела? – выдохнула девушка.
– Показания постороннего – отнюдь не доказательство. Откуда мне знать? Хотя, по правде сказать, я довольно ясно все себе представляю. Беда преступников-дилетантов, – доверительным тоном продолжил он, – состоит в том, что они хотят себя обезопасить со всех сторон. И это их губит в девяноста восьми случаях из ста. Теперь предположим, что этот субъект позволил бы вам уйти. Скорее всего, вы бы не придали этому никакого значения, однако существовала вероятность, что вы направлялись ко мне и могли бы сказать, когда пришли: на третьем этаже находился какой-то человек. Поэтому, чтобы себя обезопасить, он решил вас прикончить. А он облагодетельствовал мир тем, что так или иначе прикончил себя.
Зигрид лежала и какое-то время раздумывала над его словами. Девушке было трудно поверить, что какой-то человек, вероятно маньяк, считал ее большой угрозой своей собственной безопасности и намеревался совершить убийство, лишь бы от нее избавиться. На Зигрид особое впечатление произвело непривычно мрачное выражение лица Крука, когда тот советовал ей ждать его указаний. Она все еще думала о нем, когда вошла сестра с букетом цветов.
– Какие чудесные! – выдохнула Зигрид.
– Это вам, милочка, – ответила сестра.
– Мне?
– И принесший их джентльмен ждет в коридоре. Я не знаю, что сестра-распорядительница скажет об этих ваших посетителях. Но он спросил, можно ли ему зайти хоть на пять минут.
– А вы думаете, что сестра-распорядительница стала бы возражать? Ой, но ведь мистер Крук говорил… По-вашему, он не из газеты?
– Он что-то написал на карточке, – ответила сестра, уже успевшая все прочитать.
Зигрид взглянула на листок.
«Я помогал Круку спасать вас вчера вечером, – говорилось в записке. – Позвольте мне убедиться, что вы по-прежнему живы».
Совершенно заинтригованная, Зигрид сказала:
– Ну, если сестра-распорядительница не станет возражать… – И откинулась на подушки, теряясь в догадках.
Минуту спустя в палату вошел Хилл Грант. Его появление вызвало общий вздох восхищения. Он оказался мужчиной, о котором девушки мечтают и до, и после свадьбы. До – в надежде, что они его найдут, а после – когда понимают, что копия никогда не бывает лучше оригинала.
Хилл прямиком шагнул к кровати Зигрид.
– Чрезвычайно любезно с вашей стороны, что позволили мне зайти, – обратился он к ней. – Послушайте, с вами действительно все хорошо?
– Скоро совсем поправлюсь. Как же мне повезло, что вы оказались там вчера вечером.
– Боюсь, что я не так уж и помог. Это вам Крука нужно благодарить. Слушайте, это ведь вы обнаружили мисс Керси, верно? Хорошо, хорошо, извините, что спросил. Но я лишь хотел дать вам понять, что мы не совсем незнакомые люди. Ведь похожие происшествия как-то сближают людей, вы не находите?
– Да, – тихо ответила Зигрид. – Я тоже так думаю.
– Послушайте, – произнес Хилл Грант, немного смущаясь, но с таким шармом в голосе, что у девушки екнуло сердце, – вы уверены, что с вами все хорошо? Я в том смысле, что, когда вы отсюда выйдете, у вас есть родственники или близкие?
– Не в Англии, – все так же тихо ответила Зигрид. – Вся моя родня в Норвегии. Старая бабушка, брат с женой… и друзья.
– Но здесь у вас кто-то есть?
– Девушки, с которыми я вместе работаю. Они очень добрые…
Он нетерпеливо замотал головой:
– Нет, я совсем не это имел в виду. Я о том, кто мог бы заботиться и ухаживать за вами.